– Ау? – откликнулась она, не осмеливаясь
поднять голос выше отчётливого шёпота.
По толпе его приверженцев прошёл невнятный ропот и волнение, однако никто не осмелился открыто
поднять голос.
Общественность с готовностью
подняла голос против проявления жестокости по отношению к животным.
Если бы вся эта публика
подняла голос против реальных культурных потерь последнего времени – тогда её старческое брюзжание о молодёжи можно было бы воспринимать хоть с какой-то долей серьёзности.
Не менее десяти человек сразу
подняли голоса, оправдывая себя и обличая вину беглеца; каждый старался перекричать другого, так что ни слова нельзя было понять в этом гаме.
Привет! Меня зовут Лампобот, я компьютерная программа, которая помогает делать
Карту слов. Я отлично
умею считать, но пока плохо понимаю, как устроен ваш мир. Помоги мне разобраться!
Спасибо! Я стал чуточку лучше понимать мир эмоций.
Вопрос: газифицированный — это что-то нейтральное, положительное или отрицательное?
– Я жду. Нету уже денег? Небось, сыну отдали, авансом, знали, значит, что ваши внуки натворят. Наверное, вы и настраивали?– уже
поднял голос зять.
Она приветствовала свою аудиторию с началом учебного года, затем,
подняв голос несколько выше, заговорила – по ежегодной традиции – о гражданском значении просвещения вообще и для девочек в частности.
Кто смеет
поднять голос и заметить мне о моей неправоте, когда я так или иначе распоряжаюсь своими собственными интересами?
Ни одной копейки не даст пролетариат, но сильней
подымет голос!..
Попутно стали хватать и уничтожать всех бывших и будущих оппортунистов, всех, кто мог
поднять голос против творящегося беззакония.
По тракту гнали в любую погоду, пеших закованных в кандалы уголовных преступников, также революционеров, боровшихся за лучшее будущие трудового народа, осмелившихся
поднять голос протеста против самодержавия.
Молодая служанка пару раз попыталась что-то сказать, но, не решившись
поднять голос на господских детей, лишь вздохнула, махнула рукой и вышла.
Никто не смел резко
поднять голос, шептали, словно боялись звука собственной речи.
Пусть хоть один из этих душпастырей, привычных к высокому почитанию, пусть хоть один попробует
поднять голос – у неё будет, чем на место поставить.
Из-за тебя сейчас сроки по горят, бездарь – он слегка
поднял голос и начал ходить из стороны в сторону, постоянно почёсывая свою короткую бородку.
Главные органы передовой печати постараются замять всю эту историю (они упорно молчат о ней), а потом и в еврейской среде
подымут голос утешители, оправившиеся от ошеломления, и запоют старую песню, что всё обстоит благополучно, – старую песню, приниженную, льстивую, неискреннюю, – старую песню, на которую не стоит отвечать, ибо авторы её лгут и сами знают, что лгут и что никто им не верит.
Если вы этого не сделаете, вы докажете одно из двух: или что вы его одобряете (и тогда пусть раздавит вас приговор всего мира!), или же что вы бессильны
поднять голос против гуннов, которые вами распоряжаются.
Все знали, кто ворует скот, но никто даже не думал
поднять голос.
Гром
поднял голос, зарычал, раскатился и закатился, но не смолк. Ветра вдруг словно не бывало. Словно улетел весь – ничего не осталось.
Сестра ответила, что не видит в этом необходимости. Он раздражённо
поднял голос – начал кричать, настаивать на своём.
Уже там, когда она в поисках своего мальчика собралась
поднять голос, чтобы позвать его, серый командир мягко, но настойчиво прикрыл её губы своей прохладной рукой.
Девушка и представить себе не могла ситуацию, в которой супруг
поднимет голос.
Факты вопиют, да разве можно
поднять голос на олигархов-миллиардеров, давно утративших чувство реальности, или на чиновников, правоохранителей (которые неведомо чьи права охраняют), судей и далее по списку.
Оказалось, она знала заранее, что значит, если выпивший папа
поднимет голос на маму.
– Я обижен! – он действительно
поднял голос.
Мало кто из разумных мог попытаться
поднять голос на своего сюзерена, когда знал, что над головой находятся тяжёлые орудия космических кораблей.
Та его часть, которая уже месяц планировала похищение девушки, снова
подняла голос, настаивая на том, что ему следует увести отсюда эту красоту и спрятать её ото всех, чтобы только он единолично, словно сказочный дракон, мог бы любоваться своим сокровищем.
Поэтому ко дню рождения принцессы, который, как обычно, отмечался со всей приличествующей случаю пышностью, народ вдруг
поднял голос, начав требовать у короля хлеба.
– Вновь
подняла голос бабушка и, услышав моё едва слышное «нет», продолжила.
На стенах из деревянных панелей висели семейные портреты, а потолок уходил в такую высь, что посетитель боялся
поднять голос – вдруг ответом ему будет эхо?
– Замолчите, я сказал! –
поднял голос отец.
– Нет! – неожиданно
поднял голос старик. – Нет! Нет!
Каким-то образом, ей удалось
поднять голос на несколько октав.
По пути пришлось утыкать ножами пару собак, которые рискнули
поднять голос на незваных гостей.
Раскрыв от удивления рты, они таращились на пьяного лицитатора и лот, посмевший
поднять голос на господина.
– Бугор, начни с любой, а там по ситуёвине и разгребём. Об чём вопрос, папа? – это почти из угла стола
поднял голос молодой браток с короткой стрижкой.
– Слыхали, станичники: орда идёт, великая гроза занимается! –
поднял голос атаман.
– Здесь нечего смотреть, – чуть
поднял голос заяц.
Он призывал западную общественность
поднять голос против козней «мюнхенцев».
– Мы бы укрыться, хозяйка, укрыться-я! – насколько возможно
подняв голоса, в пятый раз крикнули присяжные.
Музыка, тяжёлая, как всё когда-либо поднятое культуристами железо, с удвоенной силой ударила в уши, мужик в колонках
поднял голос на запредельную высоту…
Вы думаете, что мы не знаем, что как какой-нибудь товарищ
поднял голос, так его ссылают на окраину.
– Зачем он должен прыгать, зачем? – пытался эндурец
поднять голос.
В этой расправе с псковскими челобитчиками есть лишь одно малопонятное, трудно разъяснимое обстоятельство: отчего набравшихся смелости
поднять голос обличения на своего незваного господина не дерут публично кнутом, как то и дело дерут по обычаю того богобоязненного, своеобычного времени, а палят бороды и намереваются сжечь живьём, к тому же не одного, не двух, объявленных главарями, зачинщиками, как поступают с бунтовщиками во все времена, а всех разом, семьдесят живых факелов, семьдесят пылающих, вопящих от жуткой боли костров!
– Что это? – нетерпеливо
поднял голос вышедший первым. – Что?
– Слышь, придурак, мы тебя сейчас самого сдадим куда надо! –
поднял голос бежевый, что заметно приободрился.
– Так проверь, –
подняла голос мама, явно раздражаясь от его непонятливости.