Второй горизонт

Эм Ленская, 2021

Эстер Рид уже несколько дней пытается выжить в городе, ставшем суровой карантинной зоной с жестокими условиями и угрозой в лице зачистки и зараженных неизвестным вирусом. Но неожиданно Эстер сталкивается с другим спасшимся в этой катастрофе. Тот ли он человек, кому можно довериться? Содержит нецензурную брань.

«Иди своей дорогой»

Последнюю неделю погода в городе стояла типично осенняя: мелкая морось дождя периодически переходила в долгоиграющие ливни, промозглый ветер просачивался даже сквозь слои одежды, заставляя съеживаться, а тяжелые тучи грозно серели над головой.

Едва Калеб с Эстер вышли на улицу, резкий порыв ветра сразу обдал их тесно прижавшиеся фигуры, а влажные капли осели на лицах. Рана Калеба продолжала кровоточить, поэтому Эстер настояла на краткой остановке, хотя от убежища им удалось отойти не дальше чем на десять метров.

— Пистолет с тобой? — спросил Калеб, когда они, пригнувшись, спрятались за одним из припаркованных неподалеку автомобилей.

— Да, но толку-то? — расстроенно ответила Эстер, вытерев краем рукава мокрый лоб, а затем вынула оставшиеся бинты и тряпки из бокового кармана рюкзака и повернулась к Калебу.

Он, казалось, еще сильнее побледнел, хотя и старался держаться бодрее. Однако от взгляда Эстер все же не ускользнуло, как Калеб прикрывал глаза, будто не мог сопротивляться желанию уснуть, или же морщился, когда опускался прямо на асфальт, потому что опираться на простреленную ногу было больно и тяжело.

— Может, против ликвидаторов пистолет и бессилен, зато для порченых сгодится, — пояснил Джонс и тут же осекся, заметив вопросительный взгляд спутницы. — Что? Ты не согласна?

— Порченые? — переспросила Эстер. — Значит, вот кто мы, по-твоему?

— Не мы. Те, другие. Хотя сейчас уже никакой разницы. И это не я придумал. Случайно услышал во время одной из зачисток, — сказал в свое оправдание Калеб, но Эстер по-прежнему с подозрением смотрела на него.

— Не замечала, чтобы ликвидаторы разговаривали, особенно с порчеными.

— Слушай, хватит трепаться попусту, — возмутился Калеб — Какая разница, как они их называют? Тебе, что ли, полегчало бы, придумай они имечко поблагозвучней?

— Мне бы полегчало, если бы нас перестали отстреливать пачками, как бешеных псов! — рассердилась Рид и бросила тряпки ему на колени. — Почему они убивают, вместо того чтобы спасать тех немногих, кто уцелел?

Калеб ничего не ответил, просто взял бинт и неровные лоскуты ткани и начал заново перевязывать рану. Ему хотелось лишь поскорее оказаться в более безопасном месте и при возможности подлатать продырявленное бедро, которое досаждало гораздо сильнее, чем вспышки гнева его нервной попутчицы.

— Дай сюда, — сказала Эстер и отобрала бинт. — У тебя все руки в крови, какой смысл наматывать замызганную повязку?

Сопротивляться и отказываться от помощи Калеб на этот раз не стал. Он сидел смирно, наблюдая за тем, как Эстер ловко управлялась с бинтами. Калеб до конца не понимал ее мотивов. Зачем она вернулась за ним, зачем едва ли не нянчилась, хотя запросто могла бросить и спасаться в одиночку, что было бы вполне логично? Может, ею двигало чувство вины за то, что ранила его? Или же вопреки очевидному недоверию и постоянному раздражению, что Калеб, казалось, вызывал у нее едва ли не каждой репликой, она всё равно тянулась к нему, потому что он — единственный уцелевший, кого она встретила за прошедшие две недели? Потому что ей банально страшно и сложно в одиночку противостоять обстоятельствам? Вероятно, думал Калеб, в той или иной степени каждый из факторов сыграл в ее решении свою роль.

Сам же Джонс не планировал обзаводиться компанией в этой странной войне. Он уже потерял дорогого ему человека, не успев вовремя подоспеть на помощь, не сумев спасти. И теперь отвечать за кого-то еще, волноваться, думать не только об одном лишь себе — слишком высокая цена за возможность скрасить одиночество. Тогда почему он следил, как замерзшие пальцы девчонки шустро бинтовали его поврежденную ногу, и думал, что следует раздобыть ей перчатки? Почему не сбежал, пока она, скрючившись, беспокойно дремала на том неудобном стуле в убежище? Или не бросил ее посреди грязной лестницы? Ведь было и правда почти наплевать.

— Готово, встаем на счет три, — закончив с перевязкой, сказала Эстер и вновь подставила Джонсу плечо, чтобы тот смог опереться и подняться на ноги.

— Надо разделиться, так безопаснее, — ответил Калеб, проигнорировав протянутую руку спутницы.

— Ты не справишься без меня, — авторитетно заявила Эстер.

— О себе лучше думай, дура, — в словах никакой злости, только усталость и твердость принятого решения. — И с чего вдруг тебе стало не безразлично, что со мной будет?

— Потому что ты мне нужен!

— Я?! — искреннее удивление в голосе. — Сама же сказала, что не доверяешь незнакомцам.

— Так и есть, не доверяю, и у меня есть на то веские причины, но… — Эстер замялась, подыскивая нужные слова, дабы прояснить неловкую ситуацию. — Я хотела бы начать верить тебе. То, что вокруг нас творится, завтра не закончится, а может, и вовсе никогда. И как в любой другой катастрофе, когда дело касается выживания, думаю, нам необходимо держаться вместе. Будь у меня выбор, я бы тут сейчас, наверное, с тобой не сидела, но так уж вышло, что именно тебе взбрело в голову вломиться в мое убежище, хотя я уже и не надеялась встретить кого-то… нормального.

— Откуда тебе знать, что я, как ты выразилась, нормальный? — задал вопрос Калеб, продолжая буднично сидеть на асфальте, словно ликвидаторы не могли появиться из-за угла в любую секунду с оружием наперевес. — Правительство, или кто бы там ни стоял за всей этой мясорубкой, явно не считает, что здесь вообще хоть кто-то нормальный. Вдруг они правы? Что если ночью я попытаюсь сожрать твои мозги?

— Ты зомби-фильмов пересмотрел? — нервно хмыкнув, спросила Эстер, но потом ее лицо вновь накрыла завеса серьезности. — Вирус вытворил нечто страшное с теми беднягами, многие умерли, а ты шутишь. Но ты ведь нарочно пытаешься меня разозлить? Да? Хочешь, чтобы я бросила тебя здесь? — Эстер нахмурилась и скрестила на груди руки. Ее голова, возвышаясь над крышей автомобиля, за которым они прятались, теперь была идеальной мишенью. Безрассудно было маячить подобным образом посреди пустынной улицы, но Эстер самозабвенно ждала реакции Калеба.

— Мы — чужие люди. Я, к примеру, даже не знаю, как тебя зовут, — возмутился Калеб, памятуя о том, что спутница действительно до сих пор оставалась для него просто безымянной девчонкой в зеленоватого цвета куртке не по размеру (наверное, стянутой у кого-то в квартире по случаю), в черных запылившихся джинсах, армейского фасона ботинках и серой вязаной шапке, нахлобученной на белесые волосы, собранные в растрепавшийся хвост.

— Эстер Рид, — представилась она.

— Значит так, Эстер Рид, — учительским тоном начал Калеб, — буду откровенен с тобой. Я терпеть не могу, когда со мной нянчатся и когда я начинаю чувствовать себя в долгу перед кем-то, хотя ни о чем не просил. Мне не нужна твоя помощь и твоя жалость. Да, я позвал тебя с собой, — сказал Калеб, предвосхищая вопрос Эстер, которая едва успела открыть рот в попытке возразить, — но я быстро понял, что ляпнул это сдуру. Так что иди своей дорогой и постарайся держаться подальше от зачистки, может, и повезет выбраться живой из этой задницы.

Между ними на мгновение повисло напряженное молчание. Оба смотрели в упор друг на друга, как будто ожидали, кто же из них сдастся первым.

И Эстер отступила.

— Что ж, и тебе удачи, Калеб Джонс, — только и ответила Рид, а затем, не оглядываясь, стремительными шагами понеслась вперед, пока не скрылась за поворотом.

Когда Калеб убедился, что Эстер уже не вернется, он попытался подняться самостоятельно и ухватился за ручку задней дверцы, отчего авто разразилось писклявой сигнализацией.

— Ах ты сволочь! Ни раньше, ни позже, — посетовал Джонс и покачал головой.

Он даже не надеялся, что ликвидаторы могли пропустить верещание сигналки мимо ушей или же махнуть на шум рукой, полагая, будто причиной тому стала испуганная собака, голубь или сильный порыв ветра. Они не делали предположений и допущений. Каждое их действие подчинялось строгим правилам, нарушение которых влекло соответствующее наказание. Всё должно быть проверено лично. Никто не должен покинуть зараженную территорию. Запрещено вступать в контакт с порчеными, даже если те не выказывали признаков заражения — каждый из них потенциальная угроза для здорового населения. Запрещено сожалеть. Запрещено медлить. Стрелять на поражение.

Запрещено не убивать.

Страшный и беспрекословный свод указаний. Калеб усвоил их назубок в первую же зачистку, но нарушил практически каждое.

* * *

Приблизительно за неделю до этого…

— Ну что, парни, постреляем зомбаков? — весело прикрикнул совсем еще зеленый Салливан, затягивая шнурки на высоких ботинках. Рыжеволосый, с россыпью веснушек на юном лице и немного детским взглядом на мир.

— Ага, осиновый кол не забудь, вдруг вампир для кучи попадется, — осадил его Крэйг, влезая в защитный костюм, но всё равно улыбнулся.

— Дай человеку помечтать, ему обещали страшный вирус, который превратил мозги людей в кашу, и теперь они едят мозги тех, у кого они еще остались, — кудрявый красавчик Доусон, такой же новичок, как и Салливан с Крэйгом, был наслышан о произошедшей катастрофе, но в зомби, конечно, не верил, однако рад был поддержать разговор, так проще справиться с нервами, шалившими перед первым выходом в зону карантина.

— Поверь, Крэйг, уж лучше тупые зомби, в которых мало что от людей осталось, чем видеть, как еще совсем недавно живые и здоровые мужчины и женщины лежат штабелями на улицах, а ты укладываешь их в кузов, чтобы потом избавиться, как от мусора, — вступил Фаррингтон, который был старше и опытнее остальных и однажды уже участвовал в зачистке после какой-то серьезной эпидемии в тропиках, воспоминания о которой мучили его до сих пор.

— Как думаете, много их еще там осталось? — спросил Салливан уже без тени шутливости.

— Видимо, достаточно, раз приказали сформировать еще несколько команд, — рассудил Крэйг. — Прикинь, сколько домов, квартир и прочих помещений нужно обойти, чтобы собрать все тела. Город большой, а зона карантина и того шире распространилась. Так что сам посуди.

— А вас не смущает, что группам не разрешается общаться между собой? — еще один вопрос от Салливана.

Шутки шутками, но его заметно потряхивало. Он лишь недавно служил в армии и трупов видеть ему не приходилось. Особенно в таком количестве. Волей-неволей, но даже вопреки запретам слухи и шепотки разлетались по базе, куда всех командировали из разных подразделений округа.

— Здесь вообще мало кто говорит касательно катастрофы. Нам приказано зачищать территорию, а не трепаться, — снова угрюмый голос Фаррингтона, стоявшего возле выхода в ожидании.

В тот день зачистка для группы Салливана, Крэйга, Доусона и Фаррингтона была назначена на шесть утра. До выезда оставалось меньше пятнадцати минут, и солдаты ждали появления командира, без которого находиться на территории карантинной зоны запрещалось. Только командиры знали точный район зачистки, вся информация и приказы приходили к подчиненным строго от них.

Дверь открылась, и четверка поднялась, ожидая увидеть капитана Бауэра, но вместо него в раздевалку вошел незнакомый парень, и лишь вслед за ним появился сам капитан.

— Крэйг?

— Да, сэр! — зычно ответил он.

— Тебя переводят в отряд G, выступаешь с ними вечером, обмундирование можешь забросить по пути в их раздевалку.

— Так точно, сэр!

— Всю информацию получишь от капитана Ларссона, а пока свободен.

Крэйг отсалютовал и быстро покинул помещение, вероятно, чтобы вздремнуть еще чуток, раз необходимость в нем отпадала аж до вечера.

— Вместо Крэйга с нами будет работать Джонс, — представил новичка Бауэр.

Тот уже был облачен в защитный костюм, застегнутый по самое горло. Шлем он держал подмышкой, прижимая к себе. На вид Джонсу было около тридцати, высокий, темноволосый и с таким же выражением неизвестности на лице, как и у его новоиспеченных сослуживцев.

— Основной инструктаж я проведу по пути к месту назначения. Но сразу отмечу, что ранее в том районе зачисток еще не проводилось, так что прошу вас быть предельно внимательными ради вашей же безопасности.

— Потому что там зомби, сэр? — не удержался и ляпнул начинавшую раздражать шутку Салливан, из-за чего удостоился неодобрительного взгляда Фаррингтона.

— Нет, рядовой, — ответил Бауэр, — не зомби. Мы называем их порченые.

Нервный смешок так и застыл на губах юного Салливана.