Неточные совпадения
Он
вспомнил, что
Серафима просила его привезти ей два-три оренбургских платка: один большой, рублей на десять, да два поменьше, рубля по четыре, по пяти.
С бульвара повернул он вправо, прошел по мосту через канаву и направился к театру. Только тогда
вспомнил он про поручение
Серафимы и сообразил, что в деревянной галерее, на той же канаве, он, наверно, найдет «тетенек», купит у них платки, потом зайдет в одну из цирюлен, испокон века ютящихся на канаве, около театра, где-нибудь перекусит, — он очень рано обедал, — и пойдет в театр смотреть Ермолову в «Марии Стюарт».
Он ни разу не
вспомнил о
Серафиме, вплоть до ухода, когда Большова, провожая его в переднюю, спросила...
«Муж да жена — одна сатана», —
вспомнила Серафима свою поговорку и весь разговор на даче под Москвой, когда она рассеяла все его тогдашние щепетильности и убедила взять у нее двадцать тысяч и ехать в Сормово спускать пароход «Батрак».
Тут только он
вспомнил, что с утра не видал
Серафимы, пил чай один, пока она спала, и сидел у себя наверху до сих пор.
Но Теркин уже вскочил и сейчас все
вспомнил. Лег он, дождавшись Калерии, в большом волнении. Она его успокоила, сказала, что мальчик еще жив, а остальные дети с слабыми формами поветрия.
Серафима прошла прямо к себе из лесу. Он ее не стал ждать и ушел наверх, и как только разделся, так и заснул крепко. Не хотел он новых сцен и решил утром рано уехать в посад, искать доктора и побывать у местных властей.
Он почему-то
вспомнил вдруг, какое было число: двадцать девятое августа. Давно ли он вернулся с ярмарки и обнимал на террасе
Серафиму… Три недели!
Неточные совпадения
— Какой наивный вопрос, та chere
Серафима Григорьевна! — Княгиня весело засмеялась. — Вы, пожалуйста, не сердитесь, что я смеюсь: я
вспомнила, как вы боитесь снегу.
«Конечно, она это со зла наблудила, и надо жениться на ней, как только отец умрёт», — великодушно думал он и тут же
вспомнил смешные слова
Серафима Утешителя:
Долго эти средства не производили своего действия, да и сама мать-игуменья, как бы что
вспомнив, отошла от все еще лежавшей без чувств Марии и обратилась к
Серафиме, приютившейся в уголке и, дрожа от страха, поглядывающей на роковой ящик.