Неточные совпадения
Я ушла от нее взволнованная. Обращать ее на путь истинный — я
не желаю. Я вижу теперь: она такой всегда и останется. Но во мне зашевелился упрек: зачем я приближала к себе такую женщину? Ведь она олицетворенная пустота! Я
не знаю, мне ее все-таки жалко. Глупо было бы требовать от нее каких-нибудь добродетелей. Рано или поздно я должна была наткнуться в кабинете Софи если
не на Кучкина,
то на Х, на Y, на Z.
— Ma chère, — зашептала блаженная, — надо верить. Без этого мы бессильны привести вас в сношение с душой вашего мужа. Вы должны горячо
желать и горячо верить. Тогда все возможно. Дух бесконечен!.. Вы будете в постоянном общении с любимым человеком. И чем сильнее будет разгораться ваша вера,
тем легче сливаться с его душой. О! вы
не знаете, какое блаженство вас ожидает! Жить двумя жизнями…
В завтраке он мне наотрез отказал, представивши
тот резон, что надо будет приказать человеку, а этого он допустить
не желает. Я хотела было надуться; но смирилась и нашла, конечно, что он прав. В гостеприимстве без завтрака он мне
не мог отказать. Очень уж я упрашивала, так ласкала моего старика, что он сдался!
— Вовсе нет. Я говорю с тобой немножко полегче, чем бы я говорил, если б ты была совсем здорова. Но я и
не думаю подслащивать твоих нравственных страданий. К чему? Изменить
то, что ты чувствуешь теперь, я
не могу и
не желаю. Но помочь тебе иначе смотреть на свое окаянство, это другое дело. Крайности самопрезрения и разных других ужасов происходят всегда от ложной мысли, а
не от ложного чувства.
Я и теперь
не желаю развивать тебя, а прошу только осмотреться и дать себе ясный отчет, способны ли твой ум и твоя воля на
то, чтоб больше
не блуждать, а утвердиться хоть в одном пункте.
Павловска и Царского
не желаю: там нельзя будет уйти от
того мира, с которым у меня теперь нет ничего общего: воксал, оркестр Фюрстно, конногвардейцы, кавалергарды, пошлое франтовство и смертельная скука!
Мы вступили в междоусобную войну с миссис Флебс. Она, как видно,
не желает уступить мне ни капельки своих прав на Володю. Я уважаю в ней всякие добродетели; но теперь я сама собственными глазами убедилась, что ее характер
не годится для ребенка, вышедшего из
того состояния, когда его нужно только мыть, поить, кормить и одевать. Она слишком сурова и требовательна. У Володи натура нервная, а ум будет, кажется,
не очень быстрый. Нет ничего легче, как запугать его на первых порах.
Стародум. Дурное расположение людей, не достойных почтения, не должно быть огорчительно. Знай, что зла никогда
не желают тем, кого презирают; а обыкновенно желают зла тем, кто имеет право презирать. Люди не одному богатству, не одной знатности завидуют: и добродетель также своих завистников имеет.
«Одно из двух: или она полюбила Симонсона и совсем
не желала той жертвы, которую я воображал, что приношу ей, или она продолжает любить меня и для моего же блага отказывается от меня и навсегда сжигает свои корабли, соединяя свою судьбу с Симонсоном», подумал Нехлюдов, и ему стало стыдно. Он почувствовал, что краснеет.
— Что ж ни при чем? Вам тогда надобно будет немножко побольше характеру показать!.. Идти к князю на дом, что ли, и просить его, чтобы он обеспечил судьбу внука. Он вашу просьбу должен в этом случае понять и оценить, и теперь, как ему будет угодно — деньгами ли выдать или вексель. Только на чье имя? На имя младенца делать глупо: умер он, — Елене Николаевне одни только проценты пойдут; на имя ее — она
не желает того, значит, прямо вам: умрете вы, не кому же достанется, как им!..
Но ему, как мы видели, не удалось этого сделать. С расстроенным духом возвратился он домой и целую почти ночь не спал. «Что, если она его любит, если эти сплетни имеют некоторое основание?» — думал Павел и, сам
не желая того, начинал припоминать небольшие странности, которые замечал в обращении сестры с Бахтиаровым.
Неточные совпадения
«А статских
не желаете?» // — Ну, вот еще со статскими! — // (Однако взяли — дешево! — // Какого-то сановника // За брюхо с бочку винную // И за семнадцать звезд.) // Купец — со всем почтением, // Что любо,
тем и потчует // (С Лубянки — первый вор!) — // Спустил по сотне Блюхера, // Архимандрита Фотия, // Разбойника Сипко, // Сбыл книги: «Шут Балакирев» // И «Английский милорд»…
Г-жа Простакова (бросаясь обнимать Софью). Поздравляю, Софьюшка! Поздравляю, душа моя! Я вне себя от радости! Теперь тебе надобен жених. Я, я лучшей невесты и Митрофанушке
не желаю.
То —
то дядюшка! То-то отец родной! Я и сама все-таки думала, что Бог его хранит, что он еще здравствует.
Стародум. Как! А разве
тот счастлив, кто счастлив один? Знай, что, как бы он знатен ни был, душа его прямого удовольствия
не вкушает. Вообрази себе человека, который бы всю свою знатность устремил на
то только, чтоб ему одному было хорошо, который бы и достиг уже до
того, чтоб самому ему ничего
желать не оставалось. Ведь тогда вся душа его занялась бы одним чувством, одною боязнию: рано или поздно сверзиться. Скажи ж, мой друг, счастлив ли
тот, кому нечего
желать, а лишь есть чего бояться?
Ибо
желать следует только
того, что к достижению возможно; ежели же будешь
желать недостижимого, как, например, укрощения стихий, прекращения течения времени и подобного,
то сим градоначальническую власть
не токмо
не возвысишь, а наипаче сконфузишь.
— Состояние у меня, благодарение богу, изрядное. Командовал-с; стало быть,
не растратил, а умножил-с. Следственно, какие есть насчет этого законы —
те знаю, а новых издавать
не желаю. Конечно, многие на моем месте понеслись бы в атаку, а может быть, даже устроили бы бомбардировку, но я человек простой и утешения для себя в атаках
не вижу-с!