Как уже было сказано выше, сторонники
религиозного сионизма являются на сегодняшний день ведущей силой идеологического израильского поселенчества, представляя его «твёрдое ядро».
Даже самые сдержанные формулировки, предложенные основателями
религиозного сионизма в начале XX века, содержат в себе бескомпромиссную готовность признать глубокие общественно-религиозные изменения, проистекающие из деятельности сионистов.
Некоторые исследователи датируют возникновение
религиозного сионизма концом XIX века и даже более ранним периодом.
В этом заключалось важное проявление революционного духа
религиозного сионизма.
Данная книга посвящена истории
религиозного сионизма, который рассматривается в историческом и идейно-теологическом ключе.
Привет! Меня зовут Лампобот, я компьютерная программа, которая помогает делать
Карту слов. Я отлично
умею считать, но пока плохо понимаю, как устроен ваш мир. Помоги мне разобраться!
Спасибо! Я стал чуточку лучше понимать мир эмоций.
Вопрос: шляпчонка — это что-то нейтральное, положительное или отрицательное?
Основная моя посылка заключается в том, что
религиозный сионизм невозможно понять до конца в рамках одного лишь исторического описания, равно как и с одной лишь общественно-политической или философской точки зрения.
Однако если революционная мотивация светских сионистов хорошо известна, задокументирована и изучена, то
религиозному сионизму повезло меньше.
При этом приверженцы
религиозного сионизма были сторонниками сионистской революции, а масштабы и глубина их революционных побуждений выглядят особенно впечатляющими на фоне консервативного традиционализма, который был свойственен сионистскому движению во всё время его существования.
Вступление на арену официальной политики, ознаменовавшееся созданием движения «Мизрахи» – политического оплота
религиозного сионизма, – стало важной вехой на пути к революционным воззрениям и институционализации.
Для мыслителя, придерживающегося взглядов
религиозного сионизма, галут был эпизодом аномального характера, по сути – отрицанием подлинной национальной идентичности, а возвращение национального очага и языка должно было стать «возвращением к себе, к корням нашей индивидуальности» [Bernstein 1956: 87].
Ещё один аспект политических изменений, который
религиозный сионизм привнёс в мир традиционного иудаизма на достаточно ранней стадии существования «Мизрахи», – это само использование современной политической терминологии, несущей в себе зачатки будущих форм государственного управления.
Религиозный сионизм придавал легитимность человеческим попыткам повлиять на события божественного и космологического характера, такие как избавление и возрождение еврейской нации.
Самые первые сторонники
религиозного сионизма проводили строгое различие между человеком из галута – эгоистичным, самоуглублённым – и новым человеком, действия которого определяются нуждами общины; между инстинктивной религиозностью и религиозностью, основанной на осознанном целеполагании; между депрессивным психологическим состоянием страха и трепета и душевным здоровьем; между отмежеванием от общей культуры и вовлечённостью в неё.
Взяв на себя мессианскую роль, сторонники
религиозного сионизма волей-неволей вступили в конфликт с ведущими раввинами.
В последние годы положение
религиозного сионизма в его противостоянии авторитету раввинов ослабло, многие его лидеры подчинились религиозной дисциплине и ратуют за то, чтобы прислушиваться к мнению раввинов.
Книги, выступления и статьи основателей
религиозного сионизма сделали проблему «ехать или не ехать» практической и политической.
С самого момента возникновения
религиозного сионизма (1902) связанные с ним мыслители вдохновлялись духом революции.
Поселенческий (или, как его обычно называли, «практический») сионизм начал активную деятельность с 1882 года, почти через 30 лет после начала деятельности основателей
религиозного сионизма.