1. книги
  2. Современные любовные романы
  3. Ханна Рейнольдс

Лето потерянных писем

Ханна Рейнольдс (2021)
Обложка книги

Эбби только что рассталась с парнем, а ее друзья разъехались на все лето. Девушка с нетерпением ждет перемен, и они врываются в ее жизнь: Эбби получает посылку с письмами своей бабушки Рут. Оказалось, что в молодости она вела переписку с молодым человеком по имени Эдвард с острова Нантакет. И Эбби решает отправиться на остров, чтобы разгадать фамильные тайны. Там, в идиллии песчаных пляжей и морских волн, она знакомится с его невероятно притягательным внуком Ноем. Однако чем ближе Эбби и Ной становятся друг другу, тем больше понимают: прошлое может стать для них настоящей преградой. Жестокая правда угрожает погубить их отношения. И теперь каждому предстоит принять верное решение, чтобы обрести шанс на счастье. Смогут ли они позволить себе любить?

Оглавление

Купить книгу

Приведённый ознакомительный фрагмент книги «Лето потерянных писем» предоставлен нашим книжным партнёром — компанией ЛитРес.

Купить и скачать полную версию книги в форматах FB2, ePub, MOBI, TXT, HTML, RTF и других

Глава 7

На следующий день я ждала Ноя в небольшой кафешке в центре города. Ресторанчик располагался на цокольном этаже желтого дома в викторианском стиле. Изгородь из бирючины огораживала посетителей, расположившихся на террасе, от суматохи и толкотни людной улицы, а от солнца их укрывали зонтики. Ровно в десять утра я села за столик на улице и принялась с надеждой ждать Ноя.

Через двадцать минут, когда я почти допила горячий шоколад, к моему столику еще раз подошла официантка.

— Желаете что-нибудь еще?

— Уверена, он вот-вот явится.

После того как официантка сочувственно улыбнулась и ушла, я снова проверила телефон, прекрасно осознавая, что за окружавшими меня столиками сижу только я. Сообщения не было, а я не хотела писать первой. Это он просил меня встретиться. Сам выбрал время и место. И что, теперь он меня кинул? На Нантакете это то же самое, что пригласить девушку на выпускной, а потом ее игнорировать?

Ладно, что уж. Люди постоянно опаздывают и забывают предупреждать. Подожду еще десять минут.

Я утихомирила подпрыгивающую ногу. Удивительно добродушное поведение Ноя по отношению к грустному слону, который сейчас целым и невредимым лежал на моей кровати вместе с плюшевой лошадью, вызвало у меня надежду, что он перестанет вести себя в духе «помочь или помешать» и «этот остров принадлежит мне». Ничего страшного в разговоре с ним нет. К тому же он реально не может мне помешать. Ной обычный парень, да и власти у него нет.

Верно?

Ной сказал, что хочет обсудить перемирие. Какое еще перемирие он имел в виду?

Ной вбежал в ресторан в 10:26. На нем была облегающая оксфордская рубашка, а волосы тщательно уложены. Во всяком случае, я надеялась, что он специально их уложил. Если он просыпается с такой идеальной прической, то мне с откровенной завистью придется побрить его налысо и, наверное, сохранить локоны себе. Так, себе на заметку: меня завело куда-то не туда, лучше ни с кем не делиться этими мыслями.

Он упал на стул напротив меня.

— Привет.

— У тебя получилось.

— Оу, пассивно-агрессивный аналог «ты опоздал».

Я скрестила на груди руки.

— Договорились. Ты опоздал.

— Помогал пожилой даме перейти улицу.

— Врун. Что это было, странная демонстрация силы?

Ной приподнял бровь.

— Задержался на работе.

— Ты работаешь? — удивление в голосе прозвучало слишком явно.

— А ты думала, что я целыми днями слоняюсь без дела?

— Типа того. К тому же твоя работа завершилась слишком рано. Если только ты не рыбак.

— Я помогаю папе. Он хотел, чтобы я закончил составлять для него отчет.

— Оу. — Мне понравилось, что он помогает семейному бизнесу. — Это мило.

— Да, правда? — в его голосе послышались резкие нотки.

Рядом с нами снова возникла официантка и лучезарно улыбнулась Ною. Видимо, она разделяла мое облегчение, что меня не бросили.

— Готовы?

Ной заказал на завтрак буррито и кофе, а я — блинчики на молоке с ягодами. Как только официантка отошла, Ной глотнул у меня горячего шоколада и скорчил мину.

— Это не кофе.

— Я бы тебе посочувствовала, если бы ты не забрал у меня напиток.

На лице Ноя не было и тени раскаяния.

— Ладно, Эбигейл Шенберг. В чем дело?

— То есть?

— Я ничего о тебе не знаю.

— Вообще-то я тоже о тебе ничего не знаю.

— Кроме того, что уже знаешь, так ведь? Ты приехала на Нантакет, просочилась в мой дом и сунула нос в жизнь моих бабушки с дедушкой.

— В их жизнь, не в твою. И это очень агрессивный метод перемирия.

Его улыбка снова стала напряженной.

— Считай это предварительным перемирием. Кто ты?

Я смущенно и робко заерзала на стуле. Я думала, мы обсудим письма и наших родственников, а не меня.

— Никто.

Жизнерадостная официантка снова подошла к нам и поставила дымящуюся кружку перед Ноем.

— Ваш кофе!

Он поблагодарил ее и, когда она ушла, снова повернулся ко мне.

— Попробуй еще раз.

— Я серьезно. Не о чем говорить.

— Значит, ты считаешь нормальным проводить лето на небольшом острове, чтобы узнать побольше о прошлом своей семьи? И чтобы убежать от своего бывшего?

— Он тут вообще ни при чем! — выпалила я и с удивлением отметила, что за прошедшую неделю ни разу не вспомнила про Мэтта. — Это вообще не твое дело.

Ной наклонил стул на двух ножках и, закинув руку на спинку, смерил меня пристальным взглядом.

— Я почти уверен, что теперь наши дела неразрывно связаны.

Я почувствовала, как то ли от гнева, то ли от чего-то еще начинают гореть щеки.

— А что ты хочешь от меня услышать? Никакой выгоды, кроме семейной истории, я не получу. — Я старалась говорить бойко — это один из любимых видов защитного механизма. — Если только мне повезет, я напишу хорошее эссе для поступления в колледж.

Ножки его стула с грохотом приземлились на землю, и Ной в ужасе уставился на меня.

— Ты лезешь к моей семьей из-за эссе в колледж?

— Нет! Господи! Я лишь говорю, что больше ничего из этого не получу.

— Да твое эссе вообще роли не играет. Только твои оценки и кругозор.

Его слова меня задели, ведь я боялась, что он прав. Да, у меня были хорошие оценки, но они гроша ломаного не стоили, а, присоединившись к какому-нибудь клубу, я разве расширю свой кругозор? Вряд ли. Чтобы убедить колледжи предоставить мне стипендию, я должна написать хорошее эссе.

Поэтому я ужалила его в ответ:

— Неужели? А тут я начинаю прикидывать, сколько денег пожертвовала твоя семья.

Ной резко выпрямился.

— Я поступил в колледж не из-за денег семьи.

— Я такого и не говорила. — Намеренно безразлично я пожала плечами. — Хотя мне попадалась статья о том, что некоторые выдающиеся учебные заведения часто принимают детей благотворителей.

— Моя семья жертвует деньги колледжам, в которых они учились. Пожертвования выпускников.

— Верно. — Я с невинным видом вытаращила глаза. — И, я так понимаю, ты поступаешь не в одно из таких заведений?

— Ну ты и… — Ной поджал губы и покачал головой.

Стерва? Зараза? Та еще штучка? Возможно. Я вздохнула.

— Извини. Я не хотела набрасываться на тебя с обвинениями. Ты меня напрягаешь.

Я напрягаю тебя?

— Да! Я не думала, что встречусь с такой враждебностью, если я загляну в бабушкино прошлое. И я не хотела грубить насчет колледжа. Я… не знаю… нервничаю из-за учебы, поступления и денег. Ты прав. Может, мое эссе вообще не важно. — Я робко и виновато улыбнулась.

Ной не смотрел на меня.

Вот тебе и перемирие. Я опустила глаза.

— Я поступаю в Гарвард, — после длительной паузы произнес Ной. Я оторвала глаза от своей кружки и увидела, что он упрямо смотрит в сторону, а на щеках у него появились два ярко-красных пятна. — Моя семья вносит пожертвования.

Оу. Я наступила на больную мозоль.

— Но у меня правда хорошие отметки. — Наконец Ной снова на меня посмотрел. — Я лучший выпускник.

Ну еще бы.

— Учеба начинается осенью? — в знак примирения спросила я. — Что будешь изучать?

— Экономику.

— Класс. А ты хочешь заниматься… экономикой? — Ого, блестяще. За навыки светской беседы я получу пулитцеровскую премию.

У него дрогнули губы.

— В планах экономика на старших курсах, а потом школа бизнеса.

Да уж, все мои познания о школах бизнеса исходили от старшей кузины Сары в виде ее презрения к учащимся в бизнес-школах, с которыми она знакомилась в Тиндере.

— Выходит, ты хочешь вести бизнес?

— Это своего рода сделка.

С минуту я обдумывала его слова.

— О. То есть… компания твоего отца?..

Ной резко кивнул.

— Хм. — Я попыталась уложить это в голове. Мой жизненный план содержал немного пунктов. Поступить в колледж. Получить диплом. Найти работу. Обеспечивать родителей в старости (и брата, если появится необходимость). — А ты хочешь работать на «Барбанел»?

— Желание тут ни при чем. Я обязан.

— То есть ты ведь не обязан быть обязанным. — Ноя не развеселили мои шарады.

Я медленно сложила дважды два. Эдвард Барбанел, председатель правления, унаследовал фирму от своего отца и к сегодняшнему дню превратил ее в империю. Гарри Барбанел, отец Ноя, сейчас был президентом этой компании. Я моргнула.

— Они ведь не рассчитывают, что ты… — Ной приподнял брови. Я нервно рассмеялась. — Ты же не должен брать на себя бразды правления огромной фирмой, если не хочешь.

— Кто-то же должен.

— У тебя нет кузенов? Братьев? Сестер?

— Нет. — Ной допил кофе. — Шира ближе всех мне по возрасту, но она скорее как младшая сестра. Она хочет изучать морских черепах.

— Морских черепах.

— В Эквадоре. Они находятся на грани вымирания.

Я с минуту переваривала новости о морских черепахах. Бедняжки.

— Хорошо, а остальные твои кузены?

— Ни у кого это не вызывает интереса.

— Так и у тебя тоже не вызывает. Почему такую ответственность возложили на тебя? Ты что, старший сын старшего сына?

На его лице промелькнуло смущение.

Боже мой.

— Это же бред. И несправедливо. По отношению к тебе, конечно, но и что насчет остальных?

Ной отвел взгляд, потом снова посмотрел на меня и упрямо спросил:

— Ладно, а ты что собираешься изучать?

Хорошо, я вела себя слишком настырно.

— Я хочу стать историком, но…

— Что «но»?

— Разве это принесет кому-нибудь пользу? Или историки — это современные Кассандры, обреченные выкрикивать предостережения, но мнением которых пренебрегают?

Ной удивился.

— Ты так считаешь?

— Ну, я считаю, что историки нужны, но еще есть ощущение, словно они твердят: «Вот, так и начинается диктатура»; и все такие: «Класс, понял, давайте оставим ваши слова без внимания». Так чем же поможет профессия историка? Вот тебе что помогает? — Я указала на Ноя. — Ну, помимо богатства и управления своим богатством похвальным способом.

— Вот и я! — У нашего столика появилась веселая и бодрая официантка. — Буррито и блинчики.

— Спасибо, — хором повторили мы.

Она просияла:

— Что-нибудь еще?

Мы покачали головами.

Я откусила от блинчика и выяснила, что он удивительно вкусный и восхитительно пропитан маслом.

— Ого, отменные блинчики!

Ной методично разрезал буррито пополам.

— Что сойдет за похвальный способ?

— Что? А, ты про деньги. Ну ты сам знаешь, пожертвования на всякие похвальные случаи и вещи.

— Какие, например?

Я пожала плечами, размазывая два кусочка блинчика на тарелке по кленовому сиропу.

— Вот ты чем увлечен?

Ной перевел на меня взгляд и легонько улыбнулся.

— Я знаю, что считаю похвальным. Я хотел услышать твою версию.

— Ой. — Я вспыхнула от смущения и на мгновение сосредоточила внимание на еде. Почему я предположила, что он захочет объяснять, как оказывает влияние?

Ной сжалился надо мной.

— Мне нравится Фонд охраны природы Нантакета.

— Да? — Если продолжу задавать вопросы, возможно, мое смущение рассосется. — Почему?

Он пожал плечами.

— Мама работает в Экологическом диалоге, бабушка занимается садом, поэтому, наверное, я всегда был настроен на сохранение окружающей среды. И… моя жизнь — это огромный выброс углекислого газа, а моя семья тратит много природных богатств, так что, думаю, восполнять ущерб — это важно.

Я удивленно на него посмотрела.

— Это хорошо.

Ной засмущался и в забытьи уставился вперед. Когда мыслями он вернулся за наш столик, выражение на его лице было непроницаемым. Он наклонился вперед, как шифровщик, столкнувшийся с кодом, который ему никак не взломать.

— Что нужно сделать, чтобы заставить тебя забыть об этом письме?

Я с недоумением посмотрела на Ноя.

— О, я о нем не забуду.

— Почему?

— А почему я должна забыть про него? Как ты смеешь просить меня стереть из памяти историю моей семьи?

— Уверен, есть другие способы разузнать правду. Ты можешь поспрашивать кого-нибудь еще.

— Ты так уверен в этом? — Я наклонила голову. — Вряд ли нацисты оставили много выживших, которые могли бы рассказать нам историю.

Ной замер, а потом резко выдохнул.

— Ты шутишь.

Я улыбнулась. Шах и мат!

— Вообще-то нет.

— Это против правил.

— Знаю. — Вот только на самом деле нельзя отказывать тем, кто хочет разузнать о своих выживших бабушках и дедушках. Это что-то вроде бестактности. Я откусила блинчик.

Ной хмуро посмотрел на меня.

— А почему ты ничего о ней не знаешь?

— Она приехала сюда в раннем детстве, поэтому почти ничего не помнила. Мы не знали, откуда она родом — откуда-то из Германии, — и остались ли у нее там в живых родственники. К тому же ей не нравилось говорить даже о том, что она помнила.

Мама утверждает, что большинство выживших не любят вспоминать прошлое.

— Она пережила Холокост?

— Да. Но, если откровенно, ее не обозначали как пережившую Холокост, потому что она не жила в Европе во время войны. Она приехала сюда в четырехлетнем возрасте, как раз перед самым началом войны.

Ной уронил вилку на тарелку.

— Она приехала сюда до войны. Из Германии.

— Ага.

— Со своей семьей?

Его напор почти меня встревожил.

— Нет, ее родители остались. Ее отправили в Нью-Йорк, в другую еврейскую семью, где она должна была жить до восемнадцати лет.

Ной уставился на меня.

— Что?

Повисла странная тишина, когда люди не закончили говорить то, что хотели сказать; тишина, когда тебе приходится взвешивать, как поступить: настаивать или затаиться. Я положила вилку и посмотрела на Ноя. Стала ждать.

— Моя семья из Нью-Йорка. — Он смотрел прямо мне в глаза. — Они приняли немецкую девочку. Во время войны.

Я чуть не подпрыгнула от чистого удовлетворения, похожего на удовольствие, когда пытаешься сложить мозаику и наконец находишь правильный фрагмент. «Они приняли немецкую девочку во время войны». Конечно, бабушка приехала на Нантакет, потому что семья, с которой она жила, проводила здесь отпуск, и влюбилась в сына хозяев этого дома. Иначе как еще ее фотография оказалась в альбоме?

— Ну, вот и все.

Ной покачал головой.

— Это просто совпадение.

— Нет. Как раз для этого я и приехала. Она выросла в твоей семье. Поэтому ее фотография в одном из ваших альбомов.

— Что? Почему ты не упомянула об этом?

— Я забыла!

Ной сжал переносицу.

— Если она переехала к ним в детстве, значит, они были как брат и сестра.

— Мне неприятно тебя разочаровывать, но братом и сестрой они никогда не были.

Ной наклонился ко мне, словно одна его демонстрация грубой силы могла заставить меня отступить.

— Они вместе выросли. Братья и сестры пишут друг другу письма.

— Не такие письма. Только не за пределами Вестероса.

— Ты уверена?

— Абсолютно.

— Ты могла неправильно их истолковать.

— Черт. Нет. Хочешь сам прочитать?

— Да. Нет. Может быть.

Со своими чувствами пусть разбирается в свободное время.

— Тогда давай спросим твоего дедушку.

— Точно. Давай. Но… — Ной запустил пальцы в свои кудри. — Мы не можем.

— Ты серьезно?

Он потер лоб.

— Слушай. Моя семья тяжело трудилась, чтобы добиться того, что они сейчас…

— Если ты собираешься прочесть лекцию об американской мечте или о том, что в жизни нужно самому пробивать себе дорогу…

— Я про антисемитизм.

— А.

— Да. Люди с радостью нанимали Барбанелов, но не хотели водить с нами дружбу. Мы не были христианами, были недостаточно белыми, нам недоставало слишком многого. Моя семья хлебнула горя, чтобы прижиться на этом острове. Если у моего дедушки был роман, пока он был помолвлен с бабушкой, то людям лучше не знать об этом. — Ной уронил голову на руки. — А что касается этого странного псевдоинцеста…

— Эй. — Мне стало странно обидно за бабушку. — Это не инцест. Может, они вообще не считали себя братом и сестрой! На самом деле очевидно, что так и было, раз они влюбились. Может, остальные тоже не считали их родственниками. И… я понимаю, что в сороковых и пятидесятых годах такое трудно было принять, но сейчас вряд ли это кого-то волнует.

— Да, но после этого ты покинешь остров, и на тебе это не скажется, согласна? Люди здесь любят скандалы.

— Но в этом скандале нет ничего интересного!

— Боюсь, моя бабушка не согласится с этим.

Я задумалась над его словами.

— Так вот почему ты не хочешь, чтобы я говорила с твоим дедушкой? Потому что считаешь, что твоя бабушка разозлится? Из-за того, что у Эдварда был роман, или из-за того, что другие о нем узнают?

Ной проигнорировал мой вопрос, что, похоже, было ему свойственно.

— Мы можем все разузнать без участия моих бабушки и дедушки. Ты приехала на все лето? Я тебе помогу. И моя помощь будет полезнее разговора с дедушкой. Ты сказала, что твоя бабушка отказывалась рассказывать о своем прошлом? Да. Мои бабушка и дедушка тоже о нем не слишком распространялись.

В этом что-то есть. Я подумала о парне, который писал: «Минуло слишком много времени с нашей последней встречи», но потом вспомнила, что вместе с тем он писал: «Ты ведешь себя нелепо».

— Я могу провести тебя в дом. Я могу предоставить тебе доступ к альбомам. — Ной наклонился ко мне, пригвоздив к стулу взглядом. — Ты же хочешь моей помощи, Эбигейл.

Он был прав. А если его бабушка с дедушкой, как мои, откажутся говорить о прошлом? Но так я хотя бы поищу еще фотографии бабушки и посмотрю сад в «Золотых дверях».

«Если ты так сильно скучаешь по розарию, то возвращайся, — писал Э. — Розы в этом году цветут как сумасшедшие, а моя мать посадила новый сорт. Ты же знаешь, как она любит их тебе показывать. Ты же знаешь, как и я люблю видеть тебя в саду…»

Я прочистила горло.

— Но если я спрошу у твоего дедушки…

— Дай мне месяц. Один месяц. А потом можешь с ним поговорить, если у тебя еще останутся вопросы. А тем временем получишь от меня помощь. Я распахну тебе двери.

Золотые двери?

— Это значит «да»?

— Наверное.

— Хорошо. — Ной улыбнулся, и его улыбка напомнила солнце. Он подцепил вилкой кусочек моего блинчика. — Ты права. Отменные блинчики.

Оглавление

Купить книгу

Приведённый ознакомительный фрагмент книги «Лето потерянных писем» предоставлен нашим книжным партнёром — компанией ЛитРес.

Купить и скачать полную версию книги в форматах FB2, ePub, MOBI, TXT, HTML, RTF и других

Вам также может быть интересно

а б в г д е ё ж з и й к л м н о п р с т у ф х ц ч ш щ э ю я