Неточные совпадения
Мягкая мебель, турецкие диваны по стенам манили к покою, к кейфу, а громадный письменный
стол, стоявший посредине и заваленный массою книг и
бумаг указывал, что хозяин покупал минуты этого покоя усиленным, непрестанным трудом.
Кабинет князя Александра Павловича представлял из себя обширную комнату с тремя окнами, выходящими на двор. У среднего окна, перпендикулярно наружной стене, стоял огромный старинный письменный
стол с этажерками и разными шкапчиками, заваленный
бумагами, чертежами и уставленный пузырьками всевозможных размеров с разными лекарственными снадобьями, свидетельствовавшими о занятиях князя ветеринарным искусством.
От его зоркого взгляда не ускользнуло лежавшее на
столе, поверх других
бумаг, письмо, начинающееся словами: «Милый, дорогой дядя», с какой-то припиской сверху, сделанной княжеской рукой.
Роскошная приемная и громадный кабинет, уставленный шкафами с законами и юридической библиотекой и
столом, заваленным книгами и
бумагами, должны были производить подавляющее впечатление на клиентов.
Он вспомнил, что ему надо отыскать какую-то нужную
бумагу, отпер средний ящик письменного
стола и вынул оттуда целый ворох документов.
— Эврика! — хлопнул он себя по лбу, сунул обратно в ящик вынутые
бумаги, запер
стол и взяв ключ, начал его рассматривать.
— Я выеду вслед за княгиней с тем поездом, который приходит в Т. утром, сойду на предпоследней станции и проеду на лошадях в пригородный монастырь. Ты велишь разбудить себя у Фальк пораньше и поедешь туда к обедне. Я буду тебя ждать в маленькой рощице на берегу озера. Там ты отдашь мне
бумагу и ключ. Пузырек же оставишь на
столе у постели княгини. Поняла?
Все вещи стояли, висели и лежали на прежних местах, только на письменном
столе с этажерками не было ни пузырьков, ни
бумаг, а лишь в образцовом порядке были расставлены письменные принадлежности.
Красивая рука Анны Аркадьевны, украшенная дорогими кольцами, с потухшей папиросой бессильно откинулась на ручку дивана: видно было, что ее обладательница о чем-то задумалась, что-то соображает. Перед ней на
столе лежал лист
бумаги, сплошь исписанный цифрами. Изящные бронзовые часы, стоящие на камине, показывали половина первого. В передней послышался звонок.
При входе Гиршфельда, из-за огромного, стоящего посреди комнаты, письменного
стола, поднялась высокая фигура хозяина, прервавшего, видимо, какую-то письменную работу, так как
стол был буквально завален
бумагами и конторскими книгами, а посередине лежала неоконченная рукопись.
— Околодочный надзиратель приходил,
бумагу какую-то оставил, просил вас расписаться! Я ее к вам на письменный
стол положил! — сообщил ему Василий, снимая пальто.
Гиршфельд прошел в кабинет, сел за письменный
стол и взял принесенную
бумагу.
— Не ломают вас, а выпрямляют! — возразил князь. — Впрочем, во всяком случае я очень глупо делаю, что так много говорю, и это последнее мое слово: как хотите, так и делайте! — заключил он с досадою и, взяв со
стола бумаги, стал ими заниматься.
Неточные совпадения
― Не угодно ли? ― Он указал на кресло у письменного уложенного
бумагами стола и сам сел на председательское место, потирая маленькие руки с короткими, обросшими белыми волосами пальцами, и склонив на бок голову. Но, только что он успокоился в своей позе, как над
столом пролетела моль. Адвокат с быстротой, которой нельзя было ожидать от него, рознял руки, поймал моль и опять принял прежнее положение.
Он не узнавал своей комнаты, глядя снизу на выгнутые ножки
стола, на корзинку для
бумаг и тигровую шкуру.
А между тем появленье смерти так же было страшно в малом, как страшно оно и в великом человеке: тот, кто еще не так давно ходил, двигался, играл в вист, подписывал разные
бумаги и был так часто виден между чиновников с своими густыми бровями и мигающим глазом, теперь лежал на
столе, левый глаз уже не мигал вовсе, но бровь одна все еще была приподнята с каким-то вопросительным выражением.
Когда взошел он в светлый зал, где повсюду за письменными лакированными
столами сидели пишущие господа, шумя перьями и наклоня голову набок, и когда посадили его самого, предложа ему тут же переписать какую-то
бумагу, — необыкновенно странное чувство его проникнуло.
С раннего утра до позднего вечера, не уставая ни душевными, ни телесными силами, писал он, погрязнув весь в канцелярские
бумаги, не ходил домой, спал в канцелярских комнатах на
столах, обедал подчас с сторожами и при всем том умел сохранить опрятность, порядочно одеться, сообщить лицу приятное выражение и даже что-то благородное в движениях.