Оно перескакивало на
новый раздражитель само, поскольку предполагалась угроза жизни.
От присоединения однородных
новых раздражителей к условному раздражителю мы перешли к случаю присоединения разнородных.
Я являлся для собаки
новым раздражителем, собака на меня смотрела, обнюхивала – и этого было достаточно, чтобы молодой, только что образовавшийся рефлекс был заторможён.
Вероятно, правильнее было бы говорить не о скрытостиконкретных причин того или иного настроения от сознания, а о вытесненииих на время из сознания ввиду появления
новых раздражителей и формирования новых доминант.
Во-вторых, формируется неспецифическая, т. е. возникающая при действии любого сильного или
нового раздражителя, стандартная стресс-реакция.
Привет! Меня зовут Лампобот, я компьютерная программа, которая помогает делать
Карту слов. Я отлично
умею считать, но пока плохо понимаю, как устроен ваш мир. Помоги мне разобраться!
Спасибо! Я стал чуточку лучше понимать мир эмоций.
Вопрос: форсироваться — это что-то нейтральное, положительное или отрицательное?
Пока такого понимания у руководства цивилизации не появилось, оно само находилось в эйфории прошлых побед и золотого времени благоденствия, вяло реагируя на
новый раздражитель.
Всякий такой
новый раздражитель сейчас же ведёт к появлению исследовательского рефлекса, т. е. соответствующий рецептор устанавливается в направлении к новому раздражителю, собака прислушивается, всматривается, принюхивается, и этот исследовательский рефлекс тормозит наш условный рефлекс.
Неавтоматизированные формы поведения возникают на новые сигналы, и для их восприятия особо значимым является корковый уровень сенсорных систем, хотя одновременно увеличивается поток возбуждений во всех структурах, к которым адресуются эти
новые раздражители.
Следующей задачей было выяснить: что сделается с образовавшимся условным раздражителем, когда к нему присоединится
новый раздражитель?
Если окажется, что вот этот
новый раздражитель начинает действовать при совершенно определённых условиях, которые опять будут у меня всё на учёте, т. е. всё явление будет опять закономерно, то это не должно явиться возражением.
Когда впервые из какого-нибудь звука образуется новый рефлекс, то обыкновенно этот
новый раздражитель является в обобщённом виде, т. е. если вы образовали условный рефлекс из известного тона, например в 1000 колебаний, и пробуете теперь впервые другие тоны: в 5000, в 500, в 50 колебаний, вы получите действие и от них.
Вот почему исполнение вышеперечисленных опытов относительно правил условного рефлекса требует хорошей выучки экспериментатора, чтобы он мог точно испытывать действие только данного условного раздражения или определённой суммы их, не примешивая с каждым повторением, незаметно для себя все
новых раздражителей.
Эти отношения выясняют истинный смысл упомянутого тождества условий опыта; каждая деталь окружающих предметов является как
новый раздражитель.
Если говорить в терминах психологии, это можно назвать реакцией на
новый раздражитель.
При этом
новый раздражитель начинает вызывать ту же реакцию, которую прежде вызывал старый.
Опыт заключается в том, что исследователи ввели
новый раздражитель, который положительно подкреплялся лишь при четвёртом предъявлении.
Роботы противника тут же переключились на
новый раздражитель и начали движение в его сторону, непрерывно ведя огонь изо всех стволов.
Окружающий мир вдруг драматически изменяется, новорождённый соприкасается со множеством
новых раздражителей.
Извернувшись в воздухе, приземлился мордой к
новому раздражителю, в ярости прижав уши к черепу.
Кроме того, что это отвлекающий фактор, большое количество
новых раздражителей могут стать источником тревожности и стресса.
Новые раздражители попадают в переднюю поясную кору мозга, где также находится центр по обнаружению ошибок или несоответствие ожиданиям.
Эта реакция позволяет оценить
новый раздражитель и выработать новую реакцию (реакцию именно на этот раздражитель).
Эти представления о реальности, в свою очередь, являются специфическим фильтром-интерпретатором – всякие
новые раздражители, оказываясь, образно говоря, в поле тяготения соответствующей системы представлений, неизбежно как бы изменяют свою траекторию – одни отталкиваются (игнорируются), другие, комплементарные, напротив, притягиваются, третьи – видоизменяются (интерпретируются) в угоду господствующим установкам.
Неистовые чувства типа: «Я ненавижу этих шумливых соседей!» – создают мощный магнит, который будет притягивать к вам всё
новых раздражителей.
И зачастую каждый момент времени сопровождается мыслями, а
новые раздражители маркируются внутренним диалогом – при этом направление логики зависит именно от показаний второго контура, и мысли есть просто «доработка напильником».
Всё новое, необычное, сенсационное и просто способное привлечь внимание непрерывно многочисленными потоками выносится на поверхность и пребывает там ровно столько, сколько нужно до появления
нового раздражителя.
На отца слёзы подействовали как
новый раздражитель. Он покраснел, словно варёный рак, и с большим усердием накинулся с укорами.
Этот факт лишний раз свидетельствует о том, что ориентировочной реакции на «
новый раздражитель» не существует в природе.
Ещё вчера нас могло цеплять одно, сегодня это уже не вызывает эмоций, а завтра, возможно, появится абсолютно
новый раздражитель.
Этот отдел мозга, распознающий
новые раздражители, называется передней поясной корой, в которой также, считают учёные, находится система, обнаруживающая ошибки и чувствующая боль.
Как я понял, тяга к кайфу – результат неправильной работы центра удовольствия в мозге, который при потакании ему требует все новых и
новых раздражителей.