– Милый, ты не в рейд собираешься, а на собрание, – терпеливо объясняя, проговорила тысячница, – причём, кстати, вместе со мной, а собрание начинается в десять.
Аграфена Петровна сказала свое имя, и дворник, удовлетворенный трехрублевою благостыней, на своих руках перенес вихоревскую тысячницу через заплывшую грязью улицу.
То представлялась ему горько плачущая, обиженная, кругом до ниточки обобранная сиротка, что вступила к свекру в дом тысячницей, а на поверку вышла бесприданницей; то виделся ему убитый напастями брат…