Сломанные Клетки

Я-Под-Крылом Чёрной-Птицы, 2023

Группа подростков сталкивается с чем-то, что выходит за рамки их понимания, в результате чего они оказываются втянуты в историю столь же глобальную, сколь и личную для каждого из них. Что же ждёт тех, кто увидел чёрное сияние и искажённую реальность?

«Ты просто убегал. Ты отверг мир прежде, чем тебе причинили боль.»

Хидэаки Анно, Евангелион

«Я считаю его объектом одного из тех вечных импульсов, что приходят вроде бы извне и заставляют нас замирать на несколько мгновений перед одной произвольной, более или менее новой комбинацией, секрет которой, как кажется, мы отыщем в нас самих, если будем долго вопрошать себя.»

Андре Бретон, «Надя»

Глава первая. Дебют

Небо было покрыто бледной серой пеленой. Стояла удивительно прохладная для начала июня погода. Даже для этого города. Рита в очередной раз поёжилась, но ничего не сказала.

— Давай… — Дина говорила неуверенно и явно через силу. — Давай я тебе свою кофту отдам.

— Ты же никогда её не снимаешь. — Рита удивлённо нахмурилась.

— Да, но тебе же холодно. К тому же ты ради меня это затеяла.

— Ничего. — Акаева мягко улыбнулась. — Это был мой выбор. К тому же от холода я не то чтобы страдаю. Всё в порядке. Да и мы почти пришли. О, вот и он.

— Воу… А это безопасно? Нам какая-нибудь балка железная на голову не свалится? Выглядит всё это просто не очень. Ржавое какое-то. Я думала, тут только бетон будет.

— Если будем достаточно осторожны, то нет, не свалится. Это весьма известное здание, раз о нём пишут в первой попавшейся статье, так что вряд ли здесь было много несчастных случаев такого рода, по крайней мере я не нашла в интернете ни одного упоминания. Но всё же внимательность не помешает.

— Но почему это обязательно нужно делать именно на заброшке?

— Потому что это не совсем законно. Костры нельзя разводить вне специально оборудованных мест. А специально оборудованные к тому моменту, как ты просыпаешься, уже разбирают на шашлыки. Десять раз таскаться туда в поисках свободного места у меня желания нет.

— Хорошо. Хотя я бы… Ладно, неважно, извини.

— Тебе не за что извиняться.

— Наверное. Жаль, что вечером его посмотреть не сможем. А поближе к нашему району точно заброшек нет?

— Может и есть, но лучше делать это подальше. Мало ли, кто-то из знакомых родителей заметит. Проблемы у обеих будут, ты же знаешь.

— Это да.

— Так, давай здесь.

— Хорошо.

Первым делом на бетонную плиту были выложены смятые куски бумаги, затем в ход пошёл бензин, который удалось добыть благодаря безбашенности Ники — Дина искренне надеялась на то, что та его не украла, но не могла утверждать наверняка, — и старая кухонная зажигалка, работающая на последнем издыхании. Вообще-то именно по этой причине матерью Дины было принято решение её выбросить, но Пушкина втихую присвоила её себе и украсила привычным странным образом. Цветные глаза, звёзды с зубастыми ртами… Дина любила так преобразовывать старые, никому не нужные вещи. Но сейчас на эту зажигалку была вся надежда. И…

не сработало.

— Ничего страшного. — спокойно сказала Рита. — Я предполагала такой исход.

Акаева достала из кармана спички и спокойно зажгла костёр. Дина виновато улыбнулась, наблюдая, как разгорается пламя, и ожидая начала того, за чем они сюда пришли на самом деле. Разумеется, их целью не был обычный огонь, и вскоре Рита приступила ко второй части — достала из рюкзака какую-то проволоку, почему-то помещённую в ёмкость с непонятной жидкостью. Внезапно внимание Дины привлекло необычное изображение на стене. Судя по всему звезда, причём наполненная странно нарисованными, кажется, слепыми глазами. Рисунок казался свежим. Интересно, чей он? Было бы здорово встретить товарища по художественному духу.

— Готово. Смотри.

Дина быстро переключилась на костёр. Зелёный. Настоящее зелёное пламя! Она видела такое впервые и просто не могла оторвать взгляд. Рита улыбнулась с долей снисходительности. Да, не зря она потратила на это заработанные честным — ну, насколько честным может быть выполнение домашки, лабораторных и далее по списку за других, — трудом деньги. Выражение лица Пушкиной того, определённо, стоило.

— Тебе нравится?

— Ещё бы! Это потрясающе! Спасибо, Рит! Ещё и мой любимый цвет! Прости, наверное, это было дорого.

— Ничего, у меня ещё есть деньги. Я рада, что ты рада.

— Спасибо! Это… Это правда очень красиво! Можно мы тут просто посидим и посмотрим?

— Да, конечно.

Неизвестно, сколько времени прошло, так как никто из них толком не считал, но Дина даже успела даже пару раз зарисовать изумрудное пламя, что вышло вполне хорошо, правда, она, как обычно, добавила туда фирменных деталей, и костёр получил довольно нетривиальные воплощения на бумаге. Наконец, от старых газет остались одни угольки. Огонь потихоньку затухал сам — не пришлось даже использовать ни одну из купленных на чрезвычайный случай четырёх бутылок воды.

— Ну, теперь можно и идти? — Дина вопросительно посмотрела на подругу.

— Нет. Сначала надо избавиться от следов. Вряд ли, конечно, это кого-то заинтересует, но мало ли. Неприятных последствий лучше избегать заранее. Ты же потом сама и будешь нервничать на этот счёт.

— А, ну да. Погоди-ка…

Дина тревожно сжала рукава кофты.

— Что такое?

— Там кто-то идёт. И не один.

— Так… Это не очень хорошо. Маловероятно, что при встрече будет что-то серьёзное, но… Здесь лучше ни с кем не пересекаться, учитывая, что мы жгли костёр в неположенном месте. Пойдём отсюда. Хотя… — Рита опустила взгляд в пол и принялась бормотать, словно забыв о присутствии подруги. — Если выйдем сейчас — нас увидят, а обойти или уйти с другой стороны незаметно не получится — тут почти всё просматривается, да и пустырь сплошной, далеко всё равно не отойдём…

— Так что делать-то? Ой, извини, я опять тебя отвлекаю, прости…

— Ничего. Давай спрячемся. За стеной с другой стороны. Поймём, адекватные ли это люди, а там уже решим. Может, и уйти незаметно получится, когда они заняты будут.

— Хорошо…

Осторожно, но быстро они двинулись к противоположной стене. Дина едва не потеряла Риту из виду, пока то и дело оглядывалась на приближающихся, но всё же они обе успели скрыться прежде, чем незнакомцы оказались там, где могли их заметить.

— Там одни подростки. — шепнула Дина. — Я успела увидеть, пока мы сюда шли.

— Хорошо. Значит, у нас больше шансов найти общий язык. Но лучше всё-таки подождать.

Как ни странно, несмотря на то, что компания явно была большая, никто за всё это время не проронил ни слова. О том, что они дошли, свидетельствовал только шум шагов. Наконец, кто-то из них заговорил.

— Зрячий.

— Да?

— Тут явно недавно кто-то был. Это уголь и, кажется, ещё тёплый. Может, осмотреть тут всё?

— Нет. Те, кто здесь есть, не причинят нам вреда. Можно сказать, нам даже повезло, ведь они похожи на нас. И они нас слышат. Можете оставаться там, где прячетесь, а можете выходить. Это значения не имеет. Вас никто не тронет.

Дина нервно вздохнула, в панике посмотрев на Риту, которая в свою очередь сосредоточенно нахмурилась, а затем покачала головой.

— Он блефует. — почти неслышно сказала она. — Просто предполагает, что тут кто-то есть из-за углей.

— Я знаю, что вас двое, и вы не взрослые. Можете нас не бояться.

— Да кто там, чёрт возьми? — голос второго парня звучал явно раздражённо.

— Две несчастные души. — тот, кого называли Зрячим, оставался удивительно спокоен. — Это не стоит твоей злости.

— Может, мы просто найдём их и заставим выйти?

— В этом нет необходимости.

— Да чёрт возьми. Ладно, как скажешь. Хотя вы, там, может, всё-таки выйдите?

Дина невольно пыталась поймать взгляд Риты, пока та напряжённо смотрела в землю, видимо, решая, что делать. Очевидно, что, несмотря на все усилия, остаться незамеченными не вышло. Конечно, странно, что их обнаружил лишь один человек из такой большой компании, но всё же. Наконец, Акаева подняла взгляд.

— Лучше их не злить. — тихо сказала она. — Их много, и они странноватые. Мало ли. Давай выйдем. Всё равно они знают, что мы здесь.

— Ты уверена?

— Да.

— Хорошо.

Дина хотела обогнать Риту, чтобы в случае чего получить первой, но едва смогла выйти в принципе, с трудом преодолевая внезапно разлившуюся по телу скованность. Казалось, перед ними были обычные подростки, но что-то в них было неуловимо не так. То ли в мимике, то ли в выражениях их лиц. И именно то, что эту самую странную, тревожащую деталь никак не удавалось обнаружить, делало их всех какими-то по-особенному жутковатыми. Хотя, как ни странно, Рита этого, казалось, просто не замечала. Впрочем, она всегда была смелее.

— Полагаю, — обратилась Акаева к присутствующим, — мы можем идти?

— А прятались-то зачем? — обладателем раздражённого голоса оказался низкий черноволосый парень лет пятнадцати. — Алкашку что ли втихую пробовали?

— Нет. Повторюсь: мы можем идти?

— П-простите, мы тут просто костёр жгли и подумали, что если нас увидят, то могут позвать полицию — это ведь как бы не совсем законно, а если бы об этом узнали родители, то нам бы сильно влетело, мы просто думали, что тут никого не будет, так что как бы да… Извините.

— Да делать нам больше нечего! — парень раздражённо закатил глаза. — Зрячий, что скажешь? Пусть идут?

Тот, кого так называли, оказывается, всё это время стоял у стены спиной ко всем прямо у того самого рисунка, который Дина заприметила ранее. Это был хилый человек неопределённого возраста, бывший явно старше всех присутствующих, но не сильно. Одетый во всё чёрное, почти неестественно спокойный, он казался совершенно чужеродным во всей этой обстановке и ситуации. Когда же Зрячий обернулся, на лицо Дины пала тень грусти: вместо глаз у этого человека были жуткие раны, что не могло не вызвать сочувствие, по крайней мере, у Пушкиной.

— Конечно. Вы можете идти. А можете остаться, если хотите. И увидеть то, что, вероятно, изменит ваше представление о реальности. Скажите-ка мне, что для вас истина?

— Объективный факт, который можно доказать или опровергнуть. — не задумываясь, ответила Рита. — Он не зависит от человеческого восприятия и позволяет прогнозировать будущее. Он будет существовать и иметь силу, даже если человечества не станет. К чему вопрос?

— А для меня… ну… — Пушкина замялась, виновато улыбаясь. — То же самое, наверное. Не знаю. Простите.

— Хорошо. Вы стремитесь к объективной истине. Это можно понять. Но как бы вы ни старались, истина всегда будет в людях.

— В каком смысле? — Рита слегка нахмурилась.

— Сейчас Вы меня не поймёте, а Вы слишком не уверены в себе, чтобы слушать.

— А, простите.

— Здесь нет Вашей вины. В любом случае… На данный момент мы ничего с подобным сделать не сможем.

— Спасибо за беседу, — Рита осторожно сжала руку Дины, давая понять, что той сейчас лучше молчать, — но нам уже пора. Родители ругаться будут.

Зрячий почему-то слегка улыбнулся.

— О, понимаю, более чем, а потому ни в коем случае вас не держу. Всего вам наилучшего.

— Спасибо. Вам тоже. Пойдём.

— Д-да, и Вам! Э… Всем вам!

Рита шла быстро, едва не срываясь на бег, и, в отличие от Дины, не оглядывалась.

— Прости, я сделала что-то не так? И отпусти руку, пожалуйста, я за тобой не успеваю.

— Да, конечно. И с чего ты взяла?

— Ты так резко и холодно говорила там…

— Это были странные люди. Надо было дать им понять, что мы в их играх участвовать не собираемся. Не стоило даже отвечать на его вопросы про истину. Я просто… Неважно. В общем, может, это вообще секта какая-то. Всё хорошо, просто давай уйдём отсюда побыстрее.

— Да, извини. То есть… Неважно.

Внезапно Дина остановилась.

— Рит… Рит!

— Что такое?

— Там свет… Чёрный…

— Что? Ты что-то путаешь. Может, тёмно-фиолетовый или синий? — Рита обернулась. — Чёрного света в принципе не…

Из заброшенного завода лились лучи, которых просто не могло быть в природе. Лучи чёрного света. С каждым мгновением они распространялись в пространстве всё интенсивнее, однако до подруг пока не доходили. Какое-то время они обе так и простояли в оцепенении, но тут сияние замерло, и Рита, словно очнувшись, резко вытащила из кармана телефон.

— Ты чего?

— Хочу попробовать записать видео. Это наверняка… Нет, не знаю. Хочу выяснить.

Однако, как только камера оказалась наведена на странный свет, она тут же перестала работать.

— Вот чёрт… Как не вовремя. Дин, попробуешь?

— Да, конечно. — она тут же достала телефон. — Ой… У меня тоже сломалась. Извини.

— Хм. Плохо. Так, ты уходи, а я попробую понаблюдать. Может, даже подойду ближе. Если не вернусь, скажешь, что мы просто гуляли по заброшенному зданию, но у тебя голова заболела, поэтому ты быстрее меня пошла домой. У тебя она довольно часто болит, так что вопросов это не вызовет. Про ту странную группу ни слова. Подозреваю, что тебе сюда лучше не влипать. Я же… Мне важно знать, что это.

— Так, так, погоди. Чёрта с два я тебя тут оставлю! Так что извини, но нет! Раз камеры нет, то дай я хотя бы зарисую.

— Ты уверена?

— Да. Да и ты знаешь, что я не очень-то дорожу своей жизнью.

— Ну… Хорошо. Давай. Только если я скажу, то сразу бежим.

— Ага.

Доставая из рюкзака карандаши и тетрадку, Пушкина заметила что-то странное в воздухе, окружавшем её, но надо было действовать быстро, а потому это осталось без внимания. Зарисовка получилась довольно хорошей, но всё же не могла в полной мере передать всю неестественность происходящего.

— Я всё.

— Попробуем подойти ближе?

— Да.

Но подойти не удалось. За первым же шагом последовало нечто до безумия странное, от чего Дина едва не выронила тетрадку из рук: земля под ногами искривилась так, словно целиком состояла из расплавленного асфальта.

— Стоп. Уходим. Быстро. Дина! Ты меня слышишь?! Уходим!

— Это… — Пушкина смотрела под ноги каким-то пустым и слишком спокойным взглядом. — Просто сон что ли…

— Нет. Я не знаю, что это, но нам лучше уйти!

— Хорошо…

Они позволили себе сбавить темп, только когда оказались уже около метро. Искривлённое пространство с чёрным сиянием давно осталось позади, но Дине до сих пор казалось, что они не выберутся из этого ирреального кошмара. Двигаться в какую бы то ни было сторону там было ужасно сложно. Никто из них не знал, что сейчас нужно говорить, а потому они обе просто молча пытались отойти от произошедшего.

— Мне не даёт покоя ещё один момент. — внезапно подала голос Рита, когда они сели в поезд.

— Какой?

— Зачем был весь этот спектакль со словами про несчастные души и про то, что мы не взрослые? Я имею в виду… Кто-то из них заметил нас, сказал ему, а потом они решили разыграть эту сценку… В чём смысл? Он ведь не мог нас увидеть. У него буквально глаз не было. Глупо, наверное, сейчас думать о таком, но… Не знаю. Так проще и как-то… легче. Дин, — Акаева повернулась к подруге, — ты ведь не думаешь, что он… как-то по-другому нас… почувствовал?

— Не знаю. Прости. Но я уверена, что ты разберёшься. Ты же столько всего знаешь, ты очень умная. Даже если сейчас тебе кажется, что решения нет, ты обязательно его найдёшь, потому что это ты. Ты справишься. Я уверена. Ты сама говорила — всё в этом мире подчиняется причинно-следственным связям, значит, и тому, что случилось, тоже есть объяснение. И ты его найдёшь. А то, что ты думаешь о том человеке… Нет, это не глупо. Просто, наверное, действительно легче начинать с небольших деталей.

Рита выдохнула и откинулась на спинку сидения.

— Спасибо. Ты хороший человек. Что бы ты об этом ни думала.

Дина грустно улыбнулась.