Благополучие, счастье, блаженство совсем
не есть цель жизни, а полезная ложь или полезное насилие совсем не есть средство для осуществления целей жизни.
Неточные совпадения
Познание
есть объективирование, но в объективировании
цель познания
не достигается.
Социальность
не может
быть верховной ценностью и конечной
целью человеческой жизни.
Парадокс зла заключается в том, что или зло находится в руке Божьей и зависит от Бога, и тогда оно нужно для
целей добра, или зло
не зависит от Бога и Бог бессилен перед злом, и тогда добро
не есть окончательная онтологическая сила.
Цель жизни
есть вечное творчество, а
не повиновение нормам и принципам.
Основным является
не вопрос о
цели, которой должна
быть подчинена наша нравственная жизнь,
цели, извне данной и навязанной или имманентной, а вопрос об источнике творческой жизни, об энергии, реализующейся в нашей жизни.
Личность
не есть часть чего-то, функция рода или общества, она
есть целое, сопоставимое с
целым мира, она
не есть продукт биологического процесса и общественной организации.
Бесспорно, личность
есть целое, а
не часть.
Человек стремится к предметным благам и ценностям, обладание которыми может дать счастье и блаженство, но само счастье и блаженство
не может
быть сознательной
целью.
Человек
есть существо, действующее
не по
целям, а в силу заложенной в нем творческой свободы и энергии и благодатного света, озаряющего его жизнь.
Для нее нравственная
цель жизни
не самоспасение,
не искупление вины, а творческое осуществление правды и создание ценности, хотя бы ценность эта
была не нравственного порядка.
Оно совсем
не есть конечная
цель жизни и бытия.
Человек борется за добро
не потому, что он поставил себе сознательною
целью бороться за добро, а потому, что в нем
есть энергия добра и энергия борьбы.
Это трагическое противоречие
целей и средств жизни очень мучило Л. Толстого, и мучение его
было праведно, хотя он и
не нашел выхода из затруднения.
Но разрыв между средством и
целью неправомерен в этике уж потому, что этическое всегда
есть путь жизни, а
не конечная ее
цель.
Если человек дурен, если он
не Божьего духа, то никакие высшие
цели не сделают его лучшим, и он всегда
будет применять дурные средства и забывать для них о
целях.
Создание фантазмов
не есть телеологический процесс, определяемый
целью достижения какого-либо удовлетворения, освобождения от страха, счастья и пр.
Уже психологически должно
быть признано несостоятельным учение, которое видит
цель и смысл брачного полового союза в деторождении и продолжении рода Фактически никто никогда
не вступал в брак для этой
цели или лишь лицемерно говорил для социальной обыденности, что для этого вступает в брак.
Он
не ел целый день, не спал две ночи, провел несколько часов раздетый на морозе и чувствовал себя не только свежим и здоровым как никогда, но он чувствовал себя совершенно независимым от тела: он двигался без усилия мышц и чувствовал, что всё может сделать.
— Нет, маменька. Я уж давно сказала вам, что
не буду целовать вашей руки. А теперь отпустите меня. Я, в самом деле, чувствую себя дурно.
…Две молодые девушки (Саша была постарше) вставали рано по утрам, когда все в доме еще спало, читали Евангелие и молились, выходя на двор, под чистым небом. Они молились о княгине, о компаньонке, просили бога раскрыть их души; выдумывали себе испытания,
не ели целые недели мяса, мечтали о монастыре и о жизни за гробом.
Неточные совпадения
Купцы. Ей-ей! А попробуй прекословить, наведет к тебе в дом
целый полк на постой. А если что, велит запереть двери. «Я тебя, — говорит, —
не буду, — говорит, — подвергать телесному наказанию или пыткой пытать — это, говорит, запрещено законом, а вот ты у меня, любезный,
поешь селедки!»
Купцы. Ей-богу! такого никто
не запомнит городничего. Так все и припрятываешь в лавке, когда его завидишь. То
есть,
не то уж говоря, чтоб какую деликатность, всякую дрянь берет: чернослив такой, что лет уже по семи лежит в бочке, что у меня сиделец
не будет есть, а он
целую горсть туда запустит. Именины его бывают на Антона, и уж, кажись, всего нанесешь, ни в чем
не нуждается; нет, ему еще подавай: говорит, и на Онуфрия его именины. Что делать? и на Онуфрия несешь.
Он больше виноват: говядину мне подает такую твердую, как бревно; а суп — он черт знает чего плеснул туда, я должен
был выбросить его за окно. Он меня морил голодом по
целым дням… Чай такой странный: воняет рыбой, а
не чаем. За что ж я… Вот новость!
Анна Андреевна. Ну вот, уж
целый час дожидаемся, а все ты с своим глупым жеманством: совершенно оделась, нет, еще нужно копаться…
Было бы
не слушать ее вовсе. Экая досада! как нарочно, ни души! как будто бы вымерло все.
—
Не то еще услышите, // Как до утра пробудете: // Отсюда версты три //
Есть дьякон… тоже с голосом… // Так вот они затеяли // По-своему здороваться // На утренней заре. // На башню как подымется // Да рявкнет наш: «Здо-ро-во ли // Жи-вешь, о-тец И-пат?» // Так стекла затрещат! // А тот ему, оттуда-то: // — Здо-ро-во, наш со-ло-ву-шко! // Жду вод-ку
пить! — «И-ду!..» // «Иду»-то это в воздухе // Час
целый откликается… // Такие жеребцы!..