Неупокоенные Души

Шаира Тураповна Баширова (2024)

Софья Коновалова — семнадцатилетняя девушка, которая с ранних лет была лишена любви и внимания со стороны родителей. Она живёт с бабушкой в небольшом городке и сталкивается с непониманием и жестокостью со стороны сверстников.Однажды Софья получает удар током и оказывается в больнице. Там она встречает призрака мальчика Петю, который просит её передать его матери, что он умер и должен с ней воссоединиться. Софья не может поверить в происходящее, но постепенно начинает принимать реальность такой, какая она есть.Эта история о том, как Софья учится принимать необычное и находить своё место в мире, где реальность переплетается с потусторонним.

Глава 2

Дарья Михайловна не переставая плакала, а я не могла найти нужных слов, чтобы успокоить её. Вот когда я пожалела, что меня ударило током и я стала видеть души умерших. Что мне с этим делать? Я лишь надеялась, что Петя был единственным, кто пришёл именно ко мне. Вдруг он подошёл ко мне и сказал: — Скажи маме, чтобы перестала плакать. Я покажу этих двоих, что так поступили со мной. — Слушай, Петя… а почему ты здесь? Почему не уходишь туда, где должны быть ушедшие с этой земли? — спросила я, показывая взглядом наверх. Дарья Михайловна, перестав плакать, широко раскрыв глаза, смотрела на меня и ловила каждое моё слово. — Он ведь здесь, да? Мой мальчик здесь? И ты его видишь? Что он говорит, какой он? Не страдает ли? — задавала она вопросы, а сама всё оглядывалась, наверное пытаясь разглядеть хоть малейший намёк на присутствие своего сына. — Дарья Михайловна… Он просит, чтобы Вы не плакали, он страдает от этого. Говорит, что покажет тех, кто с ним так поступил, — ответила я. — Пусть покажет, а я в милиции скажу, они их арестуют и накажут, — перестав плакать, с надеждой в голосе сказала женщина. — Он слышит Вас. Скажите всё, что хотели бы сказать, Дарья Михайловна. Ведь он может уйти в любую минуту, — ответила я ей. — Да-да, конечно… а где он стоит? — спросила она. — Прямо перед Вами и гладит Вас по плечу. Говорите, — ответила я. — Петенька… сыночек мой ненаглядный. Я так тебя люблю! И не знаю, как жить дальше без тебя. Подскажи, что мне делать, родной мой, — начала говорить Дарья Михайловна. — Скажи маме, чтобы она выбросила из головы мысль покончить собой. Это большой грех и мы никогда не сможем быть вместе там, куда я скоро уйду. Скажи ей, что я тоже её очень люблю и всегда буду любить. Скажи, что я прошу прощения за то, что иногда огорчал её. Она знает о чём я. Однажды, она поймала меня с сигаретой в руках, я даже не успел ни разу затянуться. А она тогда заплакала. А еще… я без спросу взял у неё из кошелька деньги. Хотел ей же купить подарок на день рождения. И… вроде всё. Учился я хорошо, это её радовало, — долго говорил Петя, а я тут же повторяла его слова Дарье Михайловне. Затаив дыхание, она слушала меня и слёзы непроизвольно лились из её глаз, но она улыбалась, будто чувствовала присутствие сына и наконец поверила, что я говорю правду. — Да, об этом никто не мог знать. Значит ты и правда видишь его. У меня была мысль, уйти следом за сыном, как мне жить без него, может быть мой Петенька знает об этом? У меня же никого нет на всём белом свете, — отвечала женщина. — Что скажешь, Петя? Что делать твоей маме? — спросила я мальчика, в упор посмотрев на него. — Да, отец оставил нас, давно оставил, я тогда маленький был. Но у него есть дочь, ей семь лет, живёт в Барнауле, в детском доме номер два. Папа и его новая жена погибли в автокатастрофе. Девочка нуждается в материнской любви. Её зовут Тюленева Вера, ей семь лет. Мама должна её забрать, — сказал Петя. Я передала его слова Дарье Михайловне. Она молча смотрела на меня, видимо, её переполняли эмоции. Потом она вдруг закрыла лицо руками и зарыдала. — Плакать не надо, Петя страдает от этого… — тихо произнесла я. — Да, я не буду больше плакать, не буду, — пролепетала она тихо. Петя исчез неожиданно, я оглядывалась, звала его, но ответа так и не получила. — Что? Он ушёл, да? Совсем ушёл? — оцепенев, спросила Дарья Михайловна. — Я не знаю. Но сейчас его нет, — ответила я. — Нам надо поспать, завтра трудный день, — сказала женщина, поднимаясь с дивана, на котором она сидела вся зажатая, заплаканная и усталая. — Ты ложись здесь, на диване, я в спальне лягу, — коротко сказала она, дав мне простыню, подушку и покрывало. Утром я не стала будить Дарью Михайловну, ей надо было выспаться и отдохнуть, ведь мы с ней уснули почти в три часа ночи. Я приехала в больницу, но медсестра сказала, что меня выписали за то, что с вечера я ушла и никого не предупредила об этом. Я молча собрала свои вещи, которых и было то, один маленький пакет и пошла домой. Увидев меня, бабушка ахнула. — Ты чего это, Софья? Сбежала, что ли? — спросила она. — Нет, бабушка, не сбежала. Меня выписали. Я здорова, — ответила я. — Ну и хорошо, что здорова. Есть хочешь? — спросила бабушка. — Аха, очень хочу! — воскликнула я, вспомнив, что со вчерашнего обеда ничего не ела. — Горе ты моё луковое. Садись за стол, накормлю тебя. Руки вымой! — прикрикнула она. Вымыв руки, я села за стол. Свежее молоко, собственное сливочное масло, творог, которые бабушка делала сама. Мне нравилось, как она отделяла сливки в сепараторе, а потом наливала сливки в трёхлитровую банку и сидела час, а то и больше, медленно отбивая на коленях эту банку. И сливки вдруг превращались в сливочное масло. Я с аппетитом ела, как вдруг услышала голос Пети. Испугавшись, я чуть не подавилась хлебом, который только что откусила. Закашляв, я посмотрела на него, бабушка быстро подошла ко мне и несколько раз стукнула рукой по спине. — Куды торопишься? Ешь медленнее, никто не отнимет, — сказала она. — Ты испугал меня. Появляешься неожиданно. Куда вчера исчез? — тихо спросила я, чтобы бабушка не слышала. — Вам выспаться надо было. Я был там, но в другой комнате. Мне нужна твоя помощь. Хочу показать тех двоих, которые со мной так обошлись, — ответил Петя. Быстро поев, я сказала бабушке, что хочу пойти к подружке. — Я скоро приду, бабушка — сказала я ей, выходя из дома. — Какая подружка… у неё вроде и подруг-то нет, — пробормотала мне вслед бабушка. Петя попросил меня сесть в автобус и доехать до автостанции, там мы вышли и прошли в глубь улицы. Петя показал на двухэтажный дом. — Они живут в этом доме, один на втором этаже первого подъезда, второй на втором этаже второго подъезда. Сейчас они дома, после ночной пьянки. Милиция ничего не сделает, скажут, что я сам повесился. Но ты успокой маму, а с этими, я сам справлюсь, иди, — сказал мне Петя. Пожав плечами и ничего не поняв, я поехала к Дарье Михайловне. Увидев меня, она очень обрадовалась. — Куда же ты ушла, дорогая? Я проснулась, а тебя нет. И где тебя искать, я не знаю. Да разве так можно? Как тебя зовут? Ты вроде вчера говорила, или не говорила… ничего не помню. Всё как в тумане, я вообще думала, что мне всё это приснилось. Петя здесь? — с надеждой посмотрев на меня, спросила Дарья Михайловна. — Доброе Вам утро. Меня Софья зовут. Я же в больнице лежала, когда вдруг появился Ваш сын. Но меня утром выписали, так что я свободна. Пети пока нет, но он обещал прийти, — ответила я ей. Позвонили в дверь, Дарья Михайловна пошла открывать, на пороге стояли двое в милицейской форме. Они бесцеремонно вошли в комнату. — Было вскрытие, всё говорит о том, что Ваш сын сам свел счёты с жизнью. Никаких улик нет, следов тоже. Правда… — начал говорить один из них. — Что правда? — спросила Дарья Михайловна, нервно сжимая в руках платочек. — Видите ли… Ваш сын имел половую связь с мужчинами, Вы за ним ничего такого не замечали? — спросил милиционер. Дарья Михайловна еле устояла на ногах. — Моему сыну было всего двенадцать лет. Вы хоть слышите себя? Что Вы такое говорите? Петя был хорошим, добрым мальчиком, хорошо учился… Господи! За что?! — тяжело сев на диван, в отчаянии произнесла женщина. Я побежала на кухню и вынесла ей воды. — Спасибо, дорогая. Скажи им, пусть они уйдут, мне плохо, — сказала Дарья Михайловна. Цинично пожав плечами, парни молча ушли, когда я попросила их это сделать. Но один из них вернулся и подошёл к нам. — Вы пожалуйста простите. Но улик и правда нет, хотя сейчас многие дети ведут себя неординарно, — сказал он. — Моего мальчика изнасиловали, потом повесили. Но Вам же надо скорее закрыть дело, верно? Когда я могу забрать тело моего ребёнка? Мне надо его похоронить по-человечески, — проговорила Дарья Михайловна, сжимая в руках платочек. — Думаю сегодня, после обеда. До свидания, — произнёс парень и тихо вышел. — А я ведь и правда после похорон хотела выпить снотворное и навсегда уснуть. Но если Петя говорит, чтобы я жила, я буду жить. Заберу девочку из детского дома, она ведь сводная сестра моего Пети, — проговорила Дарья Михайловна. Я не знала, что ей ответить. — Значит, эти два ублюдка останутся безнаказанными? — вдруг спросила она. — Нет, Дарья Михайловна. Нет. Петя сказал, что сам разберётся с ними и мы скоро узнаем, что с ними произошло что-то страшное, — ответила я. — Ладно, давай немного приберёмся. Потом поедем за Петей, — сказала женщина, вставая с дивана. После обеда, мы с ней поехали в милицию, после некоторых формальностей, мы наконец смогли забрать тело Пети. Правда, нам предоставили труповоз, на котором мы и приехали обратно домой к Дарье Михайловне. Петю мы пока положили в его комнате, постелив новые простыни. Дарья Михайловна уехала на кладбище, заказать место своему сыну и привезти гроб и венки. Петя стоял со мной рядом, пока я ждала Дарью Михайловну. К дому подъехала машина, двое мужчин выгрузили гроб, венки и поставили всё в прихожей. Весть о смерти Пети, разнеслась по всему городу, к дому стали приходить учителя, соседи и одноклассники Пети. Я никогда раньше не видела похороны, жуткое зрелище. Было не по себе. — Что с теми двоими? Ты сказал, что сам разберёшься с ними, — спросила я Петю, который наблюдал за всем, что происходит в доме. — Через два дня, один из них повесится сам, другой выскочит из дома и попадёт под грузовик. И всё будет кончено, — ответил Петя. Я ужаснулась его словам, но подумала, что каждый должен получить по заслугам. Кто знает, может быть они ещё могут натворить дел, если их не остановить. Вечером я ушла домой, сказав, что приду утром. Петю похоронили через день, в гробу лежал мальчик, совсем не похожий на того Петю, которого я видела перед собой. Лицо пожелтело, синяки под глазами проявились сильнее, глаза были приоткрыты. На кладбище я не поехала. Оставшись с одной из соседок Дарьи Михайловны, я накрывала на стол для поминок. Вернувшись с кладбища, сидевшие за столом молча ели, пили… Директором школы и учителями было сказано несколько фраз. Говорили, каким прилежным был Петя, добрым и отзывчивым, что его не забудут и будут помнить. А ещё через два дня, Петя повёл меня в дом, где проживали два негодяя, которые забрали жизнь мальчика. Там собралось много народу и милиция. Как и говорил Петя, один из них повесился на собственном балконе, другого на смерть задавил грузовик. — Как ты это сделал, Петя? — спросила я его. — Я приходил к ним и душил, не давая ни минуты покоя. Иди к маме и успокой её. А мне пора уходить, скоро за мной придут, — сказал мне Петя. После похорон, я пошла к Дарье Михайловне, она сразу как-то сникла и постарела лет на десять, хотя ей было всего тридцать пять лет. Петя стоял рядом. — Дарья Михайловна, Петя сам расправился с теми негодяями, я только что оттуда. Один повесился, другой погиб под колёсами грузовика. Сейчас он стоит за Вашей спиной, он пришёл проститься. Ему пора уходить, — проговорила я тихо. — Хорошо, значит и я могу жить дальше. Обещаю, немного оправившись от горя, я поеду в Барнаул и заберу твою сестрёнку, сыночек. Никогда не забуду тебя, родной мой и вечно, до последнего своего вздоха, буду любить. Царствия тебе небесного, любимый мой, — рыдая, говорила Дарья Михайловна. — Скажи маме, что я услышал её. Прощайте и спасибо тебе, что не отвернулась ни от меня, ни от мамы, — произнёс Петя. Вдруг в комнате стало светло, а возле него, свечение возросло и образ мальчика вмиг растаял. — Он ушёл, верно? — спросила Дарья Михайловна. — Ушёл — тихо ответила я. — Софьюшка, милая моя девочка. Спасибо тебе за всё. И не забывай меня, прошу тебя. Приходи хоть иногда, — попросила меня Дарья Михайловна. Мы с ней обнялись, она расцеловала меня и попрощавшись, я вышла из её дома. На душе стало немного легче. Скоро Новый год, но меня он не радует, с одноклассниками я не дружу и к ним не пойду. Друзей у меня тоже нет. Ну и ладно. Я не сетую и не расстраиваюсь. И души давно не заглядывают. Я уже успокоилась и подумала, что Петя был единственным, кто приходил ко мне. И даже была рада, так спокойнее. Бабушка запечёт утку с яблоками, сама её и зарубит. Я говорю ей, что жалко утку, но она сказала, что живность во дворе, чтобы её кушать. Я согласилась, только когда в канун Нового года она поймала во дворе утку, я убежала. Не смогла смотреть на эту экзекуцию. Но когда запечённая, тридцать первого декабря она была подана на стол, такая аппетитная и румяная… я сдалась. Устоять не смогла. Ещё бабушка собирала ягоды и к Новому году делала свою знаменитую наливку. Пить разрешалось даже мне, хотя она опьяняла, правда ненадолго, но всё же. На небольшую пенсию, к празднику она позволяла себе купить лишь апельсины, немного колбасы и растительного масла и всё. Всё остальное было своё. Она каким-то образом в погребе сохраняла к Новому году свежие овощи и фрукты. И вот мы с ней вдвоём разлили наливочку, бабушка нарезала разных салатов, заправив их маслом, сыр и брынза были тоже её приготовления. Разрезав утку с яблоками, мы сидели и ждали, когда часы наконец пробьют двенадцать раз. И это происходит… — Софья… — прозвучало над ухом. Я чуть не выронила из рук фужер. Оглянувшись, увидела за спиной молодого, красивого парня. Хорошо, бабушка ничего не заметила. — Ты кто? — тихо спросила я. — Я Игорь. И мне нужна твоя помощь, — ответил он. — Прямо сейчас? Я Новый год встречаю, можно завтра? — спросила я. — Завтра может быть поздно, прошу тебя. Ты не можешь мне отказать, — сказал Игорь. — Ну ясное дело, не могу. Был бы ты жив, тогда конечно. Ладно, что делать-то надо? — сдалась я, тем более и правда не было другого выхода. — С кем это ты всё время болтаешь? — услышав мою последнюю фразу, спросила бабушка. — Ни с кем. Сама с собой. С Новым годом, бабушка. Будь здорова, долго — долго! — ответила я, подходя к ней и целуя в морщинистую, мягкую щёчку. — С Новым годом и тебя, внучка. Пусть он принёс нам всё хорошее, — ответила бабушка и мы с ней чокнулись бокалами и выпили её наливки. Мясо утки было такое нежное и сочное, есть его было одно наслаждение. Уж и не знаю, чем она заливала свою утку, что она так хорошо пропекалась. Бабушка не рассказывала, а я не спрашивала. Потом, через много лет, когда бабушки не станет, я очень пожалею об этом. А пока, я просто наслаждалась тем, что бабушка была жива и относительно здорова. Она никогда не жаловалась, работала по дому, как пчёлка. Мой самый родной человек на всём белом свете. — Ну вот, встретили Новый год, хочешь, сиди, я спать. Устала очень, — сказала бабушка, вставая из-за стола. — А я к Тоньке схожу, поздравлю её, — сказала я и тоже поднялась следом за ней. Она махнула рукой, мол делай, как хочешь и пошла к себе спать. — Сначала расскажи, что с тобой произошло. Вроде молодой, красивый и уже мёртвый, — сказала я Игорю. — Случилось… Я одному кретину деньги задолжал, отдать никак не мог. Началась перестрелка, меня и убили. А сестра видела его, понимаешь? Он к нам домой приходил за деньгами. Теперь сестре угрожает опасность. Её тоже хотят убрать, как лишнего свидетеля. Мы с тобой должны помешать этому, — рассказал Игорь. — А что я могу? В милицию сходить? — спросила я. — Какая милиция? Надо сказать Ольге, чтобы она на время уехала из дома, — ответил Игорь. — Думаешь, она мне поверит? И куда уехать? Может у вас родственники есть? — спросила я. — Да нет у нас никого. Мы с ней из детского дома, снимали небольшую квартиру. Кое-как перебивались, а здесь я связался с компанией. Ольга мне говорила, чтобы я остановился, но всё деньги! Сначала было совсем неплохо, появились деньги, я наркотики ихние продавал, да и сам пристрастился. Ольга, бедная, как могла боролась, но разве с этим можно бороться? Вот меня и нагрузили долгом. А деньги большие, я за всю жизнь столько не заработал бы. Оставалось только украсть, но как и у кого? А теперь сестре угрожает опасность, — рассказал Игорь. — Ладно, пошли к твоей сестре. Попробую её убедить, что ты хочешь её защитить, — сказала я. — Поехали. А у тебя деньги на дорогу есть, надо же на такси добираться, автобусы ночью не ходят, — спросил Игорь. Я остановилась, как вкопанная. Денег у меня не было, да и откуда им взяться? Я ещё школьница, только бабушкина пенсия и всё. Я покачала головой. — Нет, денег у меня нет, — ответила я. Игорь погрустнел. — Что же делать? — произнёс он тихо. — Я знаю, что делать, — ответила я, набирая номер Дарьи Михайловны. — Алло! Кто это? — спросила женщина.

— С Новым годом, Дарья Михайловна. Это я, Софья. Вы простите, что беспокою Вас в столь позднее время, но у меня к Вам дело, — сказала я, скрепя сердце. — Софья! Здравствуй, дорогая. Я так рада тебя слышать. А я только что Верочку уложила, сама телевизор смотрю. Всё хорошо? Ты давно не звонила и не заглядывала к нам, — спросила Дарья Михайловна. — Простите, да, я виновата. Учёба, да и бабушку одну не оставить. Можно я сейчас к Вам приеду? — спросила я. — Зачем ты спрашиваешь, детка? Ты ведь знаешь, что двери моего дома для тебя всегда открыты. Приезжай конечно, — сказала Дарья Михайловна. Получив разрешение, я вышла из дома. Несмотря на позднее время, машины сновали туда-сюда, в поисках клиентов. Остановив проезжающее такси, я назвала адрес и села в машину. Игорь сидел рядом. Доехав до дома Дарьи Михайловны, я сказала водителю, что сейчас вынесу деньги и побежала попросить у неё денег. Она не спрашивала меня ни о чём, дала пятьсот рублей, я вынесла деньги и вернулась обратно в дом. — Проходи, дорогая. Что у тебя произошло? — спросила Дарья Михайловна. — Вы ещё раз простите меня, пожалуйста. Но у меня и правда не было денег доехать до Вас. А очень нужно было, понимаете? — сказала я ей. — Конечно. Не извиняйся. Ты же знаешь, я всегда готова тебе помочь. Что случилось? — опять спросила Дарья Михайловна. — В общем… тут рядом со мной стоит душа молодого парня. Представляете, столько месяцев никого не было, а тут, прямо в полночь заявился. Просит помощи, — ответила я ей. — Просто скажи, что тебе нужно и всё. Ты знаешь, я тебе полностью доверяю, — ответила Дарья Михайловна. — Нужна помощь сестре Игоря. Её нужно будет приютить на некоторое время, иначе и её тоже убьют, понимаете? А у меня нет денег доехать до неё и я не нашла ничего другого, как прийти к Вам, — сказала я ей. — И это всё? Господи! Конечно же я помогу, — ответила Дарья Михайловна. Я посмотрела на Игоря. — Слышал? Так что мир не без добрых людей. Куда надо ехать? — спросила я его. Он назвал адрес и я, взяв деньги у Дарьи Михайловны, опять вышла на улицу. Пришлось ловить такси, молодая девушка, хотя и не очень красивая, стоит на дороге и ловит такси в Новогоднюю ночь. Но машина остановилась, сказав адрес, я доехала до семейного общежития, где Игорь и его сестра Ольга снимали квартиру из двух комнат. Позвонив в дверь, я стала думать, что можно сказать испуганной молодой девушке, которая в канун Нового года потеряла брата. Дверь открыла девушка, даже не спросив, кто там, за дверью, в такой поздний час. — Здравствуйте Ольга. Я пришла… как бы Вам это объяснить… по поручению Вашего брата, — начала я говорить, понимая всю нелепость ситуации. — Мой брат погиб, кто Вы? Что Вам надо? — спросила она. — Мне надо Вам помочь. Ваш брат волнуется, боится, что и Вас могут убить… — лепетала я. — Вы что? Сумасшедшая? Решили так пошутить надо мной? Это не смешно. Уходите сейчас же! — громко сказала Ольга. — И что теперь прикажешь мне делать? — спросила я, повернувшись к Игорю. Ольга была в недоумении и правда, смотрела на меня, как на сумасшедшую. — Скажи ей, что я заплетал ей косы и мы с ней спорили, какого цвета банты ей вплести. Она просила белые, а я хотел вплести красные, — сказал мне Игорь. Я передала его слова Ольге. Она на секунду застыла и хотела что-то ответить, как вдруг Игорь крикнул мне. — В квартиру! Быстро! Они идут! Давайте, через соседний балкон в другой подъезд. — Ольга! Быстро в квартиру! Идут те, что убили Игоря, чтобы убить Вас. А заодно и меня, — сказала я девушке, пробормотав последнюю фразу себе под нос. — Но зачем им меня убивать? Что я им сделала? Я не верю тебе, — крикнула Ольга и хотела было оттолкнуть меня и закрыть передо мной дверь, но не знаю, откуда у меня взялись силы, я втолкнула девушку в комнату и закрыла дверь, когда прозвучали два выстрела, заставив наконец Ольгу поверить мне. — Давай на балкон, к соседям! — крикнула я ей. Ольга молча побежала на балкон. — Перелезайте к соседям. Живо! Это соседний подъезд, вы сможете уйти! — крикнул Игорь, которого слышала только я. Но посмотрев через балкон, я отпрянула. — Четвёртый этаж. Высоко ведь! Мы с Ольгой разобьемся, — ответила я Игорю. — Иначе, вас просто застрелят. Выбирай! — крикнул опять Игорь. — Господи… за что мне это? Мамочка! Я высоты боюсь… Но и от пули умереть не хочу. Лезем! — сказала я Ольге и к своему удивлению, полезла первая. Невысокая перекладина разделяла два балкона и надо было перелезть через неё, чтобы войти к соседям. Ольга полезла за мной и мы вбежали в комнату. Лучше бы мы этого не делали. Прямо на диване, перед накрытым столом, молодые парень и девушка, в полуобнажённом виде занимались любовью. Увидев нас, девушка закричала. — С Новым годом Вас, — улыбнувшись, сказала я. Молодые люди, ничего не понимая, ошалело смотрели на нас с Ольгой. — Мы уже уходим. Извините нас. Продолжайте пожалуйста… — бормотала я, от страха вообще не соображая, о чём я говорю. Ольга схватила меня за руку и потащила к выходу. Мы спустились по лестнице и я тихонько выглянула на улицу. — Вроде никого… пошли, — сказала я девушке. Ольга кивнула мне головой и мы вышли и побежали в сторону дороги. — Ловите скорее машину, они могут выскочить в любую минуту, — сказал мне Игорь. — Знаю. Не торопи нас, — ответила я ему и подняла руку, чтобы поймать машину. В общем, мы доехали до дома Дарьи Михайловны, она ждала нас и не ложилась. — Ну наконец-то! Я уже волноваться начала, — сказала она, впуская меня и Ольгу в комнату, где ещё был накрыт стол к Новому году. — Я ничего не понимаю. Объясните, что всё это значит? Как Вы меня нашли, кто Вы? — устало сев на диван, спросила Ольга. — Софья, я объясню девушке, — сказала Дарья Михайловна. — Да, может она Вам поверит, — ответила я, сев на стул напротив Ольги. Игорь сидел рядом с сестрой и смотрел на меня.