Неточные совпадения
Для него перестает существовать
мир сущих идей и остается только
мир идей о сущем, нет уже
Бога, но есть разнообразные идеи о
Боге, которые он исследует, нет уже сущего добра и зла, но есть разнообразные идеи о добре и зле и т. д.
Так же бесплодны и не нужны все учения о
Боге, которые не учат о благодатном действии
Бога на человека и
мир.
Мы приходим к
Богу совсем не потому, что рациональное мышление требует бытия Божьего, а потому, что
мир упирается в тайну и в ней рациональное мышление кончается.
Творение
мира Богом-Творцом есть уже вторичный акт.
Свобода не детерминирована Богом-Творцом, она в том ничто, из которого
Бог сотворил
мир.
Это есть подлинная трагедия, трагедия не только
мира, но и
Бога.
Бог-Творец всесилен над бытием, над сотворенным
миром, но Он не властен над небытием, над несотворенной свободой, и она непроницаема для Него.
Бог является не в аспекте Творца, творческой силы, а в аспекте Искупителя и Спасителя, в аспекте
Бога страдающего и на себя принимающего грехи
мира.
Как будто
Бог, творя
мир, хочет унизить тварь, показать ее ничтожество и бессилие.
Мир и центр
мира человек — творение
Бога через Премудрость, через Божьи идеи и вместе с тем дитя меонической несотворенной свободы, дитя бездны, небытия.
И с трагедией
мира можно примириться только потому, что есть страдание
Бога.
Бог разделяет судьбу своего творения, Он жертвует собой для
мира и для человека, для любимого, по которому тоскует.
Мир есть или творение бытия, которое тождественно с
Богом, или состояние бытия, некоторый фон в судьбах бытия.
Он сотворен из ничего, и ничтожество
мира может происходить из этого ничего, а не от
Бога.
Нет сверхмирного
Бога, и не к кому апеллировать страдальцу безвинному на свои страдания в
мире.
Мир полон
богов, но
боги не возвышаются над круговоротом мировой жизни, они сами подчиняются высшей силе, року, мойре.
В
мире действуют три принципа — Промысел, т. е. сверхмирный
Бог, свобода, т. е. человеческий дух, судьба, рок, т. е. природа, осевшая, отвердевшая из меонической, темной свободы.
Человек в отличие от
Бога в творчестве своем нуждается в материи, скульптор нуждается в мраморе, из которого высекается статуя, но не из этой материи, не из этого чего-то, взятого из
мира, зарождается творчество.
Мир же творится
Богом, а не рождается от
Бога.
Но рождение и творчество в
Боге и
мире имеют разное значение.
Рождение в
мире всегда есть распадение и движение по линии дурной бесконечности, в
Боге же оно не означает распадения.
Человек не свободен, когда
Бог определил свое отношение к нему как Творец
мира, но он свободен, когда
Бог определил свое отношение к нему, посылая ему благодать.
Маркион и гностики не понимали свободы и на этом основывали свое ошибочное мнение о творении
мира злым Богом-Демиургом.
Маркион не понимал, что злой
мир создан не
Богом, а грехом, грех же определен свободой, а не злым
Богом и не материей.
Что
Бог находится «по ту сторону добра и зла», это самоочевидно, ибо по сю сторону добра и зла находится наш падший
мир, а никак не
Бог.
И когда мы ставим вопрос, свободен ли
Бог захотеть зла, мы применяем к
Богу категории нашего падшего
мира.
Человек свободен осуществлять добро, реализовать ценности, стоящие над ним, как навеки установленные
Богом или как нормативный идеальный
мир, но не свободен творить добро, выковывать ценности.
Шелер установил четыре типа антропологических учений: 1) еврейско-христианский, творение человека
Богом и грехопадение; 2) антично-греческий, человек, как носитель разума; 3) естественнонаучный, человек, как продукт эволюции животного
мира; 4) теория декаданса, возникновение сознания, разума, духа как биологический упадок, ослабление жизни.
Нравственное существо есть не государство, не
мир, не
Бог, а только человек.
Бог выражает себя в
мире через взаимодействие с человеком, через встречу с человеком, через ответ человека на Его слово и Его призыв, через преломление божественного начала в человеческой свободе.
Душа не есть продукт родового процесса и не творится в момент зачатия, а в вечности, в духовном
мире творится
Богом.
Иначе он был бы Творцом
мира, т. е.
Богом.
Но творческое познание философа не определяется целиком данным ему
миром,
Богом уже сотворенным.
Бог сотворил
мир через воображение.
Безраздельной власти царящего над
миром закона противопоставляли или бесстрастие и покорность, или восстание и борение с
Богом.
Жажда искупления есть жажда примирения с
Богом и единственный путь победы над атеизмом, внушенным человеческому сердцу злом и страданием
мира.
Это есть встреча с
Богом, страдающим и жертвенным, т. е. разделяющим мучительную судьбу человека и
мира.
Искупление есть прежде всего примирение человека с
Богом и Творцом, т. е. победа над атеизмом, над естественным отрицанием
Бога из-за зла и мук
мира.
Атеизм, как крик возмущенного человеческого сердца, победим лишь
Богом страдающим и разделяющим судьбы
мира.
Мир был полон
богов, но
боги были закованы в имманентном кругу природной жизни.
Мир полон
богов, но
Бог сверхмирный, сверхприродный не сходит в
мир, не разделяет его судьбы и не освобождает от рока.
Если есть
Бог, то трудно представить себе, чтобы он мог окончательно покинуть древний языческий
мир, сотворивший столь много великого и прекрасного, и предоставить его себе.
Бог, очевидно, действовал и в античном языческом
мире, но по-иному, через природу, а не через историю, как в еврейском народе.
Нельзя думать о спасении своей души, это есть ложное духовное состояние, небесный утилитаризм, думать можно только об осуществлении высших ценностей жизни, о Царстве Божьем для всех существ, не только для людей, но и для всего
мира, т. е. думать о
Боге, а не о себе.
Христианская мораль, нестерпимая для
мира, возможна лишь потому, что она есть мораль богочеловеческая, что есть взаимодействие человека и
Бога.
Оно может захватить все человеческое существо до глубины, может привести к смерти, может привести к отрицанию и
Бога, и
мира, и человека.
Тайна творчества раскрывается в библейско-христианском мифе о творении
мира Богом.
Бог сотворил
мир из ничего, т. е. свободно и из свободы.
Мир не был эманацией
Бога, рождением или эволюцией, а творением, т. е. абсолютной новизной, небывшим.
Неточные совпадения
Городничий. Ну, а что из того, что вы берете взятки борзыми щенками? Зато вы в
бога не веруете; вы в церковь никогда не ходите; а я, по крайней мере, в вере тверд и каждое воскресенье бываю в церкви. А вы… О, я знаю вас: вы если начнете говорить о сотворении
мира, просто волосы дыбом поднимаются.
Красивая, здоровая. // А деток не дал
Бог! // Пока у ней гостила я, // Все время с Лиодорушкой // Носилась, как с родным. // Весна уж начиналася, // Березка распускалася, // Как мы домой пошли… // Хорошо, светло // В
мире Божием! // Хорошо, легко, // Ясно н а ́ сердце.
Я спрашиваю об общем проявлении
Бога для всего
мира со всеми этими туманными пятнами.
Прежде, если бы Левину сказали, что Кити умерла, и что он умер с нею вместе, и что у них дети ангелы, и что
Бог тут пред ними, — он ничему бы не удивился; но теперь, вернувшись в
мир действительности, он делал большие усилия мысли, чтобы понять, что она жива, здорова и что так отчаянно визжавшее существо есть сын его.
Оставшись одна, Долли помолилась
Богу и легла в постель. Ей всею душой было жалко Анну в то время, как она говорила с ней; но теперь она не могла себя заставить думать о ней. Воспоминания о доме и детях с особенною, новою для нее прелестью, в каком-то новом сиянии возникали в ее воображении. Этот ее
мир показался ей теперь так дорог и мил, что она ни за что не хотела вне его провести лишний день и решила, что завтра непременно уедет.