Следуя за рекой, тропа уклоняется на восток, но не доходит до истоков, а поворачивает опять на север и взбирается на перевал Кудя-Лин [Гу-цзя-лин — первая (или хребет) семьи Гу.], высота которого определяется в 260 м. Подъем на него с юга и спуск на противоположную сторону — крутые. Куполообразную гору с левой стороны перевала
китайцы называют Цзун-ган-шань [Цзунь-гань-шань — гора, от которой отходят главные дороги.]. Она состоит главным образом из авгитового андезита.
За «щеками» долина опять расширяется. Эта местность называется Илимо — по имени реки, впадающей в Такему с правой стороны. Длина ее — 35 км, и в истоках она состоит из трех горных ручьев. Наиболее интересный — левый ее приток Чаку с перевалом на Такунчи (приток Такемы). По словам туземцев, в верховьях Чаку есть высокая скалистая сопка, которую
китайцы называют Ян-Лаза (то есть «Трубчатая скала»). Средний безымянный ключик приведет путника на Билимбе, а правый — на Сяо-Кему.
Неточные совпадения
Они вспоминали каких-то
китайцев, говорили про тазов и многих
называли по именам.
И опять они принялись делиться воспоминаниями: вспомнили, как ходили за пантами, как стреляли медведей, вспоминали какого-то
китайца, которого
называли Косозубым, вспоминали переселенцев, которых
называли странными прозвищами — Зеленый Змий и Деревянное Ботало.
Накормив мулов травой, мы пошли вверх по Билимбе, которую удэгейцы
называют Били, а
китайцы — Бинь-лянь-бэй [Бинь-лян-бэй — холодный, как каменотесный, памятник.
В то время реку Билимбе можно было
назвать пустынной. В нижней половине река шириной около 20 м, глубиной до 1,5 м и имеет скорость течения от 8 до 10 км в час. В верховьях реки есть несколько зверовых фанз.
Китайцы приходили сюда в Санхобе зимой лишь на время соболевания. В этот день нам удалось пройти км тридцать; до Сихотэ-Алиня оставалось еще столько же.
Удэгейцы скалу эту
называют Куле-Рапани, а
китайцы — Ван-Син-лаза, по имени
китайца Ван Сина — первой жертвы неосторожности.
На морских картах в этих местах показаны двое береговых ворот. Одни малые — у самого берега, другие большие — в воде. Ныне сохранились только те, что ближе к берегу. Удэгейцы
называют их Сангасу, что значит «Дыроватые камни», а
китайцы — Кулунзуйза [Кулунь-цзий-цзы — конец, дыра (отверстие).].
М. Венюков, путешествовавший в Уссурийском крае в 1857 году, говорит, что тогда на реке Бикин
китайцев не было вовсе, а жили только одни удэгейцы (он
называет их орочонами).
Неточные совпадения
Опять пошли мы кочевать, под предводительством индийца или, как
называет Фаддеев, цыгана, в белой рубашке, выпущенной на синие панталоны, в соломенной шляпе, босиком, по пустым улицам, стараясь отворачивать от многих лавочек, откуда уж слишком пахло
китайцами.
На старинных картах, составленных в 1854 году, река эта значится под именем Нимана. Слово это маньчжурское и означает «горный козел». Отсюда легко могло получиться и другое слово — «Иман». Удэгейцы
называют ее сокращенно Има, а
китайцы к этому названию прибавляют еще слово «хе» (река) — «Има-хе».
В Уссурийском крае реки, горы и мысы на берегу моря имеют различные названия. Это произошло оттого, что туземцы
называют их по-своему,
китайцы — по-своему, а русские, в свою очередь, окрестили их своими именами. Поэтому, чтобы избежать путаницы, следует там, где живут
китайцы, придерживаться названий китайских, там, где обитают тазы, не следует руководствоваться названиями, данными русскими. Последние имеют место только на картах и местным жителям совершенно не известны.
Маньчжурское слово «Сихотэ-Алинь» местные
китайцы переделали по-своему: «Си-хо-та Линь», то есть Перевал западных больших рек. И действительно, к западу от водораздела текут большие реки: Ваку, Иман, Бикин, Хор и т.д. Гольды
называют его Дзуб-Гын, а удэгейцы — Ада-Сололи, причем западный его склон они
называют Ада-Цазани, а восточный — Ада-Намузани, от слова «наму», что значит — море.
Китайцы их
называют «му-эр».