Огонь бился ослепительной конской гривой, плясал бликами на прокопчённом своде
припечка, ярясь до белизны, до рези в глазах.
Затем, медленно, с достоинством, и, даже где-то с гордостью, взяла с
припечка алюминиевую кружку с отваром, отпила сама, отбросила тряпье с лежанки, приподняла почти невесомое тельце и стала осторожно вливать горячий напиток в полуоткрытые губы ребенка.