С цветком
иван-да-марьи связано и ещё одно купальское гадание.
Кстати, название
иван-да-марья носят на самом деле два разных цветка: марьянник дубравный (его ещё называют брат с сестрой, желтяница и иванова трава) и трёхцветная фиалка.
Иван-да-марья является символом союза огня и воды, где «марья» связывается с водой и смертью, а «иван» – с огнём и жизнью.
Как вы уже слышали, некоторые травы могут быть собраны только женскими руками или только мужскими, но
иван-да-марью можно срывать всем, и это повлияет лишь на некоторые её свойства.
–
Иван-да-Марья получается, – подытожила она. – Цветочки такие есть… да вон они возле озера растут, фиолетовые.
Привет! Меня зовут Лампобот, я компьютерная программа, которая помогает делать
Карту слов. Я отлично
умею считать, но пока плохо понимаю, как устроен ваш мир. Помоги мне разобраться!
Спасибо! Я стал чуточку лучше понимать мир эмоций.
Вопрос: седельце — это что-то нейтральное, положительное или отрицательное?
– А у нас он называется
иван-да-марья.
Что-то скромное и суетное, что-то родное, рыночное, с весёлой слезой, просторная толкотня,
иван-да-марья косынок.
Я рассмотрел
иван-да-марью, тимьян, васильки, барвинок, листья папоротника и даже лопуха.
Тамо – дебрь хвойная, тёмная, камень-гранит мхами проржавелый, валуны, точно бы шляпки грибов-боровиков, из моря поднимающиеся,
иван-да-марья цветет-колышется на вырубках, ведьмеди на речных перекатах порыкивают, лоси в чащобах пошумливают, на тепло – скудость, на свет – нищета.
– Тут
иван-да-марья, – прищурилась русалка.
Трава золототысячника – 20 г, трава
иван-да-марьи – 20 г, трава дымянки – 10 г, побеги паслёна – 10 г, листья копытня – 10 г, трава багульника – 10 г.
Двумя сторонами участок глядел в лес, сразу за забором начинались берёзы, высокая трава, в которой качались жёлто-фиолетовые соцветия
иван-да-марьи, попадалась земляника, и с июня начинались белые грибы, по одному-два, но набрать на суп, самый первый, самый вкусный, можно было всегда.
Ближе к воде, за ольховыми зарослями, расползлись, разлетелись, словно круги от брошенного в воду камня, желто-синие
иван-да-марья, невдалеке от них виднелась смородина – крупная, чёрная, налитая…
Ярким цветом расцвели воронцы, зажелтели
иван-да-марья, а по речкам да низинам не по дням, а по часам поднимались сочный камыш да куга.
У нас весенние цветы уж отцвели, а по опушкам
иван-да-марья зацветает жёлтым и синим цветом, по лугам кой-где уж поповник белеет!
Под ногами
иван-да-марья, маленькие ножки тридцать пятой династии, притаптывают, а те, приподнимаясь с земли, на каблучок глядят уходящий, скошенный.
Всё шло в дело – и лютики, и фиолетово-желтые
иван-да-марья, и бледно-голубые султаны вероники.
Ютится между густыми сосновыми лесами и пашнями, медленно зарастающими
иван-да-марьей, иван-чаем и одуванчиками.
Летом широким ковром расстилались под липами цветы
иван-да-марья, а на высоких тонких стебельках лёгкий летний ветерок колыхал лиловые колокольчики.
На маленькой полянке цветут
иван-да-марьи.
– ТУТ
иван-да-марья? – мгновенно сообразил кот. – Но можно и без неё?
Трава дрока красильного – 20 г, трава
иван-да-марьи – 20 г, почки берёзы – 20 г, листья крапивы двудомной – 20 г.
В основе мифа, реконструируемого по многочисленным купальским песням и другим фольклорным текстам, лежит мотив кровосмесительного брака брата с сестрой, воплощаемых двуцветным цветком
иван-да-марья – важнейшим символом купальских обрядов; жёлтый цвет воплощает одного из них, синий – другого.