Неточные совпадения
В основе русской
истории лежит знаменательная легенда о призвании варяг-иностранцев для управления русской землей, так как «земля наша
велика и обильна, но порядка в ней нет».
Это совпадает с периодами особенного духовного подъема, когда судьбами
истории данный народ призывается совершить что-либо
великое и новое для мира.
В христианской
истории нет одного избранного народа Божьего, но разные народы в разное время избираются для
великой миссии, для откровений духа.
В России давно уже нарождалось пророческое чувствование того, что настанет час
истории, когда она будет призвана для
великих откровений духа, когда центр мировой духовной жизни будет в ней.
Мнение славянофилов о безгосударственности русского народа требует больших корректоров, так как оно слишком не согласуется с русской
историей, с фактом создания
великого русского государства.
В современной Франции чувствуется какая-то хрупкость, усталость от большой своей
истории, в которой совершено много
великого и героического, чувствуется истощение.
И эти притязания германско-европейского централизма являются
великим препятствием на путях соединения Востока и Запада, т. е. решения основной задачи всемирной
истории.
Они не хотят
истории с ее
великими целями, хотят ее прекращения в покое удовлетворения и благополучия.
Мы признаем, что образование
великой Римской империи имело огромное значение для объединения человечества, для единства всемирной
истории.
Жизнь историческая, национальная, задачи
истории, борьба народов и царств,
великие исторические люди — все это казалось Л. Толстому несущественным, нереальным, обманчивой и внешней оболочкой жизни.
Но эта слабость и узость человеческого сознания, эта выброшенность человека на поверхность не может быть опровержением той
великой истины, что каждый человек — всемирный по своей природе и что в нем и для него совершается вся
история.
Если Россия хочет быть
великой империей и играть роль в
истории, то это налагает на нее обязанность вступить на путь материального технического развития.
Много было великих народов с
великою историей, но чем выше были эти народы, тем были и несчастнее, ибо сильнее других сознавали потребность всемирности соединения людей.
Неточные совпадения
Я хотел бы, например, чтоб при воспитании сына знатного господина наставник его всякий день разогнул ему
Историю и указал ему в ней два места: в одном, как
великие люди способствовали благу своего отечества; в другом, как вельможа недостойный, употребивший во зло свою доверенность и силу, с высоты пышной своей знатности низвергся в бездну презрения и поношения.
— Я не понимаю, как они могут так грубо ошибаться. Христос уже имеет свое определенное воплощение в искусстве
великих стариков. Стало быть, если они хотят изображать не Бога, а революционера или мудреца, то пусть из
истории берут Сократа, Франклина, Шарлоту Корде, но только не Христа. Они берут то самое лицо, которое нельзя брать для искусства, а потом…
Когда Самгин вышел на Красную площадь, на ней было пустынно, как бывает всегда по праздникам. Небо осело низко над Кремлем и рассыпалось тяжелыми хлопьями снега. На золотой чалме Ивана
Великого снег не держался. У музея торопливо шевырялась стая голубей свинцового цвета. Трудно было представить, что на этой площади, за час пред текущей минутой, топтались, вторгаясь в Кремль, тысячи рабочих людей, которым, наверное, ничего не известно из
истории Кремля, Москвы, России.
— Германия не допустит революции, она не возьмет примером себе вашу несчастную Россию. Германия сама пример для всей Европы. Наш кайзер гениален, как Фридрих
Великий, он — император, какого давно ждала
история. Мой муж Мориц Бальц всегда внушал мне: «Лизбет, ты должна благодарить бога за то, что живешь при императоре, который поставит всю Европу на колени пред немцами…»
—
История жизни
великих людей мира сего — вот подлинная
история, которую необходимо знать всем, кто не хочет обольщаться иллюзиями, мечтами о возможности счастья всего человечества. Знаем ли мы среди величайших людей земли хоть одного, который был бы счастлив? Нет, не знаем… Я утверждаю: не знаем и не можем знать, потому что даже при наших очень скромных представлениях о счастье — оно не было испытано никем из
великих.