Смерть заберет с собой осень

Эмма Рид Джонсон, 2023

Хагивара Акира, двадцатилетний студент Токийского университета, смертельно болен. У него есть учеба, друзья, любящие родители… и вечно преследующее его чувство безысходности. Когда он решает покончить со всем и отправляется на железнодорожную станцию, его спасает незнакомец. Но как только Акира пытается забыть этот инцидент, спаситель вновь появляется в его жизни – чтобы помочь принять себя и будущее. Акира не понимает, чем заслужил помощь. Особенно когда выясняет: спасший его зимним вечером незнакомец – вовсе не человек…

Глава 5

— Уйди, пожалуйста. — Юки-кун уже основательно действовал мне на нервы.

— Но она же опаздывает. — Как ни в чём не бывало он подтянул к себе мою тетрадь и, открыв её на последней странице, начал рисовать всякую ерунду. — А мне скучно.

— Разве я силой тащил тебя с собой? — В какой-то момент я забыл, что хотел сделать, и, чуть сгорбившись, наблюдал за тем, как он выводил аккуратные круги, закрашивая их настолько тщательно, что мне стало не по себе.

— Нет, но я был не против.

Юки-кун отшвырнул ручку, с какой-то гордостью глядя на свои каракули. Несмотря на взрослый вид, сейчас он вёл себя хуже ребёнка. Я вспомнил себя в этом возрасте: мне и в голову не приходило ослушаться родителей, и если те говорили: «Хватит», то я мигом им подчинялся.

Они так часто хвалили и превозносили брата, что я искренне полагал: моё послушание их только порадует, ведь большинство сверстников не были столь покладисты. Часто слышал, как мамины знакомые нахваливали меня, но сейчас, вспоминая всё это спустя много лет, я понимал, что в этих похвалах присутствовала доля жалости. Им было странно видеть настолько апатичного и несомненно странного ребёнка, так похожего на робота, готового служить и выполнять отданные приказы.

Да, я всегда был немного не таким. В плохом смысле этого слова.

— Всё, у-хо-ди. — Я достал из кошелька несколько купюр и положил их прямо перед Юки-куном. — Возьми себе что-нибудь и отсядь. Ты будешь только мешаться.

Он задумчиво постучал пальцами по столешнице и всем своим видом показывал, что уходить не намерен. Это начинало меня по-настоящему злить, к тому же Накаяма-тян заметно опаздывала, чего с ней никогда не происходило. Вероятно, проблема с транспортом добралась и до неё, но на сей раз мне было некуда спешить — первоочередной целью было избавиться от Юки-куна до её появления.

— Сколько раз мне ещё повторить, чтобы ты ушёл? — Я искренне старался держать себя в руках, а он будто проверял меня на прочность. — Слушай, есть вопрос.

— Давай. — Юки-кун упёрся локтями в стол и наклонился поближе, когда я легонько поманил его к себе, точно собирался рассказать секрет. — Я весь внимание.

— У тебя когда-нибудь были проблемы с географией?

— Э-э-э… — Он выпрямился и задорно улыбнулся. — Нет.

— Если на хрен пошлю, ты заблудишься?

— Ого, Акира-кун! — Мой вопрос привёл его в восторг. — Если на твой, то нет. — Но как только увидел, каким суровым взглядом я его смерил, поспешно добавил: — Да шучу я, шучу, не кипятись!

В ответ я лишь издал не то удивлённый, не то негодующий стон. Выглядел я при этом наверняка потерянно и жалко — в самый раз для такого, как я.

Только хотел что-то возразить, как над нами выросла тонкая девичья тень.

— А-а, э-эм, я-я… — Накаяма-тян поглядывала то на меня, то на Юки-куна. — Простите за опоздание, сенсей! Мой автобус задержали! Мне очень жаль!

У неё был до того напуганный вид, что казалось, ещё чуть-чуть, и она заплачет: в этом мы с ней были невероятно похожи. Кончики её коротких волос были чуть завиты и довольно мило подрагивали в такт каждому её движению. С пухловатых щёк ещё не успел сойти румянец, и я не знал точно, был ли он вызван холодом, сковавшим округу, или смущением, — она до того сильно меня боялась, что порой я подходил к зеркалу и долго всматривался в своё отражение, пытаясь понять, что же она нашла во мне такого жуткого. Попытки, увы, результатов никаких не дали, но и бросать занятия со мной она тоже не решалась, несмотря на то что однажды я ей намекнул на это.

— Всё нормально. — Я тоже кивнул, рукой показывая Юки-куну проваливать. Тот, на удивление, спорить не стал и, окинув мою ученицу оценивающим взглядом, пересел за соседний столик. Разумеется, не забыв стащить мой рюкзак и достать оттуда книгу, которую я читал последнее время. — Присаживайся. Как твой последний тест?

— А… — Она неловко достала пенал и тетрадь. — Хорошо… Я получила восемьдесят два балла…

— Ого, поздравляю! — Я действительно был рад услышать, что она смогла получить столь высокий балл. — Ладно, на чём мы остановились?

* * *

Вместе с Накаямой-тян мы с Юки-куном вышли на промозглую улицу. Чернеющее небо было скрыто за неутихающим снегопадом, и зрелище это было поистине невероятным: аномальная зима бушевала уже несколько дней, и, несмотря на все неудобства, она вызывала во мне детский восторг. Я не смог сдержать лёгкой улыбки, глядя на то, как снежинки искрятся на фоне неоновых вывесок, ярких белых огней фонарей и гирлянд.

— Л-ладно, мне п-пора. — Накаяма-тян поклонилась. Лицо её заалело с троекратной силой, стоило ей бросить быстрый взгляд на Юки-куна. Тот, в общем-то, не обращал на неё никакого внимания, а вместо этого любовался снегопадом и ждал, когда мы попрощаемся с ней. — До следующей недели, Хагивара-сан.

Девушка заправила непослушный локон за ухо и, на-тянув посильнее шапку, чуть ли не бегом сорвалась к остановке. За несколько месяцев занятий с ней я уже привык к такому поведению, но присутствие Юки-куна несколько напрягало: Накаяма-тян была моей ученицей, и мне бы не хотелось, чтобы кто-то считал её странной.

— А когда уже ты меня будешь учить, сенсей? — Он закинул мне руку на плечо, отчего я встрепенулся. Юки-кун на это только усмехнулся.

Мы вместе спустились с лестницы. От обилия частично заледеневшего снега та была скользкой, поэтому Юки-кун с силой сжал моё плечо, чтобы я ненароком не упал. Тут в кармане завибрировал телефон, и я полез за ним. На экране высветилось сообщение.

Ивасаки-кун: Йоу, вы там скоро?

Вместо того чтобы быстро набрать ему ответ, я заглянул в приложение для отслеживания автобусов. Как назло, тот жутко опаздывал из-за сильной пробки и смены графика, так что, прикинув в голове расстояние от торгового центра до университета, я шумно выдохнул, даже не пытаясь скрыть накопившуюся усталость и явное нежелание идти куда-либо.

Я: Автобуса нет, будем минут через тридцать.

Ивасаки-кун: Оки-доки!

— Всё в порядке? — Юки-кун скосил на меня взгляд.

— Да, всё хорошо. — Я попытался выдавить из себя улыбку. — Просто автобуса нет, придётся пешком идти и всё такое…

— Хм-м… ну ладно. Токио большой, — задумчиво произнёс он. — Все куда-то торопятся.

— Мгм.

Какое-то время мы шли в тишине, нарушаемой только звуками проезжающих мимо машин да людскими голосами, но тишина эта была по-своему уютной, и я практически смог расслабиться, но всё равно во всём этом вечере было жирное «но». Стоило об этом подумать, как на лицо моё легла тень и впору было бы протяжно завыть.

Это не укрылось и от Юки-куна:

— Всё же я думаю, что с тобой не всё в порядке.

— Мгм.

— Я, конечно, дух, но мысли читать не умею, — попытался пошутить он. — Если не расскажешь, то я не смогу тебе помочь.

Я сцепил пальцы в замок, рассматривая протоптанный снег под нашими ногами. Вся беда заключалась в том, что я не был любителем еженедельных собраний в лаборатории, где перед выходными подавляющее большинство однокашников устраивали вечеринку. Их не остановили даже приближающиеся экзамены, потому что ректор подписал указ о двух дополнительных выходных, на которых все рассчитывали наверстать упущенное. К тому же моя мама в очередной раз начала давить по поводу и без. В основном, конечно, из-за лекарств. В последнее время мне было тяжело их принимать, и она знала, что порой я мухлевал. Нынешний я, по сравнению с тем, который был в детстве, просто отбился от рук и вредничал больше, чем мог себе позволить, — она обещала рассказать всё отцу, а тот не позволил бы спустить всё на тормозах. От этого внутри клокотала несвойственная для меня обида, и я чувствовал себя глупым мерзковатым ребёнком.

— Знаешь, я ведь впервые попробовал алкоголь тогда, на станции. — На сей раз я даже не смог улыбнуться.

— И как?

— Как вода. — Я пожал плечами. — Думал, что это поможет мне решиться, но, как видишь, не получилось.

Юки-кун никак это не прокомментировал, и я уже начал накручивать себя, что ляпнул лишнего. Больно закусив щёку изнутри, я всё же нашёл в себе силы посмотреть на него и мигом отвернулся, когда понял, что всё это время он не сводил с меня пристального взгляда.

— Н-ну, э-это… — Я нервно рассмеялся. — Короче, сейчас я говорю не про тот вечер. — Моя голова пошла кругом. — Просто мне бы хотелось почувствовать себя как все, понимаешь? Перестать держать себя в руках…

— Хочешь, чтобы я приглядел за тобой?

— А-ага…

— Без проблем. Если надумаешь побежать на крышу, чтобы стать птичкой, или раздеться и начать бегать на глазах у всех, то клянусь, что скручу тебя и спрячу в подсобке.

— Очень смешно, — горько отозвался я. — И ещё… если я буду не в состоянии, то сможешь через часок-другой после начала помочь мне измерить сахар?

На его лице застыло недоумение, и я поспешил добавить:

— Глюкометр у меня в рюкзаке. Там не сложно…

— Конечно. — На его губах появилась тёплая улыбка. — Для тебя, Акира-кун, всё что угодно.

Слышать нечто подобное от того, кто не приходился мне ни братом, ни отцом, было как минимум странно. Я всё ещё не мог взять в толк, почему среди всех людей Юки-кун обратил свой взгляд на меня — на столь непримечательного, занудного парня, который и гроша ломаного не стоил. Уровню его терпения я мог только позавидовать, раз он до сих пор не взвыл от уныния и скуки.

— Спасибо, — пролепетал я, бездумно глядя вперёд. Мысленно вырисовывал грядущий вечер, совершенно не зная, что́ он будет из себя представлять. Это вызывало во мне скомканный страх и напряжённое волнение. — Рассчитываю на тебя.

* * *

Все присутствующие взорвались от хохота.

Ну как сказать «все» — я лишь улыбнулся, как и Юки-кун. Хотя тот, стоило отметить, держался довольно расслабленно и открыто. Он сразу же пришёлся по душе Ивасаки-куну и Иномэ-сан и легко заводил с ними бессмысленные беседы. Не сказать, что я сильно этому противился, ведь в самом деле не мог же запретить ему общаться с кем-то кроме меня, но тупое ощущение одиночества так и норовило оккупировать моё сознание.

— Кампай^[20]! — провозгласил кто-то.

— Кампай! — дружно отозвались остальные и не менее дружно отпили из своих пластиковых стаканов.

На фоне играла тихая незнакомая мне песня. Иномэ-сан, сидящая по правую руку, без умолку щебетала о чём-то с девушкой напротив, и время от времени к их разговору подключались остальные. Зачастую просто вбрасывая отдельные шутки или фразы, которые, как мне казалось, порой даже не подходили к контексту.

Слова ради слов, и не более.

Несмотря на то что мои немногочисленные знакомые уводили у меня Юки-куна, корявый восторг всё же умудрялся вклиниваться в тот моток скулящего одиночества, что пустотой сковывал моё нутро: мне было сложно влиться в общую атмосферу и уж тем более поддерживать бестолковый разговор, но осознание самого факта, что я был там среди них, частично погружённый в царящее вокруг веселье, опьяняло. Радость уж больно часто менялась местами со страхом, словно алкоголь уже успел ударить по мозгам, но для такого было ещё слишком рано.

— Да-да-да-да-да! — замахал руками какой-то парень. — Я тоже подумал, что они слили концовку. Всё так классно начиналось, столько стекла заставили съесть, чтобы в конце просто… Ну, фейспалм, короче!

— Это мы с сестрой ездили на горячие источники, ха-ха, а тут мы с моим парнем наконец выбрались в город, — верещала девушка неподалёку, показывая другой фотографии с телефона. — Он всё время в командировках, поэтому мы видимся не так часто…

— Эх, и зачем я начал учить корейский в этом семестре? — Один из парней драматично шлёпнул себя по лбу и залпом осушил свой стакан.

— А что такое? — без особого интереса поинтересовался у него другой, отправляя в рот горстку чипсов.

— В корейском же две системы числительных, и как бы ладно, что там китайский, привыкать не приходится, но чёрт, запомнить, где какая используется, — выше моих сил.

— Э-э-э?.. — вмешался третий. — Это ж проще простого.

— Опять этот чудик с корейским, — шёпотом пробормотала девчонка, которая показывала фотографии своего парня.

— То есть то, что у них часы на корейском, а минуты на китайском — это норм?

Конец ознакомительного фрагмента.

Примечания

20

Кампай! — это универсальный японский тост, являющийся пожеланием «пить до дна».