Неточные совпадения
Холодный, пронзительный ветер не позволял нам долго любоваться красивой картиной и принуждал к спуску в долину. С каждым шагом
снегу становилось все меньше и меньше. Теперь мы
шли по мерзлому мху. Он хрустел под ногами и оставался примятым к земле.
С утра погода стояла хмурая; небо было: туман или тучи. Один раз сквозь них прорвался было солнечный луч, скользнул по воде, словно прожектором, осветил сопку на берегу и скрылся опять в облаках. Вслед за тем
пошел мелкий
снег. Опасаясь пурги, я хотел было остаться дома, но просвет на западе и движение туч к юго-востоку служили гарантией, что погода разгуляется. Дерсу тоже так думал, и мы бодро
пошли вперед. Часа через 2
снег перестал
идти, мгла рассеялась, и день выдался на
славу — теплый и тихий.
Еще со вчерашнего дня погода начала хмуриться. Барометр стоял на 756 при — 10°. Небо было покрыто тучами. Около 10 часов утра
пошел небольшой
снег, продолжавшийся до полудня.
После короткого отдыха у туземцев на Кусуне я хотел было
идти дальше, но они посоветовали мне остаться у них еще на день. Удэгейцы говорили, что после долгого затишья и морочной погоды надо непременно ждать очень сильного ветра. Местные китайцы тоже были встревожены. Они часто посматривали на запад. Я спросил, в чем дело. Они указали на хребет Кямо, покрытый
снегом.
Я, Сунцай и Дерсу
шли впереди; стрелки подвигались медленно. Сзади слышались их голоса. В одном месте я остановился для того, чтобы осмотреть горные породы, выступающие из-под
снега. Через несколько минут, догоняя своих приятелей, я увидел, что они
идут нагнувшись и что-то внимательно рассматривают у себя под ногами.
Действительно, кое-где чуть-чуть виднелся человеческий след, совсем почти запорошенный
снегом. Дерсу и Сунцай заметили еще одно обстоятельство: они заметили, что след
шел неровно, зигзагами, что китаец часто садился на землю и два бивака его были совсем близко один от другого.
Глаза умершего были открыты и запорошены
снегом. Из осмотра места вокруг усопшего мои спутники выяснили, что когда китаец почувствовал себя дурно, то решил стать на бивак, снял котомку и хотел было ставить палатку, но силы оставили его; он сел под дерево и так скончался. Маньчжур Чи-Ши-у, Сунцай и Дерсу остались хоронить китайца, а мы
пошли дальше.
Стрелки стали ставить палатки, а я с Дерсу
пошел на охоту в надежде, не удастся ли где-нибудь подстрелить сохатого. Недалеко от бивака я увидел трех рябчиков. Они ходили по
снегу и мало обращали на меня внимания. Я хотел было стрелять, но Дерсу остановил меня.
Утром 17 декабря состояние погоды не изменилось к лучшему. Ветер дул с прежней силой: анемометр показывал 220, термометр — 30°С. Несмотря на это, мы все-таки
пошли дальше. Заметно, что к западу от Сихотэ-Алиня
снегу было значительно больше, чем в прибрежном районе.
Они, видимо, устали и
шли с трудом по глубокому
снегу.
Тигр не
шел прямо, а выбирал такие места, где было меньше
снегу, где гуще были заросли и больше бурелома. В одном месте он взобрался на поваленное дерево и долго стоял на нем, но вдруг чего-то испугался, прыгнул на землю и несколько метров полз на животе. Время от времени он останавливался и прислушивался; когда мы приближались, то уходил сперва прыжками, а потом шагом и рысью.
Идти под гору было легко, потому что старая лыжня хотя и была запорошена
снегом, но крепко занастилась. Мы не
шли, а просто бежали и к вечеру присоединились к своему отряду.
Только мы разошлись по фанзам и принялись за обед, как вдруг снаружи донесся звон колокольчика. Китайцы прибежали с известием, что приехал пристав. Через несколько минут кто-то в шубе ввалился в фанзу. И вдруг пристав этот превратился в А.И. Мерзлякова. Мы поздоровались. Начались расспросы. Оказалось, что он (а вовсе не пристав) хотел было
идти мне навстречу, но отложил свою поездку вследствие глубокого
снега.
Был конец марта. Солнышко стояло высоко на небе и
посылало на землю яркие лучи. В воздухе чувствовалась еще свежесть ночных заморозков, в особенности в теневых местах, но уже по талому
снегу, по воде в ручьях и по веселому, праздничному виду деревьев видно было, что ночной холод никого уже запугать не может.
Сверх того, чем позднее перестанет
идти снег, тем короче заячьи малики, так что, если снег шел сильный и перестал на заре (что случается довольно часто), то где увидишь малик, там лежит и заяц, ибо все его прежние ходы запорошило снегом; само собою разумеется, что малики тогда попадаются редко.
Жизнь становилась все унылее и унылее. Наступила осень, вечера потемнели, полились дожди, парк с каждым днем все более и более обнажался; потом
пошел снег, настала зима. Прошлый год обещал повториться в мельчайших подробностях, за исключением той единственной светлой минуты, которая напоила ее сердце радостью…
Неточные совпадения
Недаром наши странники // Поругивали мокрую, // Холодную весну. // Весна нужна крестьянину // И ранняя и дружная, // А тут — хоть волком вой! // Не греет землю солнышко, // И облака дождливые, // Как дойные коровушки, //
Идут по небесам. // Согнало
снег, а зелени // Ни травки, ни листа! // Вода не убирается, // Земля не одевается // Зеленым ярким бархатом // И, как мертвец без савана, // Лежит под небом пасмурным // Печальна и нага.
Мы тронулись в путь; с трудом пять худых кляч тащили наши повозки по извилистой дороге на Гуд-гору; мы
шли пешком сзади, подкладывая камни под колеса, когда лошади выбивались из сил; казалось, дорога вела на небо, потому что, сколько глаз мог разглядеть, она все поднималась и наконец пропадала в облаке, которое еще с вечера отдыхало на вершине Гуд-горы, как коршун, ожидающий добычу;
снег хрустел под ногами нашими; воздух становился так редок, что было больно дышать; кровь поминутно приливала в голову, но со всем тем какое-то отрадное чувство распространилось по всем моим жилам, и мне было как-то весело, что я так высоко над миром: чувство детское, не спорю, но, удаляясь от условий общества и приближаясь к природе, мы невольно становимся детьми; все приобретенное отпадает от души, и она делается вновь такою, какой была некогда и, верно, будет когда-нибудь опять.
Солнце закатилось, и ночь последовала за днем без промежутка, как это обыкновенно бывает на юге; но благодаря отливу
снегов мы легко могли различать дорогу, которая все еще
шла в гору, хотя уже не так круто.
Уж мы различали почтовую станцию, кровли окружающих ее саклей, и перед нами мелькали приветные огоньки, когда пахнул сырой, холодный ветер, ущелье загудело и
пошел мелкий дождь. Едва успел я накинуть бурку, как повалил
снег. Я с благоговением посмотрел на штабс-капитана…
Прошли
снега и реки, — работы так вдруг и закипят: там погрузки на суда, здесь расчистка дерев по лесам, пересадка дерев по садам, и
пошли взрывать повсюду землю.