Неточные совпадения
На несчастье баржа с хлебом, посланная им навстречу, села на
мель где-то
в верховьях Амура.
Вдруг женщина подняла свой трезубец,
метнула им
в воду и тотчас подняла на воздух большую рыбину.
Гольды говорили, что назавтра надо ждать ненастья, потому что появилось много мошки и она больно кусалась. Они
заметили также, что рыба
в протоках всплывала на поверхность воды и хватала ртом воздух. Уже после полудня небо стало затягиваться паутиной слоистых облаков.
Она не
замечала опасности и едва отделилась от берега, как сильная струя воды подхватила ее и понесла к сулою. Несчастное животное попало
в водоворот и на наших глазах утонуло.
Грозный вид имела теперь река: все острова и
мели были покрыты водою, течение усилилось до десяти километров
в час.
Я торопился и
замечал только то, что случайно мне бросалось
в глаза.
В одном месте я
заметил какую-то крупную чемерицу с большими остроконечными плойчатыми листьями и темными цветами.
Потом я
заметил большого ворона. Наподобие хищной птицы, он парил
в воздухе. Я узнал его по мелодичному карканью. Ворон описывал спиральные круги и поднимался все выше и выше. Скоро ветви деревьев заслонили небо, и я совсем потерял его из виду.
Я хотел было спросить,
в чем дело, но,
заметив, что мои спутники молчат, не решился говорить и только осторожно поправил свое сиденье.
Между тем с Гусевым стало твориться что-то неладное. То он впадал
в апатию и подолгу молчал, то вдруг начинал бредить с открытыми глазами. Дважды Гусев уходил, казаки догоняли его и силой приводили назад. Цынги я не боялся, потому что мы ели стебли подбела и черемуху, тифозных бактерий тоже не было
в тайге, но от истощения люди могли обессилеть и свалиться с ног. Я
заметил, что привалы делались все чаще и чаще. Казаки не садились, а просто падали на землю и лежали подолгу, закрыв лицо руками.
Орочские женщины трудолюбивы и молчаливы. Весь день они работают: носят дрова, скоблят шкуры зверей или мнут рыбью кожу, варят обед или шьют обувь и починяют одежду. Они много курят и как будто совершенно не
замечают посторонних людей у себя
в доме.
В глазах их нельзя прочесть ни испуга, ни гнева, ни любопытства, ни радости.
В это время я
заметил, что светлый предмет был довольно высоко над землей, значительно превышал рост человека.
Выстрел, несомненно, всколыхнул бы воздух, который увлек бы за собой шаровую молнию. От соприкосновения с каким-либо предметом она могла беззвучно исчезнуть, но могла и разорваться. Я стоял, как прикованный, и не
смел пошевельнуться. Светящийся шар неуклонно двигался все
в одном направлении. Он наискось пересек мою тропу и стал взбираться на пригорок. По пути он поднялся довольно высоко и прошел над кустом, потом стал опускаться к земле и вслед затем скрылся за возвышенностью.
Среди чаек я
заметил и буревестников. С удивительной легкостью они держались
в воздухе и при полетах постоянно поворачивали свои красивые головы то
в одну, то
в другую сторону. Для этих длиннокрылых, казалось, и встречный ветер не мог явиться помехой. Буревестников что-то влекло к югу.
В течение целого дня летели только
в одном этом направлении, и не было ни одного, который шел бы им навстречу.
Заметив врага, утка нырнула
в последний раз и быстро пошла по течению.
Лица Савушки не видно. Как мраморное изваяние, он стоял на корме лодки, «вперив глаза во тьму ночи», и, казалось, совсем не
замечал того, что вокруг него происходило. Фигура ороча с веслом
в руке, лодка с людьми среди мрака напоминали мне картину Доре из мифологии греков, на которой был изображен Харон, перевозящий на лодке умерших через подземную реку Стикс.
В то же мгновение он
заметил, что исчезли лодка, палатка и продовольствие.
Я так ушел
в эти воспоминания, что не
заметил даже, как прошло время.
Бакланий мыс вполне оправдывает свое название. Этих птиц здесь очень много. От их
помета белела вся скала, точно ее вымазали известью. Грузные черно-серые гагары и длинношеие с синеватым металлическим отливом морские бакланы сидели по карнизам всюду, где можно было поставить ноги. Они были настороже и, подавшись вперед, готовы были слететь при первом намеке на опасность. Когда мы поровнялись со скалой, бакланы сидели, но когда лодка прошла мимо, они вдруг все разом ринулись вниз и полетели
в море.
Случайно я перевел глаза на моего спутника и увидел, что он замер
в неподвижной позе. Вандага имел вид человека, который
заметил что-то важное и тревожное.
Причина этого явления скоро разъяснилась. Ветер, пробегающий по долине реки Сонье, сжатый с боков горами, дул с большой силой.
В эту струю и попали наши лодки. Но как только мы отошли от берега
в море, где больше было простора, ветер подул спокойнее и ровнее. Это
заметили удэхейцы, но умышленно ничего не сказали стрелкам и казакам, чтобы они гребли энергичнее и чтобы нас не несло далеко
в море.
Впоследствии море к подножью их
наметало песок и гальку, и ворота очутились
в стороне от воды.
В это время я
заметил Чжан-Бао.
Среди подлеска я
заметил багульник. Он рос здесь слабо, листья его были мелкие и запах не так силен, как
в других местах, вдали от моря. По берегу виднелись кусты шиповника, но уже лишенные листвы. Не менее интересной является рябина: это даже не куст, а просто прутик, вышиною не более метра с двумя-тремя веточками и безвкусными, водянистыми, хотя и крупными плодами.
В это время Снамука
заметил впереди лису.
Заметив наш маневр, лисица побежала влево к озерку с намерением переплыть на другую его сторону, но
в это время к берегу подошел Чжан-Бао с собакой.
Последние дни мы как-то плохо питались. Утром пустая каша,
в полдень чай с сухарем, вечером опять каша. Стрелки стосковались по мясу. Поэтому,
заметив на снегу кое-какие следы, мы нарочно пораньше все встали, чтобы пойти на охоту.
Во время последней бури ветром
намело большие сугробы, а
в других местах, наоборот, совершенно очистило реку от снега.
Я возвратился
в юрту и сказал Миону, что не
заметил ничего подозрительного. На это он мне ответил, что хотя я и не видел и ничего не слышал, но все-таки тигр был поблизости. Все люди знают, что если человек вдруг испугался без всякой видимой причины, значит страшный зверь подошел к его жилищу.
Надо
заметить, что
в Уссурийском крае снега обычно выпадают во второй половине зимы.
Поставив ружья, мы
замели следы и по льду протоки направились обратно к юрте. Удэхеец дал свой самострел, показал, как надо его ставить, но опять упомянул, что
в покушении на жизнь тигра он участия не принимает. Я опять должен был успокоить его и сказать, что это наше дело и за него он не будет отвечать.
И
в этот миг я услышал сильный шум и увидел большое пестрое тело, мелькнувшее по другую сторону лесного завала. Зверя
заметил и Рожков, но не успел выстрелить, как и я.
Мы так увлеклись охотой, что и не
заметили, как исчезло солнце и серый холодный сумрак спустился на землю. Вверху сквозь просветы между ветвями деревьев виднелось небо
в тучах.
Крылов пробовал было ему возражать, но он не соглашался с ним и
в подтверждение своих слов приводил целый ряд доказательств: три ружья дали осечки, раненный стрелой зверь скоро оправился, лесная чаща старалась скрыть его, создавая нам всяческие препятствия, а когда мы почти совсем уже догнали его, вдруг неожиданно разразилась буря, ветер
замел его следы и принудил нас вернуться.
Все большие притоки Анюя находятся
в верхнем его течении. Если итти вверх по течению, то первой рекой, впадающей
в него с левой стороны, как мы уже знаем, будет река Тормасунь, потом
в двух днях пути от нее — река Гобилли. Затем
в половине дня расстояния с левой же стороны две реки — Малая и Большая Поди, а за ними
в четырех километрах — река Дынми. По ней я и
наметил путь на реку Допи, впадающую
в бухту Андреева.
Во время наблюдений я
заметил, что солнечные пятна, впервые замеченные мною несколько дней назад, остались
в том же соотношении друг к другу, но переместились к верхнему краю диска.
Еще 15 марта, когда мы были
в верховьях Иггу,
в полдень на снегу при температуре — 1,5 °C я
заметил странные живые существа, по внешнему виду очень похожие на пауков. Они двигались торопливо и каждый раз, когда я хотел поймать их, старались зарыться
в снег. Второй раз я увидел эти странные создания около Бяпали. Термометр показывал +3 °C. Они были вялыми и двигались медленно. На пути от Улема к морю на рассвете я снова имел возможность наблюдать этих странных насекомых.
Неточные совпадения
Городничий (
в сторону).О, тонкая штука! Эк куда
метнул! какого туману напустил! разбери кто хочет! Не знаешь, с которой стороны и приняться. Ну, да уж попробовать не куды пошло! Что будет, то будет, попробовать на авось. (Вслух.)Если вы точно имеете нужду
в деньгах или
в чем другом, то я готов служить сию минуту. Моя обязанность помогать проезжающим.
Городничий. Вам тоже посоветовал бы, Аммос Федорович, обратить внимание на присутственные места. У вас там
в передней, куда обыкновенно являются просители, сторожа завели домашних гусей с маленькими гусенками, которые так и шныряют под ногами. Оно, конечно, домашним хозяйством заводиться всякому похвально, и почему ж сторожу и не завесть его? только, знаете,
в таком месте неприлично… Я и прежде хотел вам это
заметить, но все как-то позабывал.
Городничий. Да я так только
заметил вам. Насчет же внутреннего распоряжения и того, что называет
в письме Андрей Иванович грешками, я ничего не могу сказать. Да и странно говорить: нет человека, который бы за собою не имел каких-нибудь грехов. Это уже так самим богом устроено, и волтерианцы напрасно против этого говорят.
Хлестаков. Да что? мне нет никакого дела до них. (
В размышлении.)Я не знаю, однако ж, зачем вы говорите о злодеях или о какой-то унтер-офицерской вдове… Унтер-офицерская жена совсем другое, а меня вы не
смеете высечь, до этого вам далеко… Вот еще! смотри ты какой!.. Я заплачу, заплачу деньги, но у меня теперь нет. Я потому и сижу здесь, что у меня нет ни копейки.
Ты, я знаю, пишешь статейки:
помести их
в свою литературу.