Творящая сны

Юлия Зубарева (2024)

Третий том. Продолжение приключений Лизаветы, козы и ворона Иннокентия. Научиться создавать свои собственные миры во сне — это ли не лучшая доля для сновидицы? Лизавета полна надежд и открыта новым чувствам, но не все так радужно. Таинственная секта раз за разом наносит удары, неуловимый магистр охотится теперь персонально за Лизой, пытаясь получить от нее неосуществимое, за что можно поплатиться не только жизнью, но и посмертием.

Глава 11. Явь. Клад в погребе

Утро встречало басовитым урчанием. Базилио оккупировал подушку, месил лапами растрепанный пучок волос и тарахтел как маленький трактор. Лизавета аккуратно освободилась от когтистых объятий и села, завернувшись в одеяло.

Начавшееся лето не баловало жарой, по утрам было прохладно. За окном надрывались птицы, солнце выкладывало мазаику теней по тропинке и соседская сирень, что чудом спаслась от рогатых вредителей, кудрявилась белой пеной по кромке зеленой волны.

Вчера ночью после лешего Лиза все же заглянула, как и обещала, к финисту своему, ясну соколу. На минуточку только, спросить, что нашли и какие планы.

— Лиз, давай завтра поговорим о всей этой чертовщине. Просто побудь рядом. Я приеду и все расскажу, будет еще один тяжелый день. А тут смотри какая красота.

Так и заснула в его сне, разглядывая звезды и огромные планеты, что величественно проплывали на угольно черном небе. Такие сны только на широкоформатке показывать и билеты продавать за полное погружение.

Выходя из душа столкнулась с дедом, что торопливо собирался в сарай. Гремел ведрами, ворчал и топал сапогами по кухне, как старый рассерженный ёж. Обычное деревенское утро. Иваныч поздоровался из сеней, пообещав, что передаст их из рук в руки Вениамину, а потом вечером свата пришлет.

Лизавета к стыду своему только Матвей Иваныча и знала по имени. Представлялись же мужики при знакомстве. Родня друг другу, то-ли кум, то-ли сват. Зарылась в телефон в поисках таблички с родством. Не разберешься, проще спросить будет потом.

Позвали Ингвара с сеновала, он же и отодвинул Лизу от плиты. Обещанная доставка продуктов задерживалась и на завтрак оставались только яица и пара кусков подсохшего хлеба. Намешал в большой чугунной сковородке омлета с молоком и белым мякишем. Попросил открыть холодильник и подавать что плохо лежит. В дело пошел подсохший кусок сыра и пара унылых помидор, остатки колбасы и зелень, что Лиза нарвала в огороде вчера для пельменей и забыла порезать и даже пакетик замороженных смочков, чудом оставшийся после прогулки по лесу. Запах от этой болтанки стоял изумительный. Оставалось только накрыть и подождать пару минут.

— Ты где так готовить навострился? Поди в походах своих на костре. Смотри как шибко кошеварит, прямо не викинг, ети его растудыть, а телеведущий со смаком своим. Давай уже клади. Горячо сыро не бывает и не такое едали.

Дед с прищуром поглядел на Лизу и первым подставил тарелку. Слава о неспособности хозяйки приготовить что-то сложнее гречки уже стала местным анекдотом и обижаться на подколки вредничающего с утра Акимыча было бессмысленно.

— Зато я как никто на свете, умею включать кофемашинку. И какаву твою любимую тоже освоила между прочим.

Застрекотала сорока. Из приоткрытого окна комнаты послышался звонок велосипеда и предупреждающий рык Барбоса. Похоже приехала та самая доставка, что не дождались вчера.

Старший Клавкин пацан не дожидаясь пока хозяева выйдут на крыльцо повесил сумки на забор и рванул на своем велике по дороге обратно. Разбирали разносолы уже на кухонном столе после завтрака. Внизу в бумажном конверте лежал простой крестик на засаленной капроновой нитке и записка от Клавдии.

«Делайте с ним, что хотите. Сил моих больше нет.»

Дед в задумчивости почесал бороду и отдал конверт Лизе.

— Я так чую сомневалась она, все ж не чужой человек, да поди опять на рогах приполз. Вот и кончилася жалость. Держи Лизавета, опыты ставить будешь. Да протри сначала, Энту гадость и в руки брать страшно.

Глядя на набычившегося Иваныча, похлопал по плечу и продолжил: — Не про крест толкую. Не ищи тут таво чаво нет, божий воин, не по энтой мы части. Ты посмотри как веревку-то замусолил. Он глядишь, и не мылся с пожарища, поросятина. Вы пока естеством пробуйте, а мы бабкино верное средство для поправки здоровья посмотрим. Глядишь и оно сгодится. Помоги лучше подпол открыть. Пойдем Лизавета покажу твое наследство, коли разговор зашел.

Подняли доски погреба и Ингвар с помощью Иваныча подтащили к свету запертый сундук. Ключ от амбарного замка на крышке никто в доме не находил, а запертый замок только разжигает любопытство. Всю троицу, за исключением деда, охватил азарт кладоискательства. Представлялись какие-то богатства или архивы старые, только Василь посмеивался, светил фонариком вниз и просил поаккуратнее быть. Другого запаса уже нет.

Первой позвякивание услышала Лизавета. Пока Иваныч расшатывал проушины для замка гвоздодером нарастал и стеклянный звон в унисон.

— Дед, ты сам знаешь чего там спрятано?

— Знаю, отчего ж не знать. Богатства большие, да не для всех цену имеют. Потому и под замком. А ключ где сам не ведаю, ломайте хлопцы. Там поглядим.

— Ба, да тут водки полный сундук!

Крышка, наконец, была откинута, и на свет вытащили первую бутылку пшеничной. Бумажная этикетка слегка пожелтела, и сама поллитровка запылилась, но опознать заводскую бутылку труда большого не надо.

— Аккуратнее, давай сюда. Да еще одну на всякий случай, а остальное не тронь. Вот помру, тогда и поминки закатите. Закрывай, нечего пялиться. Не нами положено.

Бережно обтерев брошенной с вечера майкой бутыль, пристроил за резинку штанов одну и вторую отнял у давящего улыбку Ингвара.

— Для дела беру. Скалится он. Шутник тоже нашелся.

— Так, ты вроде завязал. А нам для согрева сгодилась бы. Чего жадничаешь?

Не найдя придуманных сокровищ, оставалось только подтрунивать на ворчуном. Лиза решила ссору не затевать и поговорить со старым алкоголиком потом, наедине. Не отнимать же у него при мужиках бутылки. Вон какой воинственный. Вторую бутылку пристроил туда же за пояс, и куртку застегнул.

— Пойду, прогуляюсь, Лизавет. Надо за продукты расплатиться, да подарочек отнесть. С обеих сторон обложим супостата, чтоб наверняка, значит.

— Ты сам-то.

— Не боись. Я тебе слово давал, слово мое — кремень. Не для себя взял. Опосля расскажу.

Старый партизан надел сапоги, и не прощаясь ушлепал за калитку. Кладоискателям только и оставалось погреб закрыть и подмести за собой.

Надувшийся Ингвар не решился просить у Лизы сомнительную водку на пробу, хотя подмывало, конечно. Вот вернется старый, тогда и поговорим. Сколько она лет там хранилась, может уже некондиция полная. Хоть бы объяснил по-человечески, а то нагнал таинственности, а вместо клада одна стеклотара.

Лиза тоже была в недоумении, но продолжать разговор о странностях дедовых, желания не было никакого. За забором уже показалась черная громадина Вениаминовой машины, и сороки взлетели стаей, оглашая двор стрекотом, как будто проспали. Из двери припаркованного дома на колесах выглянул Дато без майки, помахал рукой и нырнул обратно. А сама хозяйка, убрав веник за дверь, поспешила навстречу, оставив предположения и разговоры о найденном кладе до вечера.

Хмурый юрист приехал не один. На водительском сидении оказался один из техников, что чинили замок в московской квартире. Вышел, забрал увесистые пакеты из багажника, и не спеша пошел к дому. Вениамин с подвешенной рукой на бандаже только дверь калитки придержал. Выглядел он осунувшимся и глаз на Лизавету не поднимал. Только у крыльца, когда от замершей Лизы оставалось полшага посмотрел прямо и сказал тихо, чтоб слышала только она:

— Не справился я со своими обязанностями. Гнать такого сыскаря поганой метлой со двора, а ты встречать бежишь.

— Еще чего случилось? Пошли в дом, не на пороге же разговаривать.

— Я там продуктов привез и деликатесов какие попались, а то даже в ресторан не могу пригласить. Запер в деревне, как дракон в башне — только и остается, что деликатесами подкармливать. Вот такой конфетно-букетный облом.

Лизавета посмотрела на страдающего фигней Вениамина и открыла дверь в дом, приглашая уже зайти и не мяться на пороге.

— Во первых меня никто не запирал, я сама сюда уехала. А во-вторых рестораны эти так себе развлечение. Букет потом нарвешь, так уж и быть.

Суровый дядька уже успел зайти в дом и выставить сумки на кухонный стол. Коротко поздоровался с Ингваром и Лизой, пожал Матвеичу руку и пообещал в машине подождать.

Мужики тоже засобирались по делам. Дежурство они свое передали Вениамину, а встревать в личные разговоры желания не было. Пока Лизавета засовывала икру и балык и контейнеры с готовой едой в холодильник, Веня здоровой рукой что-то яростно печатал в телефоне, а потом просто набрал номер, видно, не успевая за собеседником.

— Ты мне толком скажи — разобрался или нет. Строчишь, как писчая машинка без остановки. Разобрался — дуй сюда. Да, приехал. Закончили мы там, было бы чего заканчивать.

— Лиз, — обратился он к хозяйке: — Ты не против, если Санек заскочит? По телефону такие вещи лучше не обсуждать.

— Пусть приезжает конечно. Еды теперь на неделю всю деревню кормить.

Саня прискакал минут за десять, как будто сидел и ждал когда позовут в заведенной машине. Разложил ноут и ворох распечаток на столе, сдвинув остывший чай и нарезанные бутерброды.

— Ну, что, товарищи присяжные заседатели. Залезли мы с такую дупу, что свет в конце тоннеля очень похож на фонарь тепловоза. Начну по-порядку. Владимир ваш Николаевич — тот еще жук. Он помимо научной работы и кафедры своей консультантом подвязался. Вот смотри я выборку распечатал в пансионате. Какая-то фарм компания, что выходит на наш рынок. Маркетинговые исследования, научные разработки, гранты для головастых — короче очень они масштабно взялись за подготовку. А этот научный светила типа целое направление по лечению во сне курировал. Ничего не напоминает?

Сашка посмотрел на Лизу и подмигнул со значением. Подвинул Вене первую пачку распечаток и продолжил, прихватив чужую кружку.

— А тут у нас шпрехен по фене. Какие он им перспективы описывал, какие бабки выжимал. Там этой развесистой клюквы на несколько гигабайт. Я тебе скачал, потом ознакомишься. Если коротко, то финансы под какую-то новаторскую методу эти буржуи отстегнули не стесняясь, а последний месяц и отчеты в обратную сторону пошли положительные. Есть у меня нехорошее такое подозрение, что там чернуха адская. Больно все мутно. Так-то никто напрямую не говорит, но чую одним местом, что не зря мы эту консервную банку вскрыли. Наш клиент. Я немецкий только в школе прогуливал, поэтому автопереводчиком чего смог, то разобрал. А главное что? Что этот дядя ни хрена деньги на научные изыскания не тратил. Какие-то чеки на коленке нарисованные отправлял, договора с подрядчиками. Ты б тут покопал сам, но их даже в реестрах нет этих фирм. Крысил по-черному у фрицев или кто они там.

Вот смотри. Видал уровень знакомств? Нам такие рожи только по телевизору показывают в парламентском часе. Мне то пофиг, но Алинку с Дашкой лучше убрать подальше, на одну руку посадят — другой прихлопнут. Хрен мы ему чего сделаем, я тебе скажу. Одна только зацепка, про сонмологию эту. Какие-то методы омоложения и исцеления во сне. Ни черта не понятно, но клиентура была будь здоров. Эти не деньгами расплачиваются, а покровительством и лоббированием по самому верху.

Не закончив фразы, главный их добытчик компромата зевнул и ожесточенно начал тереть глаза. Было видно, что эти пара суток дались большой кровью и бессонными ночами.

— Я знаешь чего не понимаю. Чего этому хмырю не хватало? Перспективы очешуительные же были. Фиг ли он сдристнул? И еще одна странность — очень он воронами интересовался. Даже помощник какой-то все подборки с новостей и соцсетей собирал про случаи странные. Прямо какая-то мания у него была. Вот тут смотри тут целая стопка — где, кто видел говорящих птиц и отчеты по осведомителям. Целую сеть гад организовал. Истории ему присылали, кто какие слухи и мистику слышал — прямо садись краеведческие сказки пиши по районам.

— Это точно он. Вороны на полке. Он их собирал в том доме. Я тогда еще голову ломала — зачем столько ворон. И Кешу тоже ловить пытались. Ну не бывает таких совпадений.

Лиза заметалась по кухне, выхватив у Сашки распечатки с письмами. Буквы прыгали перед глазами. Какие-то сводки, происшествия по Московской, по Тверской областям. Районы, населенные пункты, фамилии, оплаченные суммы.

— Какая фамилия у этого несчастного, что в квартиру залез? Он тут тоже есть? Саш, ты проверял?

— Ты б лучше спросила сколько я спал сегодня. Какой такой залезень квартирный? Я вам мировой заговор рептилоидов и прививочников тут почти раскрыл, а ты со своим домушником. Помер Ефим и фиг с ним.

— А ты сегодня вообще спал?

— Вооот! Это уже речь боевой подруги, а не девочки-истерички. Давай свою шайтан-машинку включай, кофе хочу. Смотри еще чего нарыл. Это прямо на сладкое вам. Ольга в первых отчетах тоже упоминается, а потом раз и пропала. Я тварь любопытная, их переписку тоже посмотрел. Короче ребята, она там по самые помидоры была завязана. Если кто про этот проект знает — то она и есть наш главный свидетель.

— Если бы только свидетель, — про себя пробурчала Лиза. Дальше разговор с Ольгой оттягивать было нельзя. Слишком много вопросов с ее похищением вылезало на свет. Как она оказалась в том доме во сне? Почему та несчастная девчонка в полный рост в глыбу заморожена была, а Ольга феечкой маленькой в хрустальном гробу. Заманили? Сама легла?

— Я сейчас буду вам рассказывать все по порядку, а вы уже этот ребус сами расшифровывайте. Ворон бабушкин здесь давно живет, может про него этот краевед липовый и ходил выспрашивал. Ты Вень сам его видел. Это он меня через сны переносил. За ним похоже и охота ведется. На кладбище тоже ворон постреляли перед моим приездом неспроста — мы потом еще их тушки нашли. Может эти же охотники за головами? Дом во сне, где Ольгу нашли. Он же тоже на воронах завязан был. Я получается его убежище разрушила, блин. Там же брошка эта была в виде ворона. Говорила бабушка, чтоб не лезла. Я ж не понимаю ничего — как слон в посудной лавке. Это другие учатся, осознают, а меня затянула эта фигня сновидческая и крутись как хочешь. Они наверно практики там какие-то применяют, книжки умные читают, а тут то коза рожает, то дом горит.

— Нормально ты все понимаешь. У нас за речкой стрелок один был. Так он мины носом чуял, как собака. Нигде не учился, обычный контрактник, а любую халабуду мог обезвредить без инструкций и прочей мутотни. Саперы его к себе забрать, пытались, но потом после заварухи его на родину комиссовали. Пуля-дура. Да не об этом речь. Короче, родился клизмой — никакая жопа инструкциями не прикроется. У тебя талант просто такой, понимаешь. Где они на костылях да с учебниками, ты напрямую прешь и удивляешься — чего так просто то? Ты Лиз чеши главное, не останавливайся, а мы прикроем. Хрен бы меня эти гипнотизеры вытащили, а ты пришла и за руку вывела. Поэтому хорош рефлексировать — поехали дальше.

Саня в очередной раз потер лицо. Ему бы поспать хоть полчасика, а он кофе глушит. Вениамин не произнес ни звука, только хмурился все сильнее, разбирая распечатки и фотографируя заинтересовавшие его листы.

— Я так думаю, что спугнула его Лизавета. Смотри Сань, мы Ольгу в двадцатых числах нашли, а вызов на конференцию у него за неделю до этого был. Вот и получается, что сам себя спалил резидент. Испугался и в бега драпанул. Тут помощники встречи отменяли, кого-то важного через чек прокинули. Деньги возвращали, а Володенков только отбрехался, что занят сильно. Проект свой он не бросил, только теперь его за руку не поймать. Свалит на исполнителей и будьте здоровы.

— Я командир, вообще бы в эту клоаку не лез. Слей следакам контакты — пусть сами лопатой гребут. Куда ты со сломанным плечом воевать собрался? Чего там в заброшке нашли? То, что девчонку до вас вывезли — это я уже понял, а остальное?

— Опоздали на час-полтора. Даже не убрались за собой черти. Генератор и тот оставили. Растворы какие-то без маркировки, постель с бельем, пук волос под подушкой. Пальцы сняли, протекторы перед крыльцом тоже. Ты понимаешь же — нет тела, нет дела. Если бы я сам не попросил — кто б поехал? Самодеятельность чистой воды. По непроверенным данным.

Хлопнула входная дверь. Дед снимал сапоги, спрашивая, чья это машина у них перед калиткой раскорячилась, домой не зайти. Сашка сгреб бумаги одним движением со стола. Делится информацией с чужими он жуть как не любил.