Zen 1001. Технофильская ересь

HORO

Загрязнение атмосферы сделало небезопасными уличные прогулки без дыхательного фильтра, повышение глобальной температуры повлияло на климат так, что ветреная холодная зима на большинстве континентов переходит в невыносимо жаркое, засушливое и пыльное лето. Государства переживают период затяжной экономической рецессии, называемой Столетним кризисом. Снижение общего уровня жизни сопровождается поэтапным увеличением рабочего дня. На этом безрадостном фоне молодой парень по имени Марк вместе со своим тренером по карате Владимиром оказывается в центре международного политического скандала. Герои совершают путешествие в Тибет, где становятся участниками жуткого и необъяснимого наукой явления. Событие попадает в объективы мировых СМИ, и конкурирующие корпорации, не теряя времени, открывают на них охоту…

Пролог

«Так мы вступили в новое средневековье. Всеобщим актом воли свобода мышления изъята из употребления, потому что миллионы индивидов отказываются от права на мышление и во всем руководствуются только принадлежностью к корпорации…» (Альберт Швейцер)

«ВНИМАНИЕ, ШЕСТИЧАСОВАЯ ГОТОВНОСТЬ!

ВНИМАНИЕ, ШЕСТИЧАСОВАЯ ГОТОВНОСТЬ!

ВНИМАНИЕ, ШЕСТИЧАСОВАЯ ГОТОВНОСТЬ!

ПРОВЕРКА СИСТЕМЫ КОНТРОЛЯ ОБЪЕКТОВ В ЛАБОРАТОРНОМ СЕКТОРЕ ТРЕТЬЕЙ ПАЛУБЫ!

— Научному персоналу подготовиться к выходу в квадрат испытательных воздействий! — объявил в микрофон худощавый учёный, закрыл глаза, улыбнулся и прибавил громкости. Вслед за его расширенным сознанием по серебристым коридорам лаборатории помчались рваные электронные звуки. Музыка, доносящаяся из громкоговорителей, вначале заставила вздрогнуть огромную флуоресцентную вывеску, украшающую крышу здания, в результате чего в лучах вечернего солнца блеснуло слово «ДЕПАРТАМЕНТ». Дрожь низкочастотных басовых линий передалась верхним этажам, затем устремилась вниз по винтовым лестницам, звуковые волны огибали статуи умиротворённого Будды и многорукой Шивы, мягко скользили по бархатным подушечкам для медитации в просторных аудиториях, пронзали фантастические голограммы, проецируемые над преподавательской кафедрой. Мелодии проникли в актовый зал, напоминающий футуристический храм и, отразившись от огромного натянутого полотна, освещённого ультрафиолетом, взмыли по винтовым лестницам обратно на крышу. В этот раз они нарушили покой второй части вывески, и теперь красками засверкало слово «ПСИХОДЕЛИЧЕСКИХ». Словно боясь наказания, озорные звуки бросились наутёк, задев по пути белое полотенце, по странному обычаю повязанное вокруг дверной ручки кабинета Руководителя департамента. В холле первого этажа их ожидал другой сюрприз — нелепая глыба Советского союза, памятник Владимиру Ленину, расположенный в центре просторного зала, остановил хулиганов и уверенным жестом руки указал верную дорогу — на крышу, где своей очереди покорно ждала последняя треть вывески со словом «ИССЛЕДОВАНИЙ».

— Научному персоналу подготовиться к выходу в квадрат испытательных воздействий! — повторил Руководитель и потеребил тонкую бородку. Пока персонал, состоящий по большей части из несмышлёных студентов, шурша цветастыми халатами, собирался в секторе для испытаний, учёный прокрутился на кресле, пробежался по струнам лежащей на коленях балалайки и с молодецкой прытью подъехал к стенду с фотографиями.

— М-дя… — блаженно промямлил он, разглядывая свои достижения. Да уж, тут было на что посмотреть. Можно было без лишней скромности заявить, что перед его глазами находилась вся история психоделической эволюции в лицах — вот его юношеские снимки, изображающие двух молодых парней с отсутствующим взглядом. Один из них, несмотря на юный возраст, сверкал обширной лысиной. Ребята были одеты в белые кимоно и восседали на выцветшем ковре, скрестив ноги. Вот групповое фото участников пресс-конференции, повсюду счастливые физиономии и красочные логотипы «Human_ver.2.0». Здесь и знаменитое фото с Далай-ламой: загадочно улыбающийся старик по-дружески обнимает двух европеоидов, на нём надета подаренная гостями футболка с эмблемой «Stirol». По центру стенда расположен другой снимок, гордость Департамента — Руководитель выступает перед многотысячной аудиторией на всемирной конференции по изучению изменённых состояний сознания. И пусть злые языки поговаривают, что подобные мероприятия являются всего лишь способом отдохнуть в Индии за казённые средства, учёный муж на снимке держит микрофон уверенно, спина его гордо распрямлена, а взгляд устремляется поверх голов слушателей к светлому будущему свободного от предрассудков человечества.

— М-дя! — подытожила знаменитость, провожая окончание трека костлявым пальцем. Прихватив со стола печенье, он облизнул сахарную пудру и вышел из кабинета, хлопнув дверью. От удара табличка на двери покосилась. Она гласила:

«Руководитель Департамента психоделических исследований ДОКТОР ЯМАК»

* * *

— Полдень, XXI век! — укоризненно произнёс я, глядя на часы.

— Бобр, успокойся, ведёшь себя как офисный планктон! — перед моим лицом материализовался человек в ковбойской шляпе. Перекрикивая рёв двигателя, он высунулся из шикарного красного авто почти по пояс. — Тупо слышать какие-то претензии от человека, определяющего время по сраному браслету с изображением танцующего человечка.

— Какого…??? — я проглотил слово, замешкавшись. Вместе с шумом мой старый приятель Ли привёз с собой запах горелых покрышек.

— Не утруждайся оправданиями! — заявил он категорично. — Я же знаю, что ты никогда не просишь подкинуть тебя без особой на то причины… — его чрезмерное дружелюбие и приветливость стала меня настораживать. — И какими же вы с Доком исследованиями занимались на этот раз? Чердак, как я вижу, разобран основательно! — он прищурил глаза по привычке, напоминая мне весёлого азиата.

— Я был у Пашки…

— Это ещё хуже, товарищи! — ораторствовал Ли, обращаясь в неизвестность. — Опять нажрались экспериментальной дряни, не прошедшей испытаний в Департаменте! Возмутительно!

Я подошёл ближе, взял оратора за шляпу и усадил обратно за руль.

— Что за показуху ты тут устраиваешь…? — рассеивая подозрения, я заглянул в салон и к своему ужасу узрел двух малолетних красоток в высоких кожаных сапогах. — ПРИВЯУ-У-У! — пропищали они в один голос.

— Разве не уважительная причина для опоздания? — опередил меня Ли, надеясь, что я не стану поднимать бурю при посторонних.

— Очаровашки… — выдавил я, постеснявшись упомянуть о том, что после вчерашнего вечера едва могу разобрать их лица. Медленно и неуверенно обойдя старинный Dodge Challenger, я присел на переднее сиденье. Шестилитровый мотор загремел, стоило водителю коснуться педали газа.

— Yeah-h-!!! Бензиновые тачки — это улёт! — педаль опустилась в пол, пассажиры влипли в кожаные кресла. Мой запас терпения стремительно иссякал. Мало того, что мой друг опоздал на целый час, оставив меня наедине с назойливыми галлюцинациями, теперь он гоняет на моей машине как слабоумный, зная, что бензиновое авто, ещё и такое раритетное, в наше время невозможно достать даже ему — человеку, мягко говоря, не бедному. Я повернулся и заглянул в его глаза, отчего тот мгновенно опомнился и сбавил скорость. Это были глаза счастливого человека. Человека, который, несмотря на небольшой по современным меркам возраст, успел реализовать все свои нездоровые мечты. Но что же таилось в глубине этих широких от удовольствия зрачков? Что за существо поселилось в этом атлетическом теле?

— Пустота… — прошептал я. Ли вздрогнул, как будто что-то постороннее и холодное лизнуло его внутренности. — Все твои достижения — это пус…

«Итак, мы продолжаем нашу передачу «Рептилии Юрского периода!» Минутка рекламы, не переключайтесь!» — коротенький палец Ли коснулся сенсорного дисплея, мой голос прервала радиотрансляция. Над передней торпедой Челленджера появилась миниатюрная голограмма, изображающая интерьер небольшой квартирки. Камера приблизилась к старому окну, покрытому облупившейся краской. Крупным планом — ветхая деревянная рама. Послышались завывания ветра.

«Раньше у меня были большие проблемы», — сообщил приятный голосок. За окном пошёл дождь, объёмные капли возникали из пустоты и исчезали в сером пластике торпеды. Вода стала проникать сквозь оконные щели и растекаться по подоконнику. Заиграла приятная музыка, обстановка в квартирке сменилась, теперь перед камерой была добротная пластиковая рама, надёжно защищающая от пыли, грязи и шума. Рама распахнулась, на подоконник запрыгнул человек и с дикими воплями выбросился из окна. На торпеду с грохотом упала рекламная вывеска:

«DXM ОТ ЛИДЕРА НА РЫНКЕ ПСИХОДЕЛИЧЕСКИХ ВЕЩЕСТВ — КОНЦЕРНА «STIROL»!! НОВАЯ, УЛУЧШЕННАЯ ФОРМУЛА!! ТЕПЕРЬ ШАНС САМОУБИЙСТВА — 76 % УЖЕ ПОСЛЕ ПЕРВОГО ПРИЁМА!!»

В салоне повисла угнетающая тишина.

«Бры-ы-ынь!» — рука одной из красоток непроизвольно опустилась на струны балалайки, валяющейся на заднем сидении.

— Всё ещё заказываешь рекламу у этих ребят? — я обратился к владельцу концерна.

Ли почесал щетину, обгоняя очередной электромобиль.

— Sick, sick, sick! Don’t resist! Sick, sick, sick! — подпевал он, вслед за вокалистом.

— «Era vulgaris»? — протянул я и увеличил громкость; говорить стало невозможно. Да и стоило ли? Мой друг растворился в родной стихии рок-н-ролла. Немногие знали, что эта комбинация из двух слагаемых порождала собой разрушительную и одновременно созидающую силу, стихию, перед которой, как показала жизнь, сокрушаются любые препятствия.

Гитары взяли последние аккорды, музыка стихла, машина припарковалась у входа в офис.

— Спасибо, дружище! — я хлопнул Ли по его цветастой рубашке, попрощался с попутчицами и вышел на улицу.

Ли подал знак подружкам и выскочил вслед за мной.

— Бобрик, постой! — подойдя ближе, он наклонился к моему уху и прошептал:

— Я почувствовал…

Мои брови приподнялись в недоумении.

— Я почувствовал, как ты проник в суть…

— Что?

— Когда ты заглянул мне в глаза… Я знаю, что ты можешь видеть…душу… что ты увидел во мне? — Ли было неловко, он теребил пуговицу на рубашке.

— Тебе ведь плохо, не так ли?

— Немного…грустно… Не знаю почему… у меня всё есть…

— Заткнись, ради бога. Не позволяй себе хныкать! — я играл свою роль, зная, каких струн нужно коснуться, чтобы настроить эту гитару. — Потерял немного драйва из-за того, что твоё хобби стало легальным?

— Возможно…

— Иди к своим цыпочкам, пока они не увидели, как их кумир распускает сопли!

— Слышь, не ори! — прошипел он, прикладывая палец к губам. Неожиданно он ударил меня в пресс.

— Вот это другое дело! — прохрипел я, держась за живот. — Не забывай, что твоя голова идеальна для ношения шляпы, а не тупых размышлений!

— Бог мой… — Ли махнул своей пухлой рукой и зашагал в сторону припаркованного «Доджа». Не успел он сесть за руль, как его телефон завибрировал.

«Береги машину!»

— гласило сообщение, адресованное от меня.

— Береги свою крышу… — пробормотал лихач, завёл мотор и оглушил улицу раскатами красного американского чудовища.

* * *

— Я вижу, ты близок, — ловко увернувшись от блевотины, доктор Ямак похлопал молодого человека по плечу. Двое послушников выносили беднягу на свежий воздух, спустившись с крыльца, они усадили его на нижнюю ступеньку в аккурат под вывеской:

Школа просветления

«Вафля»

Оставив учеников проветриваться, Доктор прошёл по коридору, распахнул высокие двери и остановился на пороге аудитории. В помещении находилось около сотни человек, одетых в одинаковые белые робы, на их головах были выстрижены странные залысины. Под громкую музыку люди повторяли непонятные действия. Одни, изолировавшись от окружающих с помощью наушников, практиковали медитацию, скрестив ноги, другие придавались празднованию, снуя взад-вперёд, танцуя и периодически совершая священное паломничество к стойке бара.

Увидев вошедшего Учителя, послушники прекратили всякую деятельность, бармен наклонился над пультом и приглушил музыку. Доктор прошёл через весь зал, осмотрел обстановку и заступил на расположенный в центре постамент.

— Граждане Земли! — обратился он. — Всем вам посчастливилось жить в светлом времени, когда глупости побеждены, а коррупция и любые преступления стали бессмысленными! Что и говорить, человечество неудержимо движется к просветлению. Просветлению душ и умов. А вы, граждане, могу заявить вам с полной ответственностью, находитесь, такскзать, в авангарде этого движения!

— УРРА!! — воскликнул перевозбуждённый послушник и принялся хлопать в ладоши, обливаясь пивом.

— М-дя… — лектор потрогал лысину и продолжил. — Просветление — это длительный и нелёгкий путь, все вы это уже успели ощутить на себе, — Доктор обвёл глазами публику, одобрительно кивающую в ответ. — Но стоит ли умышленно усложнять его ещё больше? Разве может нормальный человек разобраться в этих ужасных терминах — муладхара, дхарма, санкхья, мокша? А главное — зачем? Ведь наша с вами родная славянская традиция содержит в себе абсолютно идентичные понятия! Так, например, мат является универсальной мантрой, произнося которую мы выражаем те или иные духовные состояния. Главнейшим из них, граждане, является состояние безмятежности, отрешённости от мирских забот и безразличия к материальным ценностям иллюзорного мира. Состояние абсолютного равновесия, именуемое ПО.

Руководитель Департамента перевёл дыхание и повернул голову к большому окну на всю стену. Солнце спряталось за плотным грозовым облаком, и все объекты в помещении отразились в окне, словно в зеркале. Его взгляд дрогнул — неожиданно для себя он обнаружил, что выступает перед аудиторией в белом лабораторном халате.

— Вот, например, многие из вас сейчас наверняка задумываются, почему я прибыл из Департамента в этом… ммм… комичном наряде? Может, я слишком увлёкся исследованиями или наконец-то съехал с катушек? Мыслить подобным образом было бы большим заблуждением! — заверил Док, вознося указательный палец. — На этом примере, дорогие мои, вы можете убедиться в необходимости постоянной работы над собой. Мой ум твердит, что я одет неподобающим образом, но справиться с назойливым раздражителем мне помогает сильнейшая мантра — стоит лишь закрыть глаза и медленно произнести: «П-О-О-О-О-О-О-О-О!»

Довольный своей находчивостью, Док потеребил бородку и поднял руки.

— Переходим к практической части! Пожалуйста, усаживайтесь поудобнее и закрывайте глаза, — Доктор жестами усадил учеников и убедился, что все сомкнули веки. — Отлично, теперь давайте вспомним о том, что мешает нам быть счастливыми, о том, что принято называть «проблемами». Не хватает денег до конца месяца? Ваша спутница требует от вас, сама не знает чего? Работа не приносит удовольствия? Тогда повторяйте за мной: «П-О-О-О-О-О-О-О-О-О-О-О!»

— П-О-О-О-О-О-О-О-О-О-О-О-О-О-О!.. — загудел зал.

— Почувствуйте, как состояние ПО проникает в каждую клетку вашего тела. Ощутите, как ПО расслабляет ум, делая вас мудрыми и отрешёнными. ПО — это секретное оружие славянского народа, благодаря нему мы победили монголо-татар, Наполеона, Гитлера, советскую власть, затем победили её ещё раз, но уже в виде восставшего из могилы зомби. «У нас лучшая армия!» — утверждали наши враги. — «Самые тренированные солдаты, самая продвинутая на континенте экипировка и техника!» — Док выдержал паузу. — И они были правы! Наши предки тоже не стали спорить, в ответ, они произнесли лишь одно слово — ПО. Захватчики не могли понять, что значит ПО, они разрушали города и деревни, разбивали наши армии и сжигали столицы. «Сдавайтесь, у вас нет ни единого шанса победить!» — призывали они. — «Мы разрушили всё, что у вас есть!» И они ошибались. Потому что существует нечто, что нельзя уничтожить, — Док сделал паузу, — это душа, друзья мои. Дух, если хотите. Не забывайте, что человек — это не тело, а дух, находящийся в нём, и отсутствие духовности — это наша погибель. Конец духовности станет концом человечества, осознание этого, я надеюсь, заставило всех нас собраться в нашей уютной школе просветления.

Аудитория замерла. Спины учеников распрямились, праздные лица стали более серьёзными и одухотворёнными. Каждый ощутил внутри себя какое-то движение — это подавал знаки тот самый дух. Док продолжал:

— Истина, граждане, состоит в том, что не сами трудности, проблемы и препятствия заставляют наш дух съёживаться, как…м-м-м… пенис под холодным душем. Настоящий враг прячется там, где никто не станет искать — он скрывается в нашем уме. Да-да, граждане, в уме! Именно он называет рядовую ситуацию проблемой, внушает страх перед будущим, и не найдя ответа, вселяет панику. Вспомните, сколько раз с вами такое происходило? — спросил Доктор и, предоставив слушателям время для размышлений, спустился к бару промочить горло.

— К счастью, наш человек редко руководствовался умом при выходе из затруднительных положений, — заметил доктор Ямак, вытирая с губы пивную пену. — Он произносил заветное ПО и побеждал. Побеждал, ибо сила ПО воистину безгранична! Она поможет вам не только в повседневной жизни, но и в ваших духовных практиках, главнейшей целью которых, напомню, является достижение состояния Вафли — высшего состояния, на которое способно человеческое существо!

Закончив выступление, Доктор спустился с постамента и направился к маленькой двери в конце зала.

— Сегодняшнее занятие не должно пройти для вас даром, граждане, — огласил он по дороге. — Сейчас вы должны произнести мантру ровно сто раз. Я хочу, чтоб слово «ПО» отпечаталось у вас на лбу, словно это результат резьбы по… м-м-м… дереву. Поверьте, это не пустое слово — это оружие, искусно владея которым, вы… — Доктор опустил взгляд и оторопел — вместо нормальной обуви на его ногах красовались серые стоптанные тапки, — вы… ну вы поняли! — кивнул он и, споткнувшись о балалайку, шмыгнул за спасительную дверь.

* * *

Я стоял на мраморном крыльце новомодного офиса, глядя на красный шлейф, оставшийся от машины. Благословив своего друга крепким словцом, я сосредоточился на вывеске за спиной:

«MOVIE LLC»

Хорошенько потерев глаза основаниями кистей, я вновь обернулся к месту, откуда минуту назад умчался мой друг Ли — шлейф по-прежнему висел в воздухе. Немного огорчал тот факт, что кроме меня, шлейфа никто не видел. Чуть больше огорчала вполне очевидная мысль о том, что на самом деле его там вообще не было. В полное же огорчение меня приводило осознание того, что кроме паршивого состояния, моё появление на работе омрачалось значительным опозданием. Я сделал глубокий вдох, поправил галстук и собрал русые волосы в аккуратный хвост.

— Не самое худшее самочувствие как для понедельника, — подбодрил я себя шёпотом и сделал уверенный шаг, стеклянные двери офиса раздвинулись.

«Жаль только, что сегодня пятница» — язвительно сообщил внутренний голос, отчего моя выжатая из последних сил улыбка в последний момент предательски исказилась. Робко поздоровавшись с охранником, я подошёл к турникету и щёлкнул замком дипломата. Стоило мне провести извлечённой из кейса пластиковой картой по считывающему устройству, как на дисплее под потолком холла появилась надпись: «Bodhisattva 13:20 — 25C superconductor». Помещение вздрогнуло от нахлынувших отовсюду электронных звуков.

— Отличный трек, господин директор! — похвалил музыку охранник. Вежливо улыбнувшись в ответ, я проследовал по коридору. Музыка разносилась по всем этажам административного здания. Я позаботился о том, чтобы мощная акустика была вмонтирована в каждом кабинете, в каждом проходе — спасения не было даже в туалетах.

«Зато мои сотрудники знают о прибытии руководства», — мысленно оправдывал я свою прихоть, поднимаясь в стеклянном лифте.

Мой кабинет был расположен над верхним этажом и представлял собой прозрачную башню, коими с недавних пор стало модно украшать крыши новостроек. Зайдя внутрь, я поставил кейс на длинный стол для совещаний и плюхнулся в кожаное кресло, прищурившись от яркого солнечного света. Погружаться в работу в таком состоянии я посчитал чрезмерным стрессом для организма, поэтому подходящим альтернативным занятием стал просмотр свежих новостей в интернете. Лениво перебирая пальцами по дисплею, я неожиданно наткнулся на статью о своей компании, о детище, на создание которого ушла масса времени и стараний. Заголовок гласил:

«Калигула_ver.2.0»

Далее следовал текст следующего содержания:

«В наше время едва ли найдётся человек, хотя бы единожды не посетивший или, по крайней мере, не слышавший о крупнейшем и, пожалуй, наиболее выдающемся ночном клубе столицы. Клуб «Movie» по праву прославился изысканной музыкой, новаторским подходом к дизайну и эксцентричными мероприятиями, каждое из которых норовит переплюнуть предыдущее по красоте, масштабу и… дерзости. При всём желании удержаться от оценочных суждений по поводу вкусов и нравов современного общества, нам кажется, как минимум удивительным открытое восхищение такими «креативными находками» как сношающиеся лилипуты в костюмах полицейских или сотни подвешенных на резинках белых кроликов, раскачивающихся над танцполом», — прочитав последние строки я ухмыльнулся и потрогал светлую голову, родившую столь замечательные идеи.

«Уставшая от подобных выходок публика, давным-давно отказалась бы терпеть столь бесцеремонные нападки на общественную мораль, не имей владелец «Movie» связей в Департаменте психоделических исследований, позволяющих распространять во время вечеринок эксклюзивные вещества, представляющие посетителям заведения заманчивую возможность с каждым разом испытывать всё новые и новые ощущения. В данной статье, однако, речь пойдёт не об этом. Благодаря тщательно законспирированному журналистскому расследованию, мы можем рассказать о том, что происходит за фасадом процветающего развлекательного заведения, приоткрыть занавес, скрывающий особенности управления компанией.

На протяжении длительного времени любая информация, касающаяся организации работы гиганта развлекательной индустрии, скрывалась от общественной огласки. Казалось бы, причины этому вполне очевидны — мы говорим о секретах бизнеса и коммерческой тайне. Однако год от года распространяются слухи о другой стороне медали, слухи противоречивые и зачастую слишком фантастические, чтобы претендовать хотя бы на долю реалистичности. Действительно, некоторые факты, с которыми нам довелось столкнуться в ходе собственного расследования, не поддаются рациональному объяснению. Так, например, зная о ярко выраженных склонностях владельца компании к бесконечным развлечениям, сексу, вечеринкам и употреблению всех видов психоделических веществ, логично было бы предположить, что сотрудники отбираются с учётом психической зрелости, раскованности и, возможно, какой-то степени аморальности. Тем не менее, успешно пройти собеседование удалось лишь самому консервативному и чопорному журналисту, такому, каких за глаза принято называть различными оскорбительными словечками.

Здесь мы не можем не упомянуть о более чем загадочном принципе отбора кандидатов. После первого интервью с HR-менеджером, соискатель, в случае заинтересованности компании, приглашается на личную беседу с собственником, человеком, который, как полагается, и принимает окончательное решение. Вполне стандартная процедура, если бы не одна загвоздка — в ходе встречи, господин Генеральный директор… не произносит ни слова. Вместо привычного интервью он в течение нескольких минут буравит взглядом растерянного кандидата, после чего немедленно сообщает ему о его дальнейшей судьбе в «Movie LLC». При положительном результате будущему работнику оглашается его заработная плата, к слову, превышающая ставки на аналогичных должностях в других компаниях в несколько раз.

Пройдя это не вполне обычное собеседование, наш счастливчик мчится на свою новую работу, ещё не подозревая о том, через что ему очень скоро придётся пройти. Сюрпризы случаются с самого утра. Точнее полудня, когда, собственно, и начинается рабочий день. Не успевает новый работник обустроиться на месте и перевести дух, как офис буквально разрывается от громкой музыки, доносящейся прямо из стен ультрасовременного здания. Если вы думаете, что утром в «Movie LLC» звучат умиротворяющие мелодии, настраивающие сотрудников на продуктивный рабочий день, смеем вас разуверить — в момент прибытия директора играет абсолютно невыносимый для психически здорового человека Dark psychedelic trance. Разумеется, о таких подводных камнях заранее никто не предупреждает, а ведь пережитый стресс может быть смертельно опасен для людей со слабым здоровьем! Даже с нашим коллегой, несмотря на профессиональную закалку и крепкие нервы, случился обморок.

В ходе рабочего процесса, сотрудник осваивает, казалось бы, стандартные навыки, исполняя вполне привычные для подобных компаний обязанности. Но трудовые будни регулярно разбавляются неадекватными выходками собственника. В частности, если работник вызывается к руководству, предвидеть, будет ли он поощрён или вычитан, представляется крайне затруднительным. По слухам, руководитель ведёт секретный календарь, в котором дни «кнута» или «пряника» распределены, только задумайтесь, случайным образом!

Кроме того, всему персоналу может быть приказано прибыть на следующий день в нелепых костюмах, а то и вовсе без одежды. Не является ли это прямым нарушением прав наёмного работника? Несоблюдением требований Конституции о неприкосновенности личности и уважении к человеческому достоинству? Впрочем, сексуальная тематика является больным вопросом владельца компании. Внутренний интерьер офиса больше напоминает древние храмы Каджурахо — скульптуры, изображающие соитие расположены повсюду, а дверные ручки и выключатели исполнены в виде половых органов. Сотрудникам и сотрудницам, вынужденным регулярно обнажаться, волей-неволей приходится проводить значительную часть свободного времени в спортивных залах, чтобы сохранить хоть какое-то уважение среди коллег.

Кульминация всех ужасов и унижений наступает на корпоративных праздниках. В компании существует специальная должность, на которую с самого момента основания назначен выдающийся учёный Павел Ярута. Широко известный в области создания новых химических соединений, Павел применяет свой талант для разработки так называемого «праздничного меню», погружающего участника действа в наркотический транс с первого же отведанного блюда. Таким насильственным образом добропорядочные работники исполняют роли подопытных кроликов, теряют над собой контроль, а мероприятие превращается в дионисийскую вакханалию.

Запуганные и истощённые люди держат внутри коллектива круговую поруку. Мы можем лишь предполагать, насколько реальными должны быть угрозы со стороны руководства, чтобы удержать в шкафах такое количество скелетов! Кто знает, возможно, коллектив давно превратился в секту, состоящую из безвольных зомби? Наша редакция ни в коем случае не навязывает читателю какое-либо мнение, ведь цель журналистики — беспристрастное освещение фактов.

Помните, посещая ночной клуб «The Movie», вы поддерживаете многочисленные бесчинства и произвол, а нанимаясь на работу, рискуете навсегда превратиться в сектанта, поставив крест на нормальной жизни и отношениях с родными и близкими».

— «Родными и близкими», — передразнил я. — Сплошные низкопробные штампы! Неужели нельзя было найти нормального автора для заказной статьи? Они думают, что современный человек может поверить в этот смехотворный бред?

Мою тираду прервал вызов от секретарши.

— Слушаю! — отозвался я, нажимая на иконку интеркома.

— К Вам главный бухгалтер, — сообщила красотка. — Говорит, срочно.

— Хорошо, приглашай! — попросил я и убрал руку с сенсорной панели.

Лифт загудел, и вскоре в дверях моего кабинета появился высокий седой мужчина. Его вид меня несколько озадачил.

— Чух, чух, чух, добрый день! — произнёс он устало.

— Хм. Как тебя сюда пропустили?

— Да как обычно, чух, чух, чух, — главбух подошёл к столу и положил передо мной пачку документов, — надо подписать. Срочно.

— Понимаю… — сказал я, просматривая счета на оплату. — Но как это связано с тем, что ты засунул себе в жопу какую-то…э-э-э… трубу и изображаешь грёбаный паровозик?

— Но Вы же сами сказали мне так сделать, когда поймали на обеде с сигаретой.

— Ох уж это… курение! — я вспомнил о досадном моменте, произошедшем на днях. — Так, быстро вынь эту хуйню из брюк!

Главный бухгалтер повернул голову и огорчённо посмотрел на импровизированную выхлопную трубу.

— А мне нравится…

— Клоун! — вскочил я в раздражении. — Дай сюда!

Я совершил обходной манёвр и рывком вытащил свёрток из-за пояса главного счетовода.

— Не выкидывайте, пожалуйста! — взмолился он. — Это акты выполненных работ. Их тоже надо подписать.

— Устраиваете здесь балаган, а потом о нас пресса чёрт знает что пишет! — я разгладил бумаги и вернулся на своё место. — Садись, не стой над душой, бога ради!

Главбух затянул ремень и, отодвинув мой кейс, уселся за стол для совещаний.

— Я так понимаю, работы выполнены? — спросил я, доставая ручку.

— Да, крокодилы на месте.

— Отлично… — пробубнил я, подписывая акт. — Вы там поосторожней давайте, чтоб мы их больше по всему офису не ловили.

— Разумеется.

Я открыл ящик стола и заглянул в свою таблицу.

— Какое сегодня число?

— Тринадцатое, — ответил главбух, разглядывая интерьер с таким любопытством, словно был у меня в первый раз.

«Хвалить», — прочитал я про себя и задвинул ящик обратно.

— Кстати, я как раз собирался тебя вызвать.

— Что-то случилось? — лицо главбуха напряглось, взгляд остановился на висящей на стене грамоте:

«Почётный член Академии адвокатуры имени Оскара Акосты»

— Нет, наоборот. Хотел сказать, что очень доволен твоей работой в последнее время, — после этих слов я подошёл к сотруднику и крепко пожал его руку. — Благодарю, Александр, я немедленно издам приказ о твоём премировании.

— Спасибо большое!

— И ещё. Передай, пожалуйста, этому новому менеджеру…как его…

— Такой тихоня?

— Да, ну ты понял, — кивнул я. — Так вот, передай ему, что если он будет и дальше сливать информацию журналистам, заставлю ходить в костюме крысы до конца месяца!

— Может, лучше расскажем всем, что он в первый день обосрался?

— Не стоит, Саша, это не наши методы. Между прочим, теперь это называется обмороком…

* * *

Стены комнаты выглядели хлипкими, они подрагивали от вибрации, как сухая листва от порывов холодного осеннего ветра. Огромный механизм работал где-то неподалёку, издавая пугающий рёв и заставляя звенеть чистую посуду на кухне. Внутреннее убранство помещения не отличалось разнообразием — пара деревянных этажерок, ваза с искусственными цветами и большой обеденный стол, покрытый белой застиранной до дыр скатертью.

— Обычно у нас Мэри занимается резнёй, — сказал кудрявый мужчина с сумасшедшими глазами, выкладывая на тарелку странную маленькую птичку, зажаренную в духовке. — Может быть сегодня Вы, Генри, попробуете?

Генри машинально отпрянул и оглядел присутствующих испуганным взглядом. Его девушка сидела неподвижно, её лицо ничего не выражало. Будущая тёща также уподобилась каменной статуе.

— Вы ведь не против? — заискивающе добавил отец семейства.

Генри набрал воздуха в лёгкие.

— Конечно! — ответил он с максимально возможной вежливостью. — С превеликим удовольствием.

Взяв со стола длинный кухонный нож, более походивший на мачете, Генри посмотрел на птичку и замер в нерешительности. После секундного промедления он вновь обратился к кудрявому мужчине.

— То есть просто разрезать её, как обычного цыплёнка?

— Да, да, режьте как обычного цыплёнка!

Механический рёв нарастал. Старые обои на стенах стали похрустывать. Казалось, что страшная гудящая машина прорвёт их с минуты на минуту и ворвётся в комнату.

Собравшись с силами, Генри пододвинул к себе тарелку и неуверенно коснулся птички столовым прибором. Послышалось чваканье, на тарелку полилась отвратительная кровавая жижа. Поджаренные птичьи окорочка зашевелились, Генри с ужасом и надеждой посмотрел на остальных участников трапезы. Семья его возлюбленной сидела спокойно, словно наблюдала подобное каждый день. Исключение составляла лишь мать, глаза которой исполнились одержимостью, а из приоткрытого рта вывалился покрытый пеной язык. Окорочка конвульсировали, извергая потоки загустевшей крови. Маслянистые бардовые пузыри раздувались и лопались, орошая брызгами белую скатерть. Напряжение достигало критической отметки.

В комнате отдыха доктора Ямака зазвонил телефон.

— Мдя? — он поднял трубку, вытирая бороду от белой пудры.

— Доктор, кажется, я безнадёжно болен, — послышалось из динамика.

— Не переживайте, уважаемый, у меня полно лекарств, — успокоил меня Док и поставил фильм на паузу.

— Я тебя не сильно отвлёк?

— Ну что ты! Я уже закончил с учениками, сижу, пересматриваю «Голова-ластик».

— Дэвид Линч? Классика. Ты его… э-э-э… просто так смотришь?

Док выдержал многозначительную паузу, после чего взял из коробки очередное печенье и зачерпнул им пудру.

— Дээээ, я тут… сладостями балуюсь. А что стряслось-то?

— Не могу больше, — я выдохнул и опустил голову. — Гнусная реальность этого мирка просто невыносима. Ли гоняет по городу на моей тачке, СМИ поливают меня жидким поносом, а сам я целый день не могу избавиться от последствий поедания каких-то адских растений с пашкиного подоконника.

— Я рекомендую эвтаназию.

— Спасибо, доктор! Я знал, что на Вас можно положиться, — я засмеялся, откинувшись на спинку кресла. — На самом деле я как раз хотел предложить нечто подобное. Давайте сегодня соберёмся у меня в клубе? Все — ты, я, Ли, Пашка, Стася? А? Сто лет ведь не собирались.

— Ты без машины?

— Без.

— Тогда обзванивай всех, я заеду вечером, — сказал он и повесил трубку.

* * *

— Господин, директор, у нас чрезвычайная ситуация! — на экране интеркома появилась испуганная физиономия охранника.

— Я оторвал от стола отёкшее заспанное лицо и сфокусировал взгляд на дисплее.

— Господин, директор… — голос охранника дрожал.

— Да что случилось? — я отлепил от щеки глянцевый календарь.

— Штурмуют! Немцы…

— Кого штурмуют? Ты что, идиот?

— Война… спуститесь…

Я хлопнул по кнопке «end call» и выругался.

«Видимо, не стоит так частить с корпоративами», — жужжало в моей голове, пока кабина лифта опускалась на первый этаж.

Подтолкнув медлительную дверь, я сделал уверенный шаг по направлению к неизвестной угрозе. Холл был пуст, двухметровый охранник прятался в кабинке у турникета. Из коридора высовывались носы зевак. Настроение упало до максимально низкой отметки.

— Где немцы, бля?! — кричал я, озираясь. Внимание привлёк шум, доносившийся со стороны крыльца.

— Танк… — послышалось из кабинки.

— ЧЕГО??? — я был растерян, забыв о роли директора.

При всём желании рассказать, что я бросился в атаку, как разъярённый лев, вынужден признаться, что первая моя реакция была далека от этого. Оказавшись на улице, я увидел виновника массовой паники — от этого ноги мои потяжелели, словно их погрузили в тазик с бетоном. Да и стоило ли шевелиться, когда перед твоим носом, вертя массивной башней, разъезжал монструозный танк времён Второй мировой войны?

Одурманенный мозг отказывался соображать, взгляд зацепился за некую несуразицу — вместо того, чтоб крошить и уродовать мраморный тротуар, гусеницы танка парили в полуметре от земли. Присмотревшись внимательнее, я понял, что передо мной всего лишь макет — хоть и детализированная, но всё-таки копия устрашающего когда-то оружия. Возмущённый столь дерзким розыгрышем, я сорвался с места и, нарочно бравируя перед подчинёнными, стал приближаться к большой пластмассовой шутке. Тем временем, башня, загудев, повернулась и внезапно для всех выстрелила в неизвестную цель. Стекла задрожали от ударной волны, земля ушла из-под моих ног. Вдалеке что-то взорвалось.

Морщась от дыма, я сидел у крыльца собственного офиса и беспомощно шевелил губами.

— «ИС 2», — прочитал я медленно.

Танк опустился на землю, издав шипящий звук. Задняя стенка приподнялась, будь это дверь дорогостоящей спортивной машины.

— «Иосиф Сталин», — услышал я голос Дока, — самый мощный и бронированный советский танк периода второй мировой войны!

Доктор вышел из кабины и картинно приставил руку ко лбу.

— Прямое попадание! — доложил он с уверенностью. — Этот Макдональдс больше не будет отравлять организмы наших детей!

— Но… кхе…, — ко мне наконец-то вернулся дар речи, — там же люди.

— Всё в порядке, — доктор Ямак поправил ворот халата и осмотрел свои чёрные лакированные туфли, — я позаботился о том, чтобы перед выстрелом там никого не было.

На крыльцо начали стягиваться любопытные зрители.

— Вы зачем мне охранника напугали, товарищ военный? — спросил я, поглядывая на сотрудников через плечо.

— Минутку! — Док нырнул в кабину танка и появился с кожаным портфелем в руках. — Так, где наш больной? — деловито поинтересовался он и, не дожидаясь ответа, зашагал ко входу. Переступив через меня, он, кряхтя, взошёл по ступеням и приблизился к импровизированному укрытию охранника. Бедолага по-прежнему находился в состоянии глубокого стресса, ведь, скорее всего, это был первый и последний раз, когда он вживую сталкивался с военной техникой в действии.

— М-м-д-я… — обойдя турникет, Док достал из портфеля квадратный клочок бумаги размером с ноготь и без единого слова заставил молодого человека проглотить лекарство. — Вот та-а-а-к, молодчинка. Богатырь глупо улыбался.

— И-о-с-и-ф С-т-а-л-и-н…

Доктор погладил его по голове, как гладят ребёнка, недавно отучившегося писать в штаны.

— Не надо бояться мой маленький, все мы умрём, — обнадёжил он пациента, после чего вышел на улицу.

К этому времени мне удалось вернуть себе спокойствие и рассудительность. Отряхнув брюки, я поднялся на ноги и обратился к своим подчинённым.

— Господа, ваш рабочий день окончен. Завершайте дела и отправляйтесь домой, — в ответ блеснуло пару улыбок, однако радоваться сокращённому дню открыто никто не рискнул. — Прошу любить и жаловать — мой хороший друг, Руководитель Департамента психоделических исследований — доктор Ямак!

Я взял Дока за плечо, в то время как восхищённые зрители импровизированной военной постановки осыпали его овациями. Поблагодарив всех и раскланявшись, он дождался, пока я схожу за вещами, и после непродолжительного ознакомления со своей игрушкой усадил меня в кабину. Антигравитационный двигатель сработал мягко, разглядывая салон, я и не заметил, как машина оторвалась от земли и заскользила прочь от места происшествия.

Поводив пальцем над приборной панелью, Док нашёл нужную иконку и включил радио.

«Сегодняшнюю программу поздравлений продолжит юное дарование по имени Ванечка. Семилетний внук желает поздравить горячо любимую бабушку».

— Дорогая бабушка! — прогнусавил ребёнок. — От всей души желаю тебе здоровья, счастья и долголетия! В этот знаменательный день я дарю тебе песенку, которая называется «Osom — Xaggittariuss».

— Ксаджитариус… — проговорил я вполголоса, продолжая обдумывать события этого дня. В голову пришло пару интересных идей, я достал записную книжку и карандаш.

— По-моему, у меня изменился почерк, — предположил я, разглядывая написанное с расстояния вытянутой руки.

— Ага. На «Times new roman», — подтвердил Док. — Просто не надо слушать так много Грешилова.

— Хм… — я задумался. — KinDzaDza… кто это?

— Читал, что это всего лишь собачка, нажимающая лапами случайные клавиши на синтезаторе.

— Я знал…

Некоторое время мы всерьёз обсуждали возможность существования такой разумной и одарённой музыкально собаки, вскоре наш высокоинтеллектуальный диспут был прерван очередными глупыми поздравлениями.

— Совсем забыл! — спохватился Док. — Ребята, напечатавшие этот военный экспонат по моему заказу, предусмотрели забавнейшую функцию!

Доктор выключил радио и открыл плейлист проигрывателя.

— При желании я могу синхронизировать внутреннюю акустическую систему с уличными громкоговорителями.

— Да ладно!

Док пробежался по дисплею, на экране высветилась надпись:

Global synchronization enabled

Затем появилось название трека:

Fluke — Atom bomb

В кабине зазвучало творчество старых английских электронщиков. — Проверяй! — Док открыл люк, чтобы я смог высунуть голову.

«Baby’s got an atom bomb

A motherfucking atom bomb

Twenty megatons

You’ve never seen so much fun»!

Просторные улицы столицы, сверкающие витринами в свете вечерней иллюминации, заполнились музыкой, словно пересохшие устья реки во время тропического ливня. Трек из легендарного альбома «Risotto» как нельзя лучше вписался в радостную пятничную суету.

«Baby got a poison gas

Baby got a heart attacks

Baby got a pain on tap

Baby gimme some of that»!

Удивлённые прохожие вертели головами в поисках источника звука, трое девчонок, возвращающихся из школы, бросили планшеты на лавочку и принялись беззаботно приплясывать. Наш антигравитационный танк собирал изумлённые взгляды, водители уступали нам дорогу, даже если для этого им приходилось выезжать на встречную полосу. Ветер прижимал к лицу мои чёрные солнцезащитные очки, волосы развивались, как у солиста начинающей рок-группы во время припева. Доктор Ямак получал наслаждение от происходящего, держа штурвал, он шуршал в коробке с печеньем свободной рукой.

— Оставь мне, троглодит! — вернувшись на своё место, я одёрнул тонкую руку Доктора и сам полез за сладостями. К счастью, он был не против разделить угощенье. Достав со дна коробки последнее печенье, я зачерпнул им добротную кучку сахарной пудры и отправил в рот целиком. В следующую секунду мои вкусовые рецепторы парализовало от невыносимой горечи. Губы онемели, а язык превратился в кусок размороженной сосиски. Медленно повернув голову влево, я встретил взгляд Доктора — он посмотрел на меня так, словно надо мной вот-вот застегнётся чёрный полиэтиленовый пакет.

* * *

— Хэй, крошка, ты не против, если я составлю тебе компанию?

— Ш-ш-што? — «крошка» отвлеклась от разглядывания больших наручных часов.

— Чё как, говорю? Чё скучаешь одна? — парень сел на высокий стул у стойки бара.

— Да вот степуху ещё не дали, а так выпить охота… — девушка опустила взгляд и кокетливо потеребила бретельку.

— Бедняжка! — улыбнулся юнец. — Бармен, дай нам два «лайта» со льдом.

Парень быстро ловил волну, его уверенность в себе и привлекательность, по его собственному мнению, были просто обескураживающими.

— «Лайта»? — пропищала незнакомка голосом тупой блондинки. — Мож, чё покрепче?

— Джин-тоник?

— Виски?

— С содовой?

— Без. Постой, — девушка коснулась пальчиком губ собеседника, — позволь мне заказать, — попросила она и, не дождавшись одобрения, шепнула бармену на ухо.

Молодые люди молчали до тех пор, пока на стойке не появилась их выпивка. Парень спустил на нос свои широкие клубные очки — двухсотграммовый стакан виски со льдом казался всё таким же огромным.

— А я вот люблю большие размеры! — похвасталась студентка, заметив нерешительность молодого человека. — Просто я закрываю глаза и представляю себе, что это сладенький сироп от кашля! Она взяла стакан в руки. — Смотри как легко! Оп! — хлопнув длинными ресницами, девушка опустошила виски ровно наполовину. Довольная собой, она шумно выдохнула и отвернулась от бара. Дизайн главного танцпола не пытался произвести впечатление шика и роскоши — напротив, обтёсанный паркетный пол, старые кирпичные стены и тусклое освещение создавали ощущение оторванности от цивилизованного мира. Древние часы над сценой, будто бы снятые с самого Биг Бена, показывали одиннадцать вечера, клуб «Movie» быстро наполнялся посетителями.

Тем временем, юный охотник за юбками покосился на потенциальную цель — та занималась разглядыванием катающегося по полу газетного листа. Воспользовавшись моментом, он поднёс стакан к губам.

— Подаришь мне балалайку? — услышал он в самый неподходящий момент.

— Кхо! Кхо! — по его розовым щекам покатились слёзы.

— Чёт, ты слабый совсем! — заметила незнакомка и с нарочной лёгкостью допила свой виски.

— Кхо… а мне казалось, что девочкам уже надоели эти балалайки… кхо… такая банальщина.

— Да ты чего, паря! — девушка толкнула нового знакомого в плечо. — Балалайки рулят! — она подсела вплотную. Вторжение в интимную зону заставило молодого человека непроизвольно отодвинуться.

— Смари! — с этими словами хулиганка расстегнула молнию на своём чёрном обтягивающем пиджаке, вывалив наружу свою основную гордость. Между загорелыми грудями, подобно сверхновой, сверкал тончайшей работы медальон, шедевр был выполнен в виде русского народного инструмента.

— Вау… — произнёс парень одними губами. — Огромный!

Смущённый таким напором, он отсел на соседний стул.

— Первый раз вижу, чтоб кто-то мог вот так просто взять и выпить вискарь! Знаешь, это ведь уже не модно…так пить, — пробубнил кавалер обиженно.

Девушка повернулась лицом к танцполу.

— Кое-кому всегда было насрать на моду… — сказала она полушёпотом, глядя, как из темноты коридора появляются четыре мужские фигуры. — А вот и мои друзья!

— Гол! Хуй! Штанга! — дикарь в шляпе выбежал вперёд четвёрки и с разгона пнул волочащуюся по танцполу газету. Бумага облепила туфель, футболист поскользнулся, грохнувшись на пятую точку. Друзья переступили через него, как через бревно, не отрываясь от беседы.

— Кстати, меня зовут Стасей! — незнакомка протянула руку, — к сожалению, я вынуждена признаться, что гожусь тебе в бабушки, — сообщила она, потеряв по дороге свой молодёжный сленг. Почувствовав себя одураченным и, в общем-то, лишним во взрослой компании, молодой человек откланялся и затерялся среди веселящегося люду. Я проводил его взглядом, пытаясь понять, как выгляжу в его глазах. В далёкую пору, когда я был молод не только душой, но и телом, мы посвящали себя протесту, бросали вызов сложившимся устоям, много делали назло обществу из чистого принципа. Но каковы идеалы молодёжи, выросшей на почве свободы и вседозволенности? Забыв об окружающих, я погружался в пучину собственных мыслей, я ощутил себя плывущим в стремительном течении страстей, в клубе начинался коллективный трип, люди объединяли энергии в стремлении к удовольствию. Я тонул, но кто-то или что-то пыталось меня вытащить…

— Да что с тобой?! — Стася махала перед моим лицом чёрной перчаткой. — Чего вы уже наелись?

— Э-э-э, — я очнулся, — чёртов Док подсунул мне чистый DXM в виде сахарной пудры.

Стася приветливо улыбнулась.

— Ничего нового, кстати, где он? — я обнаружил, что наша компания сократилась до двух человек.

— Исследует другие танцполы, — подруга взяла меня за руку, словно ребёнка. — Присаживайся, пропустишь со мной по стаканчику.

— Я-я-я, думаю, что можно взять по коктейлю и выпасть в ближайшем чилл-ауте.

— Валяй, дорогой! Хозяин-барин.

Вооружившись бокалами с мохито, мы отправились в путешествие по извилистым коридорам ночного клуба. Подыскав уютное местечко, мы уселись на подушки вокруг большого кальяна, продолжив беседу под расслабляющий восточный downtempo.

— Ты молодец, — сказала Стася. — Собрать всех нас вместе, как в старые добрые…

— Да-а-а.

Мы опустили глаза, вспоминая былые подвиги.

— Выглядишь потрясающе, — заметил я без преувеличения. — Хотя это ещё не повод дурачить молодёжь.

На Стасином личике появился оттенок смущения.

— Да он сам подкатил, клянусь!

Я потянул коктейль через соломинку.

— Как движется бизнес? Твои глупые балалайки уже на каждом углу.

— «Balalife» растёт, дорогой. Люди хотят балалайки, скоро и ты украсишь ими свой интерьер.

— Не дождёшься! — засмеялся я. — Не знаю, чем ты промываешь им мозги, но на меня эта хрень не действует. Почему ты не учредила компанию, распространяющую что-то полезное?

— Это личное, — тихо сказала Стася. — С тех пор, как я поняла принцип, решила проверить его на какой-нибудь сложной и немного безумной задаче, например, продавать самый бесполезный в мире товар.

Я выдохнул сладкий дым кальяна.

— Надо же? Мне стоило догадаться.

— Стареешь. А, между прочим, обороты у нас зашкаливают. Осенью планируем запускать электронную сеть дистрибуции «E-Balalife».

— «E-Balalife», — повторил я, улыбаясь, — «E-Balalife»…

* * *

Стеклянная кровля разъехалась в стороны, распахнув над нами усыпанную звёздами холодную бездну космоса. Приближался рассвет, бережно постриженная зелёная поляна была заполнена посетителями клуба, мы сидели вчетвером бок-обок на берегу реки. Уставший от ночного гулянья народ собрался чуть поодаль, все мы ощущали единство, коллективный трип подходил к своей кульминации. Не было Пашки, Дока, Стаси и Ли, не было меня и сотен других людей, всё пришло к единому, все стали одним любящим, могущественным солнечным существом. Стирались условности — пол, раса, возраст, незнакомые люди прижимались друг к другу, испытывая предельную близость. Волны Любви проникали в скрытые уголки сознания, обнажая и высмеивая наши глупые и наивные пороки. Зачем быть корыстным — ведь забрав у другого, ты забираешь у самого себя? Зачем быть враждебным, ведь нет ничего внешнего, нет ничего отделённого — ты враждебен по отношению к самому себе. Нет смысла хитрить, красть, обманывать, бессмысленно накапливать блага — дарить Любовь, вот что имеет ценность. Понимание этого пришло сегодня ко многим участникам действа, я был доволен. Сквозь влажную утреннюю дымку я увидел восходящее солнце, словно в знак одобрения, оно сверкнуло мне тёплой отцовской улыбкой».

Закончив последние строки, Марк снял с головы перемотанные изолентой беспроводные наушники. Издаваемый ими звук был таким громким, что вещал рекламу на всю его маленькую комнатушку.

–… принесёт вам гарантированную победу в февральской лотерее рабочих мест! Мечтаешь работать в иностранной компании? Хочешь получить гражданство за рубежом? Хватит мечтать, регистрируйся на сайте…

— юноша ударил по иконке «СПАМ». Это был не первый раз, когда кому-то удавалось взламывать его радиочастоту. Что мог поделать он, простой пользователь, если сами производители электроники умышленно создавали уязвимости в защите, получая за это приличные гонорары в конвертах?

Марк извлёк из груды хлама пульт от окна и повернул регулятор.

Transparency — 0 %-7%-18 %-91 %-100%

Оконное стекло стало прозрачным. На улице шёл снег. СНЕГ! Пусть грязный, жёлтый, но всё-таки снег! Когда-то снег в январе был чем-то обыденным, но календарь показывал 2142 год, а это значило, что в Киеве всю зиму будет лить проливной дождь. Молодой человек подошёл к окну и взял с подоконника электронный бинокль. Прямо под его домом, борясь с непогодой, пробирались двое полицейских и патрульный бот. Марк завороженно следил, как плавно тот переставляет свои вывернутые назад ноги, как останавливается, сканируя территорию, как вертит пулемётом, торчащим из сплюснутой башни, словно ядовитое жало.

— «K.O.B. Systems», — разобрал он надпись на роботе. Снег посыпал уличные фонари, отчего тени мерцали, появляясь и исчезая.

— За… зачем здесь понадобилась техн… — он не успел закончить, как ночную тишину нарушила длинная пулемётная очередь.