Непокорная леди

Энн Херрис, 2008

Мисс Каролина Холбрук, внучка маркиза, – девушка, не терпящая давления и устаревших предрассудков. Жизнь, ограниченная рамками светских приличий, кажется ей невыносимо скучной, а перспектива респектабельного брака по расчету совсем не вызывает у нее восторга. Тетка Каролины не теряет надежды сделать из племянницы светскую даму и приглашает ее в Лондон, где как раз открывается сезон балов. Появление Каролины производит в обществе настоящий фурор. Ее жизнерадостность, искренность и провинциальная наивность привлекают внимание сэра Фредерика Рэтбоуна, одного из самых завидных холостяков Лондона. Встреча с ним меняет жизнь Каролины, наполняя ее новым смыслом. Но будет ли она счастлива рядом с этим мужчиной?

The Rake's Rebellious Lady © Anne Herries 2008

«Непокорная леди» © «Центрполиграф», 2018

© Перевод и издание на русском языке, «Центрполиграф», 2018

© Художественное оформление, «Центрполиграф», 2018

Все права на издание защищены, включая право воспроизведения полностью или частично в любой форме.

Это издание опубликовано с разрешения Harlequin Books S. A.

Товарные знаки Harlequin и Diamond принадлежат Harlequin Enterprises limited или его корпоративным аффилированным членам и могут быть использованы только на основании сублицензионного соглашения.

Эта книга является художественным произведением.

Имена, характеры, места действия вымышлены или творчески переосмыслены. Все аналогии с действительными персонажами или событиями случайны.

Глава 1

— Бог мой, Фредди, они поистине великолепны! — воскликнул Джордж Беллингхем, любуясь парой гнедых, которыми в то майское утро в Гайд-парке правил сэр Фредерик Рэтбоун. — Ты определенно знаешь толк в лошадях. В следующий раз, когда решу обновить свою конюшню, непременно обращусь к тебе за советом.

Джордж прогуливался пешком, и сэр Фредерик, восседавший в высоком экипаже, вынужден был склониться к нему.

— Хочешь испытать их? — спросил Фредерик, приглашая приятеля в фаэтон. — Это самые послушные лошади в Лондоне. Они из конюшни Фаррингдона. Он продал мне их после того, как чуть не разорился за карточным столом.

— Я и сам недавно едва не пошел по его стопам, — поморщился Беллингхем. — Что ж, не все же такие счастливчики, как ты! Хотя он в них души не чаял.

— Ну, знаешь, нужда придет… — рассмеялся Фредди, в его глазах блеснула насмешка. Это был чертовски привлекательный мужчина, надменный и своенравный. Не одна мать семейства втайне осыпала его проклятиями, ибо в свои двадцать восемь лет этот завидный холостяк ловко избегал ловушек, расставленных в попытке связать его брачными узами. — Если везет в картах, не повезет в любви, так теперь говорят?

Да, Фаррингдон вынужден был продать своих гнедых лошадей, чтобы расплатиться с огромным карточным долгом, однако Фредди не сказал, что предложил ему за этих лошадей сумму, во много раз превышающую их истинную стоимость.

— Только не в твоем случае! — возразил Беллингхем. — Твоя последняя подруга — настоящая красавица, Фредди. В Лондоне нет ни одного мужчины, который не завидовал бы тебе.

— Должен признаться, это увлечение обходится мне довольно дорого, — мрачно заметил Фредди. Его любовница в самом деле была ослепительно хороша, но питала прискорбное пристрастие к дорогим безделушкам. — Она ненасытна не только в постели. Честно говоря, я устал он нее. Она слишком предсказуема. Пора с ней распрощаться.

— Может быть, тебе больше по вкусу жеманные девицы из высшего общества? Если ты хочешь жениться, обрати внимание на прелестную мисс Эйвондейл.

— Боже упаси! Бесцветная внешность и глупый лепет! Да я умер бы от тоски даже не через несколько дней, через несколько часов! — рассмеялся Фредди. — Нет, я не думаю о женитьбе, Джордж. Хотя должен признаться, иногда мечтаю встретить женщину, с которой мог бы говорить так, как с тобой. Женщину, которая была бы партнером не только в физическом смысле этого слова.

— Если такая женщина существует, она моя! — заявил Беллингхем. — Это должно быть поистине необыкновенное существо. Я бы и сам не прочь жениться на такой.

— Да полно, старина. — Фредди недоверчиво покачал головой. В свои тридцать четыре года его друг был убежденным холостяком. — Нет такой женщины, которая могла бы завладеть твоим сердцем.

Джордж задумчиво кивнул:

— Ты будешь сегодня вечером на балу в клубе «Олмакс»?

— Ни за что! — сказал Фредди, решительно отвергая идею бездарной траты времени. — Если же ты когда-нибудь увидишь меня там, знай — я обнаружил тот образец совершенства, тот редкий бриллиант, о котором мы говорили. — Он рассмеялся. — Впрочем, скорее ад замерзнет.

— Не зарекайся, — пробормотал Джордж, желая поддразнить приятеля. — Между прочим, ты, случайно, не собираешься продавать этих красавцев?

— Нет, но я готов побиться об заклад и поставить их против твоих серых.

— Об заклад? В чем же суть пари? — удивленно спросил Джордж. Его серые были прекрасными лошадьми, но они не шли ни в какое сравнение с гнедыми.

— Спорим, что не родилась еще женщина, способная сподвигнуть меня на брак.

Джордж улыбнулся. Они часто развлекались тем, что заключали пари, обычно речь шла о какой-нибудь безделице, и в трех случаях из четырех Фредди выходил победителем.

— Что ж, охотно поставлю своих серых против твоей пары… Однако нужно установить какой-нибудь срок.

— Рождество, — предложил Фредди, в его глазах искрился смех. Он предложил это пари из чистого озорства, как средство от скуки, которая в последнее время все чаще посещала его.

— Согласен! — воскликнул Джордж. — Но ты должен посещать все балы сезона, пока не перезнакомишься со всеми подающими надежды девицами.

— Что ж, это справедливо, — согласился Фредди. — Итоги предлагаю подвести в «Олмаксе». Если увидишь меня там, будешь знать, что выиграл пари.

— Отлично, — сказал Беллингхем, хорошо знавший своего друга. — Я вряд ли буду бывать там, если только моя сестра не привезет в город свою дочь. В этом случае мне, конечно, придется сопровождать их. Кстати, позволь сразу заверить тебя, что мисс Джулия Фэйрчайлд не та девица, о которой ты мечтаешь. Ей семнадцать, это прелестное, но очень застенчивое дитя. Я хочу сделать для нее все, что в моих силах. Впрочем, у нас впереди целый сезон, Фредди. Кто знает, что может случиться?

— Мама, неужели нам обязательно жить у тети Луизы? — спросила в то утро Каролина Холбрук у матери. Более двух лет прошло с того дня, когда скончался отец Каролины, почтенный мистер Энтони Холбрук, и его безутешная вдова лишь теперь смирилась с этой потерей. — Разве мы не можем сами снять дом на этот сезон?

— Ты ведь понимаешь, что это невозможно, — вздохнула Марианна Холбрук. Это была хрупкая женщина с бледным лицом. Подарив мужу двух сыновей и дочь, она перенесла несколько неудачных беременностей, серьезно подорвавших ее здоровье. — Твой отец умер, оставив после себя большие долги, и твоему брату нелегко управлять поместьем. Я не хочу, да и не вправе требовать у него такую крупную сумму.

— Бедный Том… он вынужден экономить на всем, — печально согласилась Каролина. Она очень любила своего старшего брата и не хотела еще больше усложнять ему жизнь.

Каролина вздохнула. Что ж, похоже, выхода нет. Ее тетя, старшая сестра матери, леди Таунтон, вышла замуж по расчету и, овдовев несколько лет назад, стала обладательницей большого состояния, что позволяло ей жить на широкую ногу. Конечно, тетя проявила доброту, предложив оплатить их расходы, но она была властной, самоуверенной женщиной, и Каролина заранее страшилась того, что ждало ее в доме родственницы.

— Прости меня, мама, — сказала Каролина, упрекая себя за то, что расстроила мать. — Наверное, мы действительно должны принять приглашение тети Луизы. Надеюсь только, что она не будет указывать мне, что делать и, в особенности, за кого выходить замуж.

— Разумеется, моя дорогая, ты сама должна сделать достойный выбор… В том случае, конечно, если тебе сделают предложение.

Марианна Холбрук окинула дочь взглядом, в котором сквозило сомнение. Она была прелестна, но в моде сейчас хрупкие белокурые девицы с изысканными манерами. Каролина же была высокой рыжеволосой красавицей с соблазнительными пухлыми губами и искрящимися зелеными глазами. В ней кипела беспокойная энергия, утомлявшая ее мать. Иногда Марианна спрашивала себя, как ей удалось произвести на свет такое неугомонное существо. Должно быть, дочь пошла в своего деда, старого маркиза. Сейчас он вел жизнь затворника, но прежде слыл повесой и игроком, по общему мнению, репутация его была весьма сомнительной.

— Ты ведь вышла замуж по любви, правда, мама?

— Да, и не раз пожалела об этом, — мрачно ответила Марианна. — Луиза вышла замуж за положение и состояние. А я выбрала младшего сына, у которого было лишь одно крошечное поместье, и вот что из этого вышло… Я не хочу, чтобы ты повторила мою судьбу.

— Бедная мама, — сказала Каролина, — но, когда папа был жив, вы ведь были счастливы?

— Да, возможно, — с губ Марианны сорвался еще один тяжелый вздох, — однако мне невыносимо тяжело видеть сына, изнуренного заботами. А теперь еще и Николас вступил в армию. Я не сплю ночей, думая, что он постоянно подвергает свою жизнь опасности.

— Но война с Бонапартом окончена, мама, он заключен в тюрьму на Эльбе, — улыбнулась Каролина. — Кроме того, Николас все равно не остался бы дома. Ты же знаешь, его с детства влекло к приключениям.

Между Каролиной и Николасом было одиннадцать месяцев разницы. Внешне совершенно не похожие друг на друга — Николас пошел в мать, — брат и сестра были родственными душами. Это Николас научил Каролину лазить по деревьям, плавать в реке, ездить верхом, что доставляло много неприятностей гувернантке.

— Ты всегда поощряла его безумства, — с упреком сказала мать, — но в чем-то ты права. Мать не может вечно держать сына при себе. Однако я считаю своим долгом устроить твою судьбу. У тебя должны быть муж и собственный дом. Следовательно, мы примем приглашение Луизы. Мы поедем на следующей неделе.

Каролина оставила попытки переубедить мать. Миссис Холбрук редко настаивала на своем, но, когда это случалось, спорить с ней было бесполезно.

— Совершенно другое дело, — сказала леди Таунтон, одобрительно глядя на племянницу. — Да, я была права, когда настояла на том, что в твоем наряде, Каролина, должен преобладать белый цвет. То изумрудное платье, что ты выбрала, слишком вызывающе смотрелось бы с твоими рыжими волосами. Жаль, конечно, что ты не похожа на свою мать, но тут уж ничего не поделаешь.

Каролина стиснула зубы и промолчала, оставив свои мысли при себе. Она жила в городе всего три дня, но уже успела в полной мере ощутить на себе властность леди Таунтон. Тетка не терпела возражений, особенно если дело касалось выбора наряда. Здесь последнее слово должно было остаться за ней. Каролине казалось, что белое платье ей совсем не к лицу, но, поскольку большая часть ее нарядов была оплачена тетей, девушка вынуждена была смириться. Миссис Холбрук больше всего страшилась скандалов, и Каролина, постоянно помня об этом, сдерживала себя.

— Что ж, нам пора, Каролина, — заключила леди Таунтон и направилась к ожидавшему их экипажу. Племянница покорно последовала за ней.

Мать выезжала с ними несколько раз — на музыкальный вечер и два скромных обеда, после чего заявила, что все эти визиты утомили ее. Было совершенно очевидно, что задачу поиска супруга для своей дочери она решила переложить на плечи сестры и что сама она предпримет какие-либо действия, только если в этом возникнет необходимость.

По пути в дом леди Мельбурн, принимавшей у себя один из самых престижных балов сезона, Каролина вынуждена была выслушать еще одно поучение от тетки.

— Надеюсь, мне нет нужды напоминать, Каролина, что не следует вести себя слишком вольно, — бубнила Луиза Таунтон. — Я заметила в тебе этот недостаток, когда ты была еще подростком, однако теперь ты, наверное, научилась хорошим манерам.

Каролина ничего не ответила. Она чувствовала, что, если откроет рот, с ее губ сорвется какое-нибудь грубое слово, и сочла за благо промолчать.

Если ей постоянно придется терпеть эти нравоучения, лучше уж уехать домой, смирившись с мыслью, что она никогда не выйдет замуж! В душе у Каролины все кипело от ярости, и, когда ее представили хозяйке дома, она смогла выдавить из себя лишь вежливую улыбку. Однако, пройдя вслед за тетей в гостиную, Каролина повеселела.

Откуда-то издалека, должно быть из бального зала, доносились звуки музыки. В гостиной царило возбуждение, передавшееся и Каролине. Она оглядела комнату, восхищаясь прелестными платьями некоторых дам и их драгоценностями, искрящимися в свете свечей, горящих в массивных подсвечниках.

— Каролина, обрати внимание, — сказала леди Таунтон, прерывая размышления племянницы, — этот джентльмен — сэр Генри Форсайт, он только что пригласил тебя на танец.

— О… благодарю вас, — ответила Каролина, с облегчением отметив, что джентльмен не стар и довольно привлекателен. Она присела в реверансе. — Вы очень любезны.

— Что вы, мисс Холбрук, — молвил сэр Генри с легкой улыбкой, — это вы оказали мне честь, согласившись танцевать со мной.

Каролина подала ему руку, и сэр Генри увлек ее в бальный зал. Стоило ей закружиться в танце, и черная туча, сгущавшаяся над ней, бесследно рассеялась. Каролина вдруг почувствовала себя совершенно счастливой. Ощущение счастья не покинуло ее и после того, как танец закончился, джентльмены буквально осаждали ее, и совсем скоро в бальной книжечке Каролины не осталось ни одного свободного танца. Она улыбалась своим партнерам — большинство из них были молоды, а некоторые еще и красивы.

Незадолго до ужина к Каролине подошел джентльмен, на которого она обратила внимание еще раньше, когда он приглашал ее на танец.

— Джордж Беллингхем, — сказал он, поклонившись. — Вы были так любезны, что согласились подарить мне этот танец.

— Да, я помню, — ответила Каролина, послав ему ослепительную улыбку. — Я ждала вас.

— Неужели? — Беллингхем удивленно приподнял бровь. — Но вы были так заняты, мисс Холбрук, танцевали с этими франтами. Боюсь, я не могу соперничать с Брэкли или Эсбери.

— Позвольте мне с вами не согласиться, — ответила Каролина, позабыв о тетушкиных наставлениях. — Не думаю, что вы должны опасаться их… Ведь все они просто оболтусы, разве не так? О да, они очаровательны, но интересуются только лошадьми и спортом.

— Однако один из этих, как вы изволили выразиться, бездельников унаследует титул графа, а другой — наследник своего дяди, маркиза Нортбрука, — заметил Беллингхем и усмехнулся — Каролина довольно метко охарактеризовала молодых людей.

— Правда? И что же? — Она махнула рукой. — Мне нет до этого дела. Я думаю, что такой джентльмен, как вы, должен интересоваться не только спортом, но также литературой и поэзией. Однако я не против всех этих мужских занятий, мой брат Николас был настоящим сорванцом, мне очень нравилось ловить с ним рыбу.

— Да что вы говорите? — Джордж был заинтригован, эта девушка была совсем не похожа на остальных. Он вспомнил о своем пари с Фредди Рэтбоуном и улыбнулся про себя. — Вы должны мне рассказать о себе… — Музыка вдруг смолкла, и Джордж разочарованно вздохнул: — О, время пролетело незаметно…

Ему очень хотелось пригласить Каролину на ужин, но, едва танец закончился, ее окружила целая толпа юных джентльменов, одетых по последней моде. И у всех на устах был один и тот же вопрос:

— Мисс Холбрук, могу ли я вас пригласить?

— Не обращайте внимания на Брента, мисс Холбрук, я готов поклясться, что вы обещали этот танец мне.

— О, Эсбери, она ничего подобного не говорила, она обещала танцевать со мной, — вступил в спор еще один молодой человек.

— Нет-нет, джентльмены, — сказала Каролина и рассмеялась, в ее глазах плясали веселые искорки. — Я никому не обещала этот танец, но готова подарить его тому, кто процитирует мне Ричарда Лавлейса… только учтите — без ошибок!

Она выжидательно посмотрела на стоящих перед ней джентльменов. Воцарилось неловкое молчание. Молодые люди усердно морщили лбы, стараясь припомнить хотя бы строчку. Они были неплохо знакомы с современными авторами, но о поэзии семнадцатого века не знали почти ничего.

…Уму и сердцу не страшна

Решетка на окне:

И в клетке мысль моя вольна,

Любовь моя — при мне,

Ей нипочем любой засов,

Любая западня…

Лишь ангелы средь облаков

Свободнее меня!^[1]

— Прекрасно, сэр! — Услышав за спиной глубокий голос, читающий строки Лавлейса, Каролина обернулась, хлопая в ладоши. — Это было замечательно…

Одного взгляда на стоящего перед ней джентльмена было достаточно, чтобы оценить его привлекательность. Поистине это был самый красивый мужчина из всех, кого Каролина встречала до сих пор. У него были волосы цвета воронова крыла, почти иссиня-черные, очень темные глаза, в которых горел насмешливый огонек. Каролина улыбнулась, а сердце, замерев на несколько секунд, вдруг учащенно забилось.

— Добрый вечер, мисс Холбрук, — сказал Фредди Рэтбоун и предложил Каролине руку. Когда она приняла его приглашение, остальные джентльмены недовольно зароптали. — Полагаю, эта честь принадлежит мне. Желаю удачи в следующий раз… Джордж, джентльмены.

Он поклонился, и в этом жесте явно сквозила насмешка. Каролина положила руку на его локоть. Ее душил смех, но она всеми силами старалась скрыть это.

— Кажется, мы не были представлены друг другу, сэр?

— Сэр Фредерик Рэтбоун к вашим услугам, — ответил он и улыбнулся. — Я опоздал, и юный Эсбери тут же сообщил мне, что у вас не осталось ни одного свободного танца. Вы, наверное, знаете, что произвели настоящий фурор среди этих джентльменов.

— Они были очень добры ко мне, — сказала Каролина, чувствуя, как предательский румянец заливает ее щеки.

Она не так уж легко краснела, но во взгляде этого мужчины было что-то такое, отчего ей стало немного неуютно. Каролине показалось, что он хочет проникнуть в ее мысли, а она совсем не была уверена, что готова поделиться ими. Этот мужчина словно бросал ей вызов, приняв который она подвергла бы себя опасности.

— Ну, к чему эта ложная скромность? — сказал Фредди, как будто желая заставить Каролину забыть о приличиях. — Вы стали сенсацией. Я скажу даже больше, вы — первая красавица этого бала, а может быть, и всего сезона, хотя он только начался.

— Это мой первый бал, — ответила Каролина, светясь от радости. — Мне очень повезло, я не пропустила ни одного танца, но не думаю, что справедливо было бы все похвалы приписывать только мне, в этом зале есть и другие красивые девушки.

— Это верно, но все говорят только о вас, всем интересно, откуда вы… Может быть, вы спустились к нам на легком облачке прямо из райского сада? Или нет, вы — сирена, поднявшаяся из морских пучин, чтобы околдовать нас, смертных…

— Вы смеетесь надо мной, сэр, — с упреком сказала Каролина. В обществе этого человека она чувствовала смущение. Его глаза говорили, что он может быть опасен, если она зайдет слишком далеко. И все же ее влекло к нему… — Если уж говорить о внешности, то вы, наверное, и сами не можете пожаловаться на отсутствие внимания со стороны дам? А если вы к тому же еще и богаты, на вас, должно быть, открыли настоящую охоту… Если только вы уже не связаны узами брака?

— О, я богат, как Крёз, — ответил Фредди и подмигнул ей. Смелость Каролины и ее свободная манера общения пришлись ему по душе. Он решил немного поддразнить ее. — И не женат. Некоторые считают это безответственностью с моей стороны, ибо первейший долг джентльмена — найти себе достойную супругу, не так ли?

— Долг? — Каролина нахмурилась. Он явно потешался над ней. Она бросила на него сердитый взгляд. — Мне так не кажется. Лучше уж остаться одному, чем обречь себя на несчастливую супружескую жизнь. Вы так не думаете? По-моему, глупо вступать в брак только ради самого брака.

— Вы совершенно правы, — ответил Фредди, стараясь скрыть свое удивление. Ему еще не приходилось видеть такую откровенность в девушках своего круга, он был заинтригован. — К моему большому сожалению, матери молодых девиц на выданье придерживаются другой точки зрения.

Их беседа текла непринужденно, Каролина вспомнила братьев, а Рэтбоун рассказал о себе.

— Мне довелось служить в армии, мисс Холбрук, и могу заверить вашего брата Николаса, что военная служба — это не только барабаны и развевающиеся знамена.

— Вы были с Веллингтоном, когда он разбил Наполеона?

— Нет, к этому времени я уже вышел в отставку, но я был с ним в Саламанке.

— В самом деле? Вы вышли в отставку, потому что были ранены?

— Я был ранен несколько раз, но ушел потому, что скончался мой отец и я должен был принять на себя некоторые обязательства.

— Ах, понимаю, вы, наверное, старший сын. Мне кажется, бедный Том иногда жалеет, что он — первенец в семье, и с радостью поменялся бы местами с Николасом. Он несет на себе все бремя управления поместьем, в то время как Николас живет как заблагорассудится.

— До поры до времени, ведь он должен будет сколотить себе состояние или жениться на нем. Осмелюсь спросить, у него ведь не так много денег?

— О нет, — искренне ответила Каролина, не подозревая, что подвергается допросу. — Мы небогаты. Видите ли, бедному папе не слишком везло.

— Ах… — вздохнул Фредди. Он удовлетворился, получив информацию, которую не смог предоставить ему Эсбери. Этой девушке определенно нужна была хорошая партия. Впрочем, ей даже без приданого не составит труда найти состоятельного супруга. Она, бесспорно, была красива, а легкость в общении уже снискала ей благосклонность джентльменов. Ему и самому нравилась эта девушка, но в глубине души он спрашивал себя, не является ли эта легкость притворной. Было бы любопытно узнать о ней побольше. — А теперь мы должны поесть, мисс Холбрук. Прошу вас, садитесь, а я позабочусь об ужине.

Каролина заметила, что стол у окна еще не занят, и направилась к нему. Не успел сэр Фредерик принести ужин, как рядом с Каролиной словно по волшебству появился мистер Беллингхем. Он уселся рядом с ней, придвинув себе третий стул.

— Что, Фредди уже ухаживает за вами? — поинтересовался он. — Достойный джентльмен, однако он украл вас у меня. Надеюсь, он не будет против, если я присоединюсь к вам. Мы с ним близкие друзья.

— Джордж? — произнес голос за его спиной. — Что ты делаешь, мой дорогой друг, пытаешься перебежать мне дорогу? — Фредди махнул рукой, подзывая слугу. Тот явился, нагруженный тарелками с изысканными блюдами. Расставив тарелки на столе, слуга поклонился и удалился, предоставив гостей самим себе. — Прошу тебя, поужинай с нами.

— Прекрасно, я принимаю твое приглашение, — отозвался Джордж, не обращая внимания на сарказм в голосе друга. — Мы с мисс Холбрук беседовали сейчас о Лавлейсе… и о гражданской войне, эпохе подвигов.

— В самом деле? — сухо сказал Фредди. — Эпоха междоусобиц и гибели аристократии?

— О, вы просто бездушный человек! — воскликнула Каролина, вызывающе глядя на него. Ее глаза сияли. — Мужчины были такими галантными, а женщины совсем не походили на нынешних, вам так не кажется?

— Что вы имеете в виду? — спросил Фредди, он уже понял, что его друг процитировал слова Каролины. Кажется, юная леди совершенно не боялась открыто высказывать свое мнение.

— О, по-моему, мы слишком скованы условностями, — ответила Каролина. — Думаю, тогда людям было гораздо проще выражать свои мысли, чем теперь.

— Вы так считаете? И что бы вы сказали, не будь вы скованы условностями, мисс Холбрук? Прошу вас, не стесняйтесь, вы среди друзей. Ни Джордж, ни я не станем вас осуждать.

— О… — Каролина увидела в глазах Фредди легкую насмешку. — Неужели я была слишком откровенна? Тетя велела мне сдерживать себя, но я привыкла говорить то, что думаю. Прошу меня простить.

Румянец залил щеки Каролины.

— Вам не за что просить прощения. Мне нравится ваша искренность, — поспешил успокоить ее Джордж. — Не позволяйте никому указывать, что делать, мисс Холбрук.

— Да, но, возможно, мне не следовало столь открыто выражать свои мысли, — сказала она, запоздало осознав, что вела себя довольно опрометчиво и что тетя была в чем-то права. — Вы будете в «Олмаксе» на этой неделе, сэр? Надеюсь, я получу приглашение на бал.

— В таком случае я определенно буду там, — ответил Джордж, бросив на друга торжествующий взгляд. — Я не уверен насчет Фредди, кажется, у него дела?

— Да, боюсь, я лишен этого удовольствия, — отозвался Фредди, в свою очередь награждая приятеля многозначительным взглядом. — Однако я буду на рауте у леди Бротон. Могу я надеяться встретить вас там?

— Думаю, да, — сказала Каролина. — Нас буквально засыпали приглашениями, я не уверена, что мы сможем посетить хотя бы половину этих балов и званых вечеров!

— В таком случае вы можете поступить так же, как и мы, — появиться, а затем исчезнуть, — посоветовал Фредди. — Однако вы должны мне обещать по меньшей мере два танца на рауте, мисс Холбрук. Прошу вас, выберите эти танцы сами.

— Благодарю вас, сэр. — Каролина взглянула на мистера Беллингхема. Дружеское соперничество между двумя джентльменами забавляло ее. — А для вас, сэр?

— Я тоже прошу вас оставить для меня два танца, — ответил Джордж, — а также хотел бы пригласить вас на прогулку в парке, может быть, завтра после обеда? Если вы не заняты, конечно.

— На завтрашний вечер у нас что-то запланировано, но после обеда я совершенно свободна и с удовольствием прогуляюсь с вами, сэр.

— С нетерпением буду ждать нашей встречи, — заверил ее Джордж и посмотрел на Фредди.

Его извечный соперник был человеком добродушным, но всякому терпению есть предел. Впрочем, их дружба лишь крепла после стычек.

Фредди мирно поглощал свой ужин. Он никак не отреагировал на слова друга, решив, по всей видимости, временно отступить с поля боя, однако Джордж не питал иллюзий, он знал, что в подходящий момент его друг снова ринется в атаку.

Каролина обернулась и увидела тетю, направлявшуюся к ней.

— Джентльмены, я прошу прощения, кажется, тетя зовет меня.

Молодые люди поднялись, когда леди Таунтон приблизилась к их столу, но она, улыбнувшись, махнула рукой:

— Прошу вас, джентльмены, продолжайте свой ужин. Я пришла лишь узнать, не захочет ли моя племянница проводить меня в комнату для отдыха.

— Конечно, тетя. — Каролина послушно встала. Слова тети Луизы были для нее приказом, в какую бы форму они ни были облечены. — Прошу простить меня, мистер Беллингхем, сэр Фредерик. Надеюсь увидеть вас на рауте, о котором мы говорили.

Она последовала за леди Таунтон наверх по лестнице, в комнаты, отведенные дамам для отдыха, ожидая, что тетя снова начнет читать ей нравоучения. Однако, когда они остались одни, тетя улыбнулась племяннице:

— Ты делаешь успехи, Каролина. Мистер Беллингхем — весьма состоятельный джентльмен, хотя некоторые и считают его убежденным холостяком, и сэр Фредерик — весьма выгодная партия, хотя до сих пор не выказывал желания связать себя брачными узами. Если ты получишь предложение от одного из этих джентльменов — это будет просто превосходно, хотя из них двоих сэр Фредерик — более лакомая добыча. Он — наследник своего дяди и в один прекрасный день станет маркизом Саутмуром.

— Я думаю, у них нет намерения делать мне предложение, — ответила Каролина, — они были весьма галантны со мной, только и всего.

— Я бы не была в этом так уверена, — задумчиво проговорила тетя. — Крестная мать Рэтбоуна — моя подруга. Ты, кажется, еще незнакома с ней? Леди Страуд. — Каролина покачала головой. — Да, полагаю, вы еще не встречались. Она сказала, что ее крестник с недавних пор посещает чуть ли не все балы, чего с ним никогда не случалось. По всей видимости, он решил наконец жениться. Ты определенно привлекла его внимание. Тебе нужно приложить усилия, Каролина, чтобы удержать его возле себя.

— Мы оба интересуемся поэзией, — ответила Каролина, — но, боюсь, это все, что нас может связывать. Кроме того, тетя, многие другие джентльмены приглашали меня танцевать.

Она почувствовала, как в ней просыпается раздражение. Слова тети произвели совсем не тот эффект, на который та рассчитывала. Если что и могло настроить Каролину против кого-то, так только принуждение со стороны тети Луизы.

Фредди посмотрел на карточный стол и про себя вздохнул. Вот уже несколько минут он держал в руках выигрышную комбинацию карт, но не имел ни малейшего желания объявлять о своей победе. Он вообще предпочел бы не играть с Фаррингдоном, но вынужден был согласиться, нужно было дать ему возможность взять реванш — за несколько дней до этого Фредди в очередной раз обыграл его. Он был уверен, что Фаррингдон на мели и не смог бы оплатить и половину векселей, которые так беззаботно швырял на стол. Фредди с трудом поборол искушение сдаться, но это было бы против правил. Фаррингдону надо преподать урок — он не должен садиться за карточный стол, не имея средств для оплаты проигрышей.

Фредди взял карту из колоды. Ему снова повезло — это была единственная карта, способная усилить его комбинацию, и без того несокрушимую. Он бросил карты на стол. У двух других игроков вырвался единодушный стон. Они посетовали на невероятное везение Фредди, но сделали это с улыбкой, поскольку оба были людьми состоятельными и могли без труда уплатить проигрыш. Фредди взглянул на Фаррингдона. Тот с побелевшим лицом смотрел на карты, словно не мог поверить своим глазам. Другие джентльмены встали и вышли из-за стола, отправившись на поиски закусок и вина, но Фаррингдон не двинулся с места, он как будто примерз к своему стулу.

— Мне понадобится некоторое время, чтобы собрать наличные, — проговорил он наконец безжизненным голосом. Только синяя жилка, пульсирующая на его правом виске, показывала, насколько он потрясен произошедшим.

— Да, разумеется, — ответил Фредди, собирая золотые монеты и банкноты, рассыпанные по столу. — Но, может быть, вы хотите отыграться?

— Нет-нет, не думаю, — сказал Фаррингдон нарочито бодрым голосом. — Такое со всеми случается, Рэтбоун, не правда ли? Я верну вам долг через пару недель.

— Конечно. Спешки нет, вернете, когда пожелаете, сэр. Не хотите ли выпить со мной? Я собираюсь домой.

— Благодарю вас, нет. — Фаррингдон встал из-за стола.

Он направился к выходу из игорного клуба, глядя прямо перед собой. На его лице застыла маска равнодушия, скрывавшая бушующие в нем эмоции.

— Ты снова выиграл? — поинтересовался Джордж Беллингхем, подходя к Фредди, задумчиво смотревшему на карточный стол. — Фаррингдон, кажется, в отчаянии. Ходят слухи, что он на грани разорения, и, если не случится чуда, ему придется продать свое поместье.

— Этому глупцу следовало бы раньше обуздать свою страсть к игре, — нахмурился Фредди. — У меня нет ни малейшего желания разорять кого-то, Джордж, и, если Фаррингдон придет ко мне и признается в том, что у него нет денег, я верну ему выданные им векселя. Но он должен пообещать, что никогда больше не сядет за карточный стол. Ему следовало бы удалиться в свое поместье и сидеть там, пока в его кармане не заведутся деньги. Правило гласит: не можешь платить — не играй.

— Карточный долг — это долг чести, — поспешил согласиться Джордж. — Но почему ты просто не протянешь несчастному руку помощи, Фредди? Отошли ему векселя, раз уж ты все равно собирался сделать это.

— Он должен усвоить урок, — ответил Фредди. — Если бы он проиграл Маркхему или Лейзенби, они потребовали бы уплаты долга через месяц. Если я сейчас верну ему векселя, он не сможет побороть искушение и сядет играть с кем-нибудь, кто будет менее покладист, чем я.

— Пусть так, — сказал Джордж, — но, если ты проявишь свою покладистость, он возненавидит тебя… Это будет удар по его гордости.

— Тогда пусть ненавидит, — кивнул Фредди. — Этого человека еще можно спасти, поэтому я не буду предъявлять векселя к оплате. Нет-нет, Фаррингдон должен прийти ко мне, и тогда мы сможем решить этот вопрос как джентльмены.

— Что ж, полагаю, ты прав, хотя и можешь нажить себе врага, — проговорил Джордж и вдруг подмигнул приятелю: — А что ты думаешь о ней!

— Что ты имеешь в виду? — Фредди удивленно поднял брови, хотя прекрасно понимал, о ком говорит его друг.

Он не согласился бы признаться в этом даже самому себе, но Каролина Холбрук не выходила у него из головы. В ней было что-то бесконечно привлекательное, что-то, что влекло к ней, несмотря на ее юность.

— Я имею в виду мисс Холбрук, конечно, — сказал Джордж. — Разве тебе не кажется, что она олицетворяет собой тот тип женщины, о котором мы говорили, Фредди? Она красива, в ней есть живость ума и сила духа, которыми нельзя не восхищаться, а ее улыбка согревает, как лучи солнца. Она просто очаровательна.

— Я вижу, она пленила тебя. — Фредди покачал головой. — Я уже могу поздравить тебя, друг мой? Что до меня, я от своих убеждений не отступлюсь. Я вообще не уверен, что на свете существует женщина, рядом с которой я был бы счастлив. Однако должен признать, что, если бы мои принципы дали трещину, я бы сделал предложение мисс Холбрук. Не уверен, впрочем, что она приняла бы его. Я слишком стар для нее, к тому же ей есть из кого выбирать — молодые джентльмены так и вьются вокруг нее. Такой успех на первом же балу! В ней есть что-то необычное, тут ты прав, Джордж.

Фредди не желал признавать, что Каролина совершенно не похожа на остальных и именно поэтому он не мог выбросить ее из головы. Он еще не решил, было ли ее необычное поведение искренним. Девушка честно призналась, что небогата, не ищет ли она выгодную партию? Фредди решил не торопить события и понаблюдать со стороны.

— Да, конечно, — отозвался Джордж. — Хотя я не вполне понимаю, что собой представляет мисс Холбрук.

— Да, говорит она совсем не так, как остальные, — уступил Фредди, — и, если тебя интересует маленькая мисс Холбрук, я не буду стоять у тебя на пути… Хочу лишь предупредить, что у нее нет ни гроша.

— Мне все равно, я не гонюсь за богатством. — Джордж покачал головой. — Может быть, я не столь удачлив за карточным столом, как ты, но меня рано списывать со счетов.

— Об этом никто и не говорит, мой дорогой друг, — заверил Фредди; энтузиазм Джорджа почему-то вызвал у него досаду. — Не хочешь прогуляться со мной?

— У меня здесь экипаж, — ответил Джордж, — лучше я подвезу тебя, Фредди, начинается дождь.

— Неужели? А я и не заметил. Что ж, хорошо. Я думал размять ноги и проветрить мозги, но промокнуть мне совсем не хочется.

Улыбаясь друг другу и пребывая, как всегда, в добром согласии, приятели вышли из клуба и сели в поджидавший экипаж. Никто из них не заметил притаившуюся в тени фигуру, следившую за каждым их движением.

Примечания

1

«К Антее из тюрьмы». Пер. М. Бородицкой.