Неточные совпадения
Я много знал отличных стрелков, у которых руки
были так слабы, что они не могли держать полного стакана
воды, не расплескав его.
3) Когда стреляешь в птицу, сидящую на
воде или плотно присевшую на земле, то надобно целить под нее, то
есть в ту черту, которою соединяется ее тело с
водой или землей.
Истомленный зноем охотник, распахнув насоренную поверхность
воды кожаным картузом своим, может утолить жажду и прохладить раскаленную солнцем голову… беды никакой не
будет: он пойдет опять ходить по болотам и разгорится пуще прежнего.
Окошки чистые, не малые, в которых стоит жидкая тина или
вода, бросаются в глаза всякому, и никто не попадет в них; но
есть прососы или окошки скрытные, так сказать потаенные, небольшие, наполненные зеленоватою, какою-то кисельною массою, засоренные сверху старою, сухою травою и прикрытые новыми, молодыми всходами и побегами мелких, некорнистых трав; такие окошки очень опасны; нередко охотники попадают в них по неосторожности и горячности, побежав к пересевшей или подстреленной птице, что делается обыкновенно уже не глядя себе под ноги и не спуская глаз с того места, где села или упала птица.
Жидкая, тинистая липкая масса, на дне которой стоит
вода, засосет туда человека, если он не успеет или ему
будет не за что схватиться.
Зуйком, вероятно, назвал его народ по юркости и проворству, а может
быть, и по крику, с которым он всегда летает над
водою и который похож, если хотите, на учащенное произношение слова зуй-зуй-зуй.
Из числа десятка убитых мною три
были застрелены плавающие, две — бегающие по густой шмаре и одна — стоявшая на деревянной плахе, которая лежала в болотной
воде; четыре убиты в лет из-под собаки, и в том числе две необыкновенным образом.
Вдруг от собаки, прыгавшей по
воде около берега по мелкому камышу и осоке, из отдельного куста камыша, очень не близко, поднялись какие-то две птицы; между ними находилось расстояние не менее сажени; ружье
было заряжено мелкою утиною дробью.
Теперь надобно взглянуть вообще на
воды, о которых часто
будет говориться в этом отделении.
Но
есть родники совсем другого рода, которые выбиваются из земли в самых низких, болотистых местах и образуют около себя ямки или бассейны с
водой, большей или меньшей величины, смотря по местоположению: из них текут ручьи.
Иногда ручей бежит по открытому месту, по песку и мелкой гальке, извиваясь по ровному лугу или долочку. Он уже не так чист и прозрачен — ветер наносит пыль и всякий сор на его поверхность; не так и холоден — солнечные лучи прогревают сквозь его мелкую
воду. Но случается, что такой ручей поникает, то
есть уходит в землю, и, пробежав полверсты или версту, иногда гораздо более, появляется снова на поверхность, и струя его, процеженная и охлажденная землей, катится опять, хотя и ненадолго, чистою и холодною.
Есть особенный вил рек, которые по объему текущей
воды должно причислить к речкам, хотя при первом взгляде они могут показаться гораздо большей величины: это реки степные.
Впрочем, около Москвы, где грунт по преимуществу глиняный, выкопать яму где угодно, даже на горе, — снеговая и дождевая
вода будет стоять в ней круглый год, как в фаянсовой чашке.
Есть средство устраивать пруды особенным способом, захватив полую
воду, текущую обыкновенно весной по какому-нибудь оврагу или долочку, в которых летом не бывает капли
воды; в это летнее время перегораживают поперек овраг или долочек — выкопав его, если надобно, поглубже — крепкою плотиною с прочно устроенным спуском, а иногда и без спуска, для стока полой
воды; весною она наполнит овраг или выкопанный дол, а излишняя
вода пойдет стороною, или через верх, или в поднятые затворы спуска, который запирается наглухо, когда станет сходить водополье.
Но и все его движения исполнены прелести: начнет ли он
пить и, зачерпнув носом
воды, поднимет голову вверх и вытянет шею; начнет ли купаться, нырять и плескаться своими могучими крыльями, далеко разбрасывая брызги
воды, скатывающейся с его пушистого тела; начнет ли потом охорашиваться, легко и свободно закинув дугою назад свою белоснежную шею, поправляя и чистя носом на спине, боках и в хвосте смятые или замаранные перья; распустит ли крыло по воздуху, как будто длинный косой парус, и начнет также носом перебирать в нем каждое перо, проветривая и суша его на солнце, — все живописно и великолепно в нем.
Наконец, один старый охотник, зарядив свое дрянное, веревочкой связанное ружьишко за неимением свинцовой картечи железными жеребьями, то
есть кусочками изрубленного железного прута, забрался в камыш прежде прилета лебедей и, стоя по пояс в
воде, дождался, когда они подплыли к нему на несколько сажен, выстрелил и убил одного лебедя наповал.
Когда же время сделается теплее, оттают поля, разольются полые
воды, стаи гусей летят гораздо ниже и спускаются на привольных местах: отдохнуть,
поесть и поплавать.
В местах привольных, то
есть по хорошим рекам с большими камышистыми озерами, и в это время года найти порядочные станицы гусей холостых: они обыкновенно на одном озере днюют, а на другом ночуют. Опытный охотник все это знает, или должен знать, и всегда может подкрасться к ним, плавающим на
воде, щиплющим зеленую травку на лугу, усевшимся на ночлег вдоль берега, или подстеречь их на перелете с одного озера на другое в известные часы дня.
Молодые гусята вылупляются из яиц, покрытые серо-желтоватым пухом; они скоро получают способность плавать, нырять, и потому старики немедленно переселяют свою выводку на какую-нибудь тихую
воду, то
есть на озеро, заводь или плесо реки, непременно обросшей высокой травою, кустами, камышом, чтобы
было где спрятаться в случае надобности.
Только совершенная крайность, то
есть близко разинутый рот собаки, может заставить старого линючего гуся или совсем почти оперившегося гусенка, но у которого еще не подросли правильные перья в крыльях, выскочить на открытую поверхность
воды.
Если же тревога
была не пустая, если точно человек или зверь приблизится к стае — быстро поднимаются старики, и стремглав бросаются за ними молодые, оглашая зыбучий берег и спящие в тумане
воды и всю окрестность таким пронзительным, зычным криком, что услышать его за версту и более…
[Некоторые охотники утверждают, что свиязь и чирки летают в хлебные поля] К этому надобно присовокупить, что все они, не говорю уже о нырках, чаще пахнут рыбой. предположить, что, не питаясь хлебным кормом и не
будучи так сыты, как бывают кряковные, шилохвость и серые утки, они ловят мелкую рыбешку, которая именно к осени расплодится, подрастет и бесчисленными станицами, мелкая, как овес, начнет плавать везде, по всяким
водам.
Утка
была ранена на расстоянии по крайней мере девяноста или ста шагов, ранена рикошетом, взмывшею от
воды 4-го нумера дробинкой (ибо я стрелял в чирков вдвое ближе), улетала вместе со стаей, как будто здоровая, и улетала довольно далеко; потом прилетела назад, села на прежнее место и умерла перед моими глазами.
К сожалению, я не знаю коротко нравов этой утки, которые непременно должны
быть замечательны, чему доказательством служит особенность в плоскости ног и в свивании гнезд, плавающих по
воде.
Но иногда упорство преодолевало, и то единственно в таком случае, если на
воде был захвачен один, много два гоголя, ибо тут надобно
было каждому из них беспрестанно нырять.
Что же касается до того, что гоголь, окруженный охотниками, не поднимается с
воды от их выстрелов, то, без сомнения, он чувствует опасность подъема по инстинкту, в чем и не ошибается: поднявшись с
воды, он
был бы убит в ту же минуту влет несколькими выстрелами.
Если же случится подойти к
воде из-за чего-нибудь, так, чтобы не
было видно охотника, то застрелить гоголя весьма легко: он плавает на
воде высоко, шея его согнута, и он пристально смотрит вниз и сторожит маленьких рыбок.
Очевидно, что в этом случае надобно брать на цель ниже или ближе стоящей рыбы; если же берег высок и угол падения дроби
будет выходить тупой, то дробь пойдет в
воде под тем же углом вниз, следовательно брать на цель надобно несколько выше или дальше.
Заметив, что гоголь сначала ныряет прямо вглубь, а не в сторону или вперед, как другие утки, и потом уже поворачивает куда ему надобно, я целил в нырнувшего гоголя, как в стоячую в
воде рыбу, но успеха не
было.
Очевидно
было, что гнездо прикреплялось к камышу (тем же самым калом), и очень крепко, потому что верхушки двух перерванных камышин и одна выдернутая или перегнившая у корня, плотно приклеенные к боку гнезда, плавали вместе с ним по
воде, из чего заключить, что когда гнездо не
было оторвано от камыша, то
воды не касалось.
Голова у дрофы и шея какого-то пепельного или зольного цвета; нос толстый, крепкий, несколько погнутый книзу, в вершок длиною, темно-серый и не гладкий, а шероховатый; зрачки глаз желтые; ушные скважины необыкновенно велики и открыты, тогда как у всех других птиц они так спрятаны под мелкими перышками, что их и не приметишь; под горлом у ней
есть внутренний кожаный мешок, в котором может вмещаться много
воды; ноги толстые, покрытые крупными серыми чешуйками, и, в отличие от других птиц, на каждой только по три пальца.
Таким образом, мне случалось стрелять куропаток до самой весны, то
есть до апреля, когда уже на токах в полдень стояли лужи
воды.
Убыль рек, в целой России замечаемая, происходит, по общему мнению, от истребления лесов, [
Есть много селений, навсегда потерявших
воду от истребления леса, которым некогда обрастали головы их речек или родниковых ручьев.
Эта охота очень добычлива; на иной небольшой островок набежит зайцев множество, и они, взбуженные [То
есть вспутанные, поднятые с места, отсюда взбудный след] охотниками, бегают как угорелые взад и вперед, подобно испуганному, рассеянному стаду овец; некоторые от страха бросаются в
воду и переплывают иногда немалое пространство.