Наоборот, я любил их, считал
хорошими людьми, но относился к ним скорее как отец к детям, заботился о них, боялся, чтобы они не заболели, и мысль об их смерти переживал очень мучительно.
Он говорит о себе некрасивые, дурные вещи, в этом за ним последовал Жид, но он все-таки считает себя по природе добрым,
хорошим человеком, как и вообще человека, и упоен собой.
Неточные совпадения
Директор кадетского корпуса генерал А. был
человек хороший и ко мне он относился хорошо.
Я не думал, что я
лучше других
людей, вкорененных в мир, иногда думал, что я хуже их.
Были среди ссыльных
хорошие, симпатичные
люди, все были
людьми, верующими в свою идею.
В антропософии, которую я знал
лучше и по книгам и по
людям, я не находил
человека,
человек растворялся в космических планах, как в теософии я не находил Бога, Бог также растворялся в космических планах.
Священник этот был прекрасный
человек (в старой России было немало
хороших священников, хотя почти не было
хороших епископов), но он весь был проникнут старыми церковно-государственными принципами.
Моя человечность
лучше всего выразилась в книге «О назначении
человека».
В это необыкновенное время были
хорошие отношения между
людьми, чего совсем не было в эмиграции.
Совершенно другие свойства я вижу у французов, которых знал
лучше других западных
людей.
Я написал: «Философию свободного духа» (по-французски
лучше названа: «Esprit et liberté»), «О назначении
человека.
Из книг другого типа: «Судьба
человека в современном мире», которая гораздо
лучше формулирует мою философию истории современности, чем «Новое средневековье», и «Источники и смысл русского коммунизма», для которой должен был много перечитать по русской истории XIX века, и «Русская идея».
Люди узнаются
лучше всего в испытаниях, в катастрофах, опасностях, это стало истиной банальной.
Об умерших близких
людях обыкновенно с трудом припоминают плохое, которое, может быть, и было в жизни, припоминают лишь
хорошее.
И если мы творчески активно вспоминаем о покойнике лишь
хорошее, то потому, что этим участвуем в преображении
человека, активно помогаем этому преображению.
(Раскуривая сигарку.)Почтмейстер, мне кажется, тоже очень
хороший человек. По крайней мере, услужлив. Я люблю таких людей.
Лариса (постепенно слабеющим голосом). Нет, нет, зачем!.. Пусть веселятся, кому весело… Я не хочу мешать никому! Живите, живите все! Вам надо жить, а мне надо… умереть… Я ни на кого не жалуюсь, ни на кого не обижаюсь… вы все
хорошие люди… я вас всех… всех люблю. (Посылает поцелуй.)
Неточные совпадения
Городничий (робея).Извините, я, право, не виноват. На рынке у меня говядина всегда
хорошая. Привозят холмогорские купцы,
люди трезвые и поведения
хорошего. Я уж не знаю, откуда он берет такую. А если что не так, то… Позвольте мне предложить вам переехать со мною на другую квартиру.
Хлестаков. Да у меня много их всяких. Ну, пожалуй, я вам хоть это: «О ты, что в горести напрасно на бога ропщешь,
человек!..» Ну и другие… теперь не могу припомнить; впрочем, это все ничего. Я вам
лучше вместо этого представлю мою любовь, которая от вашего взгляда… (Придвигая стул.)
Артемий Филиппович. О! насчет врачеванья мы с Христианом Ивановичем взяли свои меры: чем ближе к натуре, тем
лучше, — лекарств дорогих мы не употребляем.
Человек простой: если умрет, то и так умрет; если выздоровеет, то и так выздоровеет. Да и Христиану Ивановичу затруднительно было б с ними изъясняться: он по-русски ни слова не знает.
А уж Тряпичкину, точно, если кто попадет на зубок, берегись: отца родного не пощадит для словца, и деньгу тоже любит. Впрочем, чиновники эти добрые
люди; это с их стороны
хорошая черта, что они мне дали взаймы. Пересмотрю нарочно, сколько у меня денег. Это от судьи триста; это от почтмейстера триста, шестьсот, семьсот, восемьсот… Какая замасленная бумажка! Восемьсот, девятьсот… Ого! за тысячу перевалило… Ну-ка, теперь, капитан, ну-ка, попадись-ка ты мне теперь! Посмотрим, кто кого!
Осип. Да,
хорошее. Вот уж на что я, крепостной
человек, но и то смотрит, чтобы и мне было хорошо. Ей-богу! Бывало, заедем куда-нибудь: «Что, Осип, хорошо тебя угостили?» — «Плохо, ваше высокоблагородие!» — «Э, — говорит, — это, Осип, нехороший хозяин. Ты, говорит, напомни мне, как приеду». — «А, — думаю себе (махнув рукою), — бог с ним! я
человек простой».