Хроники Дубль Деменции. Белый Кролик

Mr. Kisskin, 2021

Небольшая история про полюбившегося всем персонажа из романа «Дубль Деменция. Человек и Закон» Филонида Курийского. Действия происходят незадолго до повествования оригинальной книги. Затворник, который дружит с популярным в школе парнем, решается выйти из своего забвения в мир дворовой молодёжи. Какой итог ждёт нашего героя, вам предстоит узнать в этом небольшом рассказе.

Родился в Омске в 2001-ом году. Помню, в детстве мама всегда была занята, а отец вечно под вечер, придя с завода, пил до неадекватного состояния… Поэтому я слонялся во дворе серых хрущёвок до ночи, выжидая момент, когда он уснёт или приедет мама с вечерней работы. Ибо его издевательства надо мной терпеть было невозможно. Да и во дворе было не сладко…

— Филонид! — позвал меня один из дворовых задир, будучи в толпе сородичей. Пришлось подойти к нему ближе, я знал, что ему надо… — Принёс?

— Ребят, нету у меня денег… — после этих слов, мальчик, что был старше на лет пять, ударил меня в живот, отчего я загнулся, а из очей полились слёзы.

— Не порядок, Филонид, — он запнулся, — ну и имя у тебя дурацкое! Тьфу! — его мерзкая слюна попала на дырявую куртку со стороны спины. — Тебе ровно час, иначе можешь тут не появляться!

— Я же говорю, что нет у меня денег! У меня много книг. Может вам нужны книги? — в восьмилетнем возрасте, я уже прочитал достаточное количество различной литературы.

Он громко рассмеялся.

— Пацаны! Вы слышали? — повернувшись к стаду, спросил парень. — Этот ботаник мне книги предлагает, вместо десяти рублей! — толпа не заставила себя ждать, потому обвалила на меня кучу насмешек и фальшивый ржач.

— Деньги ищи, Филонид, нахрен нам твои книги не нужны, придурок, — тихим голосом, подойдя поближе, сказал он мне, после чего хорошенечко избил.

Лежа на снегу, дрожа от холода и плача, я уже тогда понимал свою ничтожность и слабость, однако на вопрос: «За что?» так и не находил ответа. Я никогда не позволял себе сделать больно или обидно кому либо, но в этом мире такое не ценится…

В тот день пришлось прятаться дома. И там мне были не рады — отец, заметив моё заплаканное лицо и красную шишку на лбу, принялся издеваться — говорил, мол я не мужик, слабак, да и вообще недоношенный, ведь был очень худым. Иногда он мог позволить себе обронить такую фразу: «Лучше бы в утробе помер, а то настрадаешься еще…»

Ты можешь подумать, что этот человек заслуживает ненависти с моей стороны. Однако я любил его как своего родителя и принимал таковым. В голове возникал лишь вопрос: «За что?». А что мать? А мама лишь могла сделать отцу замечание, да прочитать мораль, но отец мало того, что физически, естественно, был силён, так еще и морально…

Однако семейные вечера в компании трезвого отца в то время вспоминаются мною очень тепло — счастливые лица родичей я не забуду никогда. Могли втроём сходить в кино, могли на пикник в рощу за город съездить. Но это были лишь редкие счастливые отрезки моей жизни, которые на контрасте выделялись из мрачных будней.

Школа… О школа. Любовь и ненависть в одном лице. Грызть гранит науки мне удавалось без особого труда, с энтузиазмом и удовольствием. Чувствовалось умственное превосходство над приматами-одноклассниками, за что они, видимо, меня и ненавидели. Однако был один человек, который относился ко мне по-человечески.

— Фил! Здарова! — ко мне обратился в меру высокий для девятиклассника, жилистый, с приятной внешностью парень. Его искренняя улыбка озаряла меня лучами надежды в добрых и честных людей. — Ну вот мы и в девятом классе! — он протянул мне руку и прижал к себе, когда я пожал её.

— Ник! — я был ему очень рад. Никита был моей стеной и опорой. В тоже время очень популярным в школе парнем — и среди девочек, и среди пацанов — практически сразу, как перевёлся к нам в класс год назад. Но не в том смысле, что в него пацаны влюблялись, а потому что он мог кому угодно, как мне казалось, хорошо вломить. Невозможно было вырваться из его объятий. Или ему из моих.

— Никто не обижал летом? — спросил он.

— Нет, — я улыбнулся и неосознанно бросил взгляд вбок: девочки, что с отвращением смотрели в нашу сторону, заметив меня, отвернулись, отчего я заметно изменился в лице. Было грустно осознавать, что на меня так смотрят…

— Не обращай внимание, Фил, — мой друг с серьёзным лицом и презрением глядел в сторону дам, потом повернулся ко мне. — Они лишь стадо, не разбирающееся в людях. Забей.

— Я так не думаю, друг… Может, действительно, я людям отвратителен… Почему ты вообще со мной…

— Не говори так, Фил! Иначе я от тебя отвернусь! — он не на шутку разозлился. — Мне обидно такое слышать.

— Прости… — я опустил голову, понимая, что сказал глупость. На его месте мне тоже, наверное, было бы обидно. Но я никогда не смогу быть на его месте…

Школьные будни проходили легко и обыкновенно — домашние работы были сделаны на неделю вперёд за выходные и не только мои — Нику я тоже, естественно, помогал, однако не как типичный ботан, который тупо делает всю работу за своего «друга», а сажал его рядом и заставлял зубрить или решать задачи. Такие моменты длились не особо долго — около часа, потом он уходил либо гулять с какой-нибудь девкой, либо к своим друзьям. Мне не особо было прикольно присоединяться, ведь были увлечения намного интереснее — очередное фэнтези в двух томах либо манга, помимо школьной программы.

Дни, когда Ник отсутствовал, были для меня кошмаром — все будто с цепи срывались — то и дело пытались меня задирать, унизить, но Ник об этом не знал, потому что я не хотел, чтобы он решал мои проблемы. Возможно, это был уход от реальности либо акт моего слабого характера и нежелания стать сильнее и изменить свою жизнь.

Конец ознакомительного фрагмента.