Неточные совпадения
Созывали нас на первом курсе слушать сочинения, которые писались на разные темы под руководством адъюнкта словесности, добродушнейшего слависта Ровинского. Эти обязательные упражнения как-то не привились. Во мне, считавшемся в гимназии „сочинителем“, эти
литературные сборища не вызвали особенного
интереса. У меня не явилось ни малейшей охоты что-нибудь написать самому или обратиться за советом к Ровинскому.
Но в последние три года, к 1858 году, меня, дерптского студента, стало все сильнее забирать стремление не к научной, а к
литературной работе. Пробуждение нашего общества, новые журналы, приподнятый
интерес к художественному изображению русской жизни, наплыв освобождающих идей во всех смыслах пробудили нечто более трепетное и теплое, чем чистая или прикладная наука.
Но я бывал везде, где только столичная жизнь хоть сколько-нибудь вызывала
интерес: на лекциях в Думе, на
литературных вечерах — тогда еще довольно редких, во всех театрах, в домах, где знакомился с тем, что называется"обществом"в условном светском смысле.
Вне его моя столичная жизнь сводилась к некоторым выездам в светские круги, к зрелищам, к тем знакомствам в
литературном мире, которые интересовали меня и помимо редакторско-издательских
интересов и забот.
Дюма, быть может, еще менее хромал на эту ножку. Его все-таки занимали вопросы общественной морали и справедливости. И его
интерес к театру, к изящным искусствам делал его беседу более разнообразной. И его ум, меткость суждений и независимость взглядов делали его разговор все-таки менее личным и анекдотическим, чем с большинством французов из
литературного и артистического мира.
В Париже я познакомился и с Жоховым и нашел в нем довольно милого, по многим вопросам, петербургского чиновника, пишущего в газетах, довольно речистого и начитанного в чисто петербургских
интересах, но совсем не"звезду", без широкого
литературного, философского и даже публицистического образования.
Этот маленький полемический эпизод всколыхнул
литературные интересы в гимназической среде, и из него могло бы, пожалуй, возникнуть серьезное течение, вроде того, какое было некогда в царскосельском лицее или нежинской гимназии времен Гоголя.
Так как
литературные интересы в то время далеко затмевались кулинарными, то по причине частого поступления дворовых мальчиков в Москву на кухни Яра, Английского клуба и князя Сергея Михайловича Голицына, — прекрасных поваров у нас было много.
И в самом деле, если признать, что Гонкур и покойный его брат жили только
литературным интересом, работали, как истинные художники, и при этом больше десяти лет встречали одно равнодушие, а то так и непонимание, то станет понятно, как подобная борьба с публикой наложила не совсем мягкую и симпатичную печать на людей, принадлежащих по своему происхождению и воспитанию к консервативной сфере.
С русскими он не знается, в свет не ездит, ученых и
литературных интересов у него нет, не нажил даже никакого дилетантства, в клубах не бывает, не любит ни карт, ни спорта, за исключением прогулок, утром, верхом.
Неточные совпадения
Вообще Москва входила тогда в ту эпоху возбужденности умственных
интересов, когда
литературные вопросы, за невозможностью политических, становятся вопросами жизни.
Что такое, в самом деле,
литературная известность? Золя в своих воспоминаниях, рассуждая об этом предмете, рисует юмористическую картинку: однажды его, уже «всемирно известного писателя», один из почитателей просил сделать ему честь быть свидетелем со стороны невесты на бракосочетании его дочери. Дело происходило в небольшой деревенской коммуне близ Парижа. Записывая свидетелей, мэр, местный торговец, услышав фамилию Золя, поднял голову от своей книги и с большим
интересом спросил:
Я очень хорошо понял, что хоть люблю девушку, насколько способен только любить, но в то же время
интересы литературные, общественные и, наконец, собственное честолюбие и даже более грубые, эгоистические потребности — все это живет во мне, волнует меня, и каким же образом я мог бы решиться всем этим пожертвовать и взять для нравственного продовольствия на всю жизнь одно только чувство любви, которое далеко не наполняет всей моей души… каким образом?
Последний месяц жизни моей в Москве я был полон совсем другими
интересами, а потому
литературные и театральные мои знакомства не поддерживались с прежнею живостью.
Мы знаем, что теперь, когда умы всех обращены к
интересам первой важности — к отменению крепостного права, к гласности, злоупотреблениям между чиновниками, недостаткам воспитания и образования и т. п., — теперь немногие захотят заглянуть в статью, толкующую о вопросах
литературных, не касающихся жизни.