Неточные совпадения
И это верно лишь в
том смысле, что он был и оставался русским человеком, органически связанным с русским
народом.
То, что обнаруживает Достоевский и в судьбах индивидуального человека, раскрывает он также и в судьбах
народа, в судьбах общества.
Подобно
тому, как человек, преступивший в своеволии своем границы дозволенного, теряет свою свободу, и
народ, в своеволии своем преступивший границы дозволенного, теряет свою свободу.
Это оно толкнуло
народы Европы на
тот путь, который должен привести к социализму.
Не случайно
народ живет в этой или иной природе, на
той или иной земле.
Царская власть, санкционированная религиозно в сознании
народа, и охраняла культурный слой от народной
тьмы, и гнала его.
Культурный слой не в силах был признать свою культурную миссию перед
народом, своего долга вносить свет в
тьму народной стихии.
Та же идеализация
народа,
то же заподазривание культуры.
Если я дворянин или купец, если я ученый или писатель, инженер или врач,
то я не могу чувствовать себя «
народом», я должен ощущать «
народ» как противоположную себе таинственную стихию, перед которой должен склониться как перед носительницей высшей правды.
„
Народ“ — это есть прежде всего „не-я“, противоположное мне,
то, перед чем я склоняюсь, что в себе заключает „правду“, которой во мне нет,
то, перед чем я виноват.
Это — тип русский, но так как он взят в высшем культурном слое
народа русского,
то, стало быть, я имею честь принадлежать к нему.
А между
тем в славянофильстве были заложены основы для органического понимания «
народа» как нации, как мистического организма.
«Всякий великий
народ должен верить, если только хочет быть долго жив, что в нем-то, и только в нем одном, заключается спасение мира, что он живет на
то, чтобы стоять во главе
народов, приобщить их всех к себе воедино и вести их в согласном хоре к окончательной цели, всем им предназначенной».
Но они не претендовали на
то, что русский
народ должен спасать все
народы и весь мир, раскрывать вселенскую правду.
Под «
народом» же он понимал
то мистический организм, душу нации, как великое и таинственное целое,
то преимущественно «простой»
народ, мужиков.
Шатов говорит Ставрогину: «Знаете ли вы, кто теперь во всей земле единственный
народ „богоносец“, грядущий обновить и спасти мир именем нового бога и кому единому даны ключи жизни и нового слова?» «Всякий
народ до
тех пор только и
народ, пока имеет своего бога особого, а всех остальных на свете богов исключает безо всякого примирения».
«Если великий
народ не верует, что в нем одном истина, если не верует, что он один способен и призван все воскресить и спасти своей истиной,
то он тотчас же обращается в этнографический материал, а не в великий
народ…
Творчество Достоевского говорит не только о
том, что в русском
народе заключены величайшие духовные возможности, но также о
том, что этот
народ — больной духом.
Но он не учил
тому, как стяжать себе свободу духа, нравственную и духовную автономию, как освободить себя и
народ свой от власти низших стихий.
У нас все еще не совершилось
того, что для германского
народа совершил Фихте и люди его духа.
И вот в катастрофах и потрясениях, почуяв зов духовной глубины,
народы Западной Европы с большим пониманием и большей внутренней потребностью подойдут к
тому русскому и мировому гению, который был открывателем духовной глубины человека и который предвидел неизбежность катастроф в мире.
Достоевский и есть
та величайшая ценность, которой оправдает русский
народ свое бытие в мире,
то, на что может указать он на Страшном Суде
народов.
Из всех этих слов народ понимал только: «известно» и «наконец нашли». И когда грамотеи выкрикивали эти слова,
то народ снимал шапки, вздыхал и крестился. Ясно, что в этом не только не было бунта, а скорее исполнение предначертаний начальства. Народ, доведенный до вздыхания, — какого еще идеала можно требовать!
И старый князь, и Львов, так полюбившийся ему, и Сергей Иваныч, и все женщины верили, и жена его верила так, как он верил в первом детстве, и девяносто девять сотых русского народа, весь
тот народ, жизнь которого внушала ему наибольшее уважение, верили.
Меня невольно поразила способность русского человека применяться к обычаям
тех народов, среди которых ему случается жить; не знаю, достойно порицания или похвалы это свойство ума, только оно доказывает неимоверную его гибкость и присутствие этого ясного здравого смысла, который прощает зло везде, где видит его необходимость или невозможность его уничтожения.
Смеются вдвое в ответ на это обступившие его приближенные чиновники; смеются от души те, которые, впрочем, несколько плохо услыхали произнесенные им слова, и, наконец, стоящий далеко у дверей у самого выхода какой-нибудь полицейский, отроду не смеявшийся во всю жизнь свою и только что показавший перед
тем народу кулак, и тот по неизменным законам отражения выражает на лице своем какую-то улыбку, хотя эта улыбка более похожа на то, как бы кто-нибудь собирался чихнуть после крепкого табаку.
Неточные совпадения
Городничий (дрожа).По неопытности, ей-богу по неопытности. Недостаточность состояния… Сами извольте посудить: казенного жалованья не хватает даже на чай и сахар. Если ж и были какие взятки,
то самая малость: к столу что-нибудь да на пару платья. Что же до унтер-офицерской вдовы, занимающейся купечеством, которую я будто бы высек,
то это клевета, ей-богу клевета. Это выдумали злодеи мои; это такой
народ, что на жизнь мою готовы покуситься.
Чудно все завелось теперь на свете: хоть бы народ-то уж был видный, а
то худенький, тоненький — как его узнаешь, кто он?
Городничий (с неудовольствием).А, не до слов теперь! Знаете ли, что
тот самый чиновник, которому вы жаловались, теперь женится на моей дочери? Что? а? что теперь скажете? Теперь я вас… у!.. обманываете
народ… Сделаешь подряд с казною, на сто тысяч надуешь ее, поставивши гнилого сукна, да потом пожертвуешь двадцать аршин, да и давай тебе еще награду за это? Да если б знали, так бы тебе… И брюхо сует вперед: он купец; его не тронь. «Мы, говорит, и дворянам не уступим». Да дворянин… ах ты, рожа!
Городничий. Там купцы жаловались вашему превосходительству. Честью уверяю, и наполовину нет
того, что они говорят. Они сами обманывают и обмеривают
народ. Унтер-офицерша налгала вам, будто бы я ее высек; она врет, ей-богу врет. Она сама себя высекла.
Сам Государев посланный // К
народу речь держал, //
То руганью попробует // И плечи с эполетами // Подымет высоко, //
То ласкою попробует // И грудь с крестами царскими // Во все четыре стороны // Повертывать начнет.