Банкет был великолепный. Обыкновенно среди фигурного стола делали «преизрядный фигурный фонтан с каскадами, который во все время кушанья игранием воды продолжался и около каскад установлено бывало премножество налитых
белым воском шкаликов, которые в то время были зажжены; также в зале и галерее в паникадилах и кронштейнах зажжены бывали премножество белого воска свеч».
Мать Енафа раскинула шелковую пелену перед киотом, затеплила перед ним толстую восковую свечу из
белого воска и, разложив на столе толстую кожаную книгу, принялась читать акафист похвале-богородице; поклоны откладывались по лестовке и с подрушником.
По окончании обедни священник с дьяконом вышли на средину церкви и начали перед маленьким столиком, на котором стояло распятие и кутья, кадить и служить панихиду; а Кирьян, с огромным пучком свеч, стал раздавать их народу, подав при этом Вихрову самую толстую и из
белого воску свечу.
До какой степени пагубно и разрушительно действовало на Миропу Дмитриевну бескорыстие ее мужа — сказать невозможно: она подурнела, поседела, лишилась еще двух — трех зубов, вместо которых купить вставные ей было будто бы не на что да и негде, так что всякий раз, выезжая куда-нибудь, она залепляла пустые места между зубами
белым воском, очень искусно придавая ему форму зуба; освежающие притиранья у местных продавцов тоже были таковы, что даже молодые мещанки, которые были поумнее, их не употребляли.
У ворот обители — чуда ждут: в небольшой тележке молодая девица лежит неподвижно; лицо её застыло, как
белый воск, серые глаза полуоткрыты, и вся жизнь её — в тихом трепете длинных ресниц.
Неточные совпадения
Вероятно, оно дано было сначала кем-нибудь из горных инженеров и было подхвачено рабочими, да так и пошло гулять по всем промыслам как забористое и зубастое словечко, тем более что такой
белой глины рабочие очень не любили — лопата ее не брала, а кайло вязло, как в
воске.
Лицо у ней сделалось совсем
белое, как
воск; только глаза по-прежнему смотрели неприступно-строго.
В комнате, куда он вбежал вслед за девушкой, на старомодном диване из конского волоса лежал, весь
белый —
белый с желтоватыми отливами, как
воск или как древний мрамор, — мальчик лет четырнадцати, поразительно похожий на девушку, очевидно ее брат.
А вокруг яслей — арабы в
белых бурнусах уже успели открыть лавочки и продают оружие, шёлк, сласти, сделанные из
воска, тут же какие-то неизвестной нации люди торгуют вином, женщины, с кувшинами на плечах, идут к источнику за водою, крестьянин ведет осла, нагруженного хворостом, вокруг Младенца — толпа коленопреклоненных людей, и всюду играют дети.
Когда после долгой, то мокрой, то морозной осени, в продолжение которой всякий зверь и зверек вытрется, выкунеет, то есть шкурка его получит свой зимний вид, сделается крепковолосою, гладкою и красивою; когда заяц-беляк, горностай и ласка
побелеют, как кипень, а спина побелевшего и местами пожелтевшего, как
воск, русака покроется пестрым ремнем с завитками; когда куница, поречина, хорек, или хорь, потемнеют и заискрятся блестящею осью; когда, после многих замерзков, выпадет, наконец, настоящий снег и ляжет пороша, — тогда наступает лучшая пора звероловства.