Елена Петровна молча посмотрела на него. Молча
пошла к себе в комнату — и молча подала большой фотографический портрет: туго и немо, как изваянный, смотрел с карточки человек, называемый «генерал Погодин» и отец. Как утюгом, загладил ретушер морщины на лице, и оттого на плоскости еще выпуклее и тупее казались властные глаза, а на квадратной груди, обрезанной погонами, рядами лежали ордена.
Неточные совпадения
Проснулась Елена Петровна и видит, что это был сон и что она у
себя на постели, а в светлеющее окно машут ветви, нагоняют тьму. В беспокойстве, однако, поднялась и действительно
пошла к Саше, но от двери уже услыхала его тихое дыхание и вернулась. А во все окна, мимо которых она проходила, босая, машут ветви и словно нагоняют тьму! «Нет, в городе лучше», — подумала про свой дом Елена Петровна.
Однажды звал
к себе директор гимназии и заявил, что Саша исключен за какие-то беспорядки, а потом оказалось, что Саша не исключен и оставался в гимназии до самого своего добровольного ухода, — когда это было? Или это не директор звал, а начальница женской гимназии, и речь
шла о Линочке, — во всяком случае, и
к начальнице она ездила объясняться, это она помнила наверное.
— Зачем ты чернишь
себя, Василий? Эта сказка совсем
к тебе не
идет. И вообще ты напрасно весь день сегодня бросал слово «разбойник»: мы не в разбойники
идем. У разбойника личное, а где оно у тебя? Что тебе нужно: богатство?
слава? вино и любовь?
Даже неприятности начались было, и первым заявил
себя Митрофан-не-пори-горячку: еще не принюхавшись как следует,
пошел к атаману своей вихляющейся, прирожденно пьяной походкой и заявил, что тут самое подходящее место для литья фальшивых двугривенных.
Она вечером слышала остановившийся стук его коляски, его звонок, его шаги и разговор с девушкой: он поверил тому, что ему сказали, не хотел больше ничего узнавать и
пошел к себе. Стало быть, всё было кончено.
— Очень хорошо. Прокофьич, возьми же их шинель. (Прокофьич, как бы с недоумением, взял обеими руками базаровскую «одёженку» и, высоко подняв ее над головою, удалился на цыпочках.) А ты, Аркадий,
пойдешь к себе на минутку?
Посидев скучный час в темноте, он
пошел к себе, зажег лампу, взглянул в зеркало, оно показало ему лицо, почти незнакомое — обиженное, измятое миной недоумения.
— Ну, ну, отстань! Сказал — завтра, так завтра и получишь.
Иди к себе, а я займусь: у меня поважнее есть забота.
Неточные совпадения
Городничий. Я здесь напишу. (Пишет и в то же время говорит про
себя.)А вот посмотрим, как
пойдет дело после фриштика да бутылки толстобрюшки! Да есть у нас губернская мадера: неказиста на вид, а слона повалит с ног. Только бы мне узнать, что он такое и в какой мере нужно его опасаться. (Написавши, отдает Добчинскому, который подходит
к двери, но в это время дверь обрывается и подслушивавший с другой стороны Бобчинский летит вместе с нею на сцену. Все издают восклицания. Бобчинский подымается.)
— Не примечал! ровна была… // Одно:
к начальству кликнули, //
Пошла… а ни целковика, // Ни новины, пропащая, // С
собой и не взяла!
Г-жа Простакова. Ты же еще, старая ведьма, и разревелась. Поди, накорми их с
собою, а после обеда тотчас опять сюда. (
К Митрофану.)
Пойдем со мною, Митрофанушка. Я тебя из глаз теперь не выпущу. Как скажу я тебе нещечко, так пожить на свете слюбится. Не век тебе, моему другу, не век тебе учиться. Ты, благодаря Бога, столько уже смыслишь, что и сам взведешь деточек. (
К Еремеевне.) С братцем переведаюсь не по-твоему. Пусть же все добрые люди увидят, что мама и что мать родная. (Отходит с Митрофаном.)
— А пришли мы
к твоей княжеской светлости вот что объявить: много мы промеж
себя убивств чинили, много друг дружке разорений и наругательств делали, а все правды у нас нет.
Иди и володей нами!
К сожалению, Грустилов первый
пошел по этому пагубному пути и увлек за
собой остальных.