Архив 2. Четвертый элемент. Зерна

Юрген Байконур, 2015

«Архив» – общее название серии повестей, включающих элементы детектива, приключений, фантастики. Действия разворачиваются в первой половине ХХ века и в настоящее время. Место – Россия. Книга состоит из трех частей: 1. «Тролль» и «Морское танго»; 2. «Четвертый элемент» и «Зерна»; 3. «Пересечения» и «Живец на живца».

Архив Смагина

Часть 2

Четвёртый элемент,

Зёрна

1

Четвёртый элемент

Начало этой истории Иван, в отличие от всего остального её содержания, довольно долго скрывал. Я не совсем понимаю, почему он так поступил, но, видимо, у него были на то веские основания. Именно по причине этой временной скрытности я долго не мог понять, как он вообще влез в это пренеприятное во всех отношениях дело и главное — как он из него вылез целым и невредимым. И вот недавно, когда я незваным гостем в очередной раз оказался в его уютной квартирке, он без всяких предисловий и лирических отступлений сообщил мне: «Ко мне обратился генерал, тогда всё и началось».

Что началось, я знал. Но вот таинственный генерал выплыл неожиданно и не к месту. Дело в том, что главный герой повествования, его мотивации и формат действий на тот момент были мной бесспорно определены — это Иван, действовавший на свой страх и риск и по собственной инициативе. И тут вдруг какой-то генерал.

Я не являюсь биографом моего приятеля и не могу отслеживать и излагать во всех деталях его героическую судьбу, в том числе и его контакты с таинственными генералами. Таков был примерно смысл реплики, подаренной Ивану в ответ на его признание. И затем я добавил: или следует пояснить, что за таинственная личность претендует на его почётные лавры, или этот щекотливый элемент желательно опустить вообще, словно его и не было.

«Насчёт «элементов» ты здорово подметил, — сказал Иван. — С них генерал и начал…» Это уже было слишком. В моём повествовательном уравнении появилось уже два неизвестных, что вызывало лёгкую головную боль и вполне понятное раздражение. Стало ясно: если его не одёрнуть, он будет выстраивать рассказ в своей, понятной только ему, манере. И я потребовал изложить искомый материал по-солдатски: кто, где, когда и как!

Иван не обиделся и прислушался к моему небезосновательному требованию. Чётко доложил: «Генерал Корнеев Анатолий Викторович. В начале мая. Позвонил мне и предложил встретиться». И затем с вызовом спросил: «Теперь ясно?»

Что я мог ответить? Пришлось немного нагрубить, и в результате устами моего драгоценного приятеля нарисовалась следующая картина.

В первых числах мая — помню, помню, те денёчки многообещающие! — на мобильный Ивана позвонил человек, с которым он раскручивал изрядно нашумевшую историю с загородными автомобильными авариями. Мерцающая с определённой частотой световая полоса, образуемая рекламными плакатами с замысловатой иллюминацией, негативно влияла на психику водителя, он терял способность управлять машиной… Полного статуса Анатолия Корнеева Иван на тот момент не знал — начальник управления, и всё. Почему бы нет, подумал Иван, и согласился на встречу. Тем более, что звонивший представился генералом со всеми должностными регалиями — и лицо официальное, и звание — не ефрейтор. Место встречи — какой-то фонд по защите чего-то крайне важного, вроде прав граждан, страдающих агорафобией, клаустрофобией и всеми прочими фобиями одновременно. Солидная проходная, охрана — вневедомственная, однако выправка подозрительно бравая.

Хитрый фонд — прикрытие, решил Иван. Ремонт, мебель — так себе, техника — солидная. Сотрудники по легенде — скромные чиновники и поклонники синекуры, но переигрывают: вместо белого лабораторного халата на большинстве из них значительно лучше бы смотрелся халат маскировочный, действия — быстрые, уверенные, коммуникативная реакция — отменная. И главное — при встречах в коридоре настолько чётко, по-военному уступают один другому дорогу, словно на стенах вместо портретов учёных вывешен расписанный крупными буквами табель о рангах, и всегда есть возможность подсмотреть, кто есть кто — не ошибёшься.

Генерал принял в довольно просторном и скромном кабинете на втором этаже, на двери висела пустая табличка (видимо, тоже для конспирации). Иван не стал делиться с генералом результатами своих наблюдений. И это хорошо: в этом случае, я полагаю, их беседа стопроцентно бы состояла из аналитических рассуждений моего друга. Я могу предположить: генерал — человек широких взглядов, но всё же не настолько широких, чтобы, подобно мне, достаточно долго терпеть «поток сознания» моего бывающего порой чрезмерно эксцентричным приятеля.

И дело здесь не в прозорливости Ивана — просто генерал после краткого приветствия начал говорить первым, заваривая при этом, как скоро выяснилось, очень недурственный чай. Отрывать его внимание от этих двух процессов было бы верхом нетактичности, а Иван при всех его недостатках — человек воспитанный, с хорошо развитой интуицией. И ещё у меня есть подозрение, что в ходе раскрутки автомобильного дела генерал имел счастье ознакомиться с особенностями психотипа моего друга и сложил на этот счёт своё мнение, способствовавшее в определённой мере выбору формату разговора.

Начал генерал, как я предполагаю, если не с конца, то с середины. Такой подход Ивану импонирует, так как сам часто ведёт себя в аналогичной манере.

— Ограблены три сейфа, мой уважаемый коллега, — начал генерал, расставив чашки с ароматным чаем. — Имеем три элемента, в гармоничное и понятное уравнение пока не складывающиеся. Старинной работы, надёжные.

— Старинной — значит, не электроника… — вставил Иван.

— Именно так, — кивнул генерал и почему-то при этом загадочно улыбнулся.

Иван немного растерялся и даже смутился: в такой компании ему ну никак не хотелось обсуждать историю с сейфом, принадлежавшим троллю. Корнеев не настаивал и даже не намекал. Иван успокоился, но улыбка его насторожила.

— Старинные, они когда-то были добротные и безопасные, а сейчас это хлам: любой кулибин повозится и откроет, — не удержался Иван.

Генерал доброжелательно пододвинул Ивану сахарницу и продолжил:

— Именно сейфы старого образца отличаются механической изощрённостью. И наши — из таких. Там ещё кодировка сложная, комбинаций — миллионы, а может, миллиарды, мы и считать не стали. С таким запирающим устройством даже теория вероятностей не хочет бороться — нет шансов. Все эти прослушивания, постукивания — это в кино. Об этом мы, кстати, ещё поговорим.

Иван не понял, о чём предстоит ещё поговорить — о прослушиваниях и постукиваниях или о кино. Уточнять не стал — в процессе прояснится. Но предположил:

— И злоумышленник выбрал из всех зол наибольшее — не стал прожигать, резать, взрывать… просто открыл?

— Именно так, — ответил генерал и, скорее всего, ещё раз удостоверился в целесообразности сотрудничества с Иваном.

— И много украли? — спросил Иван.

— Много, гораздо больше, чем можно представить, — ответил генерал.

— И всё непосильным трудом? — съязвил Иван.

— Для пользы дела будем считать, что так, — тяжело вздохнув, предложил Анатолий Викторович и добавил, не скрывая внутренней борьбы: — Предлагаю взять эту установку за основу, дабы не превратить наш поиск в потешную борьбу за справедливость. Есть вещи, обсуждать которые — занятие пустое и неблагодарное. Предлагаю по некоторым позициям просто верить мне на слово, а также не акцентировать внимание на очевидных для обеих сторон фактах.

— Предложение принято, — отчеканил Иван и тут же перешёл в лобовую: — А я вам зачем? Я не опер, не следователь, не юрист и даже не частный детектив. У меня нет опыта организации и проведения оперативно-розыскных мероприятий, у меня нет доступа к вашим картотекам, архивам… Это огромная работа — вряд ли я смогу чем-либо помочь. Специфика не та! Я привык иметь дело с деформированными хозяйственными структурами и заблуждающимися людьми. В нашем случае…

Генерал недослушал и продолжил свою линию:

— Я знаю, с кем и с чем вы привыкли иметь дело. А по поводу «нашего случая» выводы преждевременны.

Генерал отхлебнул чаю, посмотрел на Ивана и спросил:

— Курите?

— Иногда.

— Тот случай?

— Похоже, тот.

Генерал изящным движением извлёк из недр огромного письменного стола пепельницу, поставил ближе к Ивану. Иван закурил. Анатолий Корнеев понял: дальше тянуть кота за хвост нельзя.

— Ладно, — сказал он, — буду краток. Обстоятельства складываются так, что расследование требует конфиденциальности. Эпизодов — три. Рабочих групп — тоже три. Они работали без связки. Имеется кое-какая информация. Состыковывать группы пока нельзя, добытые ими данные — можно и нужно. Дополнительные поручения по направлениям — через координатора. Всё ясно?

— Всё. Почти. Кто координатор?

— Можно было и догадаться.

— Догадался.

— Вот и ладненько, — подытожил генерал и уже обыденно, по—рабочему добавил: — Ваша резиденция — в другом крыле, вход, так сказать, отдельный, проходная общая, люди проинструктированы. Номера телефонов, адрес, визитки — в общем, работаете открыто, никакого пинкертонства. Дерзайте! Ко мне можно попасть и через фонд, и с вашего крыла. Если это понадобится. Если очень понадобится.