Рыба гниёт с головы. Исторический детектив

Юрий Чертов

1361 год… В Золотой Орде, самом мощном государстве средневековой Восточной Европы, утвердился на престоле властный и сильный правитель Хизра-хан. Но где-то в Средней Азии уже мечтает о мировом господстве молодой эмир, который видит именно в Золотой Орде угрозу для своего возвышения.

Глава 4. Случай на границе

Июньские ночи для Якуба были теми часами счастья, когда с парой десятков своих нукеров можно было проверять вверенную ему территорию. Несколько часов ночи — единственное время, когда можно было действительно нести службу без этого утомляющего летнего зноя пустынь между Аралом и Каспием. Первые дни лета Якуб старался и днём нести службу, но потом понял, что гнать в жару лошадей и верблюдов все равно никто не будет, да и лазутчики как правило используют ночи для своих передвижений. А те немногочисленные караваны, неспешно шедшие из Фараруда в сторону поволжских городов, всегда имели при себе разрешение торговать.

Один из нукеров, ехавших впереди замахал рукой, предупреждая о том, что по дороге в сторону его стойбища едут какие то незнакомцы. Спустя несколько минут нукер, молодой булгарин, подскакал к Якубу и должил:

— Два человека на верблюдах, едут довольно быстро, асла¹⁴!

— Один десяток остается со мной, второй хорониться в стороне и без сигнала не встревает! Посмотрим кого нам ночь прислала…

Два всадника на бактрианах¹⁵ быстро приближались к выступившему чуть вперед Якубу. Он поднял руку с саблей призывая ночных гостей остановится.

Двое на верблюдах сбавили ход и один из всадников, прокричал уже немолодым голосом:

— Мы едем из Мерва в Сарай Эль Джедид с важными вестями для великого хана Хызра.

— Покажите пайцзу¹⁶, дающую разрешение на проезд по территории Великой Орды!

— У нас нет пайцзы, мы узнали важные вести о вашем хане и хотим рассказать ему лично.

Якуб усмехнулся, подумав про себя, что эти верблюжатники не очень умные, если думают что Великий хан кого то действительно из них примет.

— Без пайцзы, вы не доедете не то, что до Сарай Эль Джедида, а даже до моего шатра в фарсахе отсюда.

— Если ты и твои воины не дадут нам проехать, то не узнаете о том, что великого хана хотят погубить!

— У Великого хана лучшая стража, самая сильная армия! Какому дураку придет в голову с ним тягаться?

— Если я кому и скажу, то точно не тебе. Обычному сотнику такое знать не дозволено.

— Я сотник самой сильной армии мира, а ты, я смотрю, слишком нахален. Моя сабля не попортит твоей бороды только потому, чбарто я чту приказы. А тебя я доставлю своему эмиру, чтоб он решил твою участь.

— Ваш Эмир не сможет помешать тому, что произойдет!

Якубу надоело слушать эти полубезумные мысли, он приказал нукерам связать этих непрошенных гостей, засунуть им кляп и решил, согласно приказу отвезти их в стойбище тысячника Касыма.

До стойбища Касыма было почти двадцать фарсахов и на путешествие должен был уйти весь день, а возможно и больше. Через час он был у себя в шатре, до рассвета еще было время чтоб собраться в дорогу. Ночных дежурных он отправил отдыхать, но приказал трем другим десяткам вставать и готовиться выступить в стойбище тысячника.

Около шести утра по прежнему связанные пленники были закинуты на верблюдов, им позволили немного утолить жажду, а Якуб заметил, что «мервочане» смотрят на него с плохо скрываемой злобой. «Злость недруга не более удивительна, чем писк комара», — подумал про себя молодой сотник и приказал своему небольшому каравану двигаться в сторону лагеря командира.

Спустя полтора суток спустя, несмотря на жару, отряд Якуба с похужавшими от неприветливого обращения нарушителями границы, въехал в большое стойбище. Черно-белый шатер тысячника был отлично заметен, среди желто-песочной массы войлочных жилищ. Якуб, приказал одному из своих воинов спустить пленников. Сам он неспеша наполнил свой мех водой из колодца, отряхнулся от пыли и подошел к шатру Касыма. Нукеру, охранявшему тысячника он доложил о том, что хотел бы видеть эмира, т.к. есть новости о нарушителях границы. Нукер кивнул и зашел в шатер, а Якуб тем временем посмотрел на юрту. Ему она не показалась практичной. Вряд ли в жару она могла как то охлаждать, тем более ровные круглые камни поддерживали войлок, что было уж совсем в новинку. От солнца эти камни нагревались летом так, что на них можно было яйца жарить. Тем временем, нукер вышел и сказал Якубу, что тысячник готов его принять немедленно. Войдя в шатер, он увидел Касыма, который улыбаясь, направился к сотнику и подойдя похлопал его по плечам.

— Здравствуй, дорогой! С дороги? Что случилось? Аю доложил мне, что ты поймал каких то лазутчиков?

— Я не знаю лазутчики это или какие то беженцы, но пайцзы при них не было, я не стал их трогать, только потому что они хотели передать новости о Великом хане.

— Какие новости? — несколько насторожился Касым.

— Не знаю, но они считают, что Великому хану угрожает опасность. Мне они подробностей не говорили. Я понимаю, что Великого хана охраняют лучшие войны и какая именно опасность может угрожать ему из полуразрушенного Чагатайского государства или умирающих остатков Ильханской Персии, мне не понятно. В любом случае, я твой слуга и воин, а ты приказал ловить всех нарушителей. Я поймал и привел их к тебе. Как старший бей этих мест тебе решать их судьбу.

Касым, немного потрепал бороду, подкинул круглый камешек и поймал его, после чего сказал: «Хорошо! Приведи мне их, послушаем, что они скажут».

Якуб вышел из шатра, в котором на самом деле было очень жарко и даже зной полупустыни показался ему прохладным, позвал пару своих воинов и приказал привести пленников в шатер Касыма.

Пленники были связаны, Якуб подтолкнул обоих в шатер и поставил на колени.

— Говорите кто вы! Зачем нарушили священные границы Орды?

Один из пленников, пожилой мужчина, но с черной бородой в которой изредка серебрилась проседь выступил на коленях чуть вперед и сказал:

— Пресветлый эмир, если тебе дорога жизнь Великого хана, немедленно предупреди его, что недоброжелатели из Фараруда хотят его смерти!

Касым, нахмурив брови, произнес:

— Любой правитель страны, которая граничит с Ордой, мечтает, чтобы Великий Хан сгинул, но Аллах никогда не дает победу трусливому шакалу, а в открытую ни один из противников Великого Хана на него не нападет! Орда сильна и непобедима!

— Нам известно это, пресветлый эмир, но змея жалит как правило внезапно и ночью, когда ее не видно.

— Какая змея рискнет напасть на того, кто окружен орлами?

— Великий Хан должен знать, что его враги подкупили хашишинов.

Касым, поднял удивленно брови, а потом рассмеялся:

— По твоему Великий хан должен бояться тех, кто сгинул сотню лет назад? Мне надоело тратить на такого болтуна время. Якуб! Возьми пару нукеров и выкинь этих лгунов в пустыню, пусть пугают там своими историями сайгаков!

Якуб крикнул помощника и вывел пленников из шатра. Приказ тысячника не был конкретным, поэтому Якуб не стал заведомо обрекать этих двоих «сумасшедших» на погибель. Посадив обоих связанных на коней, с завязанными глазами, он наполнил несколько мехов с водой, привязал их к конскому крупу и решил лично отправить в полупустынные земли.

День спустя он остановил коней. Развязал руки пленникам и объявил им:

— Никогда не ступайте на земли Орды! В нескольких фарсахах восточнее будет море, в которое впадает река Сейхун¹⁷. Там у вас есть шанс выжить!

— Ты молод и глуп и жаль, что вы не принимаете всерьез угрозу жизни вашего хана.

— А почему я должен принимать это всерьез? Вы что то сказали про древних фанатиков, которых истребил ильхан¹⁸ Хулагу сто лет назад.

— То хашишины перестали открыто пугать всех не говорит о том, что их нет. Но они по прежнему сильны, по прежнему убивают всех, кого им прикажут.

— Кого же это?

— Ты, сотник, думаешь, что за последние двадцать пять лет не было великих и сильных правителей? Я тебе напомню: Великие ханы Орды Узбек и Джаннибек! Литовский князь Гедимин! Московские князья Иван и Семен!

— Что такого в литовском князе важного? И тем более в московских слугах Великого хана?

— Московские князья накопили огромные богатства, они могут купить любого ордынского темника. Орда перестала посылать войска на Русь, поэтому московский князь может и слуга хана, но это тот, у кого есть возможность влиять на Орду. Гедимин же был лучшим полководцем и дипломатом. Сам дикий варвар, он сделал так, что под его стремились попасть не только все литовцы, но и русские. При этом он всех к себе располагал, а если кто то был против, то он с легкостью его побеждал. Он смог заложить фундамент державы, которую будут очень скоро бояться все. Что касается Узбека и Джаннибека, то при них Великая Орда была самым могучим государством. А теперь за несколько лет она побывала в пучине раздора. Великий хан Хизра смог остановить распад Орды, но как долго он проживет?

— Аллах даст сто лет жизни Великому хану! — начал было Якуб.

— Брось, сотник! Сейчас Орда как раненый тигр, окруженный сворой шакалов, которые только и ждут когда он заснет. А вы, ты и твой тысячник не слушаете и не верите, что лучших в мире убийц могут нанять недоброжелатели хана, которые имеют и силу и деньги!

— У великого хана только под столицей несколько туменов войска, у него в Сарай Эль Джедиде лучшие стражники-тургауды, которые следят, чтоб даже кошка не проскочила. Кто может бросить ему такой вызов?

— Я сам с Мерва, о том, что хашишинов ищут для того, чтоб убить Великого хана, узнал случайно, когда нашел монетку с изображением Великого Хана с дыркой на его шее. И это точно метка хашишинов. Кому выгодна смерть Великого хана? Я не могу знать, Фараруд слаб, то что сейчас на месте государства Ильхана, трудно назвать страной, но есть Беклярбек Мамай с женой из рода Бату-хана, который не признает Хизра Великим ханом, есть Москва, которой не хочется платить Орде просто так, есть Литва, где уже есть лидеры не хуже погибшего Гедимина. У любого из них есть желание ослабить Орду. Я был обязан Великому хану, когда то он спас мою семью от рабства, теперь я хотел спасти, предупредив его об опасности. Вы его воины, я вас предупредил, а дальше уже пусть на вас падет гнев Аллаха, если с Великим ханом что то случится.

Якуб, нахмурившись выслушал речь «должника» Великого хана, напоминание о гневе Аллаха засело определенной занозой. Он отпустил пленников, дав им всю воду и еду, а сам вернулся в стойбище к Касыму. Увидев знакомый черно-белый шатер, Якуб, чуть утолив жажду, напросился на разговор. Касым принял его, пригласил на груду подушек и спросил:

— Что сотник, выгнал этих сказочников?

— Да, ата¹⁹, но какие то мысли покоя не дают.

Касым насторожился.

— Какие мысли?

— Ведь не секрет, что у Великого хана полно недоброжелателей. И зять Бердибека, который не признал власть Хизра, и Русь, и Литва, да и другие соседи были бы рады ослаблению Орды.

Касым усмехнулся.

— По твоему эти жалкие страны смогут сделать что то Великому хану?

— Я не знаю насчет Литвы, но бывший беклярбек Мамай собрал небольшую орду в булгарской²⁰ стороне и в Крыму. Я допускаю, что он мог во время правления хана Бердибека спрятать большие богатства. Нанять убийц как раз в духе слабого и богатого…

— Ты серьезно считаешь истиной слова этих безумных про хашшишинов?

— Хашишины были уничтожены, но ведь кто то может выдавать себя за них, убивать за деньги. Дух шайтана может оказаться в ком угодно.

Касым задумался:

— Может ты и прав… Ладно, возьми десяток нукеров и отправляйся в столицу. Предупреди дворцовую стражу или старшего сына Хизры, что получили непроверенные сведения о том, что какие то шакалы строят планы покушения на жизнь Великого хана. В любом случае это уже будет забота начальника дворцовой стражи.

Якуб кивнул, но не уходил.

— Что еще? — спросил Касым.

— Скажи, ата, ты ведь воевал на Руси? Кто такой князь Гедимин, чем он так знаменит?

Касым нахмурился и спросил:

— А тебе зачем знать про какого то неверного?

— Я это имя слышал уже несколько раз. И от отца, и от воинов, а теперь еще и от этих безумцев.

— Литовский князь Гедимин, как и мы, хотел покорить русских. Когда я был помоложе, Великий хан Узбек отправил орду воевать в Смоленск. Там мы и столкнулись с отрядами Гедимина. Смоленск мы покорили, а через некоторое время этого литовца убили немецкие рыцари. Какая то дурацкая смерть, но сам поход я запомнил, потому что и добычу взял большую и оружия разного немерено. В общем озолотился я. А Гедимин превратился в пыль, чем он там запомнился я решительно не понимаю. В любом случае Орда сильнее.

— Я понял, спасибо за рассказ, и тогда дозволь готовиться к отъезду — сказал Якуб и пошел к своим солдатам.

Примечания

14

Старший

15

Бактриан — двугорбый верблюд.

16

Пайцза — металлическая или деревянная пластина с надписью, выдававшаяся монгольскими правителями разным лицам как символ делегирования власти, наделения особыми полномочиями.

17

Сейхун — нынешняя река Сырдарья.

18

Ильхан — титул монгольских правителей государства Хулагидов на территории Ирана и соседних государств в XIII — XJV вв.

19

Ата — старший брат, командир.

20

Имеется ввиду Волжско-Камская Булгария, современная территория северного Поволжья.