Рот старика искривился в усмешке, прятавшейся за его пыльной седой бородой. На полке позади у чучела горностая, казалось, начался приступ икоты.
Во
рту старика тускло блестел мутно-серебристый металл, который перекрывал его глотку чудовищной пробкой.
Подбежавшие к старику помощники подхватили соправителя под руки и довели до кресла, попутно вливая в
рот старика поддерживающие эликсиры.
Из открытого
рта старика раздался лишь один, последний, предсмертный вопль.
Сначала мы были несколько шокированы, но прежде чем наше замешательство прошло, кто-то из стоящих впереди осмелился положить в
рот старика руку, и ничего не произошло.
Привет! Меня зовут Лампобот, я компьютерная программа, которая помогает делать
Карту слов. Я отлично
умею считать, но пока плохо понимаю, как устроен ваш мир. Помоги мне разобраться!
Спасибо! Я стал чуточку лучше понимать мир эмоций.
Вопрос: странствователь — это что-то нейтральное, положительное или отрицательное?
Раздался хруст, но кость устояла; изо
рта старика потекла струйка слюны, а из ран кровь, тут же застывавшая тёмными потёками, не достигая камня.
У
рта старика выступила вязкая белая пена.
– Я не знаю! Я вас обманул! Выпустите меня отсюда! – Изо
рта старика вдруг пошла пена, и, выскользнув из державших его рук, он забился на полу в конвульсиях.
В следующий миг изо
рта старика хлынула кровь, он качнулся назад, исчез из вида, появился вновь, перевалился через подоконник и упал вниз.
Освещающая прохладная струя окатила слегка увядающий
рот старика (регенерацию нёба и языка не проводили лет семь).
Потом оторвал кусок ткани от лежащей в углу одежды и ей же заткнул
рот старику.
– Тшшш… Тихо ты, а вдруг кто услышит. – Старуха смело закрыла
рот старику, перебив его.
Изо
рта старика вырывается пар, он натужно дышит и прислушивается к звукам несущейся по трубам воды, при этом с беспокойством поглядывая на круглый датчик температуры.
Посмотри внимательнее по сторонам, может, найдёшь ответ, призывающий к повиновению? – правый уголок
рта старика хищно дёрнулся, – или не она первая, не она последняя?
В профиль его рот с опущенными уголками напоминал
рот старика, он как бы говорил: мне совершенно неинтересно, я выше всей этой ерунды.
По несвязным движениям и перекошенному
рту старика определила сразу – после инсульта…
– А у меня здесь всё в порядочке, – ухмыльнулся щербатым
ртом старик.
Кривой
рот старика смеётся, растягивается, расширяется, превращается в омерзительную пасть.
Они молча посмотрели друг на друга, и беззубый
рот старика задёргался, словно ему попал кусок хряща, который он не может прожевать.
Рот старика открылся, словно он собирался закричать, но наружу вырвался лишь слабый шелест выдыхаемого воздуха.
В
рот старику затолкнули его собственный мешочек с грибами, стянули руки и ноги лоскутами одежды и бережно уложили вдоль стены.
Раззявленный в крике
рот старика – лицо его в крови, шарф развевается по ветру.
–
Рот старика искривила невесёлая усмешка.
На одиннадцатой (если произведение было достаточно длинным, и его не будили аплодисменты)
рот старика приоткрывался и становились видны зубы.
– А как же, есть, N-ск! – в беззубой улыбке раззявил
рот старик. – Семь вёрст отсель прям по тракту.
– Это ты верно, – сказал с набитым
ртом старик.
Тот лишь пошатнулся, изо
рта старика брызнула кровь… но он был ещё жив!
Рот старика отворился в беззвучном приветствии и из него на пол выпал огромный чёрный жук.
К тому же
рот старика оказался открыт, а синий язык вывалился наружу.
Окровавленный
рот старика ощерился, глаза засветились злобным огнём.
Давно разменял третий десяток, а мозгов так и не прибавилось! – от яростных криков изо
рта старика летела слюна.
Знаком велел болтуну замолчать, сам же стянул со
рта старика тряпку и пару раз звонко хлопнул его по щекам.
Чёрным полумесяцем раскрылся
рот старика, и оттуда посыпался гогочущий смех.
По яростному взгляду и искривлённому
рту старика было видно, как он напряжён, нельзя было ошибиться при переливке зелья и потерять температуру, иначе начнётся загустение, и продолжить многокомпонентную варку уже не выйдет, а значит, эксперимент потерпит крах.
При этом безгубые
рты стариков растягивались в счастливой улыбке.
Немец захрипел, повалился на бок. Изо
рта старика пошла пена, глаза закатились. Его били конвульсии. Я вскочил с бревна, готовый кинуться на помощь.
– Да я так, только сказать хотел… Я ничего… – зашамкал беззубым
ртом старик, понимая, что сказал лишнего.
– Спасибо, батюшка, – прошамкал беззубым
ртом старик.
– Кстати, – зловеще раздвинул уголки
рта старик. – Про тебя мы тоже наслышаны. Большие убытки несём от общения с тобой.
– Да не боись, – улыбнулся беззубым
ртом старик, – девяностолетних нынча не содють.
Он поворачивает голову, смотрит жалобно в камеру, его подбородок заметно трясётся, будто мышцы лица устали держать челюсть, а ходить с открытым
ртом старик не хочет.
Красный перекошенный
рот старика был приоткрыт, и с отвисшей нижней губы стекала слюна.
– Нехилый эскорт для двух бродяг и одного торгаша, правда, – усмехнулся щербатым
ртом старик.
Дощатый настил перрона напоминал
рот старика: всюду зияли глубокие щели, и даже те доски, что ещё чудом держались, угрожающе прогибались и противно скрипели при каждом шаге.