Неточные совпадения
Московское царство
было тоталитарным по своему
принципу и стилю.
Французы взяли за основу и впитали в себя разрушительный
принцип революции, а философы взяли за основу картезианское сомнение, которое по
сути своей не лучше скептицизма…
Я
был первым и до сих пор остаюсь практически единственным человеком, который обнаружил эту главную ошибку современной философии; я показал, что все философы (за исключением Лейбница), начиная с Декарта и его последователя Спинозы, исходили из
принципа разрушения и революции в отношении религиозной жизни, из
принципа, который в области политики породил конституционный
принцип; я показал, что кардинальная реформа невозможна, если только она не
будет проходить и в философии и в политике.
Наиболее трудно
было Герцену соединить
принцип общности, коммюнотарности с
принципом личности и свободы.
Статья «Антропологический
принцип в философии», навеянная Фейербахом,
была слабой и поверхностной.
Оригинальность его
была в том, что он не столько хотел осуществления в полноте жизни христианских
принципов, сколько приобретения полноты жизни самого Христа, как бы продолжения воплощения Христа во всей жизни.
Он
был реакционером, но он признавал безнадежность реакционных
принципов и неотвратимость революции.
Следовательно, если вы приобретете себе исключительное право ходить в баню, то ясно, что этим самым приобретете и исключительное право опрятности; ясно, что на вас будут указывать и говорить: «Вот люди, которые имеют право ходить в баню, тогда как прочие их соотечественники вынуждены соскабливать с себя грязь ножом или стеклом!» Ясно, что у вас
будет принцип!
Единственный принцип в государстве, который связан с абсолютной правдой,
есть принцип субъективных прав человеческой личности, свободы духа, свободы совести, свободы мысли и слова, который и монархия, и демократия, и все формы государства имеют тенденцию нарушать.
Неточные совпадения
Степан Аркадьич знал, что когда Каренин начинал говорить о том, что делают и думают они, те самые, которые не хотели принимать его проектов и
были причиной всего зла в России, что тогда уже близко
было к концу; и потому охотно отказался теперь от
принципа свободы и вполне согласился. Алексей Александрович замолк, задумчиво перелистывая свою рукопись.
— Да, но я выставляю другой
принцип, обнимающий
принцип свободы, — сказал Алексей Александрович, ударяя на слове «обнимающий» и надевая опять pince-nez, чтобы вновь прочесть слушателю то место, где это самое
было сказано.
Алексей Александрович сочувствовал гласному суду в
принципе, но некоторым подробностям его применения у нас он не вполне сочувствовал, по известным ему высшим служебным отношениям, и осуждал их, насколько он мог осуждать что-либо высочайше утвержденное. Вся жизнь его протекла в административной деятельности и потому, когда он не сочувствовал чему-либо, то несочувствие его
было смягчено признанием необходимости ошибок и возможности исправления в каждом деле.
Алексей Александрович доказывал, что обрусение Польши может совершиться только вследствие высших
принципов, которые должны
быть внесены Русскою администрацией.
Он
был верующий человек, интересовавшийся религией преимущественно в политическом смысле, а новое учение, позволявшее себе некоторые новые толкования, потому именно, что оно открывало двери спору и анализу, по
принципу было неприятно ему.