Между Геркулесом и Лебедем

Эмили Брайтвуд, 2020

Что может заставить человека пойти против своих принципов? Она очень долго играла по чужим правилам. Она сбилась с намеченного пути. Как долго люди привыкают к чему-то? На самом деле не так уж и долго. Человек привыкает ко всему: будь это роскошь, боль, плохое отношение или одиночество. Но у каждого есть шанс изменить свою жизнь и начать всё с чистого листа. Даже самый гнилой банан заслуживает шанс быть съеденным.

24 April 2018

Синяк на моем лице почти сошел на нет. Я очень часто думаю о проведенной ночи с таинственным брюнетом Уильямом. Для меня осталось загадкой, почему он не захотел овладеть мною. Марион ничего не знает о том, что тогда было. Я вдруг решила не говорить ей. И хотя она спрашивала, чего он хотел, я врала, что ничего особенного и выдающегося не было. Одновременно с этим меня постоянно доставал своими звонками Эдвард. После встречи с Уильямом я немного охладела к Эдварду, как мне казалось. Но однажды я все-таки принимаю решение встретиться с ним. Это было интересно и необычно: видеться с кем-то, кто не платит за проведенное со мной время.

— Лира, что это у тебя на лице? — Он ласково дотрагивается до моей щеки.

— Ничего такого, просто синяк. Уже почти прошел.

— Тебя кто-то ударил?

— Нет, конечно, я просто ударилась об шкаф дома. Не волнуйся, — я улыбаюсь и целую его в щеку.

— Постоянные дружеские поцелуи в щеку это не к добру, — смеется он.

— Но ведь это я выиграла пари, так что поцелуй в губы ты еще не заслужил.

— Да, ты права. С меня желание. Что хочешь?

— Хочу встретить рассвет.

— Сегодня?

— Да.

— Я всё сделаю, — он обнимает меня за талию и приглашает сесть в машину.

— Куда мы поедем?

— Это сюрприз.

Машина трогается с места, и мы едем за город на озеро. В тишине природы есть великое волшебство. Хочется все больше и больше поглощать эту тишину, чтобы, наконец, она поселилась внутри. И чтобы внутри все стало спокойно. Эдвард расстилает покрывало на немного влажной траве и достает из багажника плетеную корзину для пикника. В корзине свежие овощи, сэндвичи и бутылка вина.

— Вот такой маленький сюрприз, — на его лице проскальзывает довольная улыбка.

— Это очень мило.

— Здесь мы и встретим рассвет. Тут недалеко есть заброшенная пожарная наблюдательная вышка, с нее отлично будет видно рассвет.

— Откуда ты знал, что я захочу встретить рассвет?

— Я не знал. Я готовился к пикнику. А когда узнал про рассвет, мне сразу в голову пришла мысль о вышке, и всё как-то само собой сложилось. Тебе нравится?

— Конечно! Это потрясающе! И сэндвичи очень вкусные.

Когда мы допиваем вино, то ложимся на покрывало и смотрим на звезды. Прохладный ветерок колышет кромки деревьев, и они медленно танцуют вальс на фоне синего небосвода.

— Расскажи про свою работу, — неожиданно говорит он.

— Эм, я работаю в отеле на ресепшене. Нелегкая работа, но мне нравится.

— А какой отель?

— Эээ… Ты его не знаешь, он… не очень популярный… — Заикаюсь я.

— Скажи, вдруг я знаю, — настаивает он.

— Bill Nickerson, — я вдруг вспоминаю название отеля, в котором как-то раз встречалась с клиентом.

— Билл Никерсон? Это же известный отель, с чего ты взяла, что я не слышал о нем, — улыбается он.

— Эээ…

— Хорошая работа.

Я смотрю каменным лицом в небо. Я должна рассказать ему правду, но он не станет общаться со мной после этого. Проклятье, опять звонок!

— Извини, я снова должна ответить, — я встаю и отхожу в сторону.

— Да, конечно.

— Да, Марион?

— Лира, дорогая, ты мне нужна прямо сейчас.

— Что случилось?

— Работа случилась. Милая, ты слишком много вопросов задаешь в последнее время.

— Хорошо, еду.

Меня начинает прямо-таки трясти. Что я скажу Эдварду? Глупую отговорку, конечно же.

— Прости, мне нужно уехать. На работе завал, без меня не могут решить.

— Что-то срочное?

— Да.

— Я отвезу тебя. Напомни адрес отеля.

— О, нет, мне нужно домой съездить за кое-какими документами, а потом я возьму такси.

— Я могу подождать тебя, Лира.

— Не стоит, поздно ведь уже. Возможно, меня заберет корпоративная машина.

— Ладно, я соберу покрывало.

Мы доезжаем до моего дома, и мне становится стыдно. Он такой милый, такой хороший, а я вру ему на каждом шагу. Нужно как-то это все исправлять. Но как?

— Спасибо, — я поворачиваюсь к нему и неожиданно для него целую в губы.

— Я заслужил поцелуй в губы? — Его лицо расплывается от удовольствия.

— Еще как заслужил. До встречи, я позвоню.

Я захожу в подъезд и жду, по крайней мере, 5 минут для того, чтобы он уехал. Затем я выхожу и ловлю такси. Оно мчит меня с неимоверной скоростью, но этого не достаточно…

— Где тебя носило? Я тебя уже полтора часа здесь жду! — Кричит Марион и нервно затягивается сигаретой.

— Прости, я немного потеряла счет времени, так долго собиралась.

— От твоего дома сюда ехать пятнадцать минут. Ты что собиралась целый час и еще пятнадцать минут? И пришла в грязных джинсах и помятой рубашке? Хватит мне лгать! — Она в диком бешенстве бросает пепельницу на пол.

— Я не лгу…

— Лжешь! — Она подходит ко мне и залепляет пощечину.

Я хватаюсь за щеку и смотрю в пол.

— Лира, у нас с тобой был лишь один договор: соблюдать правила и никогда мне не лгать.

— Прости…

— Теперь говори правду.

— У меня появился один приятель.

— Приятель?? — Яростно ревет она.

— Да, но мы не встречаемся, мы только увиделись пару раз.

— Ты нарушила правило, Лира.

— Марион, мы не встречаемся с ним.

— Ты нарушила правило. — Повторяет холодно она.

— Прости.

— Тогда у тебя два клиента. Через полчаса. У нас внизу. Это будет твое наказание, Лира.

— Марион, я…

— Ничего не хочу слышать.

Она встает и быстро уходит из комнаты. Если два клиента это для меня наказание, то либо они старики, либо чокнутые извращенцы. В моей практике было много клиентов. Разные возрастные категории, разные тела, опыты, желания. Бывали такие, что любили всякого рода извращения. Я уже делала абсолютно всё, но многое мне делать не нравится. В особенности я не люблю жестокость. Но такова сущность мужчин: они любят властвовать, подчинять, и унижать. Правда, есть и такие, что сами любят подчиняться. Есть клиенты, которые хотят сценарий, особенное белье, особенные движения, позы, музыку, места. У всех клиентов свои запросы. Но что я не люблю больше всего, так это спать со стариками. В моем понимании старик это мужчина за 45. И это отвратительно. Из всей моей практики у меня был только один старик, ему было 50, и то он не разбирался в сексе и извращениях, был прост в свих желаниях. И я просила Марион не давать мне в клиенты стариков. Так как мы с ней подружились, она старалась не показывать старикам мои фотографии. Но это бизнес, а не дружба на века, поэтому я предполагаю, что моё наказание — старики.

Я спускаюсь вниз. Там у нас есть несколько больших комнат с хорошей звукоизоляцией. Эти комнаты являются отправной точкой в этом агентстве. Все девочки начинают в них. Я стучу в дверь. Изнутри слышится голос «Войдите».

— Здравствуйте, — говорю я.

— Какая сладкая девочка. Но это же не Афина, Стэн, — я вижу перед собой двух стариков лет по 60, один из них обращается к другому.

О нет, эти старые извращенцы ждали малютку Мейзи, а ведь ей всего лишь 18 лет. Черт, это ужасно.

— Я вместо неё, мальчики, — игриво говорю я, стараясь не показывать своё отвращение.

— Марион нас не предупреждала, Стэн. Я пойду, разберусь. — Он выходит из комнаты.

— Не волнуйся, зайка, — говорит Стэн, — Билли сейчас вернется.

И он прав: через пару минут Билли возвращается.

— Всё в порядке, Стэн. Малышка Афина заболела.

Ложь. Сплошная ложь.

— Ничего страшного, Билли. Эта сладкая девочка сделает всё, что мы захотим. Верно?

— Верно.

— Как тебя зовут?

— Лира.

— Какое чудесное имя, Лира. Иди ко мне. — Стэн подзывает меня к себе и скидывает свой халат. После него это делает и Билли.

Удивительно, что в таком возрасте у них еще стоит. Они завязывают мне глаза и раздевают. Мне очень повезло, что я не буду видеть их, иначе меня уже точно вырвало бы.

— Вкусная девочка, — бубнит один из них.

Они привязывают мои руки к кровати. Что было после, лучше больше никогда в жизни не вспоминать. Они оказались ужасными извращенцами. В конце концов, они меня настолько измотали и утомили, что я отключилась. А очнулась от того, что один из них плеснул мне в лицо бокалом вина. Косметика сразу поплыла по лицу. Тело болело, голова трещала. А старики сидели с довольными лицами. Я собрала вещи и вышла из комнаты и поднялась к Марион. Она как всегда курила сигарету.

— Афина не заболела, да? — Измучено спрашиваю я.

— Да.

— Марион, они же совсем старики.

— Это твое наказание, Лира. Хочешь нормальных клиентов, тогда веди себя нормально. И вот еще что, Лира. Я не взяла с них денег. Ты развлекала их бесплатно.

Я падаю в кресло, и по лицу текут слезы. Это оказалось намного унизительнее, чем я думала пару минут назад.

— За что ты так со мной? Я ведь даже не встречаюсь с тем парнем.

— Теперь и не будешь встречаться. Еще один прокол, и ты будешь развлекать дальнобойщиков на дороге, а не ходить по ресторанам и получать огромные деньги. Ты меня поняла, Лира?

— Да. Прости меня.

— Прощаю.

Всё это время она смотрела в окно, а когда повернулась ко мне, заметила, что я плачу и что у меня размазана косметика.

— Ладно, иди сюда, хватит реветь, — смягчается она, и я иду к ней на диван.

Она обнимает меня за плечи и жалеет.

— Прости, что я так жестоко. Но правила для всех одинаковы.

— Да.

— Езжай домой, отдохни. Завтра у тебя клиентов не будет.