Бандитская Алма-Ата. Рассвет

Шан Сапаров

Роман повествует о судьбе молодого человека, попавшего в водоворот лихих девяностых. Яркая и кровавая судьба Бека, тесно переплетенная с историей казахстанского криминального мира, становится заложницей новых времен, в которых только сила и отчаяние дают шанс на выживание. Для широкого круга читателей. Книга содержит нецензурную брань.

Глава 5

В начале марта восемьдесят девятого года Бек и Тахир сидели на скамейке парка имени двадцати восьми гвардейцев-панфиловцев. На часах было без четверти три.

— Что-то он опаздывает, — недовольно протянул Бек.

— Ничего, он с такой темой идет, что можно и подождать, — живо отозвался Таха, прикуривая сигарету. Бек очень не любил когда кто-нибудь опаздывал на встречу, тем более, если назначал ее сам. Время тянулось мучительно долго. Единственное, что ласкало взгляд и примиряло с действительностью — дефилирование молодых студенток близлежащего Алмаатинского государственного университета. Юные красотки порхали туда-сюда в ярких нарядах, шумно смеялись, украшая собой пейзаж.

— Кажись, это клевое место, где можно наловить рыбок, — пошутил Бек.

Они не заметили как сзади к ним подошел Дима, девятнадцатилетний парень с «Крепости», соседнего с «Татаркой» района. Высокий и сухощавый, он работал официантом в одном из баров по улице Пушкина. Всегда одетый с иголки и по последней моде он носил фирменные шмотки, порой вкладывая в них огромные деньги. Ко всему прочему, он имел обширные связи среди культурного бомонда и чиновничьих кругов. Тахир знал его через двоюродного брата, который регулярно поставлял Диме марихуану и паленую русскую водку, сделанную в районе «Татарка».

— Салам алейкум, пацаны! — поздоровался Дима.

— Алейкум ассалам, Димон, — Таха привстал со скамейки, чтобы поздороваться.

Бек искоса взглянул на Диму и холодно пожал протянутую руку.

— Ну, что, пацаны вы наверное в курсе для чего мы здесь собрались? — спросил их Дима бесцеремонно усевшись прямо между Беком и Тахой. Достав из-за пазухи сигару, он ловко надкусил конец, щелкнув позолоченной зажигалкой, и сделал несколько глубоких затяжек.

— Нет, браток, объясни, мы не в курсах, зачем ты нас сюда пригласил. Ты потер волшебную лампу и вызвал двух джиннов из «Татарки» прямо в центр «Крепости». В любую минуту мы рискуем получить бутылкой по башке, и это в лучшем случае, — съязвил Бек.

Дима хитро сузил глаза, внимательно разглядывая Бека, затем перевел взгляд на Тахира.

— Это кто такой? — спросил он, небрежно кивая на Бека.

— Дима, не нарывайся. Это мой брат, — ответил Таха.

— Ладно, мне нет дела до вашего братства. Короче, я предлагаю дело, а вы сразу отвечаете, да или нет, — сказал Дима деловым тоном.

Бек молча отвернулся. Не нравился ему этот городской хлыщ. Про таких, как он, на районе говорили хитро-мудрый.

— Да говори, не томи! — нетерпеливо выпалил Таха.

— В общем, я нашему бармену загнал пару десятков ящиков американского вискаря, конопли маленько и кокса. Вначале он платил мне с реализации а потом стал реально шифроваться. У меня реально нет времени и желания бегать за ним, — произнес Дима.

— Сколько он тебе должен? — заинтересованно спросил Бек, повернувшись к Диме.

— Десять штук, — ответил Дима, не переставая пыхтеть сигарой.

— Дело непростое. Процент выбивания по городу наверное знаешь. Пятьдесят на пятьдесят, — степенно сказал Бек.

— Я согласен. Я мог бы найти пацанов с более дешевыми процентами. Но, повторюсь, у меня нет времени и желания, — усмехнулся Дима.

— По рукам, — Бек пожал протянутую руку.

— Дай нам его фотку, домашний адрес и место работы. Дальше действовать будем мы, — торжественно добавил Таха.

— Что думаешь? Нет соображений? — спросил Бек у Тахи когда они, попрощавшись с Димой, шли пешком в сторону дома.

— Нет пока! — ответил Таха.

— В общем так, возьмем с собой Витьку Григорьева, одноклассник мой. Он такой, маленько безбашенный, но если что — пойдет до конца. Короче, сделает так, как я скажу. Пойдем на днях. Валютный ресторан отпадает, нас туда не пустят, значит, будем ждать возле дома, — по интонации Бека было видно, что у него есть план.

— А в какое время будем ждать? — спросил Тахир.

— Вечером. Во-первых, никто не помешает, если вдруг придется его маленько побить. А дальше… — протянул Бек и осекся, размышляя что делать, если Константин не захочет отдавать долг.

«Подожжем машину» — осенило его, но вслух он решил пока что ничего не говорить.

Они вошли на территорию парка. Вдоль цветочных клумб женщины в цветастых фартуках копошились в черной и влажной земле.

— Щас домой, завтра в школе все обсудим, — сказал Бек, глядя на женщин. Все они были в красных резиновых перчатках, у некоторых были лопатки и грабли.

— Хорошо, — ответил Тахир.

Они прибавили шаг, до родного района оставалась пара сотен метров.

На следующий день, как и ожидалось, Витя Григорьев сразу же принял предложение Бека и был готов пойти с ними на дело прямо в ту же минуту.

— Если щас, то я свалю с урока, братан! — радостно сказал Витя.

— Не торопись. Пойдем вечером, часам к шести, пока светло. Будем сидеть, пока он не вернется с работы. Таха возьмет какую-нибудь арматуру и кастет. Мало ли чем там у нас все закончится. Ты тоже что-нибудь зацепи. Все, никому ни слова, завтра в пять жду на углу школы, — строго сказал ему Бек, и, попрощавшись, направился домой.

Через несколько часов они добрались на такси до района, в котором проживал искомый человек.

— Слушай, Бек, темнеет. Как мы найдем дом? Давай завтра пораньше приедем. — нервно предложил Таха.

— В том и дело, братишка. Я же тебя сразу попросил, говори, если есть предложение, а ты молчал, как рыба, набравшая в рот воды. Хорошо хоть я сообразительный. Съездил, не поленился, после уроков. Заметь, приехал на автобусе, и за полчаса нашел дом и квартиру, — голос Бека окрасился в нравоучительные тона.

— Ай да красавчик, братан! Подождите, я сбегаю за лимонадом. Сушняк замучил, — Таха засеменил в сторону магазина.

«Знаю я почему у тебя сушняк», — подумал Бек.

— Пиво жигулевского купи. — крикнул Витек вдогонку Тахиру.

— Никакого пива! Только лимонад! — закричал Бек.

— Почему? — раздраженно спросил Витек.

— Потому, что я здесь решаю, пить пиво или лимонад. Есть возражения? — жестко отрезал Бек. Витек сжав до боли выдающуюся вперед тяжелую челюсть, насупил густые брови, и глубоко задышал словно перед нырком в воду. Однако на этом его недовольства закончились. Бек был не на шутку рассержен, он готов был разорвать любого. С инстинктом самосохранения у Вити все было в порядке, поэтому больше он эту тему не поднимал. Вскоре вернулся Тахир.

— Вот, пацаны «Тархуна» взял, «Буратино» не было, — Таха протянул им по бутылке.

Они молча пошли вверх по улице Ленина, затем повернули направо.

— Через пару кварталов будет нужный двор. Ездит этот Константин на черной «восьмерке», — сообщил Бек.

Пройдя в темный и неосвещенный двор, они сели напротив подъезда где жил нужный им человек. Время, как обычно бывает, потянулось очень долго. Синее сумеречное небо заволокло тучами.

— Кажись, будет дождь, — Таха закурил сигарету.

Бек отрешенно наблюдал за возвращавшимися с работы жителями этого небольшого двора. Витек раздраженно попивал лимонад, ходя взад-вперед, и нет-нет поглядывая на дорогу. Через пять часов, ближе к полуночи, во двор, наконец, заехала долгожданная темная «восьмерка». Машина припарковалась у подъезда, из нее вышел молодой парень в дорогой кожаной куртке и светлых брюках с модным названием «слаксы». Пестрая шелковая рубашка явно не соответствовала местному резко континентальному климату, впрочем, как и модные «саламандры», в которые он был обут. При ярком освещении подъездной лампы стало видно, что он на руке у него массивный золотой перстень. Толстый «трос» на шее тоже не остался без внимания ребят, которые уже были на старте.

— Все, пошли, — негромко скомандовал Бек и стремительно зашагал к Константину, который возился у багажника, вытаскивая коробку с баночным немецким пивом. Бек надев на ходу алюминиевый кастет, подошел к нему справа.

— Костя, — позвал бармена Витек, подступив к нему сзади. Тот обернулся на голос, а Бек резко ударил кастетом по голове. Костя, получив тяжелый и коварный удар, рухнул лицом вниз.

— Витя, давай за руки, я за ноги. Раз, два, три потащили к машине. Таха! Подбери ключи и садись за руль! — Бек хладнокровно раздавал растерявшимся пацанам команды, оглядываясь по сторонам, чтобы никто их не увидел. Они легко усадили бесчувственного «клиента» в машину, расселись по краям, на случай, если, придя в себя, он решит сбежать. Таха запрыгнул за руль, вставил ключ в замок зажигания, завел двигатель. Включив габариты, он резко рванул с места взвизгнув по мокрому асфальту импортными шинами.

— Куда ехать, братан? — спросил Таха, уверенно ведя машину по безлюдному проспекту.

— На район. Машину пока спрячем у тебя в гараже, а этого лоха чуток обработаем на нашем стадионе, — ответил Бек.

Таха знал, что Бек имеет в виду спортивную площадку напротив городской поликлиники. Пожилые люди, жившие возле стадиона с незапамятных времен, рассказывали, что он был построен безбожными коммунистами прямо на мусульманском кладбище. Через полчаса они припарковались прямо на беговой дорожке. Бек с Витей вытащили из машины Костю, который все еще находился в глубоком нокауте.

— Таха, достань пива, а машину загони в гараж. И захвати какое-нибудь старое трико, майку и калоши, — сухо проговорил Бек. Витек принял из рук Тахи коробку пива, и радостно заулыбался.

— Ай да красавчик наш Витек, — тоном довольного собой человека сказал Бек, вытащил из коробки банку пива, открыл ее. Но жидкость, вспенившись, забрызгала по сторонам.

— Черт побери! — сердито закричал Бек и стал поливать лежащего Константина.

Тот резко очнулся, и, посмотрев по сторонам, встал и попытался побежать, но Витек вовремя сделал ему подножку.-Даже не вздумай бежать, — прошипел Витек в ухо бармену.

— Кто вы? Куда уехала моя машина? — беспомощно озираясь по сторонам, спросил он.

Бек щелкнул зажигалкой и осветил лицо.

— Не задавай больше вопросов! Ты должен деньги нашему другу Диме. Он тебе дал товар, а ты решил его кинуть. Так не пойдет. Это не по понятиям. Разве можно кидать друга? Правильно я говорю, Витек? — Бек посмотрел на Витю.

Тот отчаянно закачал своей головою.

— Вот видишь, даже Витек говорит, что это неправильно. А ты как считаешь, Костя, правильно я говорю или нет? А? — Бек сверлил взглядом испуганного бармена.

— Да, правильно. Все правильно. Клянусь, я все отдам. Просто я маленько забыл, — сбивчиво стал оправдываться Костя.

— Вот мы и пришли, чтобы напомнить, — Бек снова щелкнул зажигалкой и поднес ее к напуганному и окровавленному лицу Кости.

— Короче, базар такой. Снимай вещи, — бесцеремонно приказал Бек. Костя беспрекословно подчинился и стал раздеваться. Бек молча забрал вещи и аккуратно сложил их на мокрой траве.

— А брюки? — раздетый до пояса, Костя поеживался от весеннего холода.

— И даже туфли, — сухо ответил Бек.

— Да, и печатку с цепью не забудь снять, — добавил Витек.

— На сколько тянет золото? — Бек самолично снял с шеи бармена трос.

— На три тысячи, — дрожащим голосом ответил Костя.

— Сколько? Да ты врешь, наверное, — засомневался Бек.

— Где документы от машины? — Бек решил ободрать его как липу.

— В куртке, в бумажнике, — обреченно выдохнул Костя.

Бек принялся ощупывать карманы куртки. Нащупав твердый и плотный предмет во внутреннем кармане, он достал дорогой бумажник из крокодиловой кожи. Он забеспокоился поняв, что реально переборщил. Мало того что они его избили, так еще и раздели догола и ограбили. В случае обращения Кости в правоохранительные органы, им светили серьезные тюремные сроки, даже со скидкой на их совершеннолетие. В этот момент прибежал Таха с полиэтиленовым пакетом в руках. Он вручил их дрожащему от холода Константину. Тот принял пакет и быстро оделся в старый спортивный костюм.

— В ногах жмет, — пожаловался он на старые кроссовки фабрики «Кызыл-ту».

— Сойдет, не на курорт приехал, — грубо ответил Таха, забивая папиросу афганским гашишем.

— Короче, Костя, «восьмерку», деньги и золото мы забираем у тебя за долги, — сказал Бек.

Костя согласно закивал головой.

— А вещи твои я забираю в счет процентов. Если поднять весь расклад, ты нам еще должен будешь. Тебя устраивает? — спросил он.

— Устраивает. Только деньги не мои. Из кассы ресторана. Меня закопают за них, — Костя попытался надавить на жалость.

— Ничего, рассчитаешься как-нибудь. Скажешь, что ограбили незнакомые люди. Ну, все, давай с богом. Спустишься в лог, там поймаешь попутку до города. Давай, удачи! — напутствовал его Бек.

Костя послушно пошел по темной поляне в сторону дороги, вдоль которой горели уличные фонари.

— Не вздумай обратиться к ментам. Тогда нам придется рассказать горячие новости из твоей интересной жизни, например, про торговлю наркотиками, — крикнул вдогонку Бек.

— Пацаны, а как это открывается? — спросил Витек, изучая пивную банку.

— Кстати, я тоже не смог открыть, — признался Бек.

— Эх вы, деревня. Вот так, осторожно берете за колечко, разворачиваете и аккуратно тянете на себя, — с самодовольной усмешкою объяснил Таха.

Жестяная баночка немецкого пива издала характерный щелкающий звук, как в зарубежных боевиках, которые они часто смотрели в видеосалонах, и из отверстия, пенясь и шипя, полилась вожделенная жидкость. Они просидели на стадионе несколько часов, попивая пиво и покуривая гашиш. Беку казалось, что они хозяева этой жизни. Что впредь они будут делать то, что хотят. Пусть их бизнес был нелегальным, но в нем они были главными. И когда-нибудь они заставят всех считаться с собой.

— Короче, пацаны, выслушайте меня. Эти пять штук мы отдадим Диме. Как и договаривались. Золото продадим на зеленом базаре скупщикам. Есть там один фраер по имени Канат. Ушлый, конечно, как и все приезжие барыги, но есть у него маленько от человека. Думаю не обманет. Насчет восьмерки обращусь к Ринату. Ты его знаешь, Таха. Говорят, он выписывает левые доверенности. Короче, надо пообщаться с ним. Деньги-то у нас теперь есть. А вещи я забираю себе. Носить нечего. Да и по размеру они мне больше подходят. Если есть возражения — я слушаю, — завершил речь Бек, чувствуя, что пивной хмель окончательно овладел им.

— Хорошо, братан, как скажешь. Завтра после уроков все решим. Стрелка, как всегда, на углу, — заплетающимся языком ответил Таха.

Витек молча кивнул. Он опьянел раньше всех, и теперь просто отрешенно смотрел по сторонам.