Пророк

Фёдор Шаплыко

Российский учёный, имеющий эзотерические познания, во время отдыха в Египте встречает необычного парня. Признаки указывали на то, что молодой парень – Махди (последний преемник пророка Мухаммеда). По возвращению в Москву россиянин, находящийся под сильным впечатлением от встречи, углубляется в изучение темы Махди. Для прояснения ситуации в Египет вскоре направляется подготовленный человек, который должен выяснить, кем же по сути является встреченный российским учёным парень.

6. Египет

В конце августа Селиванов и Андрей встретились в аэропорту Шереметьево перед отлётом в Египет. Андрея провожал отец.

— Пётр Ростиславович, познакомьтесь, это мой сын Андрей, — произнёс Масленников-старший.

— Будем знакомы, Андрей, — произнёс Селиванов, пожимая руку Масленникову-младшему. — Отныне для тебя я просто Пётр.

— Очень приятно было познакомиться, Пётр Ростиславович. Пётр, — ответил Масленников-младший.

Селиванов был одет в приличный костюм, на плечах он постоянно держал большую сумку.

— Ну как настроение, герой? — бодро спросил Селиванов. — В Египте у тебя всё должно получиться.

— Немного не по себе. Первый раз без отца еду за рубеж. И ответственность отягощает, — сказал Масленников-младший.

— Для всех ты просто турист. Запомни это. Поэтому и вести себя должен раскованно, свободно. Это пригодится в деле, — произнёс Селиванов.

Вскоре объявили посадку. Селиванов и Андрей направились к траппу самолёта. Масленников-старший остался дожидаться отлёта самолёта рейса Москва — Каир.

«Всё должно получиться», — мелькнула в голове Масленникова-старшего мысль.

«Не ищи откровения извне, ищи откровение в своей душе», — вспомнил одно известное изречение Андрей, поднимаясь по траппу самолёта.

«Вот мы и отлетаем. Я уже начинаю ощущать приток адреналина в крови. Давненько я так себя хорошо не чувствовал», — подумал Селиванов, усаживаясь в кресло салона самолёта.

Спустя несколько минут самолёт с Масленниковым-младшим и Селивановым на борту оторвался от взлётной полосы аэропорта Шереметьево и благополучно взял курс на Каир.

— Что будете брать? — любезно спросила стюардесса, подойдя в салоне самолёта к Селиванову.

Селиванов, не стесняясь, взял многое из предложенного на завтрак стюардессой.

— Приятного аппетита, — произнесла стюардесса, и направилась дальше по салону самолёта.

«Только одно могло меня остановить от поездки в Египет. Вот такие красавицы. Почему я до сих пор не встретил что-нибудь подобное на это существо. Сидел бы сейчас в своём Щелково», — подумал Селиванов.

Через один час полёта Селиванов заснул. Андрей же некоторое время общался со своим соседом, автором репортажей одного московского журнала.

За несколько минут до объявления посадки в Каире Селиванов, словно запрограммированный, проснулся.

— Нас даже не захватили террористы, — пошутил Селиванов, негромко обращаясь к своему соседу в самолёте.

— Вашу шутку могут не так понять, — предупредительно произнёс сосед Селиванова.

«Интересно, как чувствует себя Андрей?», — подумал Селиванов, посматривая в сторону Масленникова-младшего.

После приземления в аэропорту Каира, Селиванов и Масленников-младший направились в отель «Рамсес», находившийся в центральной части Каира.

— Почему вы выбрали именно этот отель? — спросил Андрей у Селиванова, сидя вместе с ним в такси.

— А ты сам не догадываешься? Это район назвал твой отец. Недалеко от отеля расположен дом родителей интересующего твоего отца парня. И вообще, не надо ко мне обращаться на вы. Меня это раздражает…

— Можно подумать, что за этим парнем можно будет следить прямо из отеля, — иронично заметил Масленников-младший.

— У тебя хорошее чувство юмора. Это неплохо. Только мой выбор отеля я сделал исходя из простой экономии времени.

— Я конечно многое не понимаю в ваших штучках, но одно ясно — ты не хочешь всё говорить мне, — констатировал Масленников-младший.

— Мне нечего от тебя скрывать. В чисто технические вопросы моей работы тебе не обязательно вникать. Всё необходимое я буду тебе сообщать сам, — сказал Селиванов.

Через сорок минут Селиванов и Масленников Андрей добрались из аэропорта Каира к отелю «Рамсес».

— Ты знаешь, мне здесь нравится. Жалко, что мы с тобой должны здесь помимо всего прочего ещё и работать, — произнёс Андрей, направляясь к входу в отель.

— Скоро ты во всю почувствуешь восточный колорит, и тогда тебе будет ещё более приятно себя ощущать, — сказал Селиванов.

В отеле «Рамсес» у Селиванова и Андрея были забронированы два одиночных номера на третьем этаже.

Получив ключи у портье, Селиванов и Андрей сразу же направились в свои номера. Поднимаясь наверх, никто из них не произнёс ни слова.

— Какая у нас сегодня программа? — спросил Андрей у Селиванова, подойдя к двери своего номера.

— Мы приехали сюда как туристы. Вот и будем вести себя как туристы, — произнёс Селиванов. — Будь всё время в номере. Если что надо, можно заказать из номера. Вечером я к тебе зайду. Всё равно сейчас стоит жара. Ходить по улицам не рекомендуется. Нужно пройти акклиматизацию.

Зайдя в номер, Андрей поставил свои вещи на стул и открыл окно. Подул приятный свежий ветер.

«Как хорошо», — подумал Андрей.

На столе в номере Андрея стоял апельсиновый сок.

«Местное производство. Надо попробовать», — решил Масленников-младший.

Утолив жажду, Андрей включил телевизор и прилёг на постель.

Селиванов в номере распаковал свои вещи, а затем стал принимать душ.

После душа Селиванов, не теряя ни минуты, начал собираться к выходу город. Надел новые брюки и светлую рубашку, на руку нацепил свои позолоченные часы.

Не пробыв в номере и полчаса, взяв необходимые вещи, напарник Масленникова-младшего, вышел из отеля и направился в соседний квартал каирского района Булак. Около одной небольшой кофейни Селиванова должен был ждать бывший сотрудник российской внешней разведки Сергей Романович Майоров.

Подойдя в намеченное время к кофейне, Селиванов увидел автомобиль с нужными номерами. В автомобиле сидел Майоров.

— Сергей Романович, добрый день. Рад, что ты откликнулся на мою просьбу встретиться, — обратился Селиванов к Майорову, заглядывая в окно автомобиля

— Всегда рад встрече со старыми товарищами, — открывая дверь автомобиля, произнёс Майоров.

— Ты один? — спросил Селиванов.

— Тебя это удивляет?

— Меня теперь ничем не удивишь, — сказал Селиванов.

— Что так? — поинтересовался Майоров.

— Да вот за последние дни много впечатлений выпало на мою голову, — констатировал Селиванов.

— Голову надо всегда держать при трезвом уме. Ну что, прокатимся. Думаю, в Египет ты не кофе прибыл пить.

— Это ты точно подметил, — сказал Селиванов.

— Я тебя завезу к себе, в один тихий уголок. Там посидим, если не против.

Место проживания Майорова находилось в тридцати минутах езды от центра Каира, где находилась кофейня. Не спеша подъехав к своему дому, Майоров остановился и вышел из автомобиля.

— Ну вот и моё жилище, — показывая на небольшой одноэтажный дом, обнесённый высоким забором, произнёс Майоров. — Не броско, но для меня вполне достаточно.

Заходя во внутрь двора дома Майорова, Селиванов сказал:

— Уютное местечко. Тихо здесь…

— Это только на первый взгляд кажется, что тихо. Здесь иногда такие дела происходят. Просто диву даёшься. В основном, конечно бытового уровня. Меня это занимает. Настолько всё серьёзно у местных жителей, что кажется, вот-вот священная война начнётся. Ну ничего, я здесь с местными мужиками познакомился. Они мне столько интересной информации понарассказывают, сами не подозревая, — ироничным тоном произнёс Майоров.

— И как это тебе удаётся? — заметил Селиванов. — Впрочем, о твоих способностях многие наслышаны.

— Кто именно? — шутливо спросил Майоров.

— Ну, право, не могу сказать. Не я один точно, — сказал Селиванов.

— Кто мог подумать, что мы с тобой вот так спустя пять лет в Египте встретимся, — наливая свежеприготовленный кофе, произнёс Майоров.

— Пути господни неисповедимы… — напомнил известное библейское изречение Селиванов.

— Ты это к чему?.. Извини, брат, мусульманская страна, алкоголь не приветствуется.

Принеся небольшую бутылочку коньяка, Майоров налил немного себе в стакан.

— Будешь? — указывая на бутылку коньяка, спросил Майоров.

Селиванов одобрительно кивнул головой.

— Ну, за встречу, — делая небольшой глоток коньяка, произнёс Майоров.

— Ты уже в Египте лет семь. Не устал от тропической жары? — сказал Селиванов, обращаясь к Майорову.

— Время летит незаметно. Семь лет, кажется, как семь дней пролетело. Всё время на государственной службе.

— И кем ты сейчас числишься? — спросил Селиванов.

— Советник посла. У меня теперь такой официальный статус. Помогаю службе безопасности посольства. Консультирую сотрудников посольства по экономическим вопросам. Конечно, не это мой основной заработок. Да и ты, насколько я знаю, коммерческими вопросами стал заниматься.

— После ухода с государственной службы думал буду отдыхать, — произнёс Селиванов. — Но оказалось, что без дела сидеть не могу. Решил податься в детективное бюро. Но тут стали появляться заманчивые предложения от солидных людей. Не хотелось отказываться. Вскоре заказы стали постоянными. Для меня они были сравни игре в песочнице. Денег такие дела приносили достаточно, но удовлетворения — почти никакого. И вот совсем недавно появилось одно дельце. Как только я начал его распутывать, понял — могу не справиться. Даже какую-то ущербность чувствую из-за всего этого. Вот решил с тобой поговорить.

— Что, действительно что-то серьёзное? — спросил Майоров.

— Ну, это как смотреть, — многозначительно заметил Селиванов.

— Может нам пройти в более спокойную комнату? Кальянчиком побаловаться? — предложил Майоров.

Майоров и Селиванов перешли в одну из комнат дома, где находились три дивана, усланных небольшими подушечками, небольшой столик с фруктами. Возле двух диванов стоял кальян.

— Присаживайся. Можешь немного попробовать арабской мечты, — предложил Майоров.

— Сладко здесь у тебя в доме, — произнёс, усевшись на диван, Селиванов.

— Расслабиться иногда не помешает. Хотя времени для этого не так много у меня.

— Я хотел узнать у тебя, какая здесь вообще остановка в Египте? Я имею в виду подковёрную борьбу. Можно спокойно работать? — спросил Селиванов.

— У нас хорошая разведывательная сеть сложилась в Египте. Это я тебе как нашему товарищу говорю. Можем любые вопросы решить, если надо, — сказал Майоров.

— А какой интерес ЦРУ, Моссад проявляют? Что их больше всего интересует?

— Что волнует буржуазные службы?.. Интересный у тебя вопрос. ЦРУ почти полностью контролируют военную верхушку Египта. В этом им помогает Ми-6. У нас есть приличные связи в среде политиков и бизнесменов. Мы этим гордимся.

— Сергей, меня больше интересует вопрос, что в последние годы изменилось в разведке на территории Египта. Возможно, появились кое-какие интересные направления деятельности, которых раньше не было? — поинтересовался Селиванов.

— ЦРУ стало более самоувереннее, что ли. Американская спецслужба железной рукой пытается утверждать гегемонию своей страны во всём мире. Нет больше СССР, нет трепета перед большой страной. Вот всё, что я могу сказать. Надеюсь, ты меня понял.

Селиванов подумал, что, если со службы ушёл такой опытный профессионал как Майоров, то действительно дела в разведке не стали лучше за последние годы.

— Меня интересует, не появилось ли новая необычная тема в работе иностранных спецслужб? С религиозным оттенком, — произнёс Селиванов.

— Нет, ничего не могу сказать. На ум ничего не приходит, — коротко ответил Майоров.

— Тут мне одну работёнку подбросили. Необычную, надо сказать, тему затрагивает. Я почему-то согласился, хотя предчувствия у меня не совсем хорошие.

— В чём же суть вопроса? — поинтересовался Майоров. — Ты сразу бы говорил, а не томил меня расспросами.

— Помнишь историю одного израильского агента, который неожиданно сошёл с ума. Так считали тогда у нас. Дело шло о странном психическом расстройстве. Потом выяснилось, что этот агент отошёл, правда у него сохранялась частичная амнезия. Говорили, что это был один из лучших израильских агентов в Египте, — произнёс Селиванов.

— Припоминаю, — сказал Майоров. — Ну и что? Удалось выяснить, что он собирал информацию о каком-то юноше, выходце из простой арабской семьи Египта. Странная какая-то история. Непонятная.

— А ты сам как полагаешь? С чем связано психическое заболевание израильтянина?

— А почему тебя интересует этот вопрос? — удивлённо спросил Майоров.

— Я хочу, чтобы ты до конца порассуждал со мной.

— Я ничего не могу тебе сказать, — сказал Майоров.

— Я не верю, что эта тема не интересует тебя, — произнёс Селиванов. — Дело в том, что в Москве ко мне обратились люди, которые вознамерились больше узнать о том человеке, с которым работал злосчастный израильский агент. Причём, заметь, люди не из разведки. Одного московского учёного обуял научный интерес. Он хочет установить истинную природу этого юноши. Косвенные признаки, по мнению московского учёного, показывают, что юноша, который был в разработке Моссад, не кто иной как будущий имам Махди. Во всяком случае, этот юноша — один из потенциальных духовных лидеров ислама. Московский учёный утверждает, что один из признаков этого то, что юноша, о котором идёт речь, может объясняться на несколько десятках языках мира. Естественно, он их никогда не учил.

— Как зовут это юношу, о котором говорил тебе московский учёный? — спросил Майоров.

— Малик, — коротко ответил Селиванов.

— Значит, это тот мальчик, с которым работал злополучный израильский агент, — констатировал Майоров.

— В это нет сомнений, — добавил Селиванов. — Вопрос в другом. Как ты сам относишься ко всему этому?

— Я так далёк от всего этого. А что ты хочешь от меня услышать? — произнёс Майоров.

— Ну, хотя бы то, какая из спецслужб, возможно, занимается этим. Вообще этот вопрос прорабатывают спецслужбы, работающие в Каире? — поинтересовался Селиванов.

— Можешь не сомневаться, этим чудо-мальчиком интересуется не одна разведка. Моссад никогда не оставит это вопрос. Это проблема национальной безопасности её страны. Арабские разведки ведут постоянную борьбу за сферу влияния. Гегемонисты американцы просто, мне кажется, ждут подходящего момента, чтобы включиться в активную деятельность в этом вопросе. В американских службах вряд ли восторженно осознают, кто такой имам Махди. Для них чудо-мальчик всего лишь инструмент влияния в исламском мире, который надо контролировать. А вообще, я не понимаю, зачем тебе надо ввязываться в это дело? Ты действуешь один. В Египте, в мусульманской стране, это очень рискованно. Занимаясь этим делом, ты можешь быть атакован с любой стороны. Любая спецслужба может стать у тебя на пути. Я никогда не взялся бы за такое дело.

— Разве я мог отказаться? — произнёс Селиванов. — В Москве я выполнял и не такие задания для моих клиентов. Приходилось выходить на профессиональных киллеров и криминальных авторитетов высшего ранга. Они тоже бескомпромиссны. А тут говорят: надо съездить в Египет, посопровождать молодого человека. И делать то особо ничего не надо. Проконсультировать молодого парня в случае необходимости.

— У тебя была возможность отказаться, а заодно остановить этих московских заказчиков, — заявил Майоров.

— Мой заказчик в Москве всё равно не остановился бы, — констатировал Селиванов.

— Знаю, тебе самому захотелось поиграть в шпионские игры. В Москве тебе, наверное, ничего подобного уже столько лет не предлагали, — сказал Майоров.

— Скучно, не скрою, было мне в последние годы, — откровенно заявил Селиванов. — Не могу я просто так сидеть. Меня в этом деле заинтересовал вопрос собственного профессионализма. Я решил, что, если откажусь, то всё равно этот заказ кому-нибудь другому отдадут. Поеду я в Египет, посмотрю, что ещё могу.

— Ты рискуешь, сильно рискуешь, — заявил Майоров. — В Египте у тебя нет специальной поддержки. Тебя могут быстро вычислить. Твоему парню просто могут дать понять, чтобы он не совал свой нос, куда не следует. Я тебя может ожидать более… Не буду говорить. Ты сам понимаешь… С нами разговор короткий. Я понимаю, что ты уже не остановишься. Но осмотрительным надо быть.

— Мне было интересно услышать твоё мнение, — произнёс Селиванов.

— А что ты ожидал от меня? — решительно заметил Майоров. — Я уже практически не удел. Меня больше занимают коммерческие дела. Если хочешь откровенно, то это дело не по зубам одному человеку. Я не имею в виду конкретно тебя. Обычно такую тему разрабатывают целой командой лучших профессионалов, чтобы добиться каких-либо ощутимых результатов… Человек, способный влиять на ход истории. Исламского мира. Разве это не заслуживает внимания ведущих спецслужб мира?

— Только не нашей.

— Но ведь и американцы пока этим вопросам вплотную не занимаются. Ты так сам полагаешь, — сказал Майоров.

— Пока, — констатировал Селиванов.

— Они вычислят тебя и твоего парня, — произнёс Майоров. — И тогда попробуют использовать вас обоих. Для этого есть много способов. В вашей связке слабое место — это твой парень. Вот на него то они и могут выйти. И вообще, что нужно этим московским интеллигентам? Ну узнают они, что это действительно имам Махди, и что дальше? Я могу это и сейчас твёрдо утверждать.

— Но ты до этого так не говорил. Откуда у тебя такая уверенность? — удивлённо произнёс Селиванов.

— Просто у меня, как и у твоего московского учёного, есть кое-какие косвенные доказательства. Профессиональные, — пояснил Майоров.

— Я думаю, что московского учёного волнует чисто научный вопрос. Парень, с которым я буду работать, по специальности физик, — сказал Селиванов.

— Ну и что? Не хочешь ли ты сказать, что он будет исследовать природу этого чудо-парня? — сказал Майоров.

— Я думаю, что именно так, — предположил Селиванов.

— Это будет очень сложно, — заметил Майоров. — Как можно исследовать то, что не поддаётся современному научному объяснению?.. Ты знаешь, мне кажется, что твой московский учёный — просто по-хорошему наглый и самоуверенный человек, который ни над чем не задумывается, всецело полагаясь на милость Бога.

— Я тоже, можно сказать, полагаюсь на Божью милость, — произнёс Селиванов. — Уже в аэропорту Каира я заметил что-то подозрительное. Два человека искоса посматривали на нас с Масленниковым. Мне показалось, что они специально наблюдали за нами. Может, это мне и показалось. Один из мужчин был в чёрном кожаном пиджаке. Возле него было ещё, по крайней мере, мужчин двое.

— Это, скорее всего, была разведка Саудовской Аравии. Их часто можно увидеть в аэропорту. Они наблюдают. Присматриваются, — пояснил Майоров.

— С чего бы это вдруг? Мне показалось, что они специально ждали меня, — сказал Селиванов.

— В любом случае, тебе надо быть осмотрительным. Разведка Саудовской Аравии не так агрессивна и опасна, как другие разведывательные службы в регионе, — заметил Майоров. — На одного чистильщика в разведке Саудовской Аравии приходится, образно говоря, три чистильщика в разведке Турции, пять — в разведке США.

— Ты говоришь о возможном физическом устранении. Почему ты затронул этот вопрос? — поинтересовался Селиванов.

— Что бы ты понимал, компромиссов в этом вопросе быть не может, — пояснил Майоров. — Если хочешь, я выскажу своё видение этого вопроса. Разведка Израиля давно проявляет интерес к человеку, возможно будущему имаму Махди. Но её волнует чисто оборонительная сторона дела. Разведка Саудовской Аравии внимательно следит за потенциальным имамом с расчётом привлечения его на свою сторону. Это вполне логично. На территории Саудовской Аравии возник ислам, здесь находятся главные исламские святыни. Возможно, что правящие верхи Саудовской Аравии задумывают то, чтобы Малик обосновался в их стране. Ещё я думаю, что в этой игре не может не обойтись без разведывательной службы Турции. Именно разведка Турции, да и США, склонны к силовому решению вопроса будущего имама. Больше всего надо опасаться именно спецслужб Турции и США.

— Ты достаточно много провёл анализа, — сказал Селиванов. — Но сам вопрос о возможном существовании будущего имама Махди не ясен. Для этого я собственно и здесь. Я, как могу, буду помогать моему партнёру. Всё предвидеть невозможно. Твои раскладки только наводят грусть и печаль. Мы приехали в Египет не только работать, но и отдыхать. Будем действовать, полагаясь на свои силы…

— А что ты хотел от меня? — спросил Майоров. — Я достаточно подробно обрисовал тебе моё видение ситуации. Ясно представлять истинное положение вещей необходимо в любой ситуации… Хорошо, я тебя понял. Ты хотел более реальной помощи от меня в этом деле? Не так ли?

— Я полагаю, что тебе небезынтересна эта тема. Мы могли бы сообща решить некоторые вопросы, — произнёс Селиванов.

— Ты говоришь так, как будто мы собираемся сообща делать какой-то бизнес, — иронично заметил Майоров.

— А разве ты не хочешь из этой ситуации извлечь коммерческую выгоду? — спросил Селиванов.

— Ты всего несколько часов в Египте, а уже пытаешься строить далекоидущие планы, — заметил Майоров. — Честно говоря, твоё спокойствие и деловая хватка в этом вопросе меня немного удивляют. Чем ты всегда отличался, так это своим бесстрашием и хладнокровием… У нас мужчин есть один общий недостаток — мы все склонны к авантюризму. Подумай об этом. Может не стоит нам рисковать впредь?

— Мой партнёр все равно будет делать всё, чтобы вплотную приблизиться к Малику, — констатировал Селиванов. — Моя задача предостеречь его от непродуманных действий. Твоя задача — попытаться вместе с нами решить эту головоломку, из чего ты можешь извлечь для себя определённую выгоду.

— Ты думаешь, мы в состоянии решить эту головоломку? — поинтересовался Майоров. — Надо смотреть реально. Мы имеем дело с иррациональным. Неудивительно, что израильский агент слегка тронулся умом. Разве ты не испытываешь инстинктивного страха перед всем этим?.. Честно говоря, за последние годы я подустал постоянно решать трудноразрешимые задачи. Это так утомляет. Хочется просто устраниться от них. Тогда понимаешь, что это наиболее благоразумно.

— Не пытайся мне показать свою склонность к философствованию. Все равно я вижу, что ты лукавишь, — заметил Селиванов. — Мы со своим партнёром проведём здесь некоторое время и уедем, а ты останешься. Для кого вопрос существования будущего имама Махди важнее? Ты практически живёшь с его домом бок о бок.

— Как бы хотелось, чтобы все наши предположения о существовании имама Махди оказались всего лишь предположениями. Тогда и жить бы было спокойнее, — иронично заметил Майоров.

— А для меня важнее, чтобы мой партнёр побыстрее утолил научный интерес своего отца, и мы спокойно отсюда уехали. Для меня лично практически не существует вопроса доказательства существования этого имама. Я с каждым часом всё сильнее ощущаю, что всем своим сознанием погружаюсь в ирреальный мир. Это, оказывается, интересно…