Неточные совпадения
— Клепать напраслину на
девушку никому не заказано… Нет для меня хуже, чем он, ворога… Ты теперь «царский слуга», ушел из-под власти княжеской, так я могу тебе поведать
тайну великую: уж второй год, как норовят меня выдать за Якова, за постылого; князь и княжна приневоливают…
О чем говорили они — осталось
тайною, только старая нянька стала после этого дня еще зорче глядеть за молодой княжной и еще подозрительнее на сенных
девушек.
Несмотря на принятые, как мы видели, со стороны князя Василия меры, чтобы предстоящая свадьба его дочери с князем Воротынским оставалась до времени в
тайне, эта
тайна не укрылась от проницательности сенных
девушек, и в горнице княжны, чуть ли не тотчас же по возвращении ее от князя Василия, стали раздаваться свадебные песни и величания «ясного сокола» князя Владимира и «белой лебедушки» княжны Евпраксии.
— Разрази Господь, коли вру. Сенные
девушки уж свадебные песни поют, князя и княжну величают… Повторяю только, говорю вам это за
тайну великую… Сам князь Василий промеж себя, княжны, Якова Потаповича да жениха нареченного все это содержит, значит, так надо, а потому лишнему человеку вы ни гугу, нечего зря языком-то чесать…
Что хотела сказать несчастная
девушка не менее несчастному, безгранично любившему и любящему ее человеку, — осталось
тайною, унесенною ею в могилу.
Неточные совпадения
«Интересно: как она встретится с Макаровым? И — поймет ли, что я уже изведал
тайну отношений мужчины и женщины? А если догадается — повысит ли это меня в ее глазах? Дронов говорил, что
девушки и женщины безошибочно по каким-то признакам отличают юношу, потерявшего невинность. Мать сказала о Макарове: по глазам видно — это юноша развратный. Мать все чаще начинает свои сухие фразы именем бога, хотя богомольна только из приличия».
Именно теперь, при тяжелом испытании, которое неожиданно захватило их дом,
девушка с болезненной ясностью поняла все те
тайные пружины, которые являлись в его жизни главной действующей силой.
Мне одному она доверила
тайну любви к одному офицеру Александрийского гусарского полка, в черном ментике и в черном доломане; это была действительная
тайна, потому что и сам гусар никогда не подозревал, командуя своим эскадроном, какой чистый огонек теплился для него в груди восьмнадцатилетней
девушки.
Даже сенные
девушки были освобождены от урочных работ и праздно толпились в девичьей и сосредоточенно вздыхали, словно ожидая, что с минуты на минуту отдернется завеса, скрывающая какую-то великую
тайну.
Лаврецкий отдавался весь увлекавшей его волне — и радовался; но слово не выразит того, что происходило в чистой душе
девушки: оно было
тайной для нее самой; пусть же оно останется и для всех
тайной.