Жизнь после

Эмили Редлер, 2021

В 3027 году общество поделено на три группы: кочевники, радиоходцы и кроты. Разделившая их ядерная война уничтожила оплоты цивилизации и навсегда изменила облик Земли. В новом мире нет места войнам, злобе и жестокости. Общины существуют мирно, стараясь избегать друг друга. Но так ли идеален этот мир? Сэмюэлю предстоит это узнать. Он покинет родную общину, чтобы стать кочевником и исполнить свою мечту. Но в итоге найдёт что-то большее, то о чём и не смел мечтать…

Глава 2

Поправляя лямку рюкзака, Сэмюель смотрел в сторону дома, думая о родителях и о том, что оставил их. Он по-прежнему сомневался в себе и в своём желании, но больше всего он боялся, что не получится и его жертва будет напрасной.

— Ещё немного и ты увидишь нечто потрясающее, — Голос Джульетты прервал его размышления.

— И что же это будет?

— Скоро увидишь.

— А мы что-то подобное встречали по дороге сюда?

— Сэмюель Бенджамин Струк, имей терпение — иначе эффекта неожиданности не получится.

— Но ты же сама начала этот разговор, — с наигранным возмущением, проговорил юноша. На его лице мелькнула добродушная улыбка — за эти дни он успел уже привыкнуть к характеру тёти. И если при первой встрече она показалась ему чопорной, высокомерной и несколько строгой, то сейчас он видел перед собой своеобразную женщину, что отличалась переменчивым настроением.

— В такие моменты ты мне напоминаешь своего отца.

— Чем?

— Он тоже постоянно любил подмечать мелочи. Для кочевника — это была прекрасная черта, но вне нашей деятельности — это очень раздражало.

— И каким он был кочевником? — Взгляд Сэмюеля был обращён к Джульетте, он внимательно следил за тем, как менялась мимика на её лице. Чаще она выражала спокойствие и невозмутимость.

— В нём был потенциал, которым обладали далеко немногие. Родители очень гордились им, и безумно расстроились, когда он остался жить в поселении радиоходцев.

— Родители? — Голос юноши дрогнул от удивления. Его отец никогда не упоминал о них, из-за чего Сэмюель решил, что с ними произошло какое-то несчастье, и предпочитал не расстраивать отца расспросами. — А они живы?

— Да, они сейчас находятся в Эрмитее — ждут моего возращения.

— Мне отец ничего про них не рассказывал. Как и про то, что он был кочевником.

— Не удивительно. Он никогда не отличался сговорчивостью, а учитывая твою любознательность — это было и опасно.

— О чём ты?

— Ты смог бы спокойно жить, зная то, что знаешь сейчас? — Джульетта сделала паузу, переводя взгляд на племянника. Его лицо выглядело напряженным и вдумчивым — он явно осмысливал заданный вопрос, но не торопился отвечать. — То, что ты сейчас знаешь — лишь маленькая доля по сравнению с тем, что тебе предстоит узнать. Ты бы не смог спокойно существовать как радиоходец — в тебе живёт душа кочевника.

Оставшаяся дорога проходила в молчании, лишь изредка тишину нарушали звуки, доносившиеся из леса. Где-то вдалеке кричали птицы и животные, был слышен хруст ломающих веток. Иногда это пугало юношу, но едва ему стоило посмотреть на тётю — страх сменялся стыдом. Её невозмутимость казалась удивительной.

— Тебя не пугают животные?

— Нет, а почему должны?

— Они могут напасть и убить тебя — хотя бы по этой причине.

— Во-первых, это относится не ко всем животным. А во-вторых, если ты однажды столкнёшься с таким животным — твои шансы выжить равняются нулю. Так что не стоит переживать на счёт того, что тебе не подвластно.

— Очень ободряюще, — закатывая глаза, отозвался Сэмюель.

— Кстати, мы уже пришли, — вытягиваю руку перед собой, проговорила Джульетта.

Первое что перед собой увидел юноша — это широкую каменную площадку, которая потрескалась и заросла травой, а в некоторых местах вытянулись деревья.

— И что здесь особенного?

— Учись видеть, — приподнимая подбородок Сэмюеля, проговорила женщина, направляя его взгляд в сторону, где лежали металлические каркасы, обрастающие зеленью.

— Что это? — делая несколько шагов вперёд, спросил юноша.

— Это летающие машины — их называли самолётами.

— Ты шутишь?

Не дожидаясь ответа, он направился в их сторону. Ему было сложно представить, как когда-то выглядели эти машины, и каким образом они поднимались в небо. Это казалось настолько фантастическим и невозможным, что не могло уложиться в его голове.

— Ты уверена? — В интонации Сэмюеля слышалось сомнение. — Они просто такие большие, и кажутся невероятными тяжёлыми… Как они вообще работали?

— Этого мы не знаем. Для их создания нужны знания в области физики, инженерии и специальные технологии, чтобы создать необходимые материалы и детали.

— В области чего?

— В области физики и инженерии. Это такие науки, — заметив непонимание на лице племянника, Джульетта попыталась объяснить: — Науки — это область знаний, объединённых по общей сфере деятельности. Например, физика занимается изучением явлений в природе: почему все предметы падают вниз, почему идёт дождь и снег, как возникает радуга и многое другое.

— И много этих наук? Ты их все изучаешь?

— Да, их много. И нет — все их изучить невозможно. Как правило, кочевники делятся на группы и занимаются тем, что им интересно.

— Это выглядит невероятно, — разглядывая каркасы сидений, прошептал юноша.

— А что находилось здесь?

— Это была кабинета пилота — так называли людей, которые управляли самолётами. Для таких больших их требовалось два.

— Откуда ты всё это знаешь? — с восхищением в голосе, поинтересовался Сэмюель.

— Первым, кто рассказал мне про летающие машины — был твой отец. В первый раз он показал мне их на этом самом месте. Это было так давно, что иногда кажется неправдой. Он рассказывал, что они имели специальные колёса, которые помогали набрать скорость и взлететь, — свой рассказ Джульетта сопровождала движением ладони, что плавно скользила по воздуху.

— Мне он ничего такого не рассказывал, — отводя взгляд в сторону от женщины, проговорил юноша.

Особое внимание Сэмюеля привлекла панель управления — он сначала с интересом разглядывал различные рычаги, ручки, дисплеи, а после принялся активно нажимать всё подряд. Заржавевшие, покрытые слоями пыли и грязи, они едва поддавались натиску.

— Наигрался? — На лице Джульетты мелькнула ухмылка.

— Нет.

— И это неправильный ответ. Пойдём, — Она похлопала его по плечу.

Только когда начало темнеть, они стали искать место для ночлега. Они заглядывали в полуразрушенные здания, пытаясь отыскать то, в котором внутреннее состояние было бы более или менее приемлемым. В некоторых зданиях обвалились потолки, в других обрушивались полы и стены, и лишь в немногих условия можно было характеризовать как приемлемые.

— Вот здесь можно остановиться.

— Джульетта, я одного не могу понять: это поселение кажется очень большим. Почему у кочевников тут нет обустроенного места для ночлега?

— Оно есть, и даже ни одно. Но чтобы добраться до ближайшего — нужно потратить половину дня, а потом столько же, чтобы вернуться к нашему курсу. Есть один по пути, но при нашем темпе ходьбы — мы достигнем его ближе к утру.

— Кстати, о нашем темпе ходьбы, — Лицо Сэмюеля выглядело озабоченным — он нервно потёр шею, отводя взгляд в сторону. — Я хотел тебя спросить: сколько нам ещё идти?

— Где-то столько же, может быть чуть меньше.

— То есть нам идти ещё шестнадцать дней?

— Да, мы сейчас прошли половину, — Всё внимание Джульетты было сосредоточено на поиске ночлега, и она не обращала никакого внимания на племянника, что бесцельно плёлся за ней, бурча что-то себе под нос.

— Как считаешь: это место нам подойдёт? — Взгляд женщины переместился на юношу. — Что ты делаешь?

— Ой, извини, — пряча руки в карманы, отозвался он. — Что ты спросила?

— Сэмюель, почему ты отвлекаешься? Я не смогу тебя научить, если ты будешь постоянно витать в облаках.

— Я просто думал о том, что изначально мы должны были дойти до Эрмитея за двадцать один день, но из-за меня ты задерживаешься на одиннадцать дней.

— Есть одна простая истина: пока одни люди зацикливаются на своих поражениях, другие переступают через них и идут дальше к успеху. Кем ты хочешь быть Сэмюель? Тем, кто вечно жалеет себя или тем, кто достигает желаемого? — Джульетта отвернулась, давая понять, что разговор окончен, и пора продолжать работать. Вдвоём они соорудили спальные места из обломков камней.

— А я ведь только сейчас понял — ты же до нашего поселения одна шла, — с изумлением произнёс юноша.

— Да, и что с того?

— Тебе не было страшно или одиноко?

— Мы привыкли вести такой образ жизни. Да, чаще всего мы работает в команде. Вместе исследуем территории, изучаем реликвии, а по вечерам делимся впечатлениями от проделанной работы, но порой случаются такие периоды, когда приходится продолжительное время находиться одному. И это нормально.

— И что это за периоды?

— Например, когда много работы, и она находится в разных местах. Тогда мы разделяемся, чтобы успеть как можно больше.

— Но куда вы торопитесь? — с изумлением, спросил Сэмюель.

— Как правило, мы ограничены временем года, когда становится холодно, а земля начинает промерзать или начинаются постоянные дожди — работать становится тяжело, и нам приходится уходить южнее. К тому же весной и осенью мы ограничены в передвижении — наступает время посева и урожая, и нам приходится бросать все силы на то, чтобы обеспечить себя провизией.

— Подожди, вы тоже тратите на это время? — Лицо юноши перекосило от смятения смешанного с возмущением — он был удивлён тому, что кочевники тратят своё время на подобную работу.

— Ну, да. Еда с неба не сыпется, — непонимающее отозвалась Джульетта, но когда она заметила эмоции на лице племянника, то взорвалась от смеха.

— Неужели ты думал, что мы всё время проводим в поисках ценностей и информации?

— Вообще-то, да, — возмущенно отозвался Сэмюель, от чего женщина расхохоталась ещё больше.

— Мой милый, оставь своё романтическое представление о нашем образе жизни в прошлом — оно не имеет ничего общего с реальностью. Мы много и усердно трудимся. Чаще это тяжелый, физический труд, который помогает нам не только что-то находить, но в первую очередь обеспечивает наше существование. Благодаря ему, у нас есть возможность заниматься тем, что мы действительно любим. Скоро ты и сам это узнаешь.

— Кажется, меня ждёт много удивительного и невероятного, — ворчливо отозвался юноша, пытаясь уснуть. Он уже начал привыкать к тому, что подушка и одеяло в жизни кочевников — это непозволительная роскошь. И смирился с тем, что придётся спать так постоянно. Он даже свыкся с тем, что еда в его жизни теперь будет более скудной. Но привыкнуть к тому, что спать нужно там, где придётся и на чём придётся — он всё ещё не мог. Поутру, после такого сна — у него болело всё. Спина ныла, а шея затекала и отказывалась поворачиваться без боли.

И это утро не стало исключением. Пробуждение Сэмюеля сопровождалось болью во всём теле. Постепенно он начал привыкать к этому состоянию. И если поначалу это мешало, то сейчас он научился игнорировать боль. Она уходила на задний план и становилась фоновой функцией, как умение дышать, пить, есть.

— Доброе утро, — проговорил юноша, обращаясь к Джульетте. Она сидела на полу, расположившись спиной к нему.

— Ты сегодня проснулся сам, — удивлённо отозвалась женщина. — Молодец, делаешь успехи.

— Я надеюсь, что в обителях есть нормальные кровати, или вы и там предпочитаете спать на камнях?

— Сегодня у нас будет насыщенный день, — игнорируя ворчание племянника, проговорила Джульетта. — Поэтому нам стоит хорошо подкрепиться и выдвинуться как можно раньше.

Только сейчас Сэмюель заметил, что комнату заполняла лёгкая дымка, исходившая от костра. Расположившись на полу, тётя что-то варила в металлической ёмкости.

— Что это?

— Это зёрна злаковых культур. При варке они хорошо разбухают, поэтому кочевники предпочитают использовать их для пропитания. К тому же блюда из них получаются очень сытными.

— У тебя всё это время была с собой еда, а ты молчала? — От изумления голос Сэмюеля стал тонким. В такие моменты он окончательно переставал понимать Джульетту. Для него она больше походила на странного зверя, что случайно попал в поселение радиоходцев, и вёл себя диковато.

— Не понимаю твоего удивления, — равнодушно отозвалась она.

— У нас были дни, когда в наш рот не попало и случайной мухи, а ты молча носила с собой еду, вместо того, чтобы её приготовить.

— Во-первых, этой еды у нас было мало и её следовало беречь. А во-вторых, тебе следует привыкать к такому образу жизни.

— Ну, спасибо, — садясь на пол, еле слышно пробурчал Сэмюель. Он молча наблюдал за тем, как плотная жидкость темно-серого цвета бурлила. Как надувались на её поверхности пузыри и лопались.

— А что изменилось? — чуть успокоившись, поинтересовался он.

— Дальше проще будет находить еду. Поселения радиоходцев, с которыми у нас есть договорённости, будут встречаться чаще. Но самая важная причина в том, что скоро мы сможем пополнить запасы еды.

— Почему радиоходцы вам помогают?

— Потому, что мы делимся с ними знаниями, улучшаем их быт.

— Разве это не пустая трата времени?

— Нет, нам это выгодно. Особенно, когда рядом с их поселением у нас проходят работы.

После завтрака, спутники покинули свой ночлег и отправились дальше. По дороге Джульетта рассказывала всё, что знала о старом мире. Оказалось, что прямо сейчас они шли по поселению, которое существовало задолго до ядерной войны и долгое время считалось столицей России. Сэмюель, конечно, знал, что раньше территория Земли делилась на страны, а страны состояли из различных поселений. Но никогда не подозревал, что люди говорили на разных языках, имели свои привычки, традиции и порой очень сильно отличались друг от друга. Оказалось, что изучать старый мир не менее интересно, чем фантазировать о жизни вне Земли.

— Здесь столько много зданий, автомобилей, а какие широкие дороги?! — восхищенно произнёс Сэмюель. — Сложно даже представить какое количество людей проживало в этом поселении.

— Довольно много, — снисходительно улыбнулась женщина. Она могла бы рассказать ему о других местах, где здания значительно выше, а площадь этих поселений превосходит всё то, что он видел ранее. Но она хотела дать ему насладиться настоящим, чтобы он всё познавал со временем и всегда находил то, что сможет впечатлить его.

Когда они вышли на просторную площадь, вымощенную из камня, перед ними предстала стена бледно-красного цвета, что имела башни. На одной из них имелись часы, стрелки которых давно разъело от ржавчины.

— Это место появилось более полутора тысяч лет назад. Изначально здесь образовались торговые точки, а после оно стало центром поселения, где собирались люди, чтобы узнать все новости или отпраздновать значимые события.

— Тогда понятно почему здесь так много свободного пространства.

Около получаса Сэмюель ходил по площади, разглядывая стены. Большая часть из них находилось в хорошем состоянии, но были и те, что полностью осыпались и представляли собой груду камней. Ещё его внимание привлекло необычное здание, что имело множество башен различных размеров и форм, но, к большому сожалению юноши — оно было наполовину разрушено, как и памятник, что стоял подле него.

— Интересно, как оно выглядело раньше? — голос Сэмюеля прозвучал отстранённо, словно вопрос был риторическим.

— Если ты мне напомнишь по прибытию в Эрмитей — я обязательно тебе покажу.

— У вас есть изображения того, каким был мир раньше?

— Да, но найти что-то подобное — это большая редкость. То, что не уничтожила ядерная война — уничтожили стихия и время. С каждым пройденным десятком становится всё сложнее находить что-то ценное. Поэтому в последнее время кочевники всё больше уделяют времени тому, чтобы заниматься науками и различными исследованиями, вместо того, чтобы искать отголоски старой цивилизации.

— Но разве то, что вы находите, не помогает вам развиваться быстрее?

— Очень редко. Чаще мы видим перед собой отрывки информации, которые не всегда удаётся соединить в единую картину. А если отсутствует какой-то её внушительный блок, то это попросту невозможно.

— Мне ваша жизнь представлялась иначе, — подытожил Сэмюель.

Спутники покинули площадь, и следовали в сторону места, которое Джульетта характеризовала, как «невероятно красивое и вдохновляюще». А когда они его достигли, она указала в сторону груды обломков, которая валялась на земле.

— И что? — поднимая руку ладонью вверх, спросил юноша.

— Скоро всё увидишь.

Женщина направилась в сторону объекта восхищения. Сложив руки на груди, Сэмюель провожал её взглядом. Но как только Джульетта начала спускаться вниз, брови на его лице поползли вверх.

— Ты шутишь? Что это такое? — догоняя её, спросил он.

— Один из видов транспорта общего использования.

— Но это какое-то подземное сооружение, — непонимающее отозвался юноша.

— Именно. У наших предков был специальный транспорт, который перемещался под землёй, а чтобы им воспользоваться — они спускались в подобные места. Можно сказать, что это место сбора и ожидания.

— Звучит фантастически.

— А выглядит ещё лучше.

Часть входа была разрушена и завалена камнями и, чем глубже они спускались, тем сложнее было продвигаться. В один момент им даже пришлось ползти через узкий, тёмный коридор. Сэмюель несколько раз получил ботинком по голове, а когда туннель резко закончился — его рука сорвалась вниз, опрокинув камень, что с грохотом покатился вниз.

— Осторожно, — прошептала Джульетта. — Будь здесь и не вздумай двигаться.

Юноша слышал, как женщина медленно отползла в сторону, пытаясь что-то нащупать под ногами. После она замерла, несколько раз чем-то шаркнула о стену, и в её руках задрожал огонь, что тусклым светом осветил пространство.

— Теперь нам нужно осторожно спуститься вниз, — проговорила она, смотря вперёд.

Поднявшись на ноги, Сэмюель глазами проследовал за взглядом тёти, и увидел, что перед ними простилалась каменная река, что широким руслом уходила куда-то вниз во тьму. Что их там ждало? Пропасть, какие-то здания или металлические каркасы с седеньями?

Спускался юноша осторожно, боясь свалиться и кубарем покатиться вниз. Едва ему стоило совершить неосторожный шаг, как под ногой срывался камень и с грохотом летел вниз, цепляя за собой ещё несколько. Именно по этой причине Джульетта предпочитала идти следом за ним, через раз томно вздыхая на тему того «Почему так медленно?». И, когда они всё-таки достигли конечной точки, Сэмюель развалился на полу, тяжело дыша.

— И что мы здесь должны увидеть? — прерывисто спросил он.

Ответом ему послужили отдаляющееся шаги Джульетты и свет, что с промежутками времени становился ярче, бросая прыгающие тени на стены и потолок. Но даже такое тусклое освещение, не могло испортить восторга, который испытал юноша от открывшегося ему вида. Прямо над его головой располагалось изображение всадника на белом коне, что держал в руках копьё, его изображение обрамляла фигурная рамка, а всё пространство вокруг было выкрашено в бледно-жёлтый цвет. В этом месте стены и потолок не имели границ, они плавно перетекали друг в друга, образовывая длинную арку. Чуть дальше от всадника находился огромный металлический подсвечник, что был увенчан спиралями из металла.

— Интересно, как они его зажигали? Он же так высоко висит и столько много свечей нужно для него.

— Это люстра — для неё не нужны свечи. Она работала при помощи электричества и освещала помещения ярче тысячи свечей.

— Звучит фантастически, — приняв положение сидя, отозвался юноша. Его взгляд лихорадочно метался с одного объекта на другой, он даже не сразу заметил, что на протяжении всей комнаты стояли десятки факелов.

В скором времени спутники хаотично передвигались, рассматривая всё, что было изображено на потолке: чаще встречались изображения всадников, что держали знамёна, был среди них и мужчина с лысиной на голове, находившийся в какой-то красной будке. Но больше всего Сэмюелю понравилась женщина, что вздымала руки вверх, держа в них молот и что-то непонятное, больше походившее на длинные и узкие перья.

— Это одно из моих любимых мест, — не глядя на племянника, заговорила Джульетта. — Мне нравится рассматривать эти изображения, пытаться разгадать их посыл. Я даже порой ловлю себя на мысли, что все мои действия направлены на то, чтобы отыскать ту самую информацию, которая смогла бы мне пояснить эти картины. Они вдохновляют. Ещё больше вдохновляет то, в каком состоянии они сохранились до наших дней. Несмотря на многочисленные трещины, отвалившиеся фрагменты — мы можем оценить величие того времени и коснуться его. Только из-за таких мест я не прекращаю свои поиски — они помогают мне верить, что что-то ещё сохранилось, и мы непременно это отыщем.

— Я уверен, что у тебя это получится.

— Спасибо.