Паргелий. Разрезая время

elgeteva (2024)

Холодно-свежий ветер Баренцево моря обнял меня, заставляя быстро замерзнуть. Сбежать из дома, поступить непонятно куда и неожиданно оказаться втянутой в старые интриги? Странный выбор для меня, но думать об этом было слишком поздно. Особенно, когда на шее сомкнулись чьи-то руки удушья.

Друг

Клубок пара поднимался над чашкой. Я медитативно стукала пальцами по столу и смотрела в окно. Бесконечные заснеженные ели, ёлки, пустошь, ели, ёлки, п… окружали поезд.

С губ слетел выдох. Сначала наслаждалась видом, но чем дольше ехала, тем больше становилось скучно. Отключив телефон, только и оставалось, что читать книжки, но впереди был ещё целый день, а до конца последней лишь пару глав. Закрыла книгу, медленно проведя по её обложке пальцами. Немного шероховатая, а название гладкое, глянцевое. Пока я рассматривала картинку, которую и так уже изучила всю за эти дни, поезд остановился. Несколько человек вошли в вагон. Они все были с большими чемоданами, сумками. Я усмехнулась, посмотрев на свой маленький, что разместился под столом, и подумала о том, как бежала бы на границе с Австрией, таща огромный… или это скорее он бы меня тащил на встречу невольным приключениям со льдом. Вспомнив об этом, потерла бедро, но с улыбкой. Джерт… Он очень помог мне. Раньше мы втроём проводили время в Берне, но он влюбился и уехал в Австрию за своей любовью. Та девушка настолько вскружила ему голову, что сломала все джертовские убеждения о том, что он холодный и равнодушный парень, который никогда не будет на поводу у чувств.

Мысли об этом вызвали теплую улыбку и светлую грусть. Буду скучать. Очень.

— Привет.

Резкий звук заставил вздрогнуть и стремительно вырваться из мыслей. Повернула голову влево и неосознанно по привычке, что сложилась за последние дни, цепким взглядом оглядела источник приветствия. Высокий парень засовывал свой небольшой чемодан под койку, уже успев небрежно кинуть рюкзак сверху. Для начала я просто кивнула, но вновь очнувшись, только уже от удивления и беспардонности парня, поздоровалась и даже дружелюбно улыбнулась.

— Глеб.

— Элис… — осеклась и замерла на секунду, по привычке произнося своё имя на другой лад. Слабая щекотка коснулась изнутри, я растерялась. — Алиса.

Протянула ему руку, чувствуя начало нового витка своей жизни. Весело улыбаясь, он пожал её в ответ и сел напротив. Почти всю дорогу мне так везло, что я ехала одна в купе, но теперь появился сосед. С виду парень выглядел симпатично. Светло-коричневые волосы, янтарно-карие глаза, что смотрят с постоянной смешинкой и, конечно же, дружелюбная улыбка. Что касается одежды, обычный свитер, синие джинсы — тут скучно.

— Куда едешь? — спросила я.

— В Мурманск.

— Ой, я тоже. Только не в сам город, а там, рядом институт есть.

— Ты едешь в Северный?

— Нет, как же там… — я задумалась, вспоминая, как называлось заведение на сайте, — ТИИЭТ.

— Ну, да. Ты новенькая? Мы все просто называем его Северный, — проговорил он, ковыряясь в своём рюкзаке.

— Так ты там учишься? И как?

Уставилась на него, ожидая большого рассказа, но Глеб даже не поднял голову, заставив нахмуриться от такого поведения.

— На самом деле, я не могу разглашать информацию о нём. Скажу только, что мне очень нравится. Хоть там и такая ректорша… Но институт открывает перед тобой возможности. Там очень здорово, нигде такого не видел.

— Настолько круто?

— Да.

Наконец парень поднял на меня свою светло-каштановую голову, но только на секунду. Потом снова вернулся к поискам. Тогда я вернулась к книге, хотя не смогла прочесть и двух слов. Разговор с Глебом напомнил куда и зачем я еду. Волнение своей пока мягкой, лёгкой рукой погладило сердце, спустилось к лёгким, заставляя сделать неровных вздох. Мой взгляд устремился в окно. Я прикусила внутреннюю сторону губы, боясь даже размышлять о правильности своего поступка и снова постукивая пальцами по уже еле теплой кружке.

— Да не волнуйся ты так. Тебе понравится.

Посмотрела на него и немного растеряно улыбнулась, кивнула. Волновалась не по этому поводу, но после двух минут знакомства, рассказывать не хотелось.

— Может, в дурака? — предложил Глеб, наконец отложив свой рюкзак и помахав небольшим белым коробком. Вопросительно посмотрела на него.

***

— Да! — вскрикнула я, но тут же прижала руку ко рту. Слишком громко в такой час.

— Молодец, новичкам везёт. Помнишь же?

Весело исподлобья посмотрел на меня Глеб, снова перемешивая колоду. Я выиграла у него уже два раза и вообще не собиралась на этом останавливаться. Мой новый друг вновь начал раздачу карт. Взяла свои шесть и загадочно посмотрела на парня, он на меня — мы рассмеялись. Тут же услышали стук в дверцу. Я поджала губы, а потом тихо сказала:

— Упс…

— Можно потише? — сказал писклявый женский голос.

— Хорошо, простите, — ответила, посмотрев на Глеба сквозь темноту купе. Он пожал плечами и прошептал:

— Такая жизнь. Ходи, — положила карту на стол.

Мы сидели в полумраке. Единственный источник света — фонарик телефона, еле как приспособленный над столом. За окном давно было темно. Если бы не снег, что отражал свет почти полной луны, казалось бы, что едем в бесконечной черной дыре. А так было очень даже уютно. Особенно звук поезда — чух-чух… чух-чух…, и его легкое покачивание. Я закачалась в такт, пока думала над ходом. Мои пальцы прошлись по картам. Рискнуть или нет? Сходила. Пришлось взять пять карт. Глеб весело хихикал. Теперь уже я смотрела на него исподлобья и планировала что делать. В карты он играл хорошо, даже несмотря на то, что проиграл несколько раз. Хоть игра была напряженной, с этим парнем ощущалась легко. Глеб создавал вокруг себя особую атмосферу, что был так неважен этот счет — кто проиграл, выиграл. Веселье, его глупые, но такие смешные шутки и спокойствие наполняли купе и этот вечер.

— Вот и всё. Кончилась твоя удача, — брюнет положил передо мной козырную карту и улыбнулся. И как теперь это крыть?

— Беру.

— Возьми ещё.

— Так.

Я поерзала на койке, смяв под собой синее фирменное покрывало, что в полумраке казалось совсем темным, и сосредоточенно посмотрела на карту. Ну, уж нет. Моя кучка и так уже толстенькая, надо уменьшать. Есть идея — покрыть не покрыла, зато перевела на него. Пусть сам свои десятки кроет. Но он справился. В результате, я проиграла. Но счет 3:2 неплохой, в мою пользу всё равно. Я посмотрела на часы. Ух, поезд завтра прибывает рано, надо бы лечь спать.

— Всё, я на покой.

— Какие цветы на могилку положить? — спросил невзначай Глеб, убирая карты.

— Красные тюльпаны, — взбивая подушку, сказала я.

— Ок, найду. Только локацию могилки скинь.

— Ок.

Мы опять рассмеялись, только тихо. Через несколько минут оба улеглись. Я уставилась на шершавую поверхность свободной верхней койки, снова вздохнула, прижимая краешек одеяла к шее. Оставшись один на один с мыслями, я вновь превратила их в ту мелкую речку с болотной травой, где расчленить и понять каждый росточек было так сложно и неприятно.

— Почему ты так переживаешь? Родителей одних оставила?

Через некоторое время спросил он и повернулся на бок, смотря на меня. Светлые глаза были черными из-за темноты и лишь поблескивали время от времени, ловя свет луны из окна. Я села и натянула побольше одеяла на себя. Сквозь тонкую ткань одежды спина коснулась прохладной стены купе. Подчеркивая откровенность атмосферы, кожа покрылась мелкими мурашками. Не глядя на него, я произнесла:

— Я не переживаю из-за родителей. Просто… — усмешка появилась на моём лице. — Я выросла в Швейцарии и никогда не покидала страну из-за запрета родителей, хоть я и упряма, и своенравна, но никогда не нарушала настолько сильно их слова. Но в одну неделю бросила всё, что у меня было, и приехала сюда, чтобы учиться в институте около северного полюса. Звучит как какой-то бред или сюжет фильма.

Слова прозвучали на одном дыхании. Я говорила и говорила, и сказала всё, нисколько не жалея об искренности. Мне было очень спокойно рядом с ним. Сейчас между нами установилась та тишина, в которой хочется расслабленно утонуть.

— Сомневаешься, поступила ли правильно?

— Да, — тихо ответила, словно разговаривала вообще сама с собой. Мой взгляд стал стеклянным.

— Знаешь, я расстался с девушкой, когда поступал в Северный. Я тоже делал выбор, перечеркнул всё, — он хмыкнул.

Мы посмотрели друг на друга, внимательно наблюдая, цепляясь за детали, что постоянно ускользали от глаз. Темнота купе и наши тихие голоса. Как быстро Глеб стал мне другом.

— Я жил и учился в Питере. Мы жили вместе. Это было прекрасно. Потом кризис, как и во всех отношениях, и это письмо. Оно пришло мне на почту, а на следующий день об этом сообщили в деканате. Я думал… Мне хотелось, это интересно, интригует… Но что делать с ней? Мы много лет вместе. Я приехал домой и всё рассказал ей. Она поставила передо мной выбор: либо она, либо Северный. Я ожидал этого, но всё равно был не готов. Понимаю, что не каждый решится на переезд или расстояния, но… Тогда я собрал свои вещи и уехал. Я, конечно, сомневался и… иногда, когда заносит в Питер, ищу её серо-голубые глаза в толпе, но я просто подумал о себе — в каком случае я буду более счастливым. И всё стало ясно.

— И ты больше не сомневаешься в выборе?

— Нет. Как говорит мой отец: «нельзя сделать выбор, а потом сомневаться». Ты уже сделал, всё.

Мои глаза остановились на противоположной стене. Во мраке пространства сложно было что-то разглядеть, но я отчаянно пыталась, точно также, как перестать сомневаться. Тщетно. Глеб прав.

— Я перечеркнул любовь, но обрел много другого, — вдруг сказал он, так же смотря в стену, как я пару секунд назад. Его голос был ровным и спокойным, но я чувствовала его волнение.

— А сколько прошло лет с тех пор?

— Два года.

Я поджала губы, посмотрев на него, пытаясь разглядеть его эмоции. Но всё попытки были провалены. Темнота прекрасно скрывала всё, что ей хотелось. Мой взгляд опустился, покрутился вокруг рук и вернулся к окну. Пейзаж давно надоел, но всё равно заставлял постоянно смотреть на него, погружая в медитативное состояние.

— Ты правда не жалеешь о своём решении? — на грани шепота или сознания спросила я.

— Нисколько.

— А если бы ты оказался в прошлом?

— Всё равно бы поступил так же.

«так же» — эти слова застыли в голове дымом волнения и чувства чего-то нового.