Неточные совпадения
Мне много еще придется
говорить о нем, теперь же отмечу только: главное руководство всем санитарным делом
в нашей огромной
армии принадлежало бывшему губернатору, — человеку, совершенно невежественному
в медицине и на редкость нераспорядительному; инспектором госпиталей был бывший полицмейстер, — и что удивительного, если врачебные учреждения он инспектировал так же, как, вероятно, раньше «инспектировал» улицы и трактиры города Иркутска?
— И что им, ворам, до наступления маньчжурской
армии! Как они могут об этом
говорить и смотреть друг другу
в глаза?.. И я не понимаю: ведь вот Давыдов каждый месяц посылает жене по полторы, по две тысячи рублей: она же знает, что жалованья он получает рублей пятьсот. Что он ей скажет, если жена спросит, откуда эти деньги? Что будет делать, если об этом случайно узнают его дети?
Настроение
армии было мрачное и угрюмое.
В победу мало кто верил. Офицеры бодрились, высчитывали, на сколько тысяч штыков увеличивается
в месяц наша
армия, надеялись на балтийскую эскадру, на Порт-Артур… Порт-Артур сдался. Освободившаяся
армия Ноги двинулась на соединение с Оямой. Настроение падало все больше, хотелось мира, но офицеры
говорили...
Пошел я
в палату. Раненые оживленно
говорили и расспрашивали о предсказании кромца. Быстрее света, ворвавшегося
в тьму, предсказание распространилось по всей нашей
армии.
В окопах,
в землянках, на биваках у костров, — везде солдаты с радостными лицами
говорили о возвещенной близости замирения. Начальство всполошилось. Прошел слух, что тех, кто станет разговаривать о мире, будут вешать.
—
Говорят, обходная
армия разбита
в пух, мы переходим
в наступление.
Слово — сила…
Говорить побольше, как можно больше громких, грозных «поддерживающих дух» слов — это было самое главное. И не важно было, что дела все время жестоко насмехаются над словами, — ничего! Только еще суровее нахмурить брови, еще значительнее и зловещее произнести угрожающее слово… При самом своем приезде Куропаткин заявил, что мир будет заключен только
в Токио, — а уж через несколько месяцев вся русская
армия горько-насмешливо напевала...
Только что произошел невероятный, небывалый
в нашей истории разгром русской
армии. А повсюду все
говорили только об одном, — о наградах. Штабы кишели бесчисленными представлениями к наградам, награды посыпались, как из рога изобилия.
Недавно приехавший
в армию генерал Батьянов
в своей речи к солдатам
говорил...
Неточные совпадения
Когда приказчик
говорил: «Хорошо бы, барин, то и то сделать», — «Да, недурно», — отвечал он обыкновенно, куря трубку, которую курить сделал привычку, когда еще служил
в армии, где считался скромнейшим, деликатнейшим и образованнейшим офицером.
Говорят вон,
в Севастополе, сейчас после Альмы, [После поражения русской
армии в сражении на реке Альме 8 сентября 1854 г. во время Крымской войны (1853–1856).] умные-то люди уж как боялись, что вот-вот атакует неприятель открытою силой и сразу возьмет Севастополь; а как увидели, что неприятель правильную осаду предпочел и первую параллель открывает, так куды,
говорят, обрадовались и успокоились умные-то люди-с: по крайности на два месяца, значит, дело затянулось, потому когда-то правильной-то осадой возьмут!
Мне нравится, при этой смете // Искусно как коснулись вы // Предубеждения Москвы // К любимцам, к гвардии, к гвардейским, // к гвардионцам; // Их золоту, шитью дивятся будто солнцам! // А
в Первой
армии когда отстали?
в чем? // Всё так прилажено, и тальи все так узки, // И офицеров вам начтём, // Что даже
говорят, иные, по-французски.
Связь с этой женщиной и раньше уже тяготила его, а за время войны Елена стала возбуждать
в нем определенно враждебное чувство, —
в ней проснулась трепетная жадность к деньгам, она участвовала
в каких-то крупных спекуляциях, нервничала,
говорила дерзости, капризничала и — что особенно возбуждало Самгина — все более резко обнаруживала презрительное отношение ко всему русскому — к
армии, правительству, интеллигенции, к своей прислуге — и все чаще,
в разных формах, выражала свою тревогу о судьбе Франции:
— Я с этой, так сказать,
армией два часа шел,
в самой гуще, я слышал, как они
говорят. Вы думаете, действительно к царю шли, мириться?