Но религиозное сознание, признающее святость, подобную Серафимовой, единственным путем восхождения, должно признать гениальность, подобную пушкинской, лишенной
религиозной ценности, несовершенством и грехом.
Неточные совпадения
Когда же христианство предлагается как долг и идеал народу, он по естественному чувству самосохранения ищет средств обезопасить себя от «всепоядающего огня» религии, от истребляющих молний неба — и находит это средство в самостоятельной, объективной
ценности церковного символа,
религиозной формы, доброго дела — в православии, правоверии и обрядоверии».
Имеем ли мы
религиозное право обращать евангельскую истину в орудие оправдания наших жизненных
ценностей и наших творческих порывов?
Подобно тому как языческие кровавые жертвоприношения лишь предваряли подлинное мировое искупление через Голгофскую жертву Христа, но самого искупления не достигали, так и творческие усилия человека, создавшего
ценности культуры, до сих пор лишь предваряли подлинную
религиозную эпоху творчества, которое осуществит иное бытие.
Буржуазная
ценность сильных мира сего оказывается
ценностью религиозной.
Это послушание требовалось не во имя
ценности общественной правды, а во имя
ценности смирения в
религиозном опыте людей.
Плотин пытался ответить на этот же вопрос тоже не спекулятивным, но религиозно-мистическим учением о εν и эманации его лучей в материю: как бы ни относиться к
религиозной ценности такого построения, но философской убедительности и оно не имеет (хотя оно нередко и принималось за философское).
Неточные совпадения
Творчество духовной культуры, духовных
ценностей,
религиозных, познавательных, моральных и эстетических — аристократично и предполагает существование духовной аристократии.
Более углубленный, более
религиозный взгляд на человека ведет к открытию в нем, в его глубине всего исторического, мирового, всех сверхличных
ценностей.
Тот взгляд на жизнь, который я называю историческим лишь в противоположность частному и который, в сущности,
религиозный, —
ценности ставит выше блага, он принимает жертвы и страдания во имя высшей жизни, во имя мировых целей, во имя человеческого восхождения.
Для осуществления социальной правды, для уничтожения эксплуатации человека человеком, для создания бесклассового общества совсем не нужно свободного творчества, философии и эстетических
ценностей, вредна
религиозная и мистическая настроенность, противоречит цели социальной революции аристократическое понимание духовной культуры.
Я принес с собой также своеобразный русский анархизм на
религиозной почве, отрицание
религиозного смысла принципа власти и верховной
ценности государства.