Самый строгий босс

Юля Белова (2024)

— Завтра вечером, — говорит он, — я тебя отделаю по полной программе. Буду тебя наказывать всю ночь. Ты поняла? Но если мне не понравится или ты откажешься, я тебя уволю!Сломать руку финансовому директору и отхлестать плетью коммерческого? Нет, я на такое не способна! Но, попав в подчинение сразу к трём боссам, мне приходится лавировать между трёх огней и научиться защищаться.Вот только от генерального директора у меня нет защиты. Он красивый, властный и неудержимый. А ещё он очень строгий и требовательный. И, кроме того, он жёстко запрещает служебные романы. Но это мне даже на руку.Чтобы он меня не уволил, мне нужно продержаться всего две недели. Да вот только сам генеральный нарушает собственные запреты.ХЭ

5. Ва-банк

Генеральный чуть отклоняется назад и осматривает меня с ног до головы.

— Но… вы же работаете секретарём у Валерия Игнатьевича, я правильно понимаю? — спрашивает он.

— Да, это секретарша моя, — встревает Квазимодо. — Готовлю документы на увольнение. Совершенно недисциплинированная.

Градов бросает на Горбатова короткий хмурый взгляд. Мой шеф сразу затыкается.

— А как вам такое в голову пришло? Объясните, пожалуйста. Вы когда-нибудь работали по данному профилю?

— У меня красный диплом МГУ по экономике. Непосредственно по профилю не работала, но некоторый опыт аналитической работы имею, — тараторю я. — Я дипломную работу писала по этой теме. Участвовала в конференциях, делала доклады. И сегодняшнюю презентацию полностью я подготовила. Сама, без посторонней помощи.

— Серьёзно? — восклицает Градов, поворачиваясь к Горбатову.

— Да о чём вы говорите, Андрей Дмитриевич! Она только в программу всё свела. Но в целом, в работе проявляет себя, как человек некомпетентный и безответственный.

Квазимодо, говоря это, снова быстро кивает после каждого слова, а в конце криво усмехается, делаясь похожим на пакостного зверька.

— Ваш непосредственный начальник, кажется, не очень доволен вами, — говорит мне генеральный. — Красный диплом, это хорошо, но важна также ответственность и дисциплина на рабочем месте. То, что вы думаете о перспективах, это отлично. Но давайте поступим так. Вы подадите свою анкету в эйчар отдел и, если Валерий Игнатьевич не будет возражать, мы включим вас в число кандидатов, для работы в аналитической группе. А теперь, пожалуйста, займитесь своими должностными обязанностями, а мы продолжим обсуждение производственных вопросов.

Мои плечи опускаются. Ну что же, я попробовала и у меня не вышло. Квазимодо, разумеется, меня никуда не отпустит. Уволить — да, но просто так выпустить из своих лап — однозначно нет…

— Я её возьму, Андрей Дмитриевич, — вдруг вступает в разговор Клим.

Ого! Пришла помощь, откуда не ждали. Генеральный удивлённо поднимает брови и молча смотрит на нового финансового директора, ожидая объяснения.

— Я с Екатериной знаком, — говорит Стражников.

Знаком-то знаком, но, боюсь, обстоятельства нашего знакомства не вполне однозначно говорят о моих способностях аналитика. Значит ему что-то надо от меня и, судя по всему, не прогноз.

— Мы, — продолжает Клим, — встречались с Екатериной в рамках аналитических проектов МГУ, которые спонсировал «Орион». — Поэтому, думаю, такой специалист как она мне очень пригодится.

Генеральный смотрит неодобрительно. Сначала на него, потом на меня. Его кофейные глаза грозно поблёскивают.

— Хорошо, — наконец говорит он. — Проведите собеседование с претенденткой и урегулируйте вопрос с Горбатовым. Так, идём дальше. Следующий вопрос, который необходимо срочно обсудить…

Но я уже не слушаю. Всё внутри ликует и поёт! Может ещё ничего и не выйдет, но шанс есть. Непонятно пока, что на уме у Клима и насколько эффективно Квазимодо будет вставлять палки в колёса…

.

После совещания я возвращаюсь в приёмную, на своё рабочее место. Квазимодо выглядывает из кабинета и, увидев, что я вернулась, подходит ко мне.

— Андреева, ты куда намылилась? — склоняется он над моим столом. — Думаешь, я тебя пущу в эту группу? Ты вон посуду помой, аналитик, бля. Будто специально меня подзадориваешь, не знаю уже, как вечера дождаться. Прям в подробностях вижу наш сегодняшний факультатив.

Он пристально смотрит на меня, но я выдерживаю этот взгляд.

— Вот гляжу я на тебя, — говорит он вдоволь мной налюбовавшись, — и думаю, а может, ты идиотка?

— Нет, Валерий Игнатьевич, я нет. А вы? — выпаливаю я.

Эх, что-то меня понесло, прям головокружение от успехов. Не к добру это. У него аж дыхание перехватывает от моей наглости. Но я вдруг ловлю кураж и иду ва-банк, вру напропалую.

— Я ведь записываю на диктофон все ваши оскорбления и нескромные предложения. Решить вот только не могу, хватит ли этого для обвинения в домогательствах. На год срока точно набралось, но я бы хотела вас на подольше законопатить. Может видос запилим, вы как, скажете что-нибудь на камеру?

Я беру мобильный лежащий на столе и машу им перед носом начальника.

— Ах ты, дрянь! — начинает шипеть Квазимодо. — Ты пишешь? Меня пишешь, сучка? А ну, дай сюда!

Он вцепляется в телефон и пытается вырвать у меня из руки, но я, к собственному удивлению, не сдаюсь и не ослабляю хватку. Наша схватка затягивается и я начинаю терять силы, мысленно смиряясь с поражением.

— Не помешаю? — вдруг раздаётся голос позади Горбатова.

Квазимодо, вздрогнув, выпускает телефон из руки и резко оборачивается.

— Почти нет, — говорит он не слишком дружелюбно, — Почти не помешали.

К нам подходит Клим. Он улыбается и смотрит на Горбатова немного снисходительно.

— Ну что же, простите. Потом доиграете. Я у вас Катерину умыкну ненадолго? Это распоряжение генерального, как вы помните.

Квазимодо в бешенстве. Он тщательно пытается скрыть это, но получается у него плохо.

— Да вы что, Клим Романович, — вежливо, но не скрывая злости, говорит он. — На что вам эта никчёмная сотрудница. Мы же её увольнять собираемся.

— Тем более, — улыбается Клим, — если вам она без надобности, тогда о чём говорить-то? Пойдёмте, Екатерина Сергеевна.

— Позвольте, — шипит Горбатов, — я своего согласия не давал.

— Ну так дайте.

Квазимодо поджимает губы и с ненавистью смотрит на меня в упор. Я, конечно, решила для себя, что он больше не имеет надо мной власти, но это не до конца правда. Сейчас вот от его слов многое зависит.

— Валерий Евгеньевич, вы меня слышите? — чуть насмешливо спрашивает Климов.