Неточные совпадения
Имея в руках Блуменбаха, Озерецковского [Озерецковский Николай Яковлевич (1750–1827) — ученый-путешественник, академик; Аксаков имеет, вероятно, в виду его книгу «Начальные основания естественной истории» (СПБ. 1792).] и Раффа (двое последних тогда были известны мне и другим студентам, охотникам до натуральной истории), имея в настоящую минуту перед глазами высушенных, нарисованных Кавалеров, рассмотрев все это с особенным вниманием, я
увидел странную ошибку: Махаона мы называли Подалириусом, а Подалириуса — Махаоном.
Неточные совпадения
В продолжение этого времени он имел удовольствие испытать приятные минуты, известные всякому
путешественнику, когда в чемодане все уложено и в комнате валяются только веревочки, бумажки да разный сор, когда человек не принадлежит ни к дороге, ни к сиденью на месте,
видит из окна проходящих плетущихся людей, толкующих об своих гривнах и с каким-то глупым любопытством поднимающих глаза, чтобы, взглянув на него, опять продолжать свою дорогу, что еще более растравляет нерасположение духа бедного неедущего
путешественника.
Утром поздно уже, переспав два раза срок,
путешественник вдруг освобождает с трудом голову из-под спуда подушек, вскакивает, с прической а l’imbecile [как у помешанного — фр.], и дико озирается по сторонам, думая: «Что это за деревья, откуда они взялись и зачем он сам тут?» Очнувшись, шарит около себя, ища картуза, и
видит, что в него вместо головы угодила нога, или ощупывает его под собой, а иногда и вовсе не находит.
Путешественник почти совсем не
видит деревень и хижин диких да и немного встретит их самих: все занято пришельцами, то есть европейцами и малайцами, но не теми малайцами, которые заселяют Индийский архипелаг: африканские малайцы распространились будто бы, по словам новейших изыскателей, из Аравии или из Египта до мыса Доброй Надежды.
Я думал прежде, что много прибавляют
путешественники, но теперь на опыте
вижу, что кое-что приходится убавлять.
Взглянешь около себя и
увидишь мачты, палубы, пушки, слышишь рев ветра, а невдалеке, в красноречивом безмолвии, стоят красивые скалы: не раз содрогнешься за участь
путешественников!.. Но я убедился, что читать и слушать рассказы об опасных странствиях гораздо страшнее, нежели испытывать последние. Говорят, и умирающему не так страшно умирать, как свидетелям смотреть на это.