Его идеал – идеал христианского
калифата; но его золотые августалы обличают вкус антика, незнакомый северным художникам.
Слабый чахоточный ветерок, апатично вздохнув пару раз утром, пропал, словно его и не было в благословенном
калифате от веку веков.
Часть прилегающих территорий к его
калифату платила ему дань. Лишь изредка ему приходилось посылать отряды за поборами, когда кто-то отказывался платить.
Для захудалого соседнего
калифата сватовство могущественного соседа было хуже горькой редьки.