По аду и раю путешествовал не только герой Данте, но и герои многих других авторов. И там они не только изучали открывшуюся им местность, но и заполняли ее своими, порой очень странными, впечатлениями. А что происходит, когда в загробный мир попадает современный человек и вдруг обнаруживает, что все описанное его предшественниками совсем не совпадает с действительностью и что ад и рай – это вообще одно и то же?
Приведённый ознакомительный фрагмент книги Ландшафты Алигьери предоставлен нашим книжным партнёром — компанией ЛитРес.
Купить и скачать полную версию книги в форматах FB2, ePub, MOBI, TXT, HTML, RTF и других
9
«Иные сами смерть себе несут
И своему добру; зато так больно
Себя же в среднем поясе клянут
Те, кто ваш мир отринул своевольно…»
— А теперь я хотел бы получить разъяснения по поводу увиденного там, внутри, — я кивнул в сторону будки, дверь которой опять уже оказалась запертой на засов. Причем, когда Гоголь успел ее запереть, ума не приложу, ведь за все время нашего разговора я не спускал с него глаз.
— Спрашивайте, — ответил Николай Васильевич с полным выражением радушия на лице: мол, чем могу, помогу.
— Когда Вы дверь заперли?
— Я ее не запирал.
— Как не запирали. Вот же она, закрыта на засов.
— Закрыта, потому что правила такие.
— Так что же она сама закрылась ради соблюдения правил?
— Да нет, конечно, не сама.
— Тогда я совсем ничего не понимаю.
— Чего же тут не понимать-то? Это же классический силлогизм, когда третье вытекает из суммы первого и второго. А они у нас таковы: 1) Гоголь дверь не закрывал, 2) дверь закрыта. Теперь вывод: 3) дверь закрыл не Гоголь, а кто-то другой.
— И кто же этот другой? — поинтересовался я с некоторой долей издевки.
— А вот он, — ничуть не смущаясь от моей интонации, классик указал рукой в сторону странного господина, отделившегося от будочной стены нам навстречу.
Господин был строен и величав. Поверх бархатного камзола носил черную накидку, а на голове черную ккруглую шапочку, тоже из бархата.
— Прошу любить и жаловать, — Гоголь взял на себя роль посредника в нашем знакомстве, — Уриэль Акоста.
Мы пожали друг другу руки. Но, к своему стыду своему, я так и не понял, с кем совершаю рукопожатие.
— Судя по Вашему костюму, Вы… — начал я осторожно и замялся.
— Все правильно, — подхватил он, облегчая мою задачу. — Покрой старинный. Мода конца 16 — начала 17 века. Сшит в Голландии, где я прожил последнюю часть моей жизни. Это 23 года. А первую (и обратите внимания, как причудливо ложатся цифры), то есть 32 года, я провел в Португалии. Это моя родина, исторгшая меня без всякой пощады.
— За что? — удивился я.
Он же сразу задал мне встречный вопрос:
— Вы знаете, что такое быть евреем?
— Э-э-э-э, — смутился я. — Это — очень многострадальная нация.
— В Португалии конца 16 века нельзя было быть евреем. Поэтому вся моя семья приняла ложное крещение. Ложное, потому что только на улице мы изображали из себя христиан. Дома же, наедине с самими собой, мы оставались приверженцами своей исконной религии.
Конец ознакомительного фрагмента.
Приведённый ознакомительный фрагмент книги Ландшафты Алигьери предоставлен нашим книжным партнёром — компанией ЛитРес.
Купить и скачать полную версию книги в форматах FB2, ePub, MOBI, TXT, HTML, RTF и других