Криминальный адвокат. Том второй

Yako Darrell

Главный герой, адвокат с прошлым разведчика, втянут в глобальный заговор, где каждая ошибка может стать фатальной. Балансируя между долгом и личными чувствами, он раскрывает противоречивую природу человеческой души, преодолевая личные утраты и сомнения. Тайны прошлого и тени предательства ведут его по пути, где каждое решение может изменить судьбу всего мира.Смелый и многослойный роман переносит читателя в мир, где каждая деталь имеет значение, а действие может стать началом новой угрозы.

Глава семнадцатая

Прекрасное утро пробудило меня, и первое, что я увидел, было лицо Анны, погружённое в тишину, словно время застыло и этот момент был создан только для нас двоих. Её тонкие пальцы едва касались моей груди, будто рисуя что-то невидимое, как невесомые перья, едва уловимо. В её глазах пряталось нечто более глубокое, чем привычная близость — смесь любви и волнения, которая заставила меня затаить дыхание. Я ощущал её тепло и еле слышное, спокойное дыхание, полное тёплой заботы и чего-то почти неуловимого.

Анна не произнесла ни слова, но её прикосновения говорили больше, чем могли бы выразить слова. Я накрыл её запястье ладонью, чувствуя, как её кожа мягкая, как тончайший шёлк, поддаётся моему прикосновению. В этом утреннем покое, растворяясь в её нежности, все усталости и заботы последних дней будто таяли. Они оставляли нас с нею наедине — в призрачном и незабываемом мгновении, наполненного доверием и страстью.

Я потянул её к себе, чувствуя, как она откликается на каждый мой жест, будто дыхание вселенной течёт через наши тела. Вкус каждого поцелуя был пропитан ощущением свободы, ради которой мы жили и так долго ждали. Наши губы слились в поцелуе, что казался бесконечным, и мир, как по волшебству, исчез вокруг нас, оставив только нашу необъятную вселенную.

Анна плавно, но уверенно прижалась ко мне, её тело двигалось с такой естественной грацией, словно каждый её жест был продолжением моего. Я провёл рукой по её спине, чувствуя, как её тело покрывается мурашками от моего прикосновения.

— Удивительно, — прошептала она,

— Но я наверное никогда не перестану любить эти моменты, — её голос был словно эхо наших чувств, тихий, но полный страсти.

Её слова отозвались в моей груди, и сердце забилось чаще.

Я обнял её крепче, её дыхание участилось, и каждый её вздох становился всё тяжелее, её руки скользили по моей коже, будто узнавая каждый дюйм заново. В каждом движении ощущалась не только страсть, но и нежная привязанность, что связывала нас крепче, чем любые обещания. Мы забыли обо всём, утопая в этом чувстве, словно в океане без берегов, без нужды всплывать на поверхность.

Её тонкие пальцы продолжали своё медленное исследование моей груди, опускаясь ниже, а я, чувствуя её ответ на мои прикосновения, проводил руками по её бёдрам, ощущая, как её тело напрягается, отзываясь на каждое прикосновение. Её глаза, полные огня, встретились с моими.

— Ты сводишь меня с ума, — прошептал я, и в этот момент всё вокруг нас исчезло.

Она лишь улыбнулась, её губы снова оказались на моих, её движения стали более чувственными. Мы забыли обо всём, погружаясь в миг, где были лишь двое — инь и янь, свободные от времени, полностью отдавшиеся друг другу.

Когда страсть утихла, мы остались лежать, её голова покоилась у меня на груди. В этот момент мир снова начал появляться вокруг нас, и в дверь тихо постучали.

— Слава, не мог бы ты выйти на минуту? — раздался голос Джованни.

Я виновато улыбнулся, взглянув в её глаза, и увидел в них только понимание.

— Иди, — махнула она в сторону двери, её голос был мягок, как и её прощальный взгляд.

Она вскочила и исчезла, оставив ощущение тёплого утреннего света, словно сбывшаяся мечта.

Я накинул халат и выскочил в зал, где Джованни уже нервно переминался с ноги на ногу.

— Привет, что случилось? — спросил я, опускаясь в кресло, ощущая усталость после утренних событий.

Джованни подошёл ближе, его лицо выражало серьёзность, словно он вот-вот собирался взорваться от переполнявших его новостей.

— Слава, дело срочное, — начал он, опускаясь напротив.

— Подготовка государственного переворота в завершающей стадии. Всё ускорилось, как только подтвердили смерть Донована. Бриты перехватили координацию, и теперь Америка для них просто пешка.

Я нахмурился, чувствуя, как холодный пот проступил на ладонях, и где-то в груди нарастает глухая тяжесть. Ситуация вырвалась из-под контроля и стала слишком опасной.

— Кто конкретно за этим стоит? — спросил я, не отрывая взгляда от друга.

— Лорд Джеймс Хэверсон, глава МИ6, — ответил Джованни, его голос звучал хрипло.

— Он захватил контроль и вряд ли отпустит его, даже после назначения нового директора ЦРУ. Его действия точные и быстрые, и вот что хуже — они уже готовят морскую и сухопутную операцию под прикрытием оппозиции и её вооружённых формирований. Но в реальности это будут элитные отряды SAS.

Эта новость обрушилась на меня, как удар молнии. Всё выглядело серьёзным, но теперь это оказалось хуже, чем я мог представить. Я провёл рукой по лицу, ощущая, как кожа покрылась испариной. Значит, нас ждёт внезапный и сокрушительный удар.

— А мой отец? — выдохнул я, осознавая, что его жизнь теперь под угрозой.

— Он просил срочно выйти с ним на связь. Твой отец в курсе всех деталей, — Джованни посмотрел на меня и добавил:

— Он считает, что вам нужно скоординировать ваши действия.

Я стиснул кулаки, и сердце забилось быстрее, пока я наблюдал, как Джованни делает паузу, раздумывая, как преподнести остальную информацию.

— Бриты не будут с нами церемониться, — продолжил он, пронзительно глядя на меня.

— Эта сука — Хэверсон не остановится ни перед чем! К спецназу SAS они собираются привлечь боевиков наркокартеля «Буентес» для проведения зачисток. Под этим прикрытием они легализуют оккупацию, представив её как миротворческую операцию.

Джованни налил себе виски и протянул мне стакан.

— Выпьешь?

Я кивнул, принимая стакан, и он продолжил:

— У твоего отца есть данные: они планируют двойной удар — морской десант и воздушную операцию. В первую волну высаживаются спецназовцы, захватывая стратегически важные объекты: столицу, порты, ключевые базы на побережье.

— А что с флотом? — спросил я, стараясь контролировать свой голос.

Джованни нахмурился, подтверждая мои худшие опасения:

— Они выдвинут флот, включая подводные лодки, эсминцы и даже авианосец. Проведут амфибийную высадку на слабозащищённых участках нашего побережья. Скорее всего, ударят в нескольких точках сразу, чтобы запутать оборону. А в столице вспыхнет бунт с требованиями вернуть прежнюю власть.

— Охренеть! — только и смог выдавить я.

Мысли забегали одна за другой, пока я пытался охватить объём информации: «Отца нужно срочно спрятать!» Похоже, Хэверсон не остановится, пока его не ликвидируют. Нам нужно выиграть время и заставить его ошибаться на каждом шагу. Я чувствовал, как нарастающая тревога сжимает горло.

— Это только начало — цветочки! — продолжил Джованни.

— А вот и ягодки — ВВС Великобритании перебросят десант на вертолётах и самолётах вглубь нашей территории. Их цель — парализовать армию, полицию и усилить оппозицию.

Я закрыл глаза и медленно вдохнул, чувствуя, как холодное беспокойство сменяется решимостью. Открыв глаза, твёрдо сказал:

— Соедини меня с ним.

Когда в трубке спутникового телефона раздался тихий, но властный голос отца, я замер, задержав дыхание. На мгновение моё сердце застучало сильнее, а потом, с каждым его уверенным словом, пульс постепенно начал замедляться, как будто возвращаясь к спокойствию. В этот момент я понял: у нас всё под контролем. Его голос звучал неизменно твёрдо, как якорь, удерживающий меня на месте, и тревога начала отступать, уступая место решимости.

Отец не тратил времени на лишние слова и подтвердил, что информация точна и получена от нашего крота в МИ6. Маховик событий уже запущен, и сейчас важны только детали операции. Он сообщил, что все ключевые данные были загружены в облако, и координаты вместе с паролями уже переданы Джованни.

— Ты справишься, сын! — коротко добавил он.

Эта фраза, простая и весомая, отозвалась в глубине моей души, укрепляя решимость.

Я не успел спросить его о здоровье или об Яне, но его короткий ответ — «Не беспокойся, у нас всё нормально!» — прозвучал довольно убедительно.

Связь оборвалась. Я взглянул на Джованни, который сосредоточенно колдовал над ноутбуком, загружая файлы из даркнета. Мы, не сговариваясь двигались вперед, невзирая на появляющиеся в пути препятствия. Я снова, как на войне, перед атакой, ощутил в груди жар готовности к бою.

«Игра началась, — подумал я, — и теперь нам нужно выиграть её любой ценой».

— Всё это может произойти в ближайшее время, — сказал я, подводя черту под разговором с отцом.

Моя уверенность в этой неизбежности только раззадорила его. Я спокойно и уверенно посмотрел на своего лучшего друга — Джованни, понимая, что пути назад у нас уже нет. Обдумывая его слова и читая полученные файлы, я всё глубже осознавал, насколько опасным становилось наше и так шаткое положение. Это было куда более грандиозным и масштабным, чем я мог представить. Бриты, надо отдать им должное, готовили операцию быстро, с точностью голодных хищников, готовых к внезапному и смертельному удару.

— Значит, всё начнётся, как только они доставят бывшего президента и министра обороны на авианосец? — переспросил я, приподняв брови.

Джованни скрестил руки на груди, словно пытаясь защититься от надвигающейся угрозы. Его взгляд застыл, как расплавленный металл, остужаемый холодной решимостью. Сицилиец будто предчувствовал невидимую опасность, подступающую к нам со всех сторон. Пальцы его чуть заметно сжались, оставляя следы на рукавах, и на мгновение он даже отвернул лицо, словно от чего-то невидимого и пугающего. Он знал, что впереди будет не просто риск, а нечто, что изменит всё. Нам надо готовиться к грядущим изменениям.

— Да. Эти двое станут символами для легитимизации операции. Как только они окажутся на авианосце, будет объявлена «временная власть», а затем последует вторжение. Без них Хэверсон не может дать команду на полномасштабную атаку. Твой отец давно это знает, поэтому и отправил тебя за ними, — Джованни сделал большой глоток виски и закашлял, словно ставя жирную точку.

— Он никому не доверяет в новом правительстве!

Я сжал руки в кулаки, почувствовав, как гнев разгорается внутри, как неистовое пламя. Челюсти стиснулись до скрипа, и грудь сдавило от осознания реальности происходящего. Британцы извращённо смеялись над нами, используя нашу страну — то как детскую игрушку, то как последнюю шлюху для своих политических игр. Этот выбор не оставлял нам никакой надежды на будущее. Очередное коварное предательство — они превращали слабость разрушенной войной страны в предлог для интервенции.

Я наклонился вперёд, сжав пальцы, словно пытаясь удержать это пламя внутри, и твёрдо произнёс:

— Если мы успеем помешать доставке этих двоих… — Джованни встретил мой взгляд, его глаза на мгновение замерли, словно проверяя, готов ли я услышать дальнейшее. Я почувствовал, как напряжение застыло в воздухе, прежде чем он продолжил, сделав многозначительную паузу,

— То операция провалится. У них всё завязано на этот ключевой момент.

Сицилиец сидел напротив, сосредоточенный и уверенный. Его спокойствие всегда проявлялось в моменты, когда нужно было действовать решительно и без колебаний. Он допил виски и тут же вернулся к делу, не теряя ни секунды.

— Теперь о наиболее важном на сегодня. К нашему переходу всё готово. Звонил Тони. За нами заедут и доставят к лодке на нашей стороне, а затем мы незаметно выйдем к побережью Канады, — он усмехнулся, явно гордясь своим родственником.

— Всё уже организовано, Слава. У нас будут легальные канадские паспорта и оружие. Каналы надёжные, мы можем быть уверены. Так что никто не задаст никаких вопросов.

Я нахмурился, обдумывая услышанное.

— А кто нас встретит на той стороне? — спросил я, чувствуя лёгкое напряжение.

Джованни слегка улыбнулся и, наклонившись вперёд, тихо ответил:

— На канадской стороне нас встретит капитан Маурицио «Морис» Греко, один из самых опытных людей в клане Ломбарди. Он знает побережье и все подходы, как свои пять пальцев.

Услышав имя Маурицио, я почувствовал лёгкое облегчение — план действительно был продуман до мелочей. Знание, что нас встретит кто-то столь надёжный и верный, вселяло уверенность, что всё пойдёт, как задумано.

— Маурицио? — переспросил я, приподняв брови.

— Да, — подтвердил Джованни с лёгкой усмешкой.

— Этот парень хоть и родился на Сицилии, но уже давно действует в Канаде. Его уважает и наша семья, и другие кланы. Морис, как его называют, прошёл через многие опасные операции. Он обеспечит нам безопасный путь до Ванкувера.

Я кивнул, погружаясь в размышления. Исходя из слов сицилийца, Морис Греко был настоящим профессионалом, и его репутация внушала доверие.

— Он в курсе всех деталей? — уточнил я.

— Конечно, — подтвердил Джованни.

— Маурицио уже провёл разведку. Он знает, где находятся наши цели, и у него уже есть план, как доставить нас к ним незаметно. Мы полагаемся на его опыт, Слава.

— Значит, всё готово? — спросил я, пытаясь уловить малейшие нотки сомнения.

— Абсолютно, — заверил меня Джованни.

— Капитан Греко и его люди на месте. Как только мы пересечём границу, он возьмёт ситуацию под контроль и проведёт нас до конца.

Я почувствовал, как немного спало напряжение. С таким человеком, как Морис Греко, операция действительно казалась лучше подготовленной.

— Ладно, — произнёс я, вставая.

— Время выдвигаться.

Джованни кивнул, и мы оба понимали, что теперь всё зависит от грамотного выполнения плана и надёжности тех, кто нас сопровождал.

Мы с Анной стояли на палубе лодки, обнявшись, наслаждались лёгким бризом, который приносил запах воды и ночной свежести. Вокруг нас бродила тишина и только плеск речных волн нарушал это сонное спокойствие. Мрак ночи окутывал нас со всех сторон, как ватное одеяло. Звёзды, заплутавшие в вышине, казалось, ярко сияли только для нас двоих, отражаясь в спокойной воде, давая возможность просто мечтать. Вдалеке тонкой белой полоской песка, виднелся канадский берег, ещё скрытый в густом тумане. Анна тихо смотрела туда, её взгляд скользил вдаль, словно пытаясь увидеть наше новое начало.

Анна прижалась ко мне, её голова лежала на моём плече, и я чувствовал её дыхание, мягкое, как дуновение ночного ветра, проникающего с реки. Её пальцы слегка сжимали мою руку, а глаза искали ответы среди огненных пульсаров, сияющих на бескрайнем небосводе вселенной.

— Никогда не думала, что мы окажемся вот так, — её голос был тихим, почти шёпотом, словно не хотела нарушать магию этого момента.

— О чём ты? — спросил я, притягивая её чуть ближе, вдыхая свежий, прохладный воздух, пропитанный запахом воды и ночи.

— О том, что всё это — постоянное движение, риск, борьба — не то, что я себе представляла, когда с тобою познакомилась. Я думала о свадьбе с тобою, спокойной семейной жизни, — она крепко прижалась, обхватив меня руками.

— А что сейчас? Мы постоянно в бегах, всегда с оружием в руках. Но теперь эти мечты кажутся такими далёкими… А в эту минуту радует только одно, — она мило зажмурилась и поцеловала меня в обветренные губы,

— Что мы с тобою, обнявшись, стоим на краю этой пропасти — вдвоём.

Я слегка усмехнулся, обняв её в ответ и поглаживая её спину.

— Может, будущее и непредсказуемо, но у нас есть этот момент, и он важнее всего, — ответил я, крепче прижимая её к себе.

Она на мгновение затихла, затем тихо засмеялась, её смех был словно лёгкий ветерок, который ласкал нас обоих.

— А что будет дальше? — спросила она, слегка приподняв голову.

— Мы ведь не можем вечно убегать, Слава. Рано или поздно нам придётся остановиться.

— Да, но не сейчас, — твёрдо сказал я.

— Когда это закончится, у нас будет своя жизнь. Без бегства, без опасности. Мы будем свободны. Мы сможем строить свою жизнь, как захотим, и наконец-то быть по-настоящему счастливыми.

Её глаза вновь устремились к звёздам, словно ища подтверждения в небесах. Я знал, что она понимала — наша жизнь изменится. Но пока что этот момент покоя был наш.

Капитан сицилийского клана Ломбарди, Маурицио «Морис» Греко, встретил нас с неподдельной улыбкой. Но внешность часто бывает обманчива: за его дружелюбным взглядом скрывалась жёсткость человека, привыкшего к сложным заданиям. Высокий, с тёмными волосами и резкими чертами лица, он выглядел воплощением силы и уверенности. Капо протянул руку для приветствия, его пожатие было крепким.

— Добро пожаловать на канадскую землю, — начал он, внимательно глядя на нас, протягивая мне свою крепкую руку.

— Я слышал о ваших успехах в Нью-Йорке. Не каждый день встречаешь таких профессионалов как вы. Я думаю, нам буде приятно работать вместе.

Я ответил на его приветствие, чувствуя крепкое рукопожатие. Возникло ощущение, что перед нами стоял человек, которому можно доверять в таком важном деле.

— Благодарим за помощь, Морис. Оценку нашей совместной работы даст время. Но за теплые слова спасибо. Теперь к делу! Нам нужно как можно больше информации об объекте и людях, которые находятся в резиденции, — сказал я, переходя к делу.

Маурицио присел на опрокинутую рыбацкую лодку и слегка кивнул, давая понять, что всё подготовлено к проведению операции. Он замолчал, подумал и достал из кармана куртки свой мобильный. На экране открытого телефона я увидел открытую карту, на которой капо показывал нам место локации нашей цели.

— Президент и министр обороны вашей страны находятся в охраняемой резиденции в лесу, на окраине Ванкувера. Охрана несерьёзная — местная, но достаточно вооружена. К счастью, у нас есть свои способы следить за их передвижениями, — он сделал паузу, и его взгляд стал серьёзнее.

Он провел пальцем по экрану показывая нам точку на карте — дом, скрытый за полосой плотных сосен и диких канадских елей, и добавил:

— Вам нужно добраться до этого дома, расположенного в нескольких километрах от резиденции. Это идеальная точка наблюдения.

Он бросил на нас слегка обеспокоенный взгляд:

— Хочу предупредить вас заранее! Полиция — частый гость в этом районе. Любая ошибка может вызвать подозрение, и тогда копы будут наблюдать за вами, — он слегка улыбнулся и продолжил,

— И тогда уже мишенью будете вы, а не ваши цели и охрана. Имейте в виду, ваших друзей могут переместить. Так что, будьте внимательны, все может измениться в любую минуту.

Анна кивнула, её взгляд на мгновение задержался на Морисе, в глазах читалась готовность к действию. Джованни напрягся, внимательно слушая каждое слово, его выражение становилось всё серьёзнее.

— Кстати, забыл уточнить, — продолжил капитан,

— У нас протестированы все маршруты отхода после операции. В случае осложнений у вас будет несколько проверенных путей.

Мы обменялись ещё несколькими любезностями, внимательно пересмотрели карту и обсудили ключевые точки наблюдения и подходы к особняку. Настало время действовать.

— Хорошо, — сказал я, бросив взгляд на Анну и Джованни.

— Выдвигаемся.

Мафиози пригласил нас в свой внедорожник, не теряя времени на лишние разговоры. Мы тронулись по узкой дороге, петляющей через пригородные улицы в направлении места назначения — дома, расположенного всего в километре от охраняемой резиденции. Это был идеальный наблюдательный пункт. Вдоль обочины дороги, за густыми зарослями, тянулись высоченные ели и кедры, чьи силуэты были скрыты ночной темнотой. Лёгкий туман лениво стелился по земле, окутывая всё вокруг влажной, тревожной дымкой.

— Дом расположен на небольшом возвышении, с видом на главный въезд в резиденцию, — продолжал Морис, сосредоточенно ведя машину.

— Там у вас будет возможность наблюдать за всеми передвижениями этих блудливых псов — секьюрити в усадьбе, не вызывая подозрений.

Анна бросила на меня уверенный взгляд, как будто подтверждая, что понимает важность точности и предосторожности в каждом шаге.

— Охрана на месте постоянная? — спросил я.

— Да, у них четыре дежурные смены, — ответил капо.

— Усиление караула не предвидится, но планы могут измениться. Ваши цели пока там, но еще раз повторяю — их могут переместить. Придётся действовать быстро, как только ситуация начнет меняться.

Вскоре мы подъехали к небольшому дому, спрятанному среди густых деревьев. Вдали, за плотной завесой сосен и стелющегося тумана, виднелась резиденция, словно укрытая за лесом. Чистый обзор делал это место идеальным для наблюдения. Ветер доносил до нас отдалённые звуки ночной природы — словно лес сам по себе поддерживал нас в предстоящей миссии.

Капитан мафии сдержанно, но тепло улыбнулся, когда мы вылезли из автомобиля. Он даже открыл Анне дверь автомобиля и подал руку. И при всем при этом, его взгляд был постоянно сосредоточен, словно он продумывал всё на несколько шагов вперёд. Он провёл нас к небольшому коттеджу на возвышенности — идеальному месту для наблюдения, спрятанному в кустах можжевельника и хвойного леса.

— Добро пожаловать в Канаду, — снова сказал он, когда мы подошли к дому.

— Это ваше временное убежище. Как только начнутся резкие движения в резиденции, вы будете первыми, кто об этом узнает.

Анна снова коротко кивнула, её взгляд был направлен в сторону усадьбы, словно она мысленно уже была готова к началу операции. Джованни стоял рядом, слегка нахмурив брови, полностью сосредоточенный и готовый к действию.

Я даже обрадовался, что наш временный дом оказался простым, но уютным. Анна, едва осмотревшись, подошла к окну, затенённому тяжелой шторой. Она остановилась и на мгновение замерла, вглядываясь в туманный лес, где, казалось, застыло время. Лес, словно непроницаемая стена, обступал нас со всех сторон, его высокие сосны с густыми кронами, окутанные мягким светом, стояли так плотно, что даже дневной свет пробивался сюда с трудом.

Это убежище в густой тайге словно отгораживало нас от всего мира, добавляя обстановке укромности и скрытности. Время от времени из разных уголков дома доносились едва слышные скрипы, усиливая ощущение, что мы здесь не одни. В какой-то момент Анна резко отвела взгляд от окна, когда тёмная тень, пролетевшая за стеклом — едва заметное движение, которое показалось иллюзией, заставило нас всех напрячься.

Её тревога, мелькавшая по лицу, теперь казалась осязаемой, словно неясный холод, который медленно растёкся по комнате. Молчаливая задумчивость стала теперь реальностью и словно густая дымка, постепенно накрывала всех нас. Единственное, что радовало меня сейчас своим постоянством, — это редкие проблески солнца, которые, пробиваясь сквозь сумрачные облака, изредка одаривали нас яркими лучами.

Я, не теряя времени, устроился на кухонной столешнице, открыл ноутбук и начал изучать и корректировать маршруты для возможного отступления. Время от времени меня отвлекало и раздражало жужжание электромоторов. Джованни терпеливо настраивал разведывательные дроны, проверяя их камеры и батареи. Морис, тем временем, развалился в старом кресле и, прикладываясь к металлической фляжке, решил узнать о наших дальнейших действиях.

— А как мы будем действовать сейчас? — спросил он, отхлебнув глоток и настраивая потрёпанную армейскую рацию для связи.

— Мы планируем выждать, — ответил я, встречая его взгляд.

— И как долго? — не унимался капо, его брови едва заметно приподнялись, будто он пытался уловить скрытые детали в моём ответе.

— Столько, сколько потребуется, — ответил я, стараясь не обращать на него внимания.

Но, увидев его раздражённый взгляд, добавил:

— Нам нужно понять, когда они сделают следующий шаг или допустят ошибку.

Любой опытный разведчик знает золотое правило: наружное наблюдение — занятие для терпеливых. Летом тебя атакуют комары, весной и осенью — проливные дожди, а зимой — ледяной пронизывающий холод. Всё это изматывает, заставляет нервничать, держит в постоянной настороженности. Но когда объект представляет такую важность, как сейчас, каждая мелочь становится критической.

— Аня! — позвал я её, стараясь отвлечь от тревожных мыслей. Она вздрогнула от моего голоса, едва заметно сжав плечи, как будто возвращаясь к реальности.

— Я тебя попрошу, любимая, настроить тепловизоры. Если что… — повернулся к Морису, который расслабленно сидел в кресле.

— Маурицио, поможешь?

Капо недовольно убрал фляжку в карман и посмотрел на меня:

— В этой аппаратуре я совсем не разбираюсь. Отправить кого-нибудь на тот свет — это пожалуйста, всегда к вашим услугам, — он галантно поклонился и указал на ящики с оборудованием.

— Аппаратура? Не по мне, я лучше за пушку отвечу. Могу выступить силовой поддержкой. Устроит? — с вызовом посмотрел на меня и Анну, его рука крепче сжала фляжку, будто протестуя против вынужденной роли.

— Вполне, — ответил я с лёгкой усмешкой.

— Всё равно на помощь твою, Морис, особо не рассчитываю.

— Аня, разберись с оборудованием. Морис тебе поможет, если что.

Я даже не пытался подсчитать, сколько времени ушло на установку приборов. Но не прошло и получаса, как Морис и Анна сосредоточенно следили за происходящим на экране тепловизора, отмечая каждое движение в резиденции. На их лицах застыло еле скрытое переживание, похожее на пружину, готовую в любой момент разжаться. Их взгляды внимательно следили за мельчайшими изменениями. Анна в какой-то момент едва заметно кусала губу, в её взгляде читалась полная сосредоточенность.

С каждым мгновением становилось ясно: усталость начинала давить на нас всех. В воздухе повисла некая тяжесть, как будто сама атмосфера насыщена ожиданием неизбежного — той важности, что предшествует буре, когда любой момент может стать решающим. Казалось, что любое неосторожное слово или неоправданное действие могли разрушить хрупкий баланс, который мы все вынужденно соблюдали, приближаясь к финальному этапу.

Неумолимое движение стрелок на моих часах постоянно отвлекало внимание. Было смутное ощущение безысходности, словно тиски сжимали моё сознание. Времени оставалось немного, и каждый щелчок минутной стрелки звучал в голове, как набат, напоминая о приближении момента.

Сердце билось быстрее, в висках пульсировало, а мысли по кругу перебирали всё новые и новые детали плана. Я понимал, что малейшая ошибка могла стоить провала всей операции. Это осознание заполняло каждую клеточку моего тела тревожным, острым фокусом, заставляя мобилизовать всю свою волю и сосредоточенность на мельчайших деталях предстоящей акции.

Обернувшись ко мне спиной, Джованни работал за пультом управления дронами. Его пальцы с ловкостью переключали экраны, проверяя каналы связи, состояние батарей и камеры наблюдения. В какой-то момент я заметил, как он на мгновение сжал пальцы, словно выплёскивая наружу внутреннюю тревогу.

— Джованни, как у тебя дела? — спросил я, чувствуя, что напряжение в комнате не даёт никому расслабиться.

Он коротко взглянул на меня и тут же вернулся к экранам.

— Всё в порядке, Слава. Дроны готовы. Если что-то начнётся, мы узнаем первыми, — его голос звучал уверенно, но в глазах отражалась едва заметная тень беспокойства.

Мы уже несколько раз обсуждали, какие задачи и приоритеты стоят перед каждым из нас. Если что-то пойдёт не так, именно дроны должны будут дать нам шанс на спасение или переиграть сценарий. Джованни мог в доли секунды среагировать и выпустить дрон, чтобы ликвидировать потенциальную угрозу или создать хаос, который позволит нам уйти незамеченными.

— Сколько у нас боевых дронов? — спросил я, зная ответ, но ища подтверждения.

— Два разведывательных и четыре боевых, — ответил Джованни.

— Должно хватить, чтобы отвлечь охрану и создать у них настоящую панику. Главное, чтобы всё это паршивое и дешёвое китайское дерьмо сработало без сбоев, — он отложил паяльник и раздражённо бросил взгляд на один из дронов, который явно вызывал у него вопросы.

Морис слегка развёл руками и с лёгким сарказмом добавил:

— Это лучшее, что удалось достать за такое короткое время. Ну, что поделаешь — вся надежда на чудо, — он перевёл взгляд на меня, словно ища понимания.

Я лишь коротко кивнул, прекрасно осознавая, что время и обстоятельства сыграли с нами злую шутку. Тревога лишь росла, усиливаясь с каждой минутой, как надвигающийся ураган.

— Что ещё можно сделать, кроме прямой атаки? — спросил я, бросая взгляд на Анну и Джованни, чьи лица были сосредоточены и насторожены.

Я просто осознал, что ожидание изматывало нас всех, но ничего нельзя было сделать — мы ждали своего часа.

— Есть какие-нибудь ещё идеи?! — мой взбешённый взгляд останавливался на моих верных друзьях.

Я внутренне понимал, что сейчас не прав, но ничего не мог с собой поделать. Необузданная ярость, направленная на самого себя, непроизвольно вырывалась наружу. Все, что меня сейчас волновало: «Где взять ещё бойцов?!»

— Маурицио, сколько мы можем привлечь людей?

Капитан клана Ломбарди, стоявший рядом с Анной, повернулся ко мне.

— Немного. Охраны значительно больше. Мы можем запросить поддержку у босса, но это займёт время.

— Сколько охраны на периметре и внутри резиденции? — спросил я, пытаясь хоть что-нибудь разглядеть на экране тепловизора.

Красный индикатор мигал каждый раз, когда на экране появлялись отчетливые тёплые силуэты. И с каждым миганием где-то внутри сжимался невидимый узел. «Странная игра,» — пронеслось у меня в голове, возвращая к реальности.

— По моим подсчетам, на периметре человек двенадцать и внутри столько же, — мафиози откинулся на спинку стула и посмотрел за окно, где два бойца тщетно пытались завести квадроцикл.

— Твою мать, — внезапно выругался Морис,

— И это говно не работает. Убью ту собаку-продавца, что мне это подсунула, — в его голосе звучала неподдельная ярость, которая мгновенно преобразила его лицо.

Он продолжал материться, когда я подошёл к нему и положил руку на плечо. Он вздрогнул и повернулся ко мне. Я подвел краткий итог:

— Итак, вместе с тобой — семь бойцов, — я обвёл напряжённым взглядом всех присутствующих в комнате.

— Анну я в расчёт не беру. Джованни тоже.

— Это почему же? — вдруг вспылила Анна, сверкая глазами и хватаясь за свой любимый «Скорпион».

Я молча рассматривал бушующую валькирию и подумал: «Может, зря я взял её с собой, подвергаю опасности. Да и зачем я подарил ей этот „Скорпион“? Он явно не сочетался с её суровым образом, затянутым в разгрузку.» На её лице играли молнии гнева, но я продолжил:

— Да потому что кто-то должен быть у мониторов и тепловизоров, — мой голос звучал спокойно, но я видел, что Анна не собиралась уступать.

— Кто-то должен быть глазами и ушами операции. А кто-то, — я повернулся к Джованни,

— Должен, вашу мать, обеспечивать прикрытие и разведку.

Я снова на мгновение снова посмотрел на красный индикатор, который мерцал и дружески подмигивал мне, будто напоминая, что времени на колебания нет. Невидимый страх, незначительный и вкрадчивый, затаился где-то глубоко, не давая расслабиться ни на минуту.

— Получается, в сухом остатке — восемь бойцов. Один против трёх. Это как минимум. Если только там не Ми-6 и кто-нибудь еще не пришлёт усиление охраны. Кто-то ещё думает, что у нас все это выгорит? — я опустился на ближайший стул, обхватив голову руками.

Перед глазами пробежали десятки сценариев, каждый из которых заканчивался одним и тем же: отступление и неизбежные потери. Но возможность сдаться не стояла на повестке.

Моё напряжение, видимо, передалось команде, потому что капитан, сделав шаг ко мне, произнёс:

— Слава, есть идея! — он обвёл нас обнадёживающим взглядом и продолжил:

— Что, если я скажу, что у нас есть возможность подменить часть охраны на внешнем периметре на наших людей? У нас есть связи среди тех, кто обеспечивает ночное дежурство, но это риск. Всё зависит от того сколько мы готовы заплатить и точности информации о перемещении наших целей внутри периметра.

— Подмена охраны? — переспросил я, приподняв брови.

— Ты уверен, что выгорит и они не заподозрят неладное?

— Одна смена внешней охраны — это десять человек. Начальника смены мы давно подкупили. Если мы разбавим её своими людьми, то, скорее всего, у внутреннего периметра безопасности это не вызовет вопросов, — в его голосе прозвучала уверенность.

Я увидел, как воодушевление Маурицио передалось команде.

— Это риск, но он может окупиться, — Маурицио сказал это с той уверенностью, которую я видел у людей, твёрдо знающих, как работает теневая сторона их профессии.

— Если подменим охрану, у нас будет контроль не только над внешним периметром, но и возможность обеспечить как вход, так и выход наших людей, если что-то пойдёт не так.

Я взглянул на Анну, которая всё это время внимательно слушала.

— А что думаешь ты? — спросил я, зная, что её суждение всегда было взвешенным и холодным.

— Это может сработать, — сказала она, не сводя взгляда с тепловизора.

— Но мы должны быть готовы ко всему. Даже если у нас будет контроль над охраной, нельзя исключать, что их замена будет замечена. Важно иметь альтернативный план.

Я кивнул, зная, что решение не будет лёгким, но времени для раздумий не осталось.

В моей голове проносились десятки вариантов развития событий, и ни один из них не был полностью безопасным. Я обернулся к сицилийцу и на миг отвлёкся на красный индикатор, нетерпеливо мигающий, будто предупреждая: «Ты сам знаешь, к чему это может привести…»

— Джованни, держи дроны наготове. В случае тревоги поднимай боевые и прикрывай нас. Мы попробуем наладить подмену охраны, но, если что-то пойдёт не так, только ты сможешь нас вытащить.

— Понял тебя, Слава. Надеюсь, что до этого не дойдёт, но, если что, мои ребята знают, что делать, — его голос был полон уверенности, но напряжение в воздухе усиливалось.

Теперь, когда роли были распределены, оставалось только ждать. Бардовые светодиоды на дронах продолжал резво мигать, подчеркивая готовность к экстренному сценарию. И в мигающем свете боевого квадрокоптера отчётливо ощущалось, что этот план строился на тонкой грани успеха и провала, и каждый понимал: малейшая ошибка может стоить нам жизни.

Начало формы

Маурицио взял телефон и отошёл к окну. Он медленно набрал номер и, дождавшись ответа, вглядывался в вечернюю мглу, словно пытался разглядеть собеседника по ту сторону. Его лицо было неподвижно, но по спокойной жестикуляции угадывалось, что разговор был важным, а сам Маурицио оставался сосредоточенным. Наконец он убрал телефон от уха, обвёл комнату весёлым взглядом и, торжественно произнеся:

Конец ознакомительного фрагмента.