Предложения со словом «бандонеон»

Надтреснутый голос бандонеона звучал, разбивая сердца.

Позже к ним присоединился бандонеон, который за свой приятный бархатистый звук стал ключевым инструментом танго-оркестра.

– Приходи поиграть в «Последний приют». Мы хотим продлить работу на время карнавала, устроим небольшое шоу. Приноси бандонеон.

Чистый звук человеческой драмы постоянно прерывается каким-то дребезжанием, мелодией расхожего «прогорклого» танго о «разбитой любви», о «потерянной жизни», заунывным, с гнусавинкой, звучанием бандонеона – разновидности баяна, обязательного для танговой музыки.

Вход со двора напоминал мне фильмы, где грабители тайно лезут в хранилище банка, но на деле заведение оказалось более уютным, чем я предполагала, а доносящиеся звуки бандонеона навевали мысли о страсти вперемешку с тоской.

Банджо плакало, и тягуче, моляще пел бандонеон.

Пары съединялись и разъединялись, и нежно женщины клали руки не мужские бычьи шеи, и тонкие девочки гнулись, как виноградные лозы, в руках серебряных стариков, а тут танцевали не только поджарые стройняшки, но и одышливые, и грузные, и тучные боровки, и лысенькие дядюшки, посреди танца расстёгивая ещё одну пуговку на рубашке; пары смеялись и ворковали, пары слушали и не слушали музыку, что лилась, как волшебная река, из старого магнитофона, о, и не только оттуда она лилась, а вон, у перил, сидят трое живых музыкантов, и один играет на банджо, другой – на гитаре, ухо к рокочущим струнам склонив, а третий – на каком-то странном смешном инструменте, на русскую гармошку похожем, она потом узнала, что он зовётся бандонеон, – а музыка не кончалась, и одна мелодия сменяла другую, и один танец наплывал волной на другой, и это был один бесконечный ночной танец – танец-полет, танец-объятье, танец-запоздалая-любовь, танец-жизнь, – а ведь можно и станцевать танец-смерть, думала она в такт с прерывистым, рваным дыханьем, только кто и когда меня на него пригласит?.. скоро, скоро… быть может, скоро… а может, никогда…

Боясь, что бандонеон замолчит так же неожиданно, как и возник, они, не теряя ни секунды, прыгнули в лодку и потому пришли ко мне по-домашнему, как есть.

Я встал и только тут вспомнил, что из одежды на мне исключительно бандонеон, оказавшийся при смене положения тела как раз в нужном месте.

Я встал, чтобы поклониться, но в итоге лишь чуть наклонил голову, боясь нарушить сложившееся между телом и бандонеоном равновесие.

Потому не столько бандонеон привязал меня к ним, сколько возможность полноценного, равного духовного общения.

– Невелика неординарность, – я чуть развёл руки в стороны и бандонеон предательски зазвучал.

Танго, кстати, не смолкает ни на минуту, аргентинские бандонеоны наяривают вовсю.

Ещё слышны здесь и там проклятия со стенаниями, но они удачно вплетаются в переборы бандонеонов, обогащают звучание.

Из компьютера бандонеоны, но здесь будто оркестр, в углу вон том или в этом, или, может, за спиной, только невидимый.

– На сцену за смертью лезешь, куда ясней. Под бандонеоны решил?

Чарующие звуки аргентинского танго ошеломили, прошлись живой волной по коже, смычковые своим слаженным пением больно тронули нервные окончания, а протяжные ноты, выдаваемые бандонеоном, заставили задержать дыхание.

Есть весна, вместе со звуками бандонеона вдыхающая жизнь в готовые уже совсем скоро распуститься бутоны на ветках деревьев и в сердцах людей.

Один из них сидел за пианино, двое держали скрипку, у следующего был контрабас, а рядом с его ногами лежала гитара, последние два человека сидели ближе всех к столам посетителей и держали разные по форме бандонеоны.

Танго попадало в ритм учащённого сердцебиения, кровоточащее страдание бандонеона разрывалось в гениальной экзальтации.

Оттуда доносятся приятные слуху звуки с элементами гитары, ударных и волшебного бандонеона, главного инструмента, который всегда ассоциируется с танго за своё пронзительно-щемящее звучание.

Со сцены, устроенной прямо на площади, летели нервные и пленительные звуки уличного типика, в котором слышались голоса бандонеонов, скрипок, виолончелей и фортепиано, плачущих каждый на свой лад и сливающихся в единый завораживающий поток музыки.

Они уже были под мостом. Музыка всё звучала, вверху, высоко над ними. Банджо звенело и безумствовало. Нежно пел бандонеон.