Брак с незнакомцем

Хелен Диксон, 2009

Корабль Тобиаса Сирла – не место для юной леди, особенно такой упрямой и вспыльчивой, как Ровена Голдинг. Тобиас преследует пиратов, но Ровене необходимо найти свою похищенную сестру. Она проникает на судно, одевшись юнгой, но, когда обман раскрывается, Тобиас соглашается помочь ей и назначает цену – одна ночь любви. Презирая его за надменность и низменные желания, Ровена, помимо воли, поддается его чарам. Да и сам Тобиас на самом деле неравнодушен к юной красавице, однако они оба, каждый по своей причине, скрывают свои чувства. Их любовь, постепенно расцветая, дает удивительные плоды.

Глава 3

В отчаянии Ровена бросилась к гавани, чтобы поговорить со знакомыми рыбаками. Она и сама толком не знала, о чем собирается их расспрашивать, но изо всех сил надеялась, что найдется кто-то, кто сумеет ей помочь. Сведения, что она получила от одного из рыбаков, оказались довольно неожиданными. Выходило так, что единственным человеком, способным оказать ей помощь, является Тобиас Сирл.

Ровена почувствовала, что ее надежда чуть упрочилась. Казалось, весь Корнуолл был осведомлен о приключениях и подвигах Тобиаса Сирла. Как твердили все подряд, он был настоящим бичом всех пиратов и бандитов отсюда и до самых Карибских островов. У него везде были «глаза» и свои люди, и он знал моря и североафриканское побережье едва ли не лучше, чем сами пираты.

Ровена долго стояла и молча смотрела на «Цимбелин». До вчерашнего дня корабль стоял на якоре в гавани, но теперь переместился ближе к берегу. Если все, что ей рассказали, — правда, сможет ли она пойти к Тобиасу Сирлу и смиренно попросить его о помощи? Умолять его? Заключить с ним сделку? Но ей было нечего предложить в ответ. Медленно Ровена перевела взгляд с его величественного судна на «Ровену Джейн», которая была поменьше. Нет. Все же ей есть что ему предложить.

Ровена заметила, что на корабль грузят провизию, как будто он готовится к скорому отплытию, и подумала, что это странно. Ведь Сирл не собирался покидать Фалмут до тех пор, пока отец не расплатится с ним.

Она прошла немного вперед и остановилась у подножия широкого трапа, соединяющего судно с берегом, по которому ловко бегали матросы, занося в трюмы бочонки с водой, солонину и прочие припасы.

Ровена остановила одного из них:

— Я бы хотела видеть мистера Сирла. Он… он на борту?

— Да, мисс. В своей каюте с мистером Декстером. Идемте за мной, я отведу вас к нему.

Каюта Сирла, отделанная панелями из темного дерева, с полированными стульями, была великолепна. Сам он стоял у стола и внимательно вглядывался в разложенную перед ним карту, упираясь пальцем в какую-то точку. Рядом с ним стоял другой мужчина и смотрел ему через плечо.

Сирл поднял голову:

— Ровена?

Он был явно удивлен, но сдержался, и его лицо осталось таким же холодным и чуть надменным.

— Прошу прощения, что отрываю вас от дел, но я была бы крайне благодарна, если бы вы уделили мне немного вашего времени.

Сирл ухмыльнулся:

— Простите. Мне показалось, что вы мой новый юнга.

Ровена подняла бровь:

— Я похожа на юнгу?

Он быстро осмотрел ее, одетую в платье из небесно-голубого муслина с крошечными лиловыми цветочками, с широким лиловым поясом, перехватывающим талию. Снова ухмыльнулся, причем в глазах его вспыхнули озорные искры, как будто присутствие Ровены на борту отвлекло его и немало позабавило. И покачал головой:

— Нисколько. Это мистер Декстер, капитан «Цимбелина». Марк, позвольте мне представить вас мисс Голдинг.

Марк Декстер выступил вперед и широко улыбнулся. Ему было около сорока лет, и он был отлично сложен, широкоплеч и бородат. Его лицо избороздили морщины, но выражение у него было самое бодрое и приветливое.

— Добро пожаловать на борт, мисс Голдинг. Прошу меня простить — меня ждут на кватердеке.

Они остались одни.

— И что же привело вас в стан врага, да еще так срочно, Ровена?

Она помолчала. Ее охватило знакомое волнение — как бывало всегда при встрече с ним, — и несколько секунд Ровена просто не могла вымолвить ни слова, словно бы в его присутствии на нее действовала некая неведомая сила. На нем была свободная белая рубашка, а поверх нее — коричневый кожаный жилет. Она вдруг подумала, какие сильные у него руки — рукава рубашки были закатаны. И ее вырез немного открывал его грудь…

Ровена собралась с духом.

— Я пришла к вам по делу, которое имеет огромную важность для меня и моего отца.

Он иронически посмотрел на нее:

— Вы пришли уплатить долг?

Ровена жарко покраснела и покачала головой:

— Нет, боюсь, что нет. Я здесь потому, что вы единственный, судя по всему, человек, который может нам помочь.

— Какую же помощь я могу оказать вам и вашему отцу? Не могу себе представить. Это он послал вас сюда? Попросить об отсрочке, как-нибудь схит рить, словчить?

Ровена сумела сдержаться. Сирл пристроился на край стола и сложил руки на груди. Он не предложил ей сесть, и она понимала, что он намеренно держит ее в напряжении.

— Отец ничего не знает о том, что я пошла к вам. И если узнает, то уж точно сдерет с меня шкуру.

На его щеке дернулся мускул.

— О! Мое любопытство выросло до невероятных пределов. Вы заявились ко мне на «Цимбелин» без ведома отца — это непостижимо.

Теперь она уверилась в том, что он не прогонит ее, не выслушав. Ровена подошла ближе и заглянула ему прямо в лицо — пусть видит ее необычные глаза, в которые она подпустила нежности, и длинные густые ресницы. Она намеревалась использовать каждое свое преимущество.

— В чем дело, Ровена?

Она остановилась ровно в трех футах от него. Сирл давал понять, что у него нет времени на светские любезности. Он занят собственными делами, говорили его поведение и тон. Так что ей лучше изложить свое и отправиться восвояси.

— Вам ведь известно о «Буревестнике»? О судне, что на пути к островам Силли было захвачено пиратами?

Он нахмурился:

— Да, я слышал об этом. И что с того? Такое происходит постоянно.

Ровену потрясла такая бессердечность, но она сделала глубокий вдох и овладела собой. Никогда еще она не была так не уверена в себе. Осознав это, она покраснела.

— Это… это нелегко для меня. Вы — весьма важная персона и обладаете репутацией, которой могут позавидовать многие мореплаватели.

Сирл прищурился.

— Давайте перейдем к сути. Я не из тех мужчин, кого нужно улещивать перед тем, как о чем-то попросить. Говорите прямо, Ровена. Вам что-то от меня нужно, и нужно очень, иначе бы вы не пришли сюда вот так.

— Это правда. Где настоящая нужда — там сам дьявол подгоняет, — согласилась Ровена. И в самом деле, должно быть, это дьявол привел ее сюда, чтобы пресмыкаться — и перед кем! — Вы не знаете, что там, на «Буревестнике», была моя сестра Джейн и что ее тоже захватили в плен.

Теперь Сирл определенно заинтересовался. Наконец-то.

— Нет, я и в самом деле не знал. Представлю, как всем вам тяжело. Но я все еще не понимаю, зачем вы здесь.

— Чтобы попросить вас помочь мне найти ее.

Он посмотрел на нее с искренним изумлением:

— Ровена, вы и вправду единственная женщина на свете, у которой хватило чертова нахальства прийти сюда после всего, что вы мне наговорили, и просить меня найти вашу сестру.

— Я понимаю, но… я подумала…

— Что вы подумали? Что я тут же снимусь с якоря и отправлюсь в самые опасные воды в мире, чтобы искать какую-то юную леди? Вам не пришло в голову, что у меня есть и свои дела, и свой корабль, о котором нужно позаботиться, и что я не болтался бы просто так в фалмутской гавани, если бы не ждал, что ваш отец уплатит мне долг?

— Я ничего не могу с этим поделать.

Сирл бросил на нее тяжелый взгляд и замолчал. Затем он заговорил снова:

— Вы хотите от меня того, что сделать невозможно. По вашей просьбе я должен, скрывая все от вашего отца, послать свою команду в осиное гнездо, где почти все мои матросы наверняка погибнут.

В глазах Ровены вспыхнуло пламя.

— Я не думаю, что это невозможно для такого человека, как вы. Мне говорили, что вы прекрасно знаете те воды и побережье Северной Африки и еще что вы лично знакомы с некоторыми из берберийских пиратов. У меня нет желания спрашивать, для чего вам подобные знакомства — это ваше дело, — но, учитывая все, что я только что сказала, более подходящего — лучшего — человека для моей цели просто не найти.

Сирл промолчал.

— Я все еще не могу поверить, что вы явились сюда, чтобы попросить меня способствовать вам в этом совершенно безумном, безнадежном предприятии, — наконец произнес он.

Ровену охватило отчаяние, но она в который раз овладела собой.

— Вы полагаете, я сама этого не понимаю? Да, это безумная затея, и, возможно, безнадежная, — выпалила она. Ее глаза сверкали. — Но я должна попытаться! Если вы не можете мне помочь, то, пожалуйста, подскажите хотя бы, кто возьмется за это дело. Клянусь, если есть хоть малейший шанс спасти Джейн, я сама поплыву на веслах до этой проклятой Северной Африки!

— Не будьте дурочкой, Ровена. Прежде чем совершить необдуманный поступок, взгляните на факты. Мусульмане, торговцы рабами — фанатики и угнетатели — объявили войну всему христианству. Это настоящая паутина. Вся Европа подвергается их набегам, включая и английские прибрежные деревни. Тысячи людей похищаются даже и из своих домов; их увозят в Алжир и Сале в цепях. Корсары безоговорочно повинуются капитану. Они не знают жалости и страха, в бою опасны, упорны и не сдаются до последнего.

— А что бы сделали вы на моем месте? Что, если бы у вас была сестра и ее похитили? Неужели вы не отправились бы на ее поиски, не захотели попытаться освободить ее?

Сирл потер шею и медленно произнес:

— Если говорить откровенно, то… да, я поступил бы именно так.

— Тогда… пожалуйста, умоляю вас, подумайте об этом. Если бы только я могла, то заплатила бы вам любую цену.

Он вздернул бровь:

— Любую цену, Ровена? Я даже не могу представить, какая сумма могла бы меня соблазнить. И не имею желания об этом думать. Очень сожалею о вашей потере, но ничем не могу вам помочь.

Волна разочарования и гнева затопила сердце Ровены.

— Так вы отказываетесь! — вскричала она. — Вам и вправду все равно, да? Вам безразличны все, кроме вас самого. Моя сестра будет заживо гнить в арабской темнице, возможно, ее убьют, но ведь ваше дело сторона. Вы и пальцем не шевельнете, чтобы помочь. Хотя, кроме вас, сделать это никто не способен!

— Ровена. — Он глубоко вздохнул. — Вы не перестаете меня изумлять. Ведь между нами все еще стоит долг, который ваш отец так и не заплатил. Это вас не смущает?

— Конечно, смущает. И я ненавижу себя за то, что мне пришлось обратиться к вам. Это лишнее доказательство моего отчаянного положения. Я совершенно беспомощна и не смогу найти свою сестру сама.

— Черта с два вы беспомощны. Что угодно, только не это. Женщина, которая решилась прийти к врагу своего отца, чтобы попросить его помочь, и при этом не склоняет головы и сверкает глазами, совсем не беспомощна. — Он покачал головой, и густые пряди упали ему на лоб. В груди его зарождался безудержный, гомерический смех, бурный и заразительный. — Беспомощная леди не посмела бы взойти на борт моего корабля одна и без оружия — или чего-то, чем при случае можно было бы защититься. Вы заслужили залп в вашу честь — за храбрость, Ровена. Итак, я салютую вам за вашу смелость и дерзость. Вы точно не трусиха — это так же очевидно, как и то, что вы красавица. Но ваш отец должен мне по самые уши. Вы что, хотите еще увеличить этот долг?

— Есть… есть кое-что, что я могла бы предложить вам в качестве оплаты.

С некоторым удивлением Ровена осознала, что теперь Сирл рассматривает ее уже с другим интересом.

— О, в самом деле? Вы хотите сказать, что мы с вами могли бы… заключить некую восхитительную сделку? — мягким, едва ли не шелковым голосом спросил он, и его глаза сделались еще более голубыми, чем обычно.

Ровена сразу поняла, какого рода сделку он хочет заключить, и ярость вскипела у нее в груди — не столько из-за него, сколько из-за волнения и даже некоторого лихорадочного возбуждения, которое вызвала у нее одна лишь мысль об этом.

— Говоря об оплате, я имела в виду «Ровену Джейн».

— А зачем мне, скажите на милость, еще один корабль? У меня достаточно своих. — Сирл нахмурился. — «Ровена Джейн» принадлежит вашему отцу. Какое право вы имеете ее мне предлагать?

— Отец… отец немного не в себе из-за несчастья, произошедшего с Джейн. Он готов на все, чтобы вернуть дочь домой.

Его глаза блеснули. Казалось, он что-то прикидывал в уме, и Ровена встревожилась. Он молчал достаточно долго, хотя она была уверена, что он давно уже решил, какую цену попросить, и только поджидал подходящего момента, чтобы ее назвать.

— Хорошо. Если все это так важно для вас, то я готов заключить с вами соглашение. Но цена будет высока. Я предпочел бы не деньги. А вас, Ровена.

Ровена коротко и тяжело задышала. С изумлением и ненавистью она уставилась на Сирла. Еще никогда в жизни ее так не оскорбляли и не унижали. Эти мысли подстегивали ее, и в конце концов ее щеки запылали алым огнем, словно маки. Ах, если бы только она не нуждалась так отчаянно в его помощи! Ей до смерти хотелось ударить его по губам со всей силы, так, чтобы разбить их в кровь. За это предложение Ровена стала презирать его еще больше, но куда сильнее она презирала саму себя — за то, что, несмотря ни на что, ее все равно влекло к нему.

— Чего вы хотите?

Он лениво улыбнулся при виде ее пунцовых щек и дрожащих губ.

— Не играйте в невинность, Ровена. Вы — женщина, и женщина красивая. Такую каждый мужчина хотел бы залучить в свою постель. Вы прекрасно знаете, чего я хочу.

Ловушка медленно захлопывалась. Сирл вел себя сдержанно, но за внешним спокойствием чувствовалось напряжение, словно у волка. Пока он неподвижен, но готов в любой момент броситься на добычу и разорвать ее.

— Да, — коротко ответила Ровена. — Думаю, что знаю, мистер Сирл.

— Тобиас. Мое имя Тобиас. Так что, ударим по рукам? — Уголки его губ поползли вверх, он соскочил со стола и принялся снова изучать карту.

— А как же мой будущий муж? Как, по-вашему, я должна сообщить ему о нашей договоренности?

Он лукаво ухмыльнулся:

— А это, моя дорогая Ровена, уже исключительно дело ваше и вашей совести.

Ровена понимала, что если она хочет спасти Джейн, то у нее нет иного выбора, кроме как сделать то, чего он требует.

— Я пришла сюда просить вас помочь Джейн и готова была выплатить любую названную сумму. Но я и не догадывалась, какую цену вы назначите. И тем не менее я заплачу ее, хоть и буду презирать вас за это всю жизнь.

На мгновение на его лице мелькнуло удивление — он не ожидал, что Ровена сдастся так легко. Однако он был более чем доволен. Это почти стоит путешествия к берегам Северной Африки, где полно пиратов, чтобы попытаться найти там сестру Ровены.

— Так что, мы договорились?

У этого человека нет никаких нравственных убеждений, подумала Ровена и надменно подняла подбородок.

— Да. Мы договорились. Но это будет только одна ночь.

Он медленно кивнул, и его глаза блеснули.

— Вы обещаете одну ночь принадлежать мне?

— У меня нет иного выбора. — Только сейчас Ровена в полной мере осознала, насколько это верно. — Так что… если вы поможете мне найти Джейн, то — да.

— Я сделаю все возможное. Не успокоюсь до тех пор, пока она не окажется в безопасности.

— И я настаиваю на том, чтобы отправиться с вами.

Тобиас вскинул брови — нет, это невероятно! — и покачал головой. Он подошел к ней ближе, чтобы его слова прозвучали более внушительно.

— Не думаю, что это хорошая мысль. Если я уступлю вашему необдуманному порыву, вас могут убить, и это вряд ли поможет вашей сестре.

На лице Тобиаса совершенно явственно читалось, что ее план не только смешон — нет, в самом деле, что за глупость! — но и чреват множеством опасностей, которые она себе даже не представляет.

— При всем уважении, Ровена, вам лучше отказаться от этой идеи, — разумно заметил он и замер, ожидая ее ответа.

— Но я не собираюсь от нее отказываться, — тихо сказала она. К груди снова поднималась горячая волна, что обычно предвещало взрыв гнева. Ровена ненавидела, когда другие указывали ей, что делать. — Когда Джейн найдется, ей будет нужен родной человек рядом. Сестра. Не вижу никакой опасности в том, чтобы поплыть вместе с вами.

— В самом деле не видите? — Тобиас тоже разгорячился. — Отвечаю вам — нет. «Цимбелин» — не пассажирское судно, корабль не приспособлен для женских нужд. И кроме того, команда не отправится в плавание с леди на борту. Все они суеверны и считают, что женщина на рабочем судне — к несчастью.

— Но я должна!

Тобиас услышал в ее голосе отчаянную мольбу, но решил пренебречь ею.

Конец ознакомительного фрагмента.