Проект «Перманентная слежка»

Яков Гринберг

– Моральные аспекты мы с вами рассматривать не будем, хотя я все же хочу напомнить, что наши объекты – это наркодельцы, а не выпускницы баптистской школы для девочек, – сказал Стив, подводя итоговую черту под этой проблемой. – Я понимаю ваши чувства, но не разделяю их. Не хочу повторять банальные мысли, но наркомания – это зло, и мы будем бороться с ним всеми возможными способами.

Глава вторая

Стив Муррей, оставшись один, коротко прокрутил в памяти только что закончившийся разговор, и недоуменно пожал плечами, как бы выражая этим жестом непонимание и даже некоторое раздражение от тех глупостей, которые сейчас услышал.

«Зачем приходили? Что им от меня нужно? — размышлял он. — Что это за особая работа научного консультанта в ФБР? Какая чушь!»

Стив три года назад защитил диссертацию и получил степень доктора социологии. Он читал курс лекций в Гарвардском университете и, кроме того, вел исследовательскую работу по теме: «Анализ мотивов асоциального поведения, связанного с образованием преступных групп среди молодежи». Результаты были впечатляющими. На прошлой неделе на Ученом совете университета он представил промежуточный отчет по новым методам анализа в криминальной социологии. В настоящее время Стив ожидал формальное решение о продлении финансирования его проекта. За результат он не беспокоился — его выступление на Ученом совете было встречено аплодисментами, что нечасто встречается в ученой среде, поэтому, когда его пригласили на встречу с ректором, он отнесся к этому с облегчением. «Наконец-то ожидание закончится, и можно будет спокойно продолжать работу. Нет ничего хуже, чем ждать и догонять!»

Когда, в назначенное время, Стив вошел в кабинет ректора Гарвардского университета, престарелый профессор разговаривал по телефону. Он, не прерывая беседы, указал Стиву на кресло возле письменного стола. Стив сел и вопросительно посмотрел на ректора. Телефонный разговор не заканчивался, причем даже нельзя было определенно сказать с кем и о чем говорит ректор, так как он только кивал головой и периодически произносил: «Да, да», «Конечно», «Я понимаю», «Полностью с вами согласен».

Стиву было тягостно присутствовать при чужом разговоре. Он вообще терпеть не мог ждать, когда до него дойдет очередь и на него наконец обратят внимание, но делать было нечего и, все более внутренне раздражаясь, он ждал окончания беседы. Наконец ректор попрощался со своим собеседником, положил трубку, покачал головой, заново вспоминая какие-то нюансы разговора, и только после этого обратился к Стиву.

— Прошу прощения, — сказал он, — но я не мог прерваться. Это был важная беседа. Спонсоров нужно уважать, — он засмеялся, — а иначе денег не дадут.

Стиву ничего не оставалось, как понимающе улыбнуться в ответ. «Короче коллега, — подумал он про себя, — дай мне мои деньги, и я отсюда немедленно уйду, задерживать не буду».

Ректор, как бы угадав направление его мысли, внимательно посмотрел на Стива.

— Да, деньги! Постоянная проблема, больной вопрос. Все хотят денег, и их всегда не хватает. Я имею в виду, на всех не хватает. Главная головная боль любого современного ученого: «Где достать деньги на проведение исследований?» — он на секунду задумался. — С этим вопросом все почему-то обращаются ко мне, как будто я волшебник.

Ректор тяжело вздохнул, как бы косвенно подчеркивая и возвышая свою особую роль в процессе финансирования науки, при этом косвенно понижая статус самого Стива, сводя его к уровню заурядного просителя.

— Я полагаю, что Гарвардский университет сам крайне заинтересован в финансировании перспективных исследований, — осторожно прокомментировал Стив, не очень понимая, почему ректор завел с ним этот разговор, на что он намекает.

— Вы у нас самый молодой профессор университета, — начал издалека ректор, — работаете много и плодотворно, но нужно подумать про ваших коллег тоже, мы никого не можем обижать.

С этого момента, глядя на выражение лица ректора, на его руки, которые как-то суетливо перекладывали бумаги на столе, Стив осознал, что с финансированием его проекта проблема, что что-то там не складывается. Он почувствовал это по уклончивому тону разговора, по тому, как ректор беседует про какие-то общие, второстепенные темы, явно уходя от главного вопроса.

— Своими исследованиями я никого не обижаю, — уверенно возразил Стив, делая вид, что не понимает, что тот имеет в виду. — Что с финансированием моего проекта? — спросил он, глядя прямо в глаза ректора. — Уже есть решение?

Ректор, не выдержав пристального взгляда, стыдливо отвел глаза, немного помолчал и медленно произнес.

— Сожалею, но вам отказано в финансировании. Надеюсь, коллега, что вы воспримете это без личных обид.

— Почему? — спросил Стив, почувствовав, что в нем поднимается холодная ненависть к местным бюрократам, которые не видят и не понимают, какие работы действительно важны для продвижения науки.

— На факультете уже проводятся аналогичные исследования.

— Во-первых, совсем не аналогичные, а, во-вторых, они топчутся на месте, все это длится годами без всякого прогресса, — эмоционально воскликнул Стив.

— Не нужно, как говорят актеры, тянуть одеяло на себя, — строго прервал его ректор, — Все работают по мере своих сил и способностей. Кроме того, ваша тема была признана не вполне перспективной.

— Но юношеская преступность требует пристального внимания. Мир быстро меняется, и мы имеем весьма тревожную статистику правонарушений. Сегодня молодежь более информирована, чем обучена. Необходимо разобраться в механизме возникновения криминального мышления. От этого прямо зависит прогнозируемый уровень преступности.

— Это правда, — вынужден был согласиться ректор, — но прошу учесть, что вы в Гарварде не один, ваши коллеги-ученые тоже хотят работать. Мы должны выбирать лучших из множества соискателей. Это наша давняя традиция, и это весьма непростая задача.

— Ученый совет утвердил мой отчет, и все оценки коллег были положительными, — продолжал бороться Стив.

— Все хотят финансирования, — произнес ректор извиняющимся тоном, — но на всех не хватает. Всем помочь невозможно, — закончил он, разводя руками.

— Я не могу получить поддержку в собственном университете, в то время как даже ФБР заинтересовалось моими исследованиями. Вам не кажется это странным? — произнес Стив, вставая со своего кресла.

— Обратитесь в ФБР, может, они будут вашими спонсорами, — с фальшивыми нотками в голосе воскликнул ректор. — Замечательная идея!

— Спасибо за дельный совет. Я сделаю это! — Многозначительно произнес Стив и вышел из кабинета.

Когда Стив вернулся домой, то улегся в джакузи, пытаясь осмыслить, что произошло, по возможности успокоиться и понять, как на всё это реагировать, и что ему в возникшей ситуации следует делать. Спокойствие не приходило. «Какие они, в сущности, обманщики, — думал он. — Все высокие фразы ректора — это настоящая дымовая завеса. На самом деле, финансирование вместо меня получит его племянник, и никакие доводы в мою пользу в данном случае не имеют значения. Все у них там повязано, не с кем разговаривать! Вместо науки устроили в университете настоящий семейный бизнес: все либо близкие друзья, либо родственники, даже секретарши и лаборантки на кафедре всегда чьи-то дочки или племянницы».

Раньше протекционизм в науке его совсем не волновал, но сейчас, когда пришлось столкнуться с ним лично, он возмутился. Стив вышел из воды, подошел к письменному столу, достал визитную карточку, оставленную агентами ФБР, задумчиво покрутил ее в руке и после минутной паузы принял решение и набрал номер телефона.

— Это говорит Стив Муррей, — сказал он. — Помните, вы приходили ко мне домой с предложением работы?

— Здравствуйте, мистер Муррей, — тут же ответил Ник, подмигивая своему напарнику. — Как вы поживаете? Рад, что вы позвонили.

— Я решил принять ваше предложение.

— Отлично! Я закажу для вас пропуск. Мой начальник хотел бы с вами лично встретиться и поговорить.

Агент опустил трубку и выразительно посмотрел на своего напарника.

— Да, черт побери, ты оказался прав: он все-таки позвонил. Не ожидал!

— Я же говорил, что он парень с амбицией, — напомнил Ален. — Я предупреждал. Теперь, надеюсь, ты понимаешь, что к моему мнению следует прислушиваться.

— Да, но тогда, во время разговора он был настроен решительно против, не хотел даже слушать, — возразил Ник.

— Сдержанный человек, — убежденно произнес Ален, — но решительный. Отказаться от профессорской должности — это непросто. Пойду, обрадую шефа, но, честно говоря, у меня есть ощущение, вернее, предчувствие, что нам будет непросто работать с этим Стивом Муррей.